В ситуации, когда нам внушают, что исход выборов предопределен, а главный кандидат в президенты делает все возможное, чтобы остаться Господином Никто и ни в коем случае не раскрыть свои политические и экономические взгляды, многим не остается ничего, кроме самоутешения и выдумывания «своего Путина».

Правые уговаривают себя, что Путин после выборов призовет их во власть, поручив проводить либеральные реформы. Запрет КПРФ, свободная купля-продажа земли, альтернативная служба в армии, Чубайс – премьер, Гайдар – министр финансов, Кириенко – председатель Центробанка...

Левые уговаривают себя, что Путин после выборов вернет в экономику государственное регулирование, пересмотрит результаты приватизации и отнимет у олигархов награбленное у народа. Чубайса с Березовским – под суд, доллар – под контроль, Беловежские соглашения – под сукно, Маслюков – премьер, Илюхин – Генеральный прокурор, Макашов – министр обороны...

В пианиста не стрелять – он мечтает, как умеет.

Сам Путин делает все, чтобы не разочаровать ни тех, ни других. Но и не обнадежить. Все как у Дельфийского оракула: ответы на любые вопросы сформулированы так, чтобы их можно было интерпретировать в зависимости от желания спрашивавшего.

Ельцин после выборов не выполнял обещаний потому, что считал себя вправе от них отказаться.

Путин не будет их выполнять просто потому, что ничего не обещал.

Конечно, можно усмотреть в этом мудрость политика, желающего стать «президентом всех россиян». А можно – и другое.

Путин говорит, что до выборов не обнародует свою программу – мол, «растащат на части». Вот изберете, а там...

Это здорово напоминает исламскую традицию, когда до свадьбы жениху не разрешалось видеть лицо невесты. Женишься – потом увидишь, на ком. Не понравится – четыре года (а то и восемь) развестись не сможешь. При этом у мусульман, по крайней мере, развод никакой сложности не представляет...

Непонятно, впрочем, чего опасается Путин. Когда это у нас выбирали президентов, сравнивая программы? Будь так – давно бы уже Явлинский правил страной. Или Гайдар. Или Лебедь. Кто из голосовавших за Ельцина читал его программу? Может, не в боязни плагиата дело, а том, что при обнародовании выяснится, что нечего было «растаскивать»?

Массовая любовь к Путину – явление иррациональное. Единственное, что способны вымолвить граждане – «молодой и энергичный». Но Кириенко и Явлинский – моложе, Чубайс и Жириновский – энергичнее. В чем же дело?

В ответ нам внушают, что недостатки Путина как раз и являются его достоинствами. Что вся сила его взглядов – в отсутствии таковых. Что он ни правый, ни левый, ни «белый» и не «красный», ни реформатор и не консерватор...

Но разве политик без политических взглядов, без команды (не считать же ей сослуживцев из КГБ-ФСБ), без прошлого может стоять во главе одного из крупнейших государств мира?

Переизбирая Ельцина, все знали, на что идут. Не так уже и велика была его легендарная «непредсказуемость».

Избирая Путина, никто не знает ничего: его непредсказуемость куда больше, чем у предшественника. И куда опаснее – с учетом той Конституции, которую не смогли исправить при старом и больном Ельцине и которую будет куда сложнее исправить при молодом и здоровом Путине.

Приди к власти Явлинский или Зюганов, Чубайс или Лужков – нетрудно предсказать, кто будет премьером, кто – министром обороны, кто – министром финансов и куда будет двигаться страна.

А что в «путинской обойме»? Собчак в генпрокурорах, Гуров в МВД, Карелин в министрах по налогам и сборам? А на всех прочих постах – те, кто всю жизнь «меч перековывали в щит и затыкали нам орала»? Подобные тем, кого Путин уже сегодня расставляет направо и налево?

Возможно, конечно, что истинное лицо Путина настолько прекрасно, что его можно показывать даже в программе «Спокойной ночи, малыши». А если оно таково, что его и взрослым перед сном показывать не стоит?

Однако никто не пытается разглядеть лицо, скрытое под маской.

Коммунистов еще можно понять – для них Путин социально близок уже в силу своего происхождения. Но демократы зачем занимаются самогипнозом?

Может быть, 15-летняя работа в КГБ сформировала у Путина любовь к свободе и либеральные экономические взгляды?

Может быть, шесть лет, проведенные в качестве правой руки ненавидящего представительную власть Анатолия Собчака сформировали у Путина демократические убеждения и веру в верховенство закона?

Может быть, работа в президентской администрации сформировала у Путина нетерпимость к коррупции?

Может быть, руководство акцией в Чечне сформировало у Путина убеждение в нерушимости прав человека?

Кстати, о Чечне – с которой только и связана многократно воспетая льстецами «жесткость» и «решительность» Путина (все прочие его действия в экономике и в политике такой квалификации не заслуживают за отсутствием действий). С решительностью – порядок: бросил отборные части армии и МВД против чеченских сепаратистов, чтобы быстрее решить проблему. А ведение боевых действий, не обращая внимания на жертвы среди мирного населения, и заявления пропагандистов в погонах и без погон о том, что население Чечни, мол, само виновато, раз терпело бандитов, – это разве «жесткость»? Может быть, слово «жестокость» подошло бы лучше?

