ПОЛИТИКА БЕЗ СОДЕРЖАНИЯ 

---

Общественная политика и отношения с местными органами власти. Нет признаков, что обозначены цели в национальной политике, хотя лидеры демдвижения, неоднократно заявлявшие о необходимости выработки такого курса, входят сейчас в состав правительства. Ни в одном из межэтнических конфликтов на территории Российской Федерации не проявилась способность или хотя бы политическая воля центрального правительства что-либо принципиально решить. Чего стоят противоречивые заявления о немецкой автономии. Такой же подход проявлялся и раньше, когда ингушам было обещано возвращение их территорий, а Северной Осетии - неприкосновенность тех же самых территорий. (Не будем вспоминать истории с чрезвычайным положением в Чечне). 

Если межнациональные конфликты шесть месяцев назад уже были привычной реальностью, то тенденция к обособлению регионов тогда только обозначалась. Требования создать Енисейскую и Дальневосточную республику мало кто воспринимал всерьез. Тем больше шансов было вовремя остановить этот процесс. И что же? После передачи местным органам власти широких экономических и политических прав, причем разным регионам - в разной степени, после поспешного (лишь бы успеть до Съезда) подписания Федеративного договора возникла крайне запутанная и неэффективная система взаимоотношений властей разных уровней. 

Три региона - Татарстан, Чечня и (по крайней мере до последнего момента) Тюменская область не подписали Федеративный договор вообще, их статус в Российской Федерации теперь совсем непонятен. (Обратим внимание, что все три - стратегические районы с точки зрения снабжения нефтью и газом). (см. карты Nо1 и No2) 

Коми (с ее углем), Башкортостан, Якутия-Саха (золото-алмазное эльдорадо) подписали договор на особых условиях. Исключительные экономические права предоставлены Карелии, Иркутской области, Республике Алтай. На очереди Бурятия, Калининградская, Читинская, Амурская, Архангельская, Мурманская, Свердловская, Челябинская области, Красноярский край, Корякский округ, уже заявившие свои претензии. 

Попытки остановить дезинтеграцию путем законодательного оформления сложившихся реальностей (следование за событиями) не дают успеха: дезинтеграция идет дальше, а запоздало принятые противоречивые законодательные акты фиксируют уже пройденный этап дезинтеграции и дают импульс следующему. 

Перечислим только события, случившиеся уже после подписания Федеративного договора: отделение Корякского АО от Камчатки, дебаты о Дальневосточной республике, заявление кубанского казачества об осложнении обстановки на границе кубанских земель с Северным Кавказом. 

После заключения Федеративного договора (с праздничным фейерверком) и решений VI Съезда народных депутатов России остается непонятным целый ряд концептуальных вопросов: федерация все-таки договорная или конституционная; кто является субъектами федерации от национальных меньшинств России - понятно: это национально-государственные образования; а кто представляет русских? Достаточно посмотреть на два шага вперед, чтобы увидеть - требование Русской республики уже на очереди. А значит - на очереди новые требования перекройки границ. 

Но может быть предоставляемые субъектам федерации особые права не являются ничем особенным? Однако, когда республики получают возможность создавать национальные центральные банки (соответствующие соглашения заключаются с 20 республиками в составе Российской Федерации), республиканские суды становятся высшей инстанцией в судопроизводстве (по информации Минюста России такой пункт имеется в приложениях к Федеративному договору), земля и природные ресурсы выводятся из-под контроля Центра, а области могут не подчиняться общероссийскому инвестиционному законодательству (Сахалин), становится ясно, что речь идет либо о полной неспособности противостоять дезинтеграции, либо о ее бессознательном поощрении. (См. карту No 3 ). 

Вместо структурирования социальных групп, вместо развития среднего класса продолжается поляризация общества по уровню доходов, иными словами обнищание подавляющего большинства людей и выделение все более оторванной от остальной части общества и все более узкой элиты с высоким уровнем жизни. Как следствие - рост социальной напряженности. 

Может быть, это временное явление? Вероятно, правительству просто не хватило еще времени, чтобы осуществить свои замыслы в этой сфере? Но чем тогда объяснить отсутствие каких-либо действий по изменению характера приватизации (не верится, что номенклатурная приватизация является частью правительственной концепции!); чем объяснить, что налоговая политика направлена как будто специально на удушение среднего бизнеса и фермерства? (А Съезд народных депутатов, считающий себя главным исправителем ошибок правительства, в таких условиях отказывается признать землю объектом частной собственности.) 

Взаимоотношения с партиями, движениями и профсоюзами. Поскольку связи с партиями и общественными движениями, формирование блока в поддержку реформ объявлены одним из направлений работы органов исполнительной власти, логично поинтересоваться результатами этой работы. Тем более, что такого рода встречи, консультации, конференции, "собрания граждан" проводились регулярно. Что же на деле? 

