“Чем глубже экономический кризис, тем громче раздаются голоса, призывающие ускорить ввод в действие Закона “О соглашениях о разделе продукции” (СРП).” Вот именно. И это естественно: если заболел - надо лечиться! Если в стране экономический кризис, то нужно привлечь капиталы, чтобы оживить экономику. Как воздух, нужны частные инвестиции - кровь в венах экономики. 

Сколько уж было сетований по поводу того, что деньги сегодня в России направляются куда угодно - в торговлю, в спекуляцию валютой, в коммерческие банки, но только не вкладываются в производство. СРП - это как раз вложение инвестиций в производство - в нефтедобычу, в металлургию, в машиностроение, в транспорт, связь, - да еще с длительным сроком окупаемости таких проектов - на 20, 30, 50 лет. Чему тут можно противиться? 

“То, что инвестиции - не кредиты, и по ним не нужно платить проценты, абсолютно верно. То, что объем инвестиций может достичь ста миллиардов, весьма вероятно”, - пишут критики законодательства о СРП. Господи, чего еще желать? Что же опять не устраивает? 

Привлекательность СРП для России объясняется просто: при нем добывать можно до тех пор, пока выручка больше издержек, поскольку налоги заменяются разделом, а сегодня - пока выручка остается больше, чем издержки плюс налоги. Значит при СРП добывать можно больше, не бросать так называемые “хвосты”, богатство не будет выбрасываться на помойку. Вот за счет дополнительной добычи, за счет более эффективной добычи получают дополнительные доходы и государство, и инвестор. 

Более того, при нынешней налоговой системе - и неподъемной, и непостоянной - некоторые месторождения вообще не могут разрабатываться. В результате государство получает в бюджет НОЛЬ налогов. Если ничего срочно не изменить, никто ничего не получит. Вроде бы и полезные ископаемые в стране есть, да вот добывать их некому - денег не заработает никто: ни государство, ни компании, ни рабочие... Неужели образец для российской экономики - чрезмерно разборчивая невеста, которая так и умерла старой девой. 

Очередное глубокое заблуждение: “Интересы инвестора и государства противоположны”. Их интересы действительно противоположны, но только пока они торгуются, отстаивая собственные интересы. Однако у них есть и общий стимул - чтобы проект вообще состоялся, чтобы добывались полезные ископаемые, больше и эффективнее... Чтобы было, что делить! Государство предоставляет свои недра для разработки, инвестор - вкладывает в дело капитал на свой страх и риск. Короче говоря, сначала нужно заработать, а уж потом делить. 

Однако людям с искаженной психикой больше нравится по-маниловски делить незаработанное, как о кладе, мечтать о еще недобытом богатстве России, находящемся в ее недрах. Такие “специалисты” рассуждают о 120 трлн долларов потенциальных природных ресурсов так, как будто все эти богатства уже поданы на блюдечке с голубой каемочкой... И не надо, чтобы эти богатства заполучить, “вкалывать” на протяжении десятков лет и вкладывать сотни миллиардов долларов. 

Еще одно необычайное открытие: российский вариант СРП - это разновидность концессии. И в этом снова усматривается какой-то криминал. Хотя уже приняты два части Гражданского кодекса, да и шестая Госдума приняла в первом чтении закон о концессиях. Напомним, что еще в законе о концессиях, принятом Верховным Советом РСФСР в 1993 г. и отвергнутом Президентом, СРП, наряду с концессиями и сервисными контрактами, были одним из трех типов договоров, которые могло бы заключить государство с негосударственным инвестором к своей выгоде и процветанию всех своих граждан. 

Концессионное законодательство успешно действует во Франции, Италии, Германии и других странах, а раздел продукции - это только механизм распределения результатов производственной деятельности. Налоговая система - это тоже разновидность раздела продукции: то, что произвели, нужно распределить между владельцем природных ресурсов (государством) и производителем (инвестором). И не надо биться в истерике: “Россия станет сырьевым придатком, колонией и т.п.” 

Как раз наоборот: если будет нормальное качественное законодательство о СРП, российские компании, которые имеют лицензии на разработку недр, получат твердую правовую почву под ногами, смогут на выгодных условиях брать и возвращать кредиты в любом банке, осуществлять сложные крупные инвестиционные проекты. Не будет нормальной правовой среды - и денег на такие проекты не будет. 

