Итак, СЛОВО, на которое публично до самого последнего времени
не решался никто из демократов, сказано: Сергей Ковалев не станет
голосовать за Ельцина даже и в том случае, если альтернативой
будут Зюганов или Жириновский. А это – первый признак того, что
проклятая традиция выбора «меньшего из двух зол» может наконец
прерваться. И первый признак того, что роман демократической интеллигенции
с властью заканчивается горьким прозрением...
Но прозрение Ковалева – особой пробы: его мнение – эталон для
очень и очень многих. И никто, пожалуй, сегодня не решится «бросить
камень» в правозащитника, не рискуя необратимо «потерять лицо»
и репутацию. Как лишился ее остатков Георгий Сатаров, назвавший
поступок Ковалева «бегством с корабля», и привычно перепутав президента
и Россию. Его-то логика понятна: с точки зрения придворного, глава
государства – как раз тот «корабль», к днищу которого, словно
мидии, прилепились многочисленные обитатели Кремля. Пойдет он
ко дну – что делать? Так стоит ли удивляться, что Сатаров (да
и другие помощники Ельцина) не раз показывал, что готов оправдывать
патрона в любой ситуации без малейшего напряжения совести. И весьма
характерно, что за всю историю чеченской авантюры ни один из президентских
помощников, считавшихся ранее интеллигентными и порядочными людьми,
не подал в отставку: ни Юрий Батурин, ни Михаил Краснов, ни Эмиль
Паин.
Ну что же, мы еще раз увидели разницу между соратником (хотя и
бывшим) и подданным. И лишний раз убедились: сегодняшний президент
нуждается только в подданных. Иных рядом уже не будет даже для
камуфляжа.
Но «президентская гвардия» обязана Ельцину всем, а Ковалев – ничем.
Напротив, президент у Ковалева в неоплатном долгу: не встань тот
осенью 1993-го на сторону Ельцина, не брось на неверную чашу весов
всю силу своего авторитета – как знать, чем бы все закончилось?
Сегодняшний Ковалев с горечью вспоминает те времена – считает,
что слишком легко поверил тогда в добрые намерения президента
и его искреннее стремление к демократии.
Впрочем, сегодня в них не верит уже никто из демократов, ибо приметы
прошлого множатся с каждым днем. И дело не только в уходе от Ельцина
последних кадров «демократического призыва» и назначении на высшие
посты испытанных товарищей президента по его бывшей (а может быть,
и будущей?) партии. Или в том, что во главе обеих палат парламента
стоят бывшие (а может быть, и будущие?) соратники по ЦК КПСС.
Эти приметы – в тоне правительственных газет, оценивающих сегодня
приватизацию куда хлеще, чем еще недавно «Советская Россия», и
раздающих словесные оплеухи демократам, не понимающим, что именно
сейчас надо сплотиться в едином порыве вокруг Бориса Ельцина.
И в том, что трудовые коллективы в добровольно-принудительном
порядке спешно выдвигают Ельцина на второй срок, а мастера культуры
убеждают нас в том, что ему «нет альтернативы»...
Надо ли, однако, удивляться? Просто все, наконец, становится на
свои места: карьеристы и подхалимы – у трона, порядочные люди
– в немилости и опале. Надо ли еще раз доказывать, что место интеллигента
– в оппозиции власти, какой бы власть не была, и как бы она себя
не называла?
Отчаянный призыв Егора Гайдара к президенту – не выставлять свою
кандидатуру – по-человечески понятен: весьма нетрудно «просчитать»,
что выставив Ельцина, «партия власти» (на которую продолжает надеяться
Гайдар) потерпит поражение во всех законных вариантах. Но, увы:
нет более надежного способа заставить президента что-либо сделать,
чем попытаться извне склонить его к прямо противоположному. Тем
более, если совет будет давать тот, кто давно уже не в чести.
И в этом смысле сегодняшний Ельцин «управляем» безошибочно – а
значит, шаг Гайдара неминуемо будет иметь противоположный результат:
только укрепит президента в намерении баллотироваться. А намеки
на то, что Ельцину следовало бы уступить место в бюллетене Черномырдину,
еще больше усилит его решимость – и еще больше ослабит решимость
премьера (если она у него имеется). Да и ставка на Черномырдина,
мягко выражаясь, не бесспорна: ну какой, по большому счету, из
премьера демократ? И кто помешает ему, получив президентские полномочия,
отречься от любых обещаний, которые он даст до выборов?
Но если Ельцин выйдет на выборы, а Черномырдин – нет, то у демократов
остается лишь два варианта.
Первый – смогут договориться Явлинский и Гайдар, «сложив», насколько
это возможно, свои программы: при этом, конечно, обоим придется
слегка поступиться экономическими принципами, но, по большому
счету, их разницу плохо понимают даже их соратники. Этот путь
крайне труден для обоих лидеров, но для президентской команды
он может оказаться губителен – не потому ли из Кремля так старательно
раздувается миф о мнимом «союзе» Явлинского с коммунистами? И
очень жаль, что кое-кто в «Демократическом выборе» столь охотно
«принимает» эту откровенную «подачу», начиная рассуждать уже о
якобы «договоренности о разделе постов президента и премьера»,
и мотивирует это тем, что у КПРФ... нет экономистов. Интересно,
как бы восприняли в ДВР высказанное кем-либо «предположение» об
аналогичной «договоренности», скажем, Гайдара и Жириновского?
У ЛДПР ведь тоже с экономистами не очень... И все же кремлевский
расчет точен: ничем нельзя так сильно «развести» лидера «ЯБЛОКА»
и лидера ДВР, как подобным обвинением. Но, между прочим, Сергей
Ковалев, да и другие известные депутаты демократического крыла
(не считая «ЯБЛОКА») на выборах спикера за Рыбкина не голосовали
– может, их всех тоже обвинить в «пособничестве» коммунистам?
Второй – если договориться все же не удастся, а в результате во
втором туре окажутся два неприемлемых кандидата – демократам не
останется ничего, кроме как призывать граждан голосовать против
обоих «финалистов», чтобы добиться новых выборов. Потому что непонятно:
чем Зюганов принципиально хуже Ельцина, Макашов – Грачева, а Илюхин
– Барсукова?
О «великий провокатор Бродский»: слишком долго утешали себя многие
тем, что воры лучше душегубов. Хотя многие предупреждали, что
рано или поздно воры начнут проливать кровь, чтобы удержать награбленное.
Но найдем ли мы в себе силы не выбирать впредь меньшее из двух
зол, уверяя себя, что оно все-таки больше похоже на добро?
