Важным этапом в жизни каждого из нас стала школа. “Вычитать и умножать, малышей не обижать учат в школе, учат в школе, учат в школе…”. Что же такое современная школа в глазах родителей и учителей? Вот лишь некоторые отрывки из писем, полученных Г. Явлинским:

Современная школа глазами родителей и учителей

“В школе у нас нет компьютеров, нет лингафонных кабинетов, наглядных пособий, химических реактивов, у нас нет самых обыкновенных стульев, детям не на чем сидеть, нет спортивных снарядов. Конечно, мы понимаем, не одна наша школа в России такая, может, есть и хуже. Но нельзя же так, должны же мы в век компьютерной техники идти в ногу со временем, а не объяснять “на пальцах”.

“Дядям” в Москве не понять наших проблем из глубинки. А я встречаюсь с родителями моих школьников каждый день, выслушиваю монологи о том, как, на что проводить ребенка в школу, купить учебники. Успокаиваю, как могу, и в свою очередь прошу помочь отремонтировать учебные кабинеты, оплатить питание. Школьная столовая работает, дети получают горячие обеды. Но чего это стоит администрации школы!” 

“Сохраняем с помощью родителей и спонсоров то, что получили 10 лет назад. Крыша течет. Мебель едва живая. Технические средства допотопные. Множительной техники для развертывания технологий концентрированного обучения нет. Наглядные пособия просто так не поступают, а покупать их не на что – как сами нарисуем, так и сойдет. Впрочем, рисовать не на чем и нечем.

Правда, удалось оборудовать три компьютерных класса и лабораторию. Строим тренажерный спортивный класс. Есть прекрасные кабинеты ЛФК, ритмики, хореографии, театра, построили прекрасный театральный зал, отлично оборудовали школьную столовую, создали музей Книги, методический кабинет, мастерскую для вязания на станках… Живем пока”.

“Школьники учатся. Теперь вводят новые программы в школе, новые методики. А учебники, говорят, покупайте сами, если хотите, чтобы ваши дети в школе нормально учились. Финансирование у школы небольшое, денег не хватает. И учителя просят: помогите, родители, дайте денег на ремонт и краску для класса. У нас на семью денег не хватает, как же я могу помочь еще и школе? В школе учителя, конечно, молодцы. Зимой организована лыжная секция, постоянно – волейбольная секция, борьба”.

“Уже привычен вид детей, просящих “на хлеб”, продающих газеты, собирающих бутылки, моющих машины или криминальным образом зарабатывающих на жизнь… в учебное время, а чаще весь светлый день. Это симптом начала духовного оскудения нации. “Смежные факты”: до 60% учителей, особенно молодых, после школьной смены тоже подрабатывают, хорошо если репетиторством, но чаще – в ларьках, в киосках, а то и просто на рынке”.

“Верим, что когда-нибудь на уроках мы сможем нашим детям нарисовать более радостную картину нашего сегодня, нашего настоящего. О прекрасном будущем надоело говорить, из года в год обманывая наших детей, которые доверчиво смотрят нашим учителям в глаза, а нам стыдно. Мы опускаем взгляд под взглядом голодных детских глаз с укором: “Почему взрослые дяди и тети, живя в такой богатой природными ресурсами стране, допустили такую жизнь?”.

Вслед за этим письмом пишу письма бизнесменам США в надежде получить на школу бесплатную материальную помощь (объявления об этом нашла в газете). Остается надеяться на чудо: заокеанские дяди окажутся добрее по отношению к нашим детям, чем те, которые у руля власти. Очень жаль. Печально”.

“Спортом дети хотят заниматься. В школе работают 5 спортивных секций. Но спортзалы малы и не вмещают всех желающих, хотя и загружены до позднего вечера. Много способных детей, особенно лыжников, но на областных соревнованиях мы проигрываем из-за плохой экипировки. Нужны хорошие лыжи, ботинки, одежда. Купить это сами мы не можем. В этом году у нас создана детская школьная организация “Патриот”, работа которой проходит в двух направлениях – экологическом и краеведческом.

1–4 кл. – “Друзья природы”, 5–8 кл. – “Экология и краеведы”, 9–11 кл. – объединены в клуб “Ровесник”, сформированы советы лидеров, начал работу совет старшеклассников.

У школы богатая история. В прошлом году мы отмечали ее 155-летие. Два года назад был открыт музей истории школы, издана брошюра об истории школы. Краеведческая работа продолжается и сейчас. Учащиеся встречаются с бывшими учителями и выпускниками, старожилами. Мы стараемся вовлечь ребят в интересные дела, чтобы не было пустого времяпрепровождения, которое ведет к правонарушениям. Но много зависит от семей, в которых живут эти дети. Это еще одна катастрофа нашего времени: появился термин “социальные сироты”. При живых родителях дети – сироты.

Но есть дети, которые нас радуют. Есть дети, которые имеют определенные увлечения и стремятся к определенной цели. Кто-то силен в математике, кто-то увлечен фармакологией, кому-то по душе физика или химия. Большинство учащихся сейчас поступают в вузы после окончания школы. Помощь оказывают школьные учителя. У нас работают факультативы. 

Связь с выпускниками мы поддерживаем. Приглашаем выпускников на ежегодные встречи. Особенно интересно проходят вечера-встречи с теми, кто окончил школу 10, 20, 25, 30 лет назад. Для них задолго готовится программа. Проводим экскурсии в школьном музее. И мы безмерно благодарны своим выпускникам за то, что они не приходят с пустыми руками. Только за последние 3 года они нам подарили и телевизор, и моноблок, и магнитофоны (аудио и видео), ксерокс, музыкальную аппаратуру, посуду для кабинета труда.

Руки не опускаем, стараемся искать выход, думаем, как зарабатывать деньги. Взяли в аренду землю в колхозе. Зимой будем выращивать зелень. Посадили семенники – будем торговать семенами. В общем, похожи на лягушку, которая попала в кувшин с молоком и лапками старается сбивать масло, чтобы выбраться. Вот мы и стараемся выбраться из ямы, в которую нас кинуло наше родное государство.

В городе учителя находят дополнительную работу. У нас остается только дополнительная недельная нагрузка. Вместо 18–20 часов ведут 30–32 часа. А это 3–4 подготовки ежедневно. Дома – проверка тетрадей, подготовка к следующему рабочему дню, подсобное хозяйство (без него не прожить), дети, мужья, у кого старые родители, требующие помощи. И главная проблема и головная боль – где найти деньги, чтобы кормить семью. После всего этого где найти силы, чтобы почитать, привести себя в порядок, прийти утром в школу в хорошем настроении, улыбаясь коллегам и детям.

Молодые учителя в нашу школу пришли 7 лет назад. Ждали учителя иностранного языка, но она предпочитает работать на рынке. Уровень подготовки достаточно высокий, но желания работать за 300 рублей у них нет. Поэтому их можно назвать обидным, но справедливым словом “урокодатели”.

“Школа у нас средняя общеобразовательная, в ней обучается 140 детей. Вы знаете, наши ученики – это и есть наша молодежь, наша смена, наши строители будущего. Больно видеть, больно сознавать, что дети наши сейчас другие, они лишены беззаботного детства из-за навалившихся взрослых проблем”.

