Борис Вишневский: НЕ всегда возможно

Замечательный текст в блоге Александра Минкина - его статья, опубликованная 23 марта 2000 года, перед выборами Путина президентом на первый срок.

Так уж совпало, но в тот же день в «Новой газете» была опубликована моя статья – на ту же тему. Она называлась «НЕ всегда возможно».

Позволю себе привести ее для читателей «эховского» сайта. Поскольку я и сегодня подпишусь под каждым ее словом.

***

До президентских выборов - неделя. Ее окончания одни ждут с плохо скрываемым нетерпением, другие - с горечью, а третьи, которых подавляющее большинство - с полнейшим равнодушием.

Им внушили, что исход предопределен, и впереди - не выборы, а чистая формальность.
Им дали понять, что всякое сомнение будет наказано, как ослушание - призыв не идти на выборы или голосовать против всех трактуется, как доказательство политической неблагонадежности.
Им сообщили, что вся политическая элита - иными словами, центральное и региональное начальство - в едином порыве сплотилась вокруг Него и соревнуется лишь в скорости припадания к Его ногам.
Наконец, на голубом экране и на газетной полосе они каждый день видят кроссворд с одним и тем же словом по горизонтали и по вертикали...

И после этого нам еще будут говорить, что это - честные и свободные выборы?
Никто не отменял избирательные законы - но губернаторы и президенты совершенно открыто заявляют, что обеспечат нужный процент голосования за Него на контролируемых территориях. Чиновники всех уровней записываются к Нему в доверенные лица и открыто за Него агитируют. Наконец, Его избирательный штаб и Его “мозговой центр” жалуются, что даже не могут освоить все добровольно предлагаемые средства.

Никто не отменял принципа равенства кандидатов в президенты - но на государственных или полугосударственных телеканалах и в подавляющем большинстве общероссийских (не говоря уже о местных) газет частота Его появления уже превзошла частоту появления рекламы прокладок или стиральных порошков: Он - с ветеранами, благодарящими Его за выплату положенных по закону пенсий, Он - с детьми, благодарящими Его за свое счастливое детство, Он - с мастерами культуры, благодарящими его за возможность творить, Он - с актрисами, благодарящими Его за то, что Он есть...
Никто не отменял свободу слова и не вводил политическую цензуру - но критический взгляд на Него или благожелательный - на Его конкурентов встречается не чаще, чем интервью с академиком Сахаровым в “Правде” времен Леонида Ильича. Редакции большинства газет охотно печатают все, прославляющее Его и под любым предлогом отказываются печатать что-либо, могущее бросить тень на Его светлый образ. А если встречаются исключения - то они лишь подтверждают правило.

Собственно, все это уже было - четыре года назад, когда избирали Бориса Николаевича. И верноподданное усердие губернаторов, дружно создававших штабы по избранию Ельцина. И непрерывный показ по телевидению сериала “Голосуй сердцем”. И мастера культуры, скандирующие “Ельцин - наш президент!”. И концерты “Голосуй, или проиграешь!”, где звезды эстрады совершенно свободно поддерживали Ельцина, а потом на оплату этих концертов из Белого Дома выносили в коробках из-под ксерокса свободно конвертируемую валюту. И стыдливо опущенные глаза редакторов газет, невнятно объяснявших, что критический по отношению к Ельцину материал льет воду на мельницу Зюганова. И “Дем.выбор России”, сперва заявляющий, что не поддержит Ельцина ни при каких обстоятельствах, а затем оправдывающий презрительную реплику Президента “Куда они, понимаешь, денутся”...

Последнее требует отдельного упоминания: только что политические наследники ДВР - радикал-либералы из Союза правых сил приняли все-таки “мужественное и ответственное” решение о поддержке Его на выборах. Приняли, несмотря на блокирование “медвежьей” фракции в Думе с коммунистами. Несмотря на отданную олигархам российскую алюминиевую отрасль. Несмотря на то, что в одной кампании с СПС по поддержке Его (даже решение принимали в один день) оказались их непримиримые, казалось бы, оппоненты - Аграрная партия, верные союзники коммунистов, которых они раньше иначе как создателями “АгроГУЛАГа” не величали. Несмотря, наконец, на вторую чеченскую войну. Впрочем, кто сомневался, что СПС поступит иначе? Место единожды “опущенного” - в 1996 году - может быть только у параши...
Приведу одну цитату. Хотя и длинную - но весьма уместную.

“Не первый раз стоит проблема: “Граждане! Отечество в опасности!”, но признающие эту опасность никак не могли соединиться, чтобы противостоять ей сознательно и вопреки личным амбициям. Этому в немалой степени способствовали и некоторые “страстные агитаторы за объединение”, присутствующие здесь сегодня. Теперь такое объединение, наконец, состоится. Вокруг кого? Вокруг вынужденно единого кандидата от не знаю уж каких сил. Извините, но мне стыдно сказать: “от демократических”.

Давайте называть вещи своими именами: мы сейчас ответственно принимаем решение поддержать лжеца и убийцу. Ну, пускай вынужденного убийцу, пускай не очень успешного лжеца. Мы аккуратно говорим об ошибках, которые надлежит прощать ради политической целесообразности. И прощаем. Но ведь ошибки-то состоят в убийствах! Ошибки-то состоят в прямой лжи! И каковы бы ни были сложные причины этих убийств и этой лжи, это стыдно называть ошибками. И это - действия первого лица государства...

