Импотенты в осажденной крепости

Люди «из-за кремлевской стены», с которыми мне иногда приходится общаться, повторяют в последнее время как заклинание одну и ту же фразу: «Владимир Владимирович никогда не простит Западу унижение, которое ему пришлось испытать на украинских выборах».

За ту двусмысленную и унизительную ситуацию, в которой Президент РФ действительно оказался, ему следовало бы не прощать прежде всего своих замечательных политтехнологов – Г. Павловского, М. Гельмана, В. Никонова. Может, именно их он и имел в виду, когда говорил о каких-то загадочных сионистах в лагере В. Ющенко.

Но кто же заставлял его три дня работать говорящим попугаем Г. Павловского? Как удалось им обмануть президента и выдать свои сомнительные коммерческие гешефтики за геополитические интересы России?

«Ах обмануть меня не трудно. Я сам обманываться рад» – мог бы вслед за поэтом повторить и президент. Сон разума рождает чудовищ – украинских сионистов, абхазских мандамошек, западных лидеров, стоящих за спиной исламских террористов и посылающих их убивать русских детей.

Что случилось с человеком, дружбы которого еще полтора года назад наперебой добивались президенты США и Франции, принять которого в Букингемском дворце считала за честь английская королева? Почему российская дипломатия все больше выглядит на мировой арене городским сумасшедшим с манерами приблатненного шпаненка? Почему один за другим рушатся ее фантазмы, а пушковско-леонтьевские десятиминутки ненависти плавно перетекают в президентские?

У меня на столе только что вышедший в свет осенний номер журнала «Pro et Contra» (№ 3, 2004 г.), который открывается статьей Дмитрия Тренина «Идентичность и интеграция: Россия и Запад в XXI веке». Вот ее ключевой тезис: «В то же время, отступая, путинская Россия не производит впечатления слабой и неуверенной в себе. Скорее наоборот: осуществляются масштабная перегруппировка сил, их сосредоточение на важнейших и наиболее перспективных для Москвы направлениях. Уйдя с позиций, которые удерживать далее было бессмысленно и накладно, российская внешняя политика сконцентрировалась наконец на странах СНГ. Именно здесь – в новой Восточной Европе (Украина, Белоруссия, Молдова), на Южном Кавказе и в Центральной Азии – переплелись существенные экономические, военно-политические и гуманитарные интересы России. Именно здесь у России наличествуют сравнительные преимущества перед возможными конкурентами (прежде всего США и ЕС). Наконец, именно формирование российского «центра притяжения» в рамках СНГ может помочь россиянам вновь осознать свою страну великой державой».

Я посмотрел на дату сдачи в печать – 1 апреля 2004 года. Автор абсолютно точно выразил внешнеполитическую концепцию, овладевшую к весне 2004 года практически всем российским политическим классом от Д. Рогозина до А. Чубайса. Одни называли это «доминированием на постсоветском пространстве», другие «либеральной империей».

Д. Тренин деликатно обозначил этот смутный подростковой зуд как формирование российского «центра притяжения» и как тонкий наблюдатель отметил его психологическую или скорее психоаналитическую природу – «вновь осознать свою страну великой державой».

В чем я бы поспорил с Д. Трениным, это приписывание именно такой концепции величия «дорогим россиянам». Мне почему-то кажется, что россияне скорее ощутили бы себя гражданами великой страны, если бы они не умирали раньше всех в Европе, имели доступ к достойной системе здравоохранения и образования и если бы треть населения не влачила нищенское существование. А уж будут ли их правители, ограбившие страну и обеспечившие себя на поколения вперед, иметь возможность назначать президентами соседних стран своих марионеток