Вместо формирования демократического центристского блока - распад ранее сложившихся. Сначала из "ДемРоссии" вышел блок "Народное согласие". "Народное согласие" раскололось: из него вышла Демократическая партия России (ДПР). Наметился раскол в самой ДПР. Конституционно-демократическая партия и Российское христианско-демократическое движение присоединились к национал-патриотам. Организационно раскололась сама "ДемРоссия". Распался блок социал-демократов с республиканцами. Из Движения демократических реформ (ДДР) выделилось Российское ДДР, объявившее Советы и авторов проекта новой Конституции помехой на пути к демократии. Попытки же создать блок Демократической партии России и Народной партии "Свободная Россия" пока безуспешны. 

Размежевание в демократическом лагере, вероятно, было неизбежно, но только как временный этап, за которым должно было последовать объединение в новых формах и во имя новой цели. Такая цель была провозглашена: поддержка экономических преобразований. Однако правительство, формально заручившись поддержкой крупнейших демократических партий, не смогло предложить им реальных форм сотрудничества, выходящих за рамки общих деклараций. Неопределенность политики российского руководства в вопросе национально-государственного устройства привела к тому, что эта проблема вышла на первый план и усугубила противоречия внутри демократического крыла. Вследствие отсутствия точки консолидации временное размежевание в демократическом движении переросло в доминирующую тенденцию. 

Что касается коммунистической и национал-патриотической оппозиции, то конструктивности, воли к сотрудничеству с ее стороны не видно. Власти, вероятно, не смогли бы с ней сотрудничать, даже если бы хотели. 

Профсоюзы и рабочее движение до сих пор не преодолели то состояние неопределенности, в котором они находились полгода назад. Наоборот, недавнее противоборство между официальными профсоюзами и стачкомами в Кузбассе продемонстрировало раскол внутри этого движения. Сотрудничество правительства с профсоюзами пока заключается в торгах о повышении зарплаты работникам той или иной отрасли в том или ином регионе, после чего обычно следует вопрос другого региона или другой отрасли: А почему нам не дали? Наглядный пример такой политики продемонстрирован совсем недавно в Коми, где комиссия во главе с Г.Бурбулисом "урегулировала" конфликт, связанный с забастовкой шахтеров. 

Не происходит ни оформления центристского блока, ни оформления конструктивной оппозиции, ни развития профсоюзного движения. 

Отношения с армией. Не видно способности что-либо серьезно изменить и в вопросах армии. Чтобы не повторять уже многократно сказанное, приведем несколько иллюстраций, полученных после анализа результатов социологических опросов среди военных. 

82% считает, что их материальное положение с начала 1992 года ухудшилось; каждый третий офицер отмечает наличие конфликтных ситуаций между командованием воинских частей и местными органами власти; все большее число военнослужащих заявляет о готовности поддержать антиправительственные выступления. 

Это относится к воинским частям собственно России (не говоря уже о положении соединений, находящихся под юрисдикцией России на территории других республик). 

Взаимоотношения внутри центральной власти. Дезинтеграция проявилась и в центральных структурах государственной власти. 

Углубление конфликта между законодательной и исполнительной властями, между Президентом и Советами происходило в течение всего периода нахождения у власти нынешнего руководства, но достигло своего апогея на VI Съезде народных депутатов, когда разразился правительственный кризис, а часть депутатов потребовала от Президента упразднить институты наместников и госсоветников. В ответ "ДемРоссия" и РДДР выдвинули идею роспуска Советов и Съезда, а также проведения не только перевыборов, но и полной реорганизации всей системы законодательной власти. Характерно, что Президент, хотя и отверг это предложение, но отверг не сразу, упомянув, что при ином развитии событий на Съезде мог бы прибегнуть к такому шагу. Во время поездки по северным городам России Б.Ельцин уже прямо заявил о необходимости роспуска Съезда. 

Как видим, очередной всплеск российской государственной мысли происходит в вышеозначенном направлении. Вовсе не исключено, что в условиях дезинтеграции это приведет только к ее усилению: приход к власти в регионах сепаратистских сил, негативная реакция общества на новую избирательную кампанию. 

Внешняя политика. Особого разговора заслуживает внешняя политика. Отвергнув все другие пути, кроме создания Содружества и перехода во взаимоотношениях с другими республиками бывшего Союза на двусторонние связи, как с иностранными государствами, руководство России, очевидно, посчитало, что именно этот путь в наибольшей мере отвечает интересам России. 

Каковы итоги первых месяцев? 

Произошла дальнейшая дезинтеграция СНГ: не решены ни военные, ни экономические проблемы. Заявления Н.Назарбаева о разочаровании в СНГ, Л.Кравчука о неспособности Содружества решить ни один вопрос, С.Ниязова о том, что СНГ практически не существует, достаточно точно характеризуют ситуацию. Вероятно, предоставление западной финансовой помощи фактически одной России еще больше обострит противоречия внутри Содружества. 

Рассмотрим теперь политику по отношению к каждой республике бывшего Союза. 

