95 лет назад, в ночь на 6 (19) января 1918 года, вооруженный караул Таврического дворца по приказу лидера большевиков Владимира Ленина прервал работу Всероссийского Учредительного собрания. По мнению старшего эксперта ИСР Владимира Кара-Мурзы, заложенная большевистской узурпацией нелегитимность власти по-прежнему определяет политическую жизнь России.
Созыв Учредительного собрания для определения будущего государственного устройства России был одним из главных лозунгов Февральской революции, и Временное правительство (чей «временный» характер как раз и определялся его работой до созыва Конституанты) незамедлительно приступило к подготовке голосования.
Первоначально выборы были намечены на 17 (30) сентября 1917 года, однако правительство решило перенести их на 12 (25) ноября. Не будь этого переноса, весь ход российской истории XX века, вероятно, был бы совсем иным. Впрочем, даже захватившие власть в ходе Октябрьского переворота большевики не осмелились отменять голосование: слишком велика была поддержка идеи Учредительного собрания в российском обществе.
В выборах, проходивших на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании, приняли участие более 44 млн человек. Утвержденное Временным правительством избирательное законодательство было одним из самых демократичных в Европе: в голосовании могли участвовать все граждане России старше 20 лет без различия пола, вероисповедания и национальности. По итогам выборов большевики потерпели сокрушительное поражение, набрав всего 22% голосов. Безусловным победителем стала Партия социалистов-революционеров (эсеров), получившая поддержку около 40% избирателей. Своих представителей в Собрание также провели прочие социалистические партии (14%), национальные группы (10%), Конституционно-демократическая партия – кадеты (5%) и меньшевики (3%). С учетом поддержки отколовшегося от партии эсеров левого крыла Ленин мог рассчитывать в Учредительном собрании примерно на треть голосов: 175 большевиков и 40 левых эсеров. Фракция правых эсеров насчитывала 370 депутатов, фракции различных национальных партий – 86, фракция кадетов – 17 человек.
Впрочем, кадетские депутаты не смогли принять участие в работе Собрания: 28 ноября (11 декабря) 1917 года самопровозглашенный Совет народных комиссаров объявил конституционных демократов «партией врагов народа», а их лидеров – подлежащими «аресту и преданию суду революционных трибуналов». Трибуналы, правда, оказались условными: в ночь на 7 (20) января 1918 года депутаты от партии кадетов Андрей Шингарев и Федор Кокошкин были зверски убиты матросами в Мариинской тюремной больнице.
Первое и единственное заседание Учредительного собрания открылось в Таврическом дворце 5 (18) января 1918 года. В этот день большевистские войска расстреляли многотысячные демонстрации в поддержку Собрания в Петрограде и Москве. По официальным данным, в Петрограде был убит 21 человек, в Москве – более 50. «Я как участник шествия еще 9 января 1905 года должен констатировать факт, что такой жестокой расправы я там не видел, – вспоминал рабочий Обуховского завода Д.Н. Богданов. – Все то, что не могли сделать николаевские сатрапы, теперь сделали ленинские молодцы».
Заседание продлилось 13 часов. За это время депутаты избрали своим председателем (фактически – главой государства) правого эсера Виктора Чернова, отказались рассматривать большевистскую декларацию, объявлявшую Россию «республикой Советов», приняли первые 10 пунктов закона о социализации земли, приняли обращение к воюющим державам с призывом начать мирные переговоры, а также – в последние минуты своей работы – провозгласили создание Российской демократической федеративной республики. Это была последняя точка легитимности российского государства. Согласно проекту так и не принятой Конституции, страной должны были управлять двухпалатный парламент (верхняя палата, Государственный совет, избиралась региональными парламентами; нижняя палата, Государственная дума, – всеобщим прямым голосованием) и президент, который избирался большинством в обеих палатах парламента.
Знаменитое «Караул устал» прозвучало в пятом часу утра 6 (19) января: начальник караула Таврического дворца матрос Анатолий Железняков выполнял приказ Ленина о разгоне Учредительного собрания. «Владимир Ильич позвал меня к себе. У меня в кармане была бутылка хорошего вина, и мы долго сидели за столом, – вспоминал об этой ночи Николай Бухарин. – Под утро Ильич попросил повторить что-то из рассказанного о разгоне Учредиловки и вдруг рассмеялся. Смеялся он долго, повторял про себя слова рассказчика и все смеялся, смеялся. Весело, заразительно, до слез. Хохотал. Мы не сразу поняли, что это истерика. В ту ночь мы боялись, что мы его потеряем».
Позже Ленин называл разгон Учредительного собрания «полной и откровенной ликвидацией форм демократии во имя революционной диктатуры». «Мы нисколько не скрываем и не затушевываем того, что … мы нарушили формальное право, – подчеркивал Лев Троцкий. – Мы не скрываем также и того факта, что мы употребили насилие, но мы сделали это в целях борьбы против всякого насилия». Эту «борьбу против насилия» страна в полной мере испытала в ходе гражданской войны, начало которой фактически положил разгон Учредительного собрания.
6 (19) января 1918 года большевистский Центральный исполнительный комитет издал декрет о роспуске Всероссийского Учредительного собрания. Депутаты, пришедшие днем к Таврическому дворцу, увидели запертые на замок двери, пулеметы и артиллерийские орудия. И хотя фактически нелегитимный режим установился в день переворота 25 октября (7 ноября) 1917 года, именно этот январский день следует считать днем окончательной – юридической – утраты легитимности российской власти.
Эта легитимность так и не была восстановлена. Несмотря на то что в 1989–2000 годах в России проводились альтернативные и относительно свободные выборы, несмотря на то что система Советов, в свое время призванная «прикрыть» разгон всенародно избранного Учредительного собрания, была окончательно демонтирована в 1993 году, нынешняя Россия – сначала формально, а после прихода к власти Владимира Путина и фактически – остается правопреемницей большевистских узурпаторов. Признание «правопреемственности» новой России от РСФСР и СССР – одна из самых серьезных ошибок демократических властей начала 1990-х.
«Почти 100 лет – время жизни нескольких поколений – у нас прошли на основе полного разрыва с правом и законом, – писал Григорий Явлинский в своей программной статье “Ложь и легитимность”. – Сегодняшняя политическая система России в историческом плане ведет свое начало от трагических событий 1917–1920 годов – государственного переворота, захвата власти группой преступных элементов и кровавой гражданской войны. Именно отказ от осознания этого факта и попытка построения якобы постсоветской России на ощущении преемственности и вбирании в себя лжи предыдущих 75 лет делает в принципе невозможным движение вперед и предопределяет деградацию общественного сознания». По словам Явлинского, без восстановления утраченной легитимности в России невозможно создать ни дееспособное государство, ни конкурентную экономику. Как считает известный экономист и политик, необходимо ставить вопрос «о восстановлении российской государственности, разрушенной переворотом 1917 года и разгоном Учредительного собрания 6 января 1918 года, как точки правового отсчета», и инструментом для такого восстановления может стать созыв нового Учредительного собрания – например, в форме Конституционного собрания, которое предусмотрено действующим Основным законом.
95 лет без легитимной власти стали бы испытанием для любого государства. России эти десятилетия принесли гражданскую войну, голод, террор, массовые репрессии и перевороты. Выйти из этого порочного круга можно только восстановив правовую основу российской государственности, проведя линию преемственности не от октябрьских узурпаторов, а от демократической России Февраля. Очевидно, что это станет возможным лишь после смены нынешнего режима. Но думать об этом необходимо уже сегодня.