А поскольку современные налоги делают добычу убыточной, значит у отечественных компаний остается один путь - вместе с лицензиями самим “продаваться” (напрямую или через подставные фирмы) тем, у кого есть деньги и в первую очередь - иностранному капиталу. И это вместо того, чтобы использовать его самим: либо как партнера, либо как подрядчика, но вовсе не как хозяина. Таким образом противники законодательства о СРП под ура-патриотическую пропагандистскую трескотню на практике загоняют наши компании в кабалу! Суть дела никак не меняется оттого, что часто они и в самом деле не в состоянии осознать пагубность ими же содеянного. 

Не случайно постоянно пишут о “продаже” разведанных запасов (хотя речь идет не о продаже, а о разновидности временной аренды!), только об иностранных инвестициях, как будто своим российским предпринимателям СРП не годится. Почему же Сургутнефтегаз, ЛУКойл требуют широкого перевода с лицензий на СРП? И Роснефть, и ЮКОС, и Сиданко, и другие не отстают... Люди хотят работать и зарабатывать, а им не дают! 

Появились даже утверждения, что “никто, кроме Саудовской Аравии ничего не получил от концессий, от СРП”, хотя во-многом именно на этой основе строят свое национальное благосостояние многие страны (Аргентина, Канада, Норвегия и др.). Другое дело, что Ирак, например, бросил все деньги в печку неправедной войны (сначала с соседями - братьями-арабами: с Ираном, а потом Кувейтом, а уже как следствие этой агрессии - еще и с США). Отнюдь не всегда большие деньги умело использовались и в других странах, но в грехе неумения пользоваться деньгами СРП не повинен (это уже вопрос не о доходах, а о расходах). Дело СРП - зарабатывать деньги для Отечества! 

Уж чего не писали про злосчастный Перечень месторождений и участков недр, которые могут разрабатываться на условиях закона “О СРП”. Одни заголовки чего стоят: “Объявляется большая распродажа”, “Новый виток ограбления России”, даже сюрреалистический - “Тучи над... недрами” и т.п. А на самом-то деле проблема Перечня месторождений, о которой больше всего спорят - проблема, высосанная из пальца. Поясним, почему это так, буквально “на пальцах”, не прибегая к мудреным наукообразным рассуждениям. 

Любой человек, заглянувший в Перечень, обнаружит, что российские компании уже получили от государства лицензии на разработку соответствующих месторождений (в Перечне только 2 (два!) месторождения, которые еще только будут выставлены на конкурс). Потом это же государство немыслимыми налогами загнало компании в угол. Все признают, что дальше разрабатывать (или начинать разрабатывать) месторождения при таких налогах нельзя - дело стало убыточным. Значит, надо все бросать и бежать. А там - города, где населения - десятки, сотни тысяч человек... 

Что же делать? СРП позволяет индивидуально разбираться с каждым отдельным случаем, определить, сколько при современных технологиях можно добыть из того или иного месторождения, какую можно получить выручку, сколько в конце концов останется прибыли и какую ее часть можно “отрезать” в бюджет, чтобы и инвестору было не накладно вкладывать свои деньги в такой проект. Иначе он просто положит деньги в банк и будет себе “стричь” проценты, ни о чем не заботясь, а на разработку недр денег не даст. 

От добычи на тех месторождениях, которые правительство, потакая некомпетентности и предубеждениям, оставило в сокращенном Перечне для голосования в Парламенте, государство при нынешней налоговой системе могло бы получить за ближайшие 20 лет 16,3 млрд долларов (по планам, которые имеют привычку не выполняться!), а при СРП - 54,6 (по договорам, которые попробуй не выполни!). Нет законодательства о СРП - и нет “лишних” 38 с лишним млрд долларов в государственный бюджет. Интересно, каков был бы приговор суда, если бы какой-нибудь злоумышленник украл из государственной казны такую сумму? А ведь если бы перечень не был “укорочен” - сумма была бы еще больше. 

Но вот появляются “специалисты”, которые даже не подозревают какова существующая процедура, насколько серьезны и многочисленны контрольные органы в недропользовании, и говорят: “Прежде чем вести переговоры, внесите эти месторождения в Перечень и обоснуйте это включение, докажите, что их можно разрабатывать на условиях СРП.” Зачем? Ведь СРП - не технология добычи, а способ возмещения расходов и распределения доходов. Вопрос не в том, можно или нет разрабатывать месторождение, а на каких экономических условиях это можно делать. То, что эти месторождения можно и нужно разрабатывать, государство уже признало, выдав в свое время лицензию. 