Вот это наша позиция, и за эту позицию нашей партии в будущем придется платить. Уверяю вас, нам придется платить чрезвычайно высокую цену. Сегодняшним шагом мы закрываем себе возможность в будущем стать эффективной и действенной демократической оппозицией. Избиратель скажет: “Ребята, вы призывали меня голосовать за этого президента, а сегодня призываете меня оказать ему сопротивление”. Вы и в самом деле наивно полагаете, что сумеете объяснить избирателю, что он глупее нас?”

Это - Сергей Адамович Ковалев. Но это не март 2000 года, а май 1996 года. И не Координационный совет СПС, а съезд ДВР. А все остальное - то же самое. Все то же “повторение пройденного”.

Хотелось бы напомнить, что было в прошлый раз - после того, как искусно заглушенная совесть уступила искусно раздутому страху.

Перед этим нас уверяли: если президентом останется Ельцин - грядет расцвет экономики, в страну хлынут иностранные инвестиции, реформы обретут “социальный характер”, прекратятся задержки зарплат и пенсий, будут побеждены преступность и коррупция. Но если, не дай Бог, победит Зюганов - рухнет экономика, упадет рубль, прекратятся западные кредиты, будет удушена свобода слова, вернутся цензура, очереди и дефицит...

В итоге победил Ельцин - а случилось все, как обещали при победе Зюганова. Экономика рухнула вместе с рублем в августе 1998-го, после чего тут же вернулись (хотя и ненадолго) очереди и дефицит, и закончились только после того, как втрое возросли цены. Западные инвестиции с той поры в Россию - ни ногой: мой знакомый западный бизнесмен клянется, что лучше будет есть радиоактивные отходы, чем вложит в нас хоть один доллар. Что же касается свободы слова - большей частью она сводится нынче к свободному восхвалению Его и столь же свободной критике Его соперников...

Вспомним и то, что сделал Ельцин после избрания на второй срок.
Отменил свои щедрые предвыборные обещания.
Уволил Лебедя, подарившего ему голоса своих избирателей.
Поставил своего зятя Окулова руководить “Аэрофлотом”, а сочинителя своих мемуаров Юмашева - главой президентской администрации.
Снял “героя” Чечни Грачева, заменив его на “героя” Тбилиси Родионова.
В благодарность за финансирование избирательной кампании, назначил одного банкира - Потанина - первым вице-премьером, а другого - Березовского - вице-секретарем Совета безопасности.
Окончательно отдал Украине Севастополь, за что простил ей долги.
Объединился с поклонником г-на Гитлера г-ном Лукашенко, которого в Европе не пускают ни на один приличный порог.
Подписал договор с Чечней, обещав финансировать ее за счет российских налогоплательщиков.
Сменил пять правительств за три года.
Пригрозил НАТО первым применить ядерное оружие.
И, успешно решив все прочие проблемы страны, занялся последней: развязал новую войну в Чечне и назначил преемника, гарантировавшего ему и его семье неприкосновенность.

... Скорее всего, после 26 марта нас ожидает серьезное расхождение Его сегодняшних обещаний и Его реального поведения. Да, собственно, с чего Ему уважать нас и считаться с нами - если мы сами себя не уважаем? И послушно приближаемся к избирательной урне под завораживающее “Подойдите на один шаг...”

Да, потом мы спохватимся, начнем сокрушаться - как же так? Как мы могли дать Ему себя загипнотизировать - с Его стеклянным взглядом и натянутой улыбкой? Как мы могли своими руками вручить Ему правление страной на четыре года? Как мы могли предпочесть Его тем, у кого, в отличие от Него, есть политическое прошлое и политические взгляды?
Нам будет стыдно - но будет поздно.

Единственный шанс избежать этого стыда - не допустить Его избрания.
Это нечеловечески трудно и почти невозможно.
Но необходимо быть реалистами - и потому требовать невозможного.
Четыре года назад, когда вокруг бушевала пропагандистская истерия выбора “меньшего из двух зол” все время вспоминался старый лозунг диссидентов.
Еще сильнее он вспоминается сегодня. Когда потеряно почти все - кроме чести. Да и то у немногих.
“Не верь, не бойся, не проси”...

---------------------------------------------------------

А в завершение – несколько цитат, которые вспоминались мне тогда, и вспоминаются по сей день.
Аркадий и Борис Стругацкие.
«Трудно быть богом».

“Три года назад он вынырнул из каких-то заплесневелых подвалов дворцовой канцелярии, мелкий, незаметный чиновник, угодливый, бледненький...”

“Не высокий, но и не низенький, не толстый и не очень тощий, не слишком густоволос, но и далеко не лыс. В движениях не резок, но и не медлителен, с лицом, которое не запоминается, которое похоже сразу на тысячи лиц. Вежливый, галантный с дамами, внимательный собеседник, не блещущий, впрочем, никакими особенными мыслями...”
“Он никто. Он ниоткуда. Это не могучий ум при слабом государе, каких знала история, не златолюбец-временщик, думающий лишь о золоте и о бабах, убивающий направо и налево ради власти и властвующий, чтобы убивать...”
“Мы тут ломаем головы, пытаясь втиснуть сложную противоречивую фигуру орла нашего дона Рэбы в один ряд с Ришелье, Неккером и Монком, а он оказался мелким хулиганом и дураком. Он предал и продал все, что мог, запутался в собственных затеях, насмерть струсил и кинулся спасаться к Святому Ордену”.

Кстати, друзья, вам ничего не напоминает превращение дона Рэбы в финале книги Стругацких в «епископа и боевого магистра» и «наместника Святого Ордена в Арканарской области»?

И последнее – из той же блистательной книги:
«Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные».

Оригинал