“Нам кажется, что для изменения ситуации в лучшую сторону требуется серьезная, хорошо продуманная, и главное, выполнимая программа на уровне правительства, которое должно понимать, что без хорошо поставленного образования у страны нет будущего. Школа должна заниматься обучением и воспитанием детей, а не добыванием денег на ведра и тряпки”.

“Главный ресурс нашей страны – люди, люди образованные и духовно богатые. Цивилизованный мир прошел стадии индустриального и постиндустриального общества и находится на стадии информационного общества, где главный капитал – это человеческий капитал, интеллектуальные и духовные силы человека. Естественно, образование является ведущей отраслью в производстве человеческого капитала. Или должно являться? Или является, но не в России? Сможет ли Россия достойно войти в новый век, век информационных технологий?”

“На наш взгляд, нет никаких реальных путей выхода из кризиса образовательной системы вне выхода из общего финансово-экономического, социального и духовного кризиса нации. Можно долго спорить о том, что первично, что потом, но в нищей стране невозможно иметь хорошую систему образования. Другой вопрос: в чем мы нищие? Как посмотришь в столицах на фешенебельные особняки, фантастические офисы, на раззолоченные купола и палаты… Да и мы в провинции не лыком шиты. 

Может быть, все дело в мифах? Например: “Образование – приоритетная сфера…”, “Дети – наше будущее…”, “Наш народ – самый читающий народ в мире…”, “Наши ученики – самые умные”. Может быть, не декларировать “всеобщее и обязательное…” или модерн “Даешь двенадцатилетнее!..”, а платить за реальное дифференцированное? Просчитать себестоимость физической рабочей силы да и отладить конвейер по ее производству.

Потеряем интеллектуальный потенциал? А кому он нужен? Последний вопрос не иронически-риторический, а актуальный: “Кому нужен интеллектуальный потенциал нашего народа?”.

Вот когда найдутся в нашей стране люди, группы, партии, блоки.., которым он будет нужен, тогда и можно будет формулировать социальный заказ на образование”.

1. Повышение средней заработной платы работников образования (учителей, воспитателей, преподавателей) – в течение года не менее чем в 1,5–2 раза в сопоставимых ценах. Радикальный пересмотр системы оплаты труда учителей и всех работников образования. Поэтапное доведение базовых минимальных ставок в отрасли до величины реального прожиточного минимума в конкретных регионах.
2. Незамедлительное принятие и поэтапную реализацию разработанного Яблоком федерального закона “Об обеспечении конституционных прав граждан на общее образование”, предусматривающего введение четких образовательных стандартов и финансовых нормативов их исполнения. 
3. Обновление содержания образования в школе и вузе, резкое повышение его практической направленности. Модернизацию и разгрузку обязательной части содержания образования одновременно с увеличением доли “образования по выбору учеников”. Широкую компьютеризацию школы, создание четкой системы обеспечения школ и учащихся учебниками. 
4. Увеличение текущих расходов на одного ученика с нынешних 5–6 долларов (120–150 рублей) в месяц до 10–11 долларов в месяц за счет перехода с остаточного на нормативное финансирование образовательных учреждений. Мы выступаем за “подушевое” финансирование школ через систему “образовательного сертификата”. В этом случае родитель знает, что, отдавая своего ребенка в конкретную школу, он привносит туда определенную сумму бюджетных денег. Однако мы предлагаем сохранить и “пообъектное” финансирование в части содержания зданий образовательных учреждений. 
5. Создание прозрачной экономики образования, когда каждая семья будет знать, сколько расходуется на образование ее ребенка, и будет иметь возможность влиять на расходование этих средств. Роль общественного управления и роль органов местного самоуправления в школе и вузе будет резко повышена.
6. Реализацию системы мер по законному привлечению внебюджетных дополнительных средств в доходы образовательных учреждений. Стимулирование социально ориентированной деятельности образовательных учреждений по привлечению этих средств.
7. Изменение системы вступительных экзаменов в вузы, введение в перспективе общероссийской системы образовательного тестирования и контроля, дающей всем детям равные шансы на поступление в вуз независимо от места жительства и материального достатка семьи.
8. Введение государственного статуса “Работник образования” с выдачей соответствующего удостоверения, на основании которого каждый учитель, воспитатель, преподаватель сможет непосредственно пользоваться своими социально-профессиональными правами, например, на бесплатное посещение музеев, выставок, библиотек.

Репрессии под видом борьбы с наркомафией

“Яблоко отмечает, что распространение наркотиков и рост заболеваний становится национальным бедствием России. Счет уже идет не на сотни и тысячи, а на миллионы. При этом 87% потребителей наркотиков – молодежь. 

Необходимость борьбы с этим страшным злом, как и с алкоголизмом, – важнейшая задача общества и государства. Первоочередными мерами должно стать пресечение каналов распространения и борьба со сбытом наркотиков. И одновременно усиленная государственная поддержка профилактики, лечения и реабилитации больных. Однако сложившаяся в последние годы ситуация вызывает у нас тревогу. Дело в том, что государство преследует в уголовном порядке не наркобаронов, а больных наркоманией.

Разумеется, мы за самые жесткие меры к распространителям наркотиков, к наркомафии. Но считаем совершенно необходимым исправить существующий перекос.

Государственная политика по борьбе с наркотиками ориентирована исключительно на наказание, а не на профилактику и лечение наркоманов. Бюджетные ресурсы идут только в систему правоохранительных органов, но не в здравоохранение. Это привело к тому, что сегодня в России содержатся под стражей уже около двухсот тысяч человек, обвиняемых в незаконном обороте наркотиков. Из них только около 8 процентов осуждены за сбыт. Все остальные – потребители.

Ошибочная, опасная политика была подкреплена принятым в 1998 году Федеральным законом “О наркотических средствах и психотропных веществах”. Создавая видимость борьбы с распространением наркотиков, закон практически загоняет болезнь вглубь и прежде всего лишает больных наркоманией возможности получить медицинскую помощь. Так, при крайней недостаточности государственных наркологических служб закон практически запрещает лечение наркомании в негосударственных лечебных учреждениях. С помощью закона наркотики становятся универсальным средством для преследования неугодных лиц, будь то экономические конкуренты или политические противники. Им подбрасывают наркотики как повод для возбуждения уголовного дела.

В 1998 году к уголовной ответственности по статье 220 ч. 1, 2, 4 УК РФ (незаконное изготовление, приобретение, хранение наркотиков) был привлечен тульский фермер Николай Дубина – бывший председатель колхоза, отец многодетной семьи, никогда не замеченный в правонарушениях. В Москве Дубине было подброшено небольшое количество героина в тот момент, когда он прибыл на свидание со своими партнерами по бизнесу, которые должны были вернуть ему крупный долг. Он стоял, ждал партнера. К нему подошли люди в штатском. Скрутили руки, надели наручники, посадили в машину. А в машине у него “обнаружили” наркотики. Дубина был задержан якобы “в результате оперативных мероприятий”, в которых принимали участие сотрудники ОУР, ОНОП, УВД ЦАО. По их показаниям, они видели у него в руках какие-то пакетики. Дубина считает, что арест и уголовное преследование спланировали органы милиции по заказу его партнера по бизнесу Баранова и его компаньона Сочина, чтобы не возвращать проценты по кредиту, взятому Дубиной в Тулабанке. Если б не было впоследствии снято обвинение, то партнеры по бизнесу лет десять могли бы не отдавать долги кредитору.