А можно ли в принципе обсуждать вопрос договорной “цены” без покупателя? Ведь он от такой цены, которую попытаются заломить, может только ухмыльнуться и пойти к другому прилавку. Закон “О СРП” отводит целый год на составление ТЭО, переговоры, прохождение множества положенных по законодательству России экспертиз и т.п. Все обсуждение экономических вопросов впереди. Зачем же лезть “попередь батьки”... 

От вредной привычки приказывать инвестору некоторым доморощенным “контролерам” никак не хочется отказываться. Вместо понятного и качественного законодательства, твердых регламентов, обязательных и для государства, и для инвестора, регламентов, которые позволили бы навести порядок с предоставлением прав на недропользование, “контролерам” хочется ловить рыбку в темной воде, продолжать лично указывать инвестору и распоряжаться его деньгами. 

Конечно, можно было бы пригласить его к столу, сесть и спокойно обсудить все “за” и “против”. Договорились - подписали договор, нет - разошлись, как в море корабли. Но наши законодатели придумали такую бюрократическую схему, при которой с инвестором, гостем, в котором именно государство и заинтересовано, оно ведет разговор через железную дверь с домофоном, даже не пуская гостя на порог. Это - нормально? 

Теперь из-за этого пресловутого Перечня несколько министерств уже год “стоят на ушах”: судорожно составляют и перерабатывают списки месторождений и участков недр, приводят все более и более развернутые обоснования, заранее пытаясь предугадать ход будущих переговоров, сообщая все новые и новые детали, которые никому, кроме членов нескольких будущих экспертиз и непонятны, и не нужны... Законодатели вместо подготовки новых законов пытаются вникнуть в суть и детали конкретных хозяйственных договоров, подменяя при этом ими же утвержденное Правительство РФ... Сколько чиновников и экспертов занято никому не нужной работой, сколько бюджетных денег угроблено. 

Люди должны отдавать себе отчет в том, что трудности современной российской экономики, отсутствие заказов у предприятий, безработица и невыплата пенсий - все это непосредственно связано с параличом инвестиционного законодательства, параличом, который, в свою очередь, отныне неразрывно связан с именами Ю.Болдырева и С.Глазьева, как сопредседателей той печальной памяти Парламентской согласительной комиссии, которая в ноябре-декабре 1995 г. существенно деформировала закон “О СРП”. 

Страна за год, прошедший со времени принятия закона “О СРП”, не смогла заключить ни одного (ни одного!) соглашения, не привлекла ни одного дополнительного рубля или доллара инвестиций. А виновники всей этой катавасии, изувечившие в согласительной комиссии Парламента хороший работоспособный закон, еще рядятся в тогу защитников народного добра, снисходительно рассуждают о депутатах, которые “не разобрались”, о “разбазаривании” природных ресурсов, о “кознях” правительства... 

Аргументов почему лучше сидеть на печи и ничего не делать - много: если не будут разрабатываться месторождения, то все останется в родных недрах, все достанется потомкам, не нужно напрягать мозги, состязаясь с инвестором, торгуясь с ним за самые выгодные условия договора... Некий анонимный представитель Института законодательства, член правительственной комиссии по Приобскому месторождению якобы высказал автору одной из статей оригинальную идею о том, что “при заключении соглашения требуется не только наличие глубокой экономической стратегии в переговорах с инвестором, но и высокая квалификация юристов, которые составляют контракт.” В подтексте-то - трусливая мысль, что у нас таких спецов нет?! 

Предлагается ничего не делать, ждать, когда невесть откуда вдруг появятся квалифицированные “кадры”? А как же многие другие крупные хозяйственные сделки, которые тем не менее заключаются в стране и по своим масштабам часто превосходят потенциальные СРП? А международные договора, которые подписывает Россия, не требуют высокой квалификации юристов и экономистов?! Их тоже не заключать, запугивая обывателя недостаточной квалификацией российских юристов и экономистов? Если у данного “представителя” ее и в самом деле не хватает и он это осознает, то что он делает в правительственной делегации?! 