В политических взаимоотношениях с Украиной на первое место выдвинулись конфликтные вопросы - о Крыме и Черноморском флоте. Поскольку флот базируется в основном в Крыму, оба вопроса в конце концов сводятся к одному: о принадлежности Крыма. Если Украина однозначно заявила свою позицию и последовательно проводит определенную линию (договор о разграничении полномочий между Крымом и Киевом; поощрение репатриации крымских татар; разъяснительные выступления Л.Кравчука), то Россия своей позиции до сих пор официально не высказала. Ряд высокопоставленных российских политиков демонстрирует непризнание факта украинской принадлежности Крыма; Президент их не поддерживает, но и не дезавуирует. Если это выжидательная политика, специально направленная на дестабилизацию обстановки, то результаты такого курса вполне можно предсказать: превращение Крыма в еще один очаг нестабильности у самых границ России, вовлечение в конфликт крупных военных сил; ухудшение положения русских на Украине. 

Беларусь шесть месяцев назад представлялась потенциально ближайшим партнером России; сегодня же можно констатировать: блока между двумя республиками достичь не удалось; больше того, в ряде военных вопросов Беларусь все ближе сходится с Украиной. 

Несмотря на вполне хорошие отношения с Казахстаном и Кыргызстаном, России и здесь не удалось получить политическую поддержку; во всяком случае, по сравнению с декабрем-январем качественных сдвигов не произошло. Тем временем формируется среднеазиатско-казахстанский блок, на зарождение которого Россия вообще никак не реагирует. Не последовало никакой реакции и на тревожные сигналы о росте национальной напряженности между казахами и этническими русскими. Реакция России на бурные политические события в Таджикистане, которые уж во всяком случае затрагивают интересы русскоязычного населения, также не высказана. Налицо явные признаки усиления тяготения республик Средней Азии к исламскому зарубежью; это влияние, учитывая победу моджахедов в Афганистане, непосредственно затрагивает интересы России. И опять никакой реакции. Если расчет здесь делается на большую зависимость экономик среднеазиатских республик от российской, это опять же недальновидно: во-первых, религиозные факторы часто оказываются важнее экономических; во-вторых, проводящий пассивную политику как правило уступает тому, кто ее ведет активно. 

Но, пожалуй, в наибольшей мере отсутствие содержательного курса было продемонстрировано в отношении проблемы Нагорного Карабаха. Перечислим только результаты. Все три участника конфликта - Азербайджан, Армения и Нагорно-Карабахская республика - недовольны политикой России. Каждая сторона обвиняет Россию в необъективности и симпатиях к противнику. В Азербайджане к власти пришли силы, принципиально выступающие за переориентацию Азербайджана с России и СНГ на исламский мир. Армения и НКР обвинили Россию в потворстве Азербайджану, передаче ему оружия, и отказались от посреднической роли России в Карабахе. Это место постепенно занимает Иран. Тем временем положение армии в Закавказье становится все тяжелее: сообщения о нападениях на военные склады и захвате военнослужащих в заложники стали привычными. 

Весьма благоприятно для России складывается ситуация в Грузии после возвращения в республику Э.Шеварднадзе. Здесь определенные шаги к сближению предприняты: передача Тбилиси гуманитарной помощи, интенсификация двусторонних контактов на разных уровнях. Грузия не настаивает больше на статусе бывшей Советской армии как оккупационной. Но пока эти благоприятные условия не используются ни для усиления положительной роли России в Закавказье, ни для решения осетинской проблемы. 

Вызывает недоумение и дипломатия России в молдавско - приднестровском вопросе. Россия стала выступать в роли одного из посредников только после того, как позволила непосредственно втянуть себя в конфликт (казаки-добровольцы) и до предела обострила отношения с Кишиневом в результате поездки А.Руцкого в Приднестровье. Вместе с тем никаких шагов для защиты этнических русских в Левобережье не было сделано. Если Украина сразу заняла здесь четкую позицию: никаких территориальных претензий, никакого, даже косвенного вмешательства в конфликт, помощь беженцам - то Россия до сих пор своей позиции так и не заявила. Все более вероятной становится замена российской 14-й армии на украинские миротворческие силы. 

Процессы, питающие дезинтеграцию имеют очень глубокие исторические и философские корни. Но развиваясь хаотически, подталкиваемые неумелыми политическими решениями, ошибками в экономической политике, дезинтеграционные процессы пересекают границы безопасности, крушат системы экономического жизнеобеспечения, ограничивают свободы граждан, угрожают серьезными конфликтами. 

Мы оказались в ситуации, требующей в предельно сжатые сроки отыскать пути к принципиально новой политической и экономической интеграции, качественно отличающейся от всего, что было раньше, выработать соответствующую программу, завоевать для нее политическую поддержку и незамедлительно приступить к ее реализации. Сегодня еще в наших рассуждениях почти все вчерашнее: идеи, понятия и даже слова. 

Однако, пока мы упрямо стремимся к третьей точке перелома на пути к демократической государственности и эффективной экономике - новому витку беспорядочной дезинтеграции и утрате всякой способности к координации действий как в политике, так и экономике.