Журналисты “Вятского наблюдателя” собрали богатый фактический материал, доказывающий, что подбрасывание наркотиков в ходе обысков оперативными работниками (или до обыска негласными агентами милиции) носит массовый характер. Подбрасывают те наркотики, что остались от прежних судебных дел. Преследуются прежде всего граждане, отказавшиеся тайно сотрудничать с милицией. Кроме того, работники милиции обеспечивают своих негласных агентов наркотиками и наркотическим сырьем – для дальнейшей переработки и реализации. Негласных агентов привлекают и к даче ложных показаний на следствии и в суде для подтверждения обвинительной версии. Они участвуют в организации наркопритонов, вовлекают здоровых людей в потребление наркотиков, для того чтобы потом выдать их органам милиции как преступников. При всем этом прокуратура, другие контролирующие органы отказываются рассматривать многочисленные жалобы жертв милицейского произвола. По нашему мнению, в составе органов милиции образовались неподконтрольные действующие по своему усмотрению группы сотрудников милиции, которые должны заниматься борьбой с незаконным оборотом наркотиков, с наркобизнесом и наркомафией, а на самом деле борются с наркоманами – больными людьми, улучшая таким образом показатели своей работы.

Каков же выход? Депутатами ЯБЛОКА внесен в Думу проект закона о поправке в Уголовный кодекс РФ. Суть поправки в следующем: преступления, не связанные со сбытом, должны наказываться без лишения свободы с применением альтернативных мер наказания – штраф, исправительные работы. 

Наша установка такая: больных – лечить, наркобаронов – под суд.

У нас же посадить больного наркоманией почитается за честь. Но беда, что в тюрьмах наркоманов не лечат. По мнению врачей, для эффективного лечения одного наркомана требуется от 30 до 60 тысяч рублей. Естественно, колониям никто и никогда таких денег не выделял и не собирается выделять. Да и государственные лечебные центры ныне только снимают ломку, и все, но не лечат. В этом деле нужны серьезные меры и средства, особенно важно разработать государственную программу по профилактике и реабилитации.

Яблоко собрало 97 подписей под запросом в Конституционный суд о несоответствии ряда статей Федерального закона “О наркотических средствах и психотропных веществах”.

В запросе, в частности, отмечалось, что запрет на лечение наркомании в негосударственных медицинских учреждениях и использование наркотических средств частнопрактикующими врачами противоречат статье 41 Конституции РФ, предусматривающей равные права государственной и частной систем здравоохранения. Это направлено против лечения больных, поскольку государственная наркология, по официальным данным, способна оказать реальную помощь не более 5% больных. В депутатском запросе есть еще одно очень важное положение. Закон предусматривает принудительное медицинское освидетельствование без решения суда, в том числе и в стационаре, что противоречит статье 22 Конституции. Это одна из многих репрессивных мер в законе, направленных не против сбытчиков, не против наркобаронов, а против рядовых граждан. Яблоко предупреждает, что из-за этой нормы закона мы все, граждане России, оказываемся в зоне риска. Под этим предлогом любого человека, отнюдь даже не наркомана, а так называемого “подозреваемого”, можно лишить свободы на неопределенный срок, смотря какое исследование будет выбрано. 

Яблоко за борьбу с наркоманией. Но ни в коем случае не за репрессии по отношению к больным под видом борьбы с наркоманией”.
Так что же на сегодняшний день можно и нужно сделать?

Государству – 

• Повысить уровень зарплат учителям и предпринимать усилия для повышения престижа этой одной из ключевых для обеспечения экономического роста профессии.
• Пересмотреть программы подготовки и переподготовки кадров для работы с детьми. Они должны быть максимально приближены к практике. Меньше сухой теории – больше детской психологии и творчества, больше привязки к условиям работы в конкретных школах, раньше прохождение педпрактики. Труд учителя не похож на работу слесаря – у него не может быть восьмичасовой рабочий день, а затем своя жизнь. Только тот, кто готов вкладывать душу в воспитание нашего завтра, может носить гордое имя учителя. 
• Резко уменьшить количество чиновников и бумаг для отчетности, приходящихся на школу. У каждого учебного заведения должно быть свое индивидуальное лицо.
• Реально обеспечить возможность для каждого ребенка вне зависимости от толщины родительского кошелька выбирать программы обучения и специализацию в старших классах. Для этого необходимы соответствующая подготовка учителей, возможность выбора бесплатных учебников, техническое обеспечение школ и внимание к индивидуальным наклонностям каждого ребенка.
• Специальные программы поддержки талантливых ребят из глубинки – организация конкурсов, всероссийских слетов и олимпиад.
• Принять срочные меры для защиты здоровья детей: обеспечить каждого школьника бесплатными обедами, возможностью заниматься спортом как в школе, так и в ДЮСШ, отдыхать в летних лагерях и лечиться в санаториях.
• Развивать и поддерживать СМИ для детей (газеты и журналы, теле- и радиопередачи), которые приобщают подрастающее поколение к “прекрасному, доброму, вечному”.
• Пересмотреть содержание школьных программ с тем, чтобы они вместо напичкивания детей голыми цифрами и формулами помогали их естественному вхождению во взрослую жизнь. 

• Организовывать обмен опытом, приглашать педагогов-новаторов для помощи в переподготовке кадров (так делают уже многие директора). Таким образом экономятся деньги на дорогу учителей и командировочные, при этом приглашаются действительно авторитетные специалисты и обсуждаются конкретные проблемы данной школы.
• Прилагать усилия по поддержанию традиций школы, города (села), Родины: организовывать краеведческие походы, вечера воспоминаний выпускников и старых учителей. Создавать профильные классы, факультативы и кружки по интересам. Поддерживать детские организации, органы школьного самоуправления и взаимопомощи (примеры этого: ШУМ – школа учащейся молодежи, ДДЛ – делай добро людям), возрождать с младшей школы традиции тимуровских отрядов. Вот пример одной из школ: “Пытаемся создать детские организации. В детском и особенно в подростково-юношеском возрасте возникают естественные проблемы социализации. Дети все равно будут группироваться, если не в школе или другом социокультурном образовательном учреждении, то вне его, на улице, со всеми вытекающими последствиями. Пути социализации детей в нашей школе: профильные классы, организация групповых исследований или проектов, организация групп для занятий по интересам, организация органов ученического самоуправления”.
• Ориентировать учеников на достижение успеха в жизни. Каждая школа заинтересована в благополучии своих выпускников, особенно в наше трудное время. Ведь вчерашние школьники – это пример младшим для подражания, родители будущих первоклашек и смена нынешним учительским кадрам. Кроме того, это возможные завтрашние меценаты. Ведь не секрет, что в экономике многих современных школ немалую роль играет помощь наиболее успешных выпускников. Это и подарки (компьютеры, мебель, видеомагнитофоны, учебники и новые книги для библиотеки), и оплата ремонта и текущих расходов.
• Не стесняться использовать все честные способы пополнения школьного хозяйства. Организовывать благотворительные акции типа “Уходя, оставь книгу школе”, создавать школьные мастерские по ремонту мебели и сельхозбригады для обеспечения продуктами ученической столовой, устраивать детские концерты, заключать договора с отделами социальной защиты на ухаживание за престарелыми, больными, инвалидами…
• Но выполнить свою главную функцию она может только в союзе с родителями.