Впрочем, нужно успокоить читателя: эксперты необходимой квалификации есть. Кроме того, от какого-либо конкретного члена переговорной делегации мало что зависит. Дело в том, что проект - от начала составления ТЭО и до подписания договора - проходит столько ведомственных и независимых экспертиз, сколько недропользователям - владельцам лицензий, которые сегодня разрабатывают месторождения, и не снилось. Все, что имеет государство (а точнее, его некоторые неподкупные представители) от нынешней системы, - это возможность все время (хоть несколько раз за год!) пересматривать условия договоров, постоянно держа инвестора в страхе. Приходить и командовать! 

Так зачем инвестору усердствовать, рисковать своими и чужими деньгами? Российские компании сегодня вынуждены отказываться от самых льготных кредитов, не будучи уверенными, что смогут их вернуть. Они не идут, не могут идти на крупные перспективные проекты. А в результате нет работы, нет денег. Все можно было бы круто изменить к лучшему. Месторождения явились бы приманкой для инвесторов, локомотивом - для всей экономики. Деньги, направляемые на их разработку, обеспечили бы заказами смежников: ведь нужно получить оборудование, построить дороги к месторождению, протянуть линии высоковольтных передач и т.п. Есть реальная возможность организовать подобные “инвестиционные цепочки”, обеспечить эффект “раскрутки”. Сколько возникло бы рабочих мест, какие перспективы открылись бы для регионов... 

Но появляются все новые и новые статьи, в которых воспроизводится один и тот же “набор” возражений: да, действительно нужно вкладывать деньги в производство, но ведь это наши невосполнимые, невозобновляемые, исчерпаемые ресурсы - может, не надо их выкачивать из недр? Да, конечно, нам нужны иностранные инвестиции, но иностранцев не пустим, чтобы они нас не скупили. Как по старому анекдоту: беру в долг чужие и на время, а ведь отдавать-то свои и навсегда... Короче, ни своим, ни чужим - никому! Доминирует логика абсурда, психология бездельников! 

В серии появившихся недавно критических статей про законодательство о СРП признаются некоторые факты, в том числе неподъемность налогового бремени для компаний ТЭК России, других промышленных предприятий, много цитируются высказывания сторонников скорейшего внедрения СРП в России, хотя часто цитаты и выдергиваются из контекста. И все эти публикации завершаются примерно следующим образом: “А так ли все будет на практике, как об этом говорят?” 

Главное для таких псевдоспециалистов заронить сомнение в эффективности СРП... Особенностью “критики” законодательства “О СРП”, прозвучавшей в последнее время, стало не столько его обсуждение, сколько едва прикрытое желание за неимением серьезных аргументов “против”, хотя бы “бросить тень”. Такая полуправда на практике оказывается куда опаснее той откровенной лжи, которой ранее широко пользовались противники заключения в нашей стране соглашений о разделе продукции. 

Закон “О СРП” мог бы создать реальные возможности для привлечения крупных инвестиций, и отечественных, которые сегодня бегут из страны (сколько уже можно говорить об утечке капитала из страны, ничего не делая, чтобы “уговорить” его остаться!), и иностранных. Они вкладываются сегодня зарубежными компаниями в рамках договоров о разделе продукции в экономику Индии, Индонезии, Венесуэлы, Египта и десятков других стран, включая коммунистические Китай и Вьетнам, создают в них, а не в России, новые рабочие места, позволяя платить местным рабочим высокую зарплату. 

Но наши родетели народные, которые не могут опровергнуть очевидные выгоды СРП для России, немедленно заводят новую песню: теперь уже о том, что деньги, которые попадут в бюджеты, пойдут не на развитие производства, а “на оборону, МВД, обслуживание внешнего долга, социальную сферу, не говоря уже об очередной Чечне или “высокоскоростных магистралях”.  

Что правда, то правда - расходование бюджетных средств оставляет желать много лучшего. И, конечно же, нужно стремиться обеспечить контроль и учет бюджетных средств. (Этому посвящены многомесячные баталии в Парламенте накануне каждого нового года.) Но ведь это - еще не основание вообще не стремиться увеличить доходную часть бюджета, не платить проценты по кредитам, не платить армии, бюджетникам и т.п. Это уж была бы просто экономическая диверсия против родной страны. Но ведь именно это следует из удивительной логики авторов подобных тирад. Неужели, они и в самом деле считают, что “чем хуже, тем лучше”?! 

Довольно пустых разговоров. Уже давно пора, засучив рукава, браться за дело!