Увы, все эти вопросы практически не звучат. Почти все как воды в рот набрали, завороженно слушая известное «Подойдите на один шаг!» И все ближе, ближе к избирательной урне....

Но мы – народ или стая Бандерлогов?

В итоге, по мере приближения 26 марта обостряется чувство очередного обмана. Очередных «выборов без выбора». Очередной предрешенности ситуации. И как следствие – возвращение знакомых по прошлому ощущений: происходящее вокруг – отвратительно, но что-либо изменить мы не в силах, потому что от нас ничего не зависит.

Показательно, что такие ощущения вновь владеют нами аккурат в десятилетнюю годовщину первых (и единственных) свободных и честных выборов в России. Показывая, как недалеко мы ушли от, казалось бы, забытой эпохи. Кто в 1990-м мог представить себе, что в 2000-м народным кумиром станет бывший полковник КГБ (хотя бывших полковников КГБ не бывает)?

И второе чувство – брезгливое отвращение к «элите», массово присягающей на верность местоблюстителю престола.

Впрочем, губернаторов можно пожалеть – планида у них такая: прогибаться перед властью, одновременно протягивая ей кнут для собственной порки и руку за трансфертами.

Олигархов можно понять: бизнес, выступивший против государства, в России обречен. Ради сохранения богатства, дающего власть, и власти, дающей богатство, они присягнут кому угодно.

А вот «властителей дум», которые жадною толпой рванули к трону, чтобы успеть преклонить ножку и поцеловать ручку, не хочется ни пожалеть, ни понять. Знакомые до боли лица среди тех, кто смело заявляет о любви к власти и ее полной поддержке: Марк Захаров, Людмила Зыкина, Никита Михалков, Елена Образцова и прочие, последовательно и пламенно любившие Горбачева, Ельцина, Лужкова, а теперь – Путина. Выделяются актер Боярский, восторженно объясняющий, какая великая для него честь – участвовать в выдвижении Путина, и ректор Петербургского университета Вербицкая, требующая привлечь по 319-й статье УК авторов «Кукол» за умаление светлого образа Путина. Давно ли г-жа Вербицкая состояла сперва в НДР, а потом во «Всей России», и славила сперва Собчака, а потом Яковлева?

Впрочем, указанные граждане – профессионалы клакерского жанра, а что делают в этой компании Константин Райкин и Юрий Любимов? Не жаль губить репутацию? Разве можно было представить лет пятнадцать назад, что Любимов, которого именно КГБ выжил из страны, будет выдвигать в президенты человека, отдавшего Лубянке свои лучшие годы?

Задумаемся: что, собственно (кроме военной акции в Чечне) сделал Путин за полгода пребывания у высшей власти?

Может быть, зарплата и пенсии повысились не на 20% (минимальная зарплата и пенсия не менялись два (!) года, а цены за это время выросли втрое), а так, чтобы на них можно было жить? Кроме того, при чем тут заслуги Путина? Он всего лишь выполнял закон о бюджете, где все это предусмотрено...

Может быть, как-то «приструнили» коррупцию? Кто-то из неприкасаемых для закона олигархов или высших чиновников лишился неправедно «прихватизированной» собственности? Был вынужден сдать государству незаконно и бесплатно полученную элитную квартиру? Ответил перед судом за коробку от ксерокса или за взятку, полученную под видом «авторского гонорара» за какую-нибудь книгу о приватизации?

Может быть, правительство пресекло бандитизм «бензиновых королей», начало бороться с беспределом сборщиков дани из ГИБДД на дорогах и таможенников – на границах? Приняло меры для снижения курса доллара – чтобы ценники в магазинах не менялись с такой быстротой?

Ничего этого нет и в помине – есть только ничем не мотивированная вера в чудо. И понимание демократии как всенародных выборов хорошего царя.

Впрочем, похмелье все равно наступит и будет очень горьким – хотя и запоздалым. Ведь выбранный президент обмену и возврату не подлежит.

И в завершение – несколько цитат. Братья Стругацкие «Трудно быть богом».

«Три года назад он вынырнул из каких-то заплесневелых подвалов дворцовой канцелярии, мелкий, незаметный чиновник, угодливый, бледненький...»

«Не высокий, но и не низенький, не толстый и не очень тощий, не слишком густоволос, но и далеко не лыс. В движениях не резок, но и не медлителен, с лицом, которое не запоминается, которое похоже сразу на тысячи лиц. Вежливый, галантный с дамами, внимательный собеседник, не блещущий, впрочем, никакими особенными мыслями...»

«Он никто. Он ниоткуда. Это не могучий ум при слабом государе, каких знала история, не златолюбец-временщик, думающий лишь о золоте и о бабах, убивающий направо и налево ради власти и властвующий, чтобы убивать...»

И наконец – финал (тоже из Стругацких):

«Мы тут ломаем головы, пытаясь втиснуть сложную противоречивую фигуру орла нашего дона Рэбы в один ряд с Ришелье, Неккером и Монком, а он оказался мелким хулиганом и дураком. Он предал и продал все, что мог, запутался в собственных затеях, насмерть струсил и кинулся спасаться к Святому Ордену».

Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят черные.