• Разнообразить свое взаимодействие с учителями. Ведь одни родители (таких меньшинство) могут оказать спонсорскую помощь или “достать” по дешевке материалы, другие – участвовать в ремонте классов, третьи – руководить школьными кружками, четвертые – организовать трудовую практику для ребят, наконец, пятые – пойти в турпоход с классом.
• Инициировать проведение семейных вечеров и “экскурсий по профессиям”, рассказывая о своей работе.
• Участвовать в обсуждении планов и учебного процесса в школе, взаимоотношений между учителями и школьниками, разрешении конфликтов в классах.
• Создавать родительские комитеты (дворовые советы) и детские клубы по месту жительства. Объединить усилия по работе с “трудными подростками”. Возможно, у них дома проблемы, им нужна наша помощь и психологическая поддержка. Это общее дело, так как все мы заинтересованы в безопасности и в “хорошей кампании” для наших детей.
• Учить детей самостоятельности и ответственности. Ведь из малышей, за которых всегда родители принимают решения, впоследствии вырастают граждане, ожидающие опеки государства (вместо состарившихся родителей) и беспомощные в обеспечении собственной семьи.

Ювенальная юстиция

“Пока общество беспощадно к маленькому человечку. Детские учреждения – одна из многих темных нор российской действительности, где в условиях бесконтрольности и безответственности зачастую творится правовой, финансовый и прочий беспредел.

Депутаты фракции Яблоко активно работали над законом об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации. Мы расцениваем это как начальный этап, а дальше будем ставить вопрос о замене интернатов семейными детскими домами и патронатными семьями.

Цивилизованный мир давно уже понял, что преступно содержать малышей до 5–7 лет в детских домах. Экономически выгоднее и более допустимо с точки зрения общественной морали отдавать детей в семьи. Посчитайте сами: на каждого ребенка государство тратит ежемесячно три тысячи рублей. Если семья будет получать хотя бы треть этой суммы, выиграют и ребенок, и эта семья, и общество в целом.

Общество должно испытывать серьезную тревогу за судьбу детей, определенных им же в интернаты, учитывая страшные последствия, происходящие сегодня с их выпускниками. По статистике, из 15 тысяч ежегодных выпускников детдомов и интернатов каждый третий оказывается на скамье подсудимых, каждый пятый становится бомжем, каждый десятый кончает жизнь самоубийством. Общество не может не видеть этих проблем. Тем не менее до сих пор нет ведомства, которое бы комплексно занималось проблемами детей. Министерство образования занято одним делом, Министерство внутренних дел – другим, Министерство труда и социального социальной защиты – третьим, Министерство здравоохранения – четвертым… 

Зубы дракона, которые прорезались в виде детской преступности, растим, увы, мы сами, “умные”, “взрослые”. Чтобы лучше это понять, посмотрите, что творится на улицах. У нас сегодня около 4 миллионов маленьких бродяжек. Массовый характер приобретают попрошайничество, нищенство, беспризорность детей. Причем многие дети имеют семью, но убегают на улицу от неблагополучной ситуации дома, от жесткого обращения. 

По данным МВД, около двух миллионов детей в возрасте до 14 лет ежегодно становятся жертвами насилия со стороны родителей. Дети убегают из семьи, а милиция возвращает их туда, откуда они бежали. Девятилетний мальчик из г. Егорьевска Московской области 28 раз убегал из дома от избивающего его отчима, но милиция не предпринимала никаких действий и опять возвращала ребенка в семью. Государственные органы, как правило, предпочитают не вмешиваться в дела семьи, оставляя ребенка один на один с непосильными для него проблемами, вынуждая его совершать противоправные действия.

Не должен подросток, укравший коробку “сникерсов”, сидеть в тюрьме. Потому что, посадив за первое незначительное правонарушение, из этого трудного подростка мы выращиваем преступника-рецидивиста, программируем ход дальнейшей жизни человека.

Яблоко своей деятельностью напоминает, что сегодняшняя система следствия, судов над подростками – порочна. Так мы лишь увеличиваем преступность. Перед обществом неизбежно встает проблема создания специальных судов для ведения дел подростков.

Я инициировал подготовку закона о ювенальной юстиции и уже располагаю двумя концепциями для законопроекта, которые ставят вопрос шире: ювенальная юстиция как система предотвращения детской преступности, как работа с теми, кто совершает проступки.

Ювенальная юстиция – это особое судопроизводство. В Швеции, например, где есть ювенальная юстиция, количество тюрем уменьшается. Там идут на все, чтобы подросток избежал камеры. Наше ювенальное судопроизводство находится в глубочайшем кризисе. Самое большое количество осужденных находятся в колониях вовсе не за грабежи, разбои, изнасилования или нанесение тяжких телесных повреждений. Более 53 процентов – подростки, совершившие кражу. Часто это мелкая кража. Летом в московском СИЗО-5 мы обнаружили худенького мальчишку, 15-летнего жителя подмосковного села Павловский Посад Алешу Сизова, которого настигла карающая рука Фемиды. В январе он вместе другом утащил из палатки пельмени и котлеты “Ням-Ням”. На суде мальчик рассказал, что два дня не ел, но суд посчитал нанесенного ребятами торговцу Саркисьяну ущерб в 500 рублей “значительным”. Суд не учел, что у мальчика три года назад умерла мать (с тех пор даже телефон в их квартире отрезан), отец и старший брат – безработные. При этом отец является ликвидатором-чернобыльцем. Мальчика за “Ням-Ням” держали семь месяцев в следственном изоляторе в одной камере с убийцами и насильниками, рецидивистами. А в июле судья Гагаринского суда Афонина дала голодному воришке срок: два года лагерей. При этом адвоката мальчик видел всего час – при закрытии дела. На суде же адвокат в нарушение закона “защищал” двоих подсудимых. Какое уж там правосудие...

Милиция использует малолетних преступников в своих интересах. Правозащитники столкнулись с этим, исследуя бездомных детей в районе ВДНХ, где на чердаках и подвалах обосновалась большая колония беспризорников. Пока ребятам нет 14 лет, оперативные работники вербуют их в качестве осведомителей. По достижении 14-летнего возраста ребенок попадает в сети нашего карательного правосудия. За ним устанавливается слежка, и беспризорник становится легкой добычей борцов за правопорядок.

Правосудие пока делает ставку на жестокость наказания. Криминалистам давно известно, что воспитательную функцию колония может выполнять при нахождении в ней подростка не более двух лет. Дальше наступает адаптация к среде. Следовательно, общество воспитывает рецидивистов. 

Когда мы проводим обследования в колониях, то узнаем, что самое страшное для ребят – не то, что им грозят заболевания, и не то, что каждого третьего из них не навещают родные. Оказалось, есть проблема более страшная – насилие со стороны актива. Воспитатель может месяц не общаться с несовершеннолетним. С ним работает актив, который в колониях подбирается из числа осужденных за тяжкие насильственные преступления. Так администрация колонии поддерживает порядок в детском коллективе. То есть одного подростка натравливают на другого, более слабого. На “малолетке” режим содержания, питания и условия лучше, чем в учреждениях для взрослых заключенных. Однако, с точки зрения сохранения жизни, здоровья, личности “малолетка” – самая страшная часть тюремного мира. Издевательства, истязания, пытки, изнасилования – обычные дела (приметы).

Яблоко настаивает: необходима отдельная система правосудия для несовершеннолетних, ювенальная юстиция, которая будет включать наряду с инспекциями, комиссиями по делам несовершеннолетних также органы, рассматривающие любые конфликты подростков, – семейное насилие, развод родителей и пр. Необходима обслуживающая ювенальную юстицию инфраструктура: сеть служб и учреждений, занимающихся несовершеннолетними правонарушителями и детьми из групп риска. 

Необходимо расширять веер мер, альтернативных уголовной ответственности. Увеличивать число мер, альтернативных наказанию. И необходимо расширять круг мер, альтернативных лишению свободы. Это наиболее важный профилактический потенциал нашего общества.

Ювенальная юстиция предполагает участие в судебных делах учителей, психологов, врачей. Ювенальная юстиция устанавливает широкую сеть комиссий, которые следует назвать не комиссиями по делам несовершеннолетних, а комиссиями по защите прав несовершеннолетних, чтобы вся система носила не репрессивный, а воспитательный характер. От этого выиграет общество. Так считает Яблоко”. 
Отдельно следует сказать о детях с ЗПР, а также о так называемых коррекционных классах и школах. Часто ЗПР является следствием социально-педагогической запущенности. При этом полностью дискредитируется сама идея коррекции. Смысл коррекции в том, чтобы ребенок впоследствии мог полностью развиваться в среде так называемых “нормальных” детей. Сейчас же ситуация в точности наоборот. Ребенок, попадая в коррекционный класс, “класс дураков”, как его часто называют в школах, или в “школу дураков”, получает клеймо на будущее (в прямом смысле – аттестат не общего образца и в переносном – психологическое давление как детей, так и взрослых).

В итоге:

• Значительная часть детей получает очень низкий уровень образования (в такие школы и классы попадает далеко не цвет учительской популяции).
• Вместо коррекции положение только усугубляется (нет мотивации ни у детей, ни у родителей, ни у учителей).
• Часто дети, нуждающиеся в коррекции, учатся в обычной школе (чем ухудшают психологический климат), так как родители не хотят отдавать детей в “школу дураков” и стараются всеми правдами и неправдами скрыть довольно серьезные подчас симптомы. Это естественно, ведь ребенок, нуждающийся в психологической помощи, по сути приравнен к преступнику: ему не помогают, а преследуют и изолируют его. В итоге плохо и обычной школе, и ребенку, попавшему в нее и нуждающемуся в психологической помощи, – его положение только ухудшается. 

Заключать взаимовыгодные соглашения между школами (или даже лучше РОНО) и вузами, готовящими психологов.

Оптимальное время коррекции – 2 месяца. Поэтому самое главное – мобильность, подвижность коррекционных классов и более дробное деление их с учетом проблем ребенка. 

Коррекционные классы должны быть временными исходя из потребностей на данный момент, и ребенок должен иметь возможность вернуться в обычный класс (подчеркну: мы говорим не о психически больных детях, а о детях, нуждающихся в помощи психолога).

Вернемся к “благополучным” детям. Но благополучны ли они? Что ждет их впереди, когда закончится лихорадка экзаменов, школа выдаст им твердые корочки, свидетельствующие о прослушанных зачем-то предметах, и оставит наедине с суровой действительностью?

“В разговорах с ребятами чувствуется полное разочарование в жизни, очутившись за порогом, они сталкиваются с чудовищной действительностью, к которой абсолютно не подготовлены. Часть хороших, толковых ребят работают на рынке реализаторами, не видя никаких перспектив в своей жизни. Часть ребят глушат все водкой. Выпускники 1995, 1996, 1997, 1998, 1999 годов – уже в основном потерянное поколение, которое не верит в будущее страны, в свое будущее, в правильность политики государства, правительства. Телевизор они уже не смотрят, голосовать не ходят, им этого уже не надо, не видят смысла, не верят, что можно что-то изменить”.

В вузы – без поборов

“С каждым годом разрыв между средней школой и вузом увеличивается. Для поступления в институт мало хорошо учиться в школе. Вуз, не доверяя школьным знаниям, создает систему “двойных экзаменов”: первые – выпускные, вторые – вступительные. Из этого произрастают различные нарушения и ущемления прав. Поступление, даже на бесплатной основе, приводит к заметному похудению родительского кошелька. Это и дорогостоящие подготовительные курсы, и не менее дорогие репетиторы, которые выбираются не по уровню знаний, а по принадлежности к тому вузу, куда поступает абитуриент. Яблоко предлагает в корне пересмотреть существующую порочную систему и:

1. Резко сократить количество устных экзаменов, так как их трудно подвергнуть экспертизе.
2. Усилить контроль над анонимностью письменных работ.
3. Запретить какие-либо досрочные тестирования и экзамены.
4. Чтобы не ущемлять права абитуриентов в сельской местности, разработать систему “представлений”, которые могут рассылаться в несколько высших учебных заведений и рассматриваться как заявление на обучение в нем без личного присутствия человека”. 

Вот мы и вернулись к проблеме трудоустройства. Скорее всего, она закладывается еще в школьные годы. Многие ли школы занимаются анализом рынка труда и заботятся о профориентации старшеклассников? Это не дело школы? Значит, школе безразлично будущее ее питомцев. Многим ли ребятам удалось побывать на будущем месте работы? Вот и поступают они в вузы, руководствуясь мифами об ожидаемых огромных зарплатах, о престижности профессии или просто поближе к дому. Затем изучают теорию в перерывах между случайными подработками и в результате – пополняют армию безработных либо устраиваются работать не по специальности. Такая же проблема стоит и перед теми, кто решил начать трудовой путь сразу после школы.

Так есть ли пути сокращения безработицы среди молодежи?

Как бороться с молодежной безработицей

“Данная проблема настолько остра, что любые лирические отступления просто не нужны. Вопрос трудоустройства молодежи можно разделить на два:

неполная (частичная) занятость во время обучения в школе, техникуме, вузе;

полная занятость после окончания образовательного учреждения.

С развитием рыночной экономики вид подростка, протирающего стекла автомобилей или продающего газеты, уже не вызывает удивления. Мы не против молодежного труда – мы против его эксплуатации. Объединение Яблоко выступает за цивилизованный труд, приносящий пользу молодому человеку, а не отвлекающий его от учебы. 

Яблоко поддерживает создание молодежных бирж. Это:

1. Помощь в выборе профессии. Как правило, молодые люди, идущие на биржу, плохо ориентируются в своих возможностях. С ними беседуют опытные психологи.
2. Помощь в составлении резюме. Тренинги, обучающие грамотно объясниться с потенциальным работодателем по телефону и на собеседовании.
3. И наконец. Биржа выступает как посредник между работодателем и нанимающимся, тем самым становясь гарантом прав своего несовершеннолетнего клиента.

Также с разрушением железного занавеса у российской молодежи появилась возможность поработать за рубежом. Устроиться волонтером (сезонным работником) на, например, французский виноградник, сейчас не так сложно, но кто из родителей отпустит своего ребенка одного в чужую страну? Естественно, инициатива должна исходить от учебных заведений. Именно они, школы, техникумы, институты, должны заниматься организацией выездных трудовых отрядов. К сожалению, данная система не отлажена и требует глубокой проработки. Яблоко готово оказать всестороннюю поддержку этому начинанию, так как понимает всю пользу оного, это:

1. Знакомство с иной культурой, изучение ее традиций.
2. Языковая практика.
3. Разрешение проблемы летнего отдыха.

Прежняя система государственного распределения давно канула в Лету, а альтернативы практически нет. Но даже если молодой человек найдет подходящую вакансию – это не гарантия, что его возьмут. Ведь, как правило, при приеме на работу требуют определенный стаж работы по той специальности, на которую учился молодой специалист. Но где же его взять, если он учился? Получается замкнутый круг, из которого трудно найти выход. Отсюда проистекают такие проблемы, как утечка мозгов за рубеж, высокий уровень преступности, большой процент молодых специалистов, работающих не по специальности. Во многом виноваты сами вузы, у которых комплекс теоретических знаний преобладает над практическими навыками – по истечении пяти лет они вышвыривают своих выпускников, не давая им никаких гарантий. Мы предлагаем:

1. Изменить пропорцию между общими и специальными предметами.
2. Вести более жесткий контроль над учебной и производственной практикой.
3. Вести более тесное взаимодействие с потенциальными работодателями.

И, наконец, еще одна проблема, волнующая прежде всего матерей, титаническими усилиями вырастивших относительно здоровых сыновей. Это уже упоминавшаяся ранее проблема откуда-то взявшегося “гражданского долга”. Сейчас она усугубляется тем, что этот долг возникает почему-то лишь у наименее обеспеченных граждан, на плечи которых и так уже свалились все прелести российских реформ. Более богатые предпочитают “отдавать долг” деньгами, причем не государству, а его отдельно взятым представителям. Вот и защищают нас те, кому нечего уже терять, кроме здоровья и жизни. Армия может отнять у них и это.

Альтернатива для призывника

“Ситуация в российской армии сейчас продолжает оставаться в центре общественного внимания. Именно армия оказалась той сферой, в которой нынешний экономический, политический и моральный разлад российской общественной жизни проявил себя исключительно четко и болезненно.

Разговоры о реформе в армии ведутся далеко не первый год. Даже беглый просмотр периодики хотя бы за последние десять лет показывает, что все обсуждаемые сегодня проблемы проявились уже тогда, в самом начале драматических событий, до сих пор происходящих с нашей страной. Тот же просмотр показывает, что проблемами армии за это время всерьез никто не занимался. Да, были пикеты, были законодательные инициативы, были законы. Что-то осталось, что-то вернулось на круги своя, что-то появилось или все никак не может появиться. Однако в целом сложности с армией остаются неизменными: неуставные отношения, мутировавшая до безобразных масштабов дедовщина, деградация офицерского состава, отказники. 

В России армия всегда пользовалась особым почетом и уважением. И потому служба в ней была делом чести.

Сейчас же из армии бегут. Матери, начиная с 14-летнего возраста сыновей, живут в страхе перед грядущим через несколько лет призывом. И есть от чего. Ежегодно из-за надругательств “товарищей по оружию” в армии гибнут сами, расстреливают других и попадают под трибунал, идут по статье “дезертирство” солдаты срочной службы. 

“Пайка”, “баланда”, “опер”, “кум”, “разборка” и многие другие термины из лагерного обихода ныне прочно внедрились в армейский быт. В солдатских казармах воинские уставы постепенно заменялись законами воровских зон, получившими снисходительное наименование “дедовщины”. Как такое могло произойти с армией? Когда она так круто изменилась? 

Это произошло тогда, когда в нее стали призывать мальчиков, которые родились во время войны. Понятно, их было мало, и руководители нашего государства, вместо того чтобы учесть это естественное изменение, приняли решение призывать в армию уголовников. Достаточно было десяти лет, чтобы эти люди изменили моральный климат в армии. Почти сорок лет армия принимала людей, которых и близко нельзя было подпускать к Вооруженным Силам. Вина государства, что оно допустило такое разложение в армии. В последние десятилетия скандально известные “любера”, “казанские”, “уральские”, “иркутские” и прочие завсегдатаи детских комнат милиции, надев полевую форму, становились урками в погонах. Они окончательно насадили в войсковых подразделениях свои блатные порядки. Теперь болезнь поразила все, даже считающиеся элитными, части. Каково же там парням, выросшим в добропорядочных семьях и к восемнадцати годам не нахватавшимся “крутых” навыков?

Союз солдатских матерей называет следующие причины бегства из Вооруженных Сил.

На первом месте – неоказание медицинской помощи (в том числе и больным туберкулезом). Затем – систематические побои, пытки и бесчеловечное обращение со стороны военнослужащих и начальства, далее – сексуальные домогательства. 

Вот лишь несколько примеров:

4 июля 1998 года рядовой Николай Ярославлев ушел из части после зверского избиения. Два дня он отлеживался на крыше близлежащего дома, истекая кровью. 8 июля добрался домой, к матери. Следы побоев были налицо. Акт судебно-медицинского освидетельствования есть. Обращались в военную прокуратуру Тольяттинского гарнизона, по мер пока никаких не принято. 

22 августа рядовой Андрей Шокин с другом самовольно оставили воинскую часть в Реутове Московской области из-за того, что его зверски избивал сержант. Через три дня Андрея вернули в часть, на сержанта завели уголовное дело. Товарищи обидчика стали издеваться над Андреем, пригрозили убить. Его перевели в другую войсковую часть, но там тоже все узнали и стали избивать. 29 октября Андрей Шокин снова сбежал из армии. 

Письмом Главного военного прокурора РФ Ю. Г. Демина в Государственную Думу подтверждается, что только в результате акции “Явка с повинной” восстановлены в правах около 12 тысяч молодых граждан России, оставивших части в результате насилия и издевательств. При этом нужно учесть, что большое число военнослужащих гибнет в армии из-за надругательств, но точную цифру этих потерь не установить, поскольку многие загубленные жизни армейское начальство и правоохранительные органы списывают то на “самоубийство”, то на “несчастный случай”.

Мы, яблочники, вынуждены сделать вывод: масштабы нарушений прав человека в Вооруженных Силах продолжают нарастать.

Вот письмо Андреевой, учительницы из Клинского района Московской области, которое мы рассмотрели на заседании Палаты по правам человека ПКС при Президенте РФ:

“В мой дом пришло страшное горе. В 1994 году моего сына взяли на службу в Российскую армию. Несмотря на два сотрясения мозга, Клинский военкомат направил его во внутренние войска. Сын был женат, имеется предписание Мособлвоенкомата о службе рядом с домом, но в 1995 году без всякого предупреждения в.ч. № 6533 г. Твери направляет его в Чечню. Я в это время лежала в больнице, в кардиологии. Сноха была в положении, но из-за нервного срыва у нее произошел выкидыш. 

10 месяцев мы не получали ни строчки. Неожиданно приехал следователь и представил дело так, будто Виктор в пьяном виде убил офицера. Затем пришла телеграмма из Хасавьюрта: “Высылайте 1 млн., ваш сын убил офицера”. Денег не было – продали корову. О том, что было с нами, я опускаю. Одно скажу, я отказалась от уроков, муж ушел из школы, стыдно было смотреть людям в глаза. Не хотелось жить.

Прошло много месяцев, и вдруг мы получили письмо от сына, где он описывал, что с ним произошло. Это было страшное, жуткое письмо. Мы бы никогда не узнали правду о сыне, но на земле есть еще порядочные люди, офицеры, которые помогли нам узнать, как все было на самом деле.

В ночь с 12 на 13 июля 1995 года в Чечне над сыном издевались, глумились наши, российские офицеры. Заставляли оказывать сексуальные услуги: “Отсоси и пойдешь спать”. Простите, ради Бога, за эти подробности. А как били – фашисты позавидуют. Отбили все: руки, ноги, коленные чашечки, голову разбили. От побоев сын потерял сознание, притворился мертвым, но один офицер сказал: “Я знаю, как эти падлы умеют притворяться”, – и ударил прикладом автомата в солнечное сплетение. Сын не выдержал, застонал, и его снова и снова били, но он отказался им делать сексуслуги. Тогда его подвесили на руках на несколько часов, руки почернели и онемели. Он плакал, умолял развязать. В ответ ему в голову полетели батарейки и разбили висок. Офицеры велели заткнуться и сказали: “Утром бросим на минное поле, а война все спишет”.

Двое ушли, а капитан Т. Монаков лег спать. Еле-еле сын уговорил писаря роты развязать его, тут же взял автомат и убил спящего капитана Монакова. Затем сдался. Его бросили в яму типа кувшин, откуда он и написал нам свое письмо. Когда мы читали, в доме стоял стон. Меня держали три человека, думала, не выживу.

Сразу стали писать, умолять о помощи. Куда мы только не писали, господи! За три года написали тысячи писем. Но отовсюду приходили только отписки. От одной военной прокуратуры у нас около 100 ответов, но дело стоит на месте.

Покалеченный физически и морально, сын перекидывается из города в город: Хасавьюрт, Махачкала, Ростов, Астрахань, Москва. Три раза были суды. Три раза мы мчались к сыну, влезли в жуткие долги – 12 миллионов, неплачено за квартиру, свет, дома иногда нет хлеба, обносились, но сын дороже всего. Раньше у нас было большое хозяйство, нас даже по телевизору показывали. Все пошло прахом... Сын в тюрьме заболел туберкулезом...” Вот чем оборачивается порой “долг Родине” для некоторых семей...

Замечена тенденция скрывать от общества подобные факты в армии, делать все, чтобы замазать их, беззаконие покрывается. Таким образом, жестокие нравы и беспорядки получают право на жизнь. 

Мать, отправляющая своего сына в армию, вправе требовать от государства, чтобы он вернулся живым и здоровым. Однако государство не может сегодня гарантировать это стопроцентно.

У нас в каждый призыв уклоняются от службы 30 и более тысяч человек. Молодые здоровые мужчины испытывают унижение, скрываясь от военкоматов, боятся оказаться в рядах доблестных Вооруженных Сил. По разным убеждениям, но чаще – безо всяких убеждений. Даже создана специальная организация под названием “Откос”, которая дает советы молодым людям, как “откосить” от армии. Кто побогаче – откупаются, дают взятки, ставки известны. (Не по этой ли причине служба в военкоматах очень популярна среди офицерства, как и служба в ГАИ?) Кто попроще и победнее – ударяются в бега. Есть и более изысканные способы – например, хотя бы на срок до 28 лет отказаться от российского гражданства. Всего насчитывается около двух десятков более-менее “честных” способов уклонения от армии. Подробные инструкции сегодня можно свободно прочитать даже в Интернете.

Яблочники считают такое положение недопустимым, оно растлевает и молодежь, и общество, ослабляет государство. Именно поэтому мы за скорейшее введение в стране альтернативной гражданской службы. Мы выступаем против правового нигилизма, против растления молодежи в стране. 

Яблоко утверждает: армия должна быть сильной и профессиональной. В армию должны идти те люди, для которых это главное дело жизни, у которых есть талант в этой сфере, они должны поднимать авторитет армии.

Военные признают, что определенные сферы армии могут уже сегодня перейти на контрактную систему. Это МВД, железнодорожные, инженерные войска, ФАПСИ, следующий этап – погранвойска. Но до тех пор, пока этого не произошло, у молодых людей должен быть выбор. Ведь конституционное право на альтернативную гражданскую службу никто не отменял. 

Труд в социальной сфере очень тяжел, на это можно пойти только из высоких гуманных побуждений. Но обществу нужны такие люди, оно должно их воспитывать. Это – в интересах государства. Пока для реализации права на альтернативную службу и противостояния государственной машине требуется особое мужество, личная эрудиция и хорошие адвокаты. Ребята, подавшие заявления на альтернативную службу, пока вынуждены проходить через тяжкие мытарства. Я считаю, что здесь искажено понятие патриотизма. Почему у нас патриотично убивать? И почему не считается патриотом тот, кто спасает больных, инвалидов? Почему более патриотично ходить с автоматом и непатриотично ухаживать за престарелыми? Маршал Язов в одной дискуссии сказал мне, что для молодого человека унизительно быть санитаром. Это и есть отражение нашего искривленного сознания, смещение иерархии ценностей. Мы считаем, что альтернативная гражданская служба – тоже защита Отечества. Разве не защита Отечества – восстановление разрушенной системы здравоохранения? Разве не защита Отечества и его граждан – поддержка самых уязвимых слоев: инвалидов и пожилых? Поднимать социальную сферу, на наш взгляд, и есть патриотизм.

Укрепление чувства патриотизма – главная наша задача. Мы должны ориентировать молодых людей на заботу о тех, кто находится в бедственном положении. Поэтому наш призыв к молодым людям идти в социальную сферу, в сферу здравоохранения вполне патриотичен.

Альтернативная гражданская служба есть почти во всех странах мира, включая и все бывшие социалистические страны. Германию не упрекнешь в желании развалить бундесвер. И тем не менее, когда в стране число отказников от воинской службы стало исчисляться тысячами, в 1961 году здесь ввели закон об альтернативной гражданской службе. На сегодня в социальной сфере страны создано 130 тысяч рабочих мест для альтернативщиков, более половины призывников идут на службу в общественные благотворительные организации, интернаты для больных детей, дома престарелых, госпитали и больницы. Они отказываются идти в армию, предпочитая служить родине в социальной сфере. Более того, уже несколько лет солдаты-альтернативщики из Германии проходят службу в Москве, ухаживая в благотворительном центре “Сострадание” за престарелыми из числа пострадавших в годы сталинских репрессий. И ничего, обороноспособность страны, как видите, не пострадала.

И с какой стати немецкая молодежь должна ухаживать за нашими стариками? Наши что – хуже? Почему мы не можем воспитать в том же духе свою молодежь? Служение обществу поддерживает социальную сферу, увеличивает ее престиж, делает молодежь лучше и чище, духовно богаче, помогает ориентироваться в выборе профессии. Кому это повредит?

Сейчас сфера приложения энергии для желающих проходить альтернативную службу обширна, была бы на то политическая воля. В принципе, наши военные за введение закона об альтернативной службе, но – только на социальных объектах в армии. Есть огромный поток лоббистов из силовых ведомств, которые всеми силами стараются взять весь контингент призывников себе, а что с ними делать – не знают. Всеми нами “любимые” стройбаты сориентировались первыми и написали даже проект Указа Президента об организации у них альтернативной службы еще до принятия закона. Сразу пять тысяч призывников они потребовали себе. С помощью этой рабской дармовой силы будут строить дачи для командиров.

Яблоко уверено: право на альтернативную гражданскую службу должно принадлежать годным к призыву, молодым, здоровым людям, а не больным или инвалидам, как того бы хотелось военным.

Конечно, нынешний состав Думы не примет закон об альтернативной службе, это уже ясно. Но провести эксперимент по организации такой службы призывников взялся фонд “Социальное партнерство”. До принятия закона предстоит в ряде регионов апробировать механизм реализации права на альтернативную службу”.

На этом мы заканчиваем обсуждение проблем семьи и детства. Теперь вашим детям предстоит встретиться с теми проблемами, которые описаны в начале этой книги: создание своей семьи, своего очага, рождение и воспитание собственных детей… Теперь перед вами встанет извечная проблема отцов и детей (как известно, волнует она в первую очередь именно старшее поколение). Ваши дети будут доказывать право на самостоятельность и повторять ваши ошибки. А вам предстоит бороться с постепенно одолевающими недугами, нянчиться с внуками и держаться до последних сил за рабочее место. Иначе – реальной перспективой является смерть. Ведь сейчас стоимость лекарств в несколько раз превышает размеры самой “шикарной” пенсии. Вряд ли вас прельщает такая перспектива. Возможно, вам хочется дожить до времени, когда наши бабушки и дедушки станут, по примеру западных пенсионеров, посвящать время путешествиям по миру и чтению в свое удовольствие. Ждать милостей от нашего государства бессмысленно. Поэтому ваше будущее зависит от вас и ваших детей.

Что такое счастье для современного россиянина? Чтобы была работа со стабильной зарплатой, которая позволяла бы не бедствовать. И чтобы платили ее вовремя. И чтобы все были здоровы, а дети не попали в плохую кампанию. Много ли для этого нужно? 

Кажется, безнадежно много. Чтобы чиновники не воровали, чтобы в правительстве сидели умные люди, чтобы депутаты, которых мы выбираем, не забывали, что они слуги народа, а не наоборот. Чтобы соседи не ругались и не заливали квартиру, чтобы муж не пил, в школе учили, а не продавали наркотики. Чтобы на работе платили зарплату и обеспечивали путевками в санатории и дома отдыха. Чтоб была крыша над головой и шесть соток за городом. И чтоб было с кем поговорить по душам… Список можно продолжать до бесконечности. В государстве, где официальные зарплаты не платят годами, а детские пособия выдают бетоном, где налоги превращают результаты труда в убытки, а близость к государственной кормушке обеспечивает безбедное существование независимо от проделанной работы, бессмысленно говорить о честном бизнесе, приносящем прибыль. Карательные меры не могут спасти бюджет страны от разворовывания. В условиях, когда государство строит финансовые пирамиды и легко объявляет дефолт, граждане не верят представителям как власти, так и бизнеса. Основу существования составляют микроячейки, живущие по своим законам. Поэтому одна из главных тревог, высказанных в письмах, приходящих в Яблоко, – это распад семей, одиночество и деградация (духовная и физическая) молодежи как продолжателей рода и семейного дела. Это воспринимается как гораздо большая опасность, грозящая разрушить сами основы существования человеческого сообщества, чем все действия правительства, от которого и так уже давно не ждут ничего хорошего.

В то же время счастье вполне достижимо. Нужно только верить в себя и надеяться на лучшее. Воспитывать детей и любить друг друга. Понимать, что ребенок не готовится к жизни, а уже живет и имеет право на свои представления, “что такое хорошо и что такое плохо”. Нужно уметь прощать друг друга и помнить, что ничто не повторяется, а жизнь нам дается лишь единожды. Все мы имеем шанс на счастье, но не каждый умеет им воспользоваться. И семья – это наш шанс. Поэтому ее надо беречь вне зависимости от количества денег в кармане, независимо от того, живете вы в мегаполисе или в деревне. Вне зависимости от названия формации (капитализм это или коммунизм) и времени. Еще Лев Толстой сказал, что “все счастливые семьи похожи друг на друга, а каждая несчастная семья несчастлива по-своему”. У нас есть много причин для страданий, но, если мы хотим чувствовать себя счастливыми, то никакое правительство не сможет нам в этом помешать.

Для взрослого человека создание своей семьи – это право взять на себя ответственность за близких. Государство тоже похоже на большую семью. И руководить им – это значит взять на себя ответственность за каждого его гражданина. В семье, где есть любимчики и отверженные, вступают в силу механизмы саморазрушения. Государство, отказавшееся от ответственности за своих “детей” и обеспечивающее роскошь единиц за счет нищеты и подавления большинства, не способно стать процветающим. Семьи, где родители “дружат” с бутылкой, похожи на наше сегодняшнее государство: дети, оставшиеся без заботы старших, роются на помойке в поисках куска хлеба, а затем, когда вырастают, грабят прохожих в подворотнях, а “предки” живут в своем отдельном мире, отгораживаясь от суровой действительности пьяными миражами.

Но у государства есть одно большое отличие от семьи. “Родителей не выбирают”, – говорим мы, обижаясь на старших. У вас есть уникальный шанс “лишить родительских прав” заворовавшихся руководителей государства. Не упустите его! 

Нам сейчас трудно. Но мы должны помнить, что заводы и фабрики, космические ракеты и достижения в балете ничто, если они не нужны людям. Сейчас у нас есть проблемы и с базисом (экономикой), и с надстройкой (идеологией). Правительство объявило о поиске национальной идеи. Мы ее знаем. Без молодежи нам не нужны никакие достижения в экономике. Без людей, которым жить в новом тысячелетии, у России нет будущего. Сейчас наша страна – это поезд, идущий в никуда. Наша общая задача – перевести стрелки на новый путь. Мы ответственны за свое будущее, за смех и слезы наших детей и завтрашний день России. И он рождается в наших семьях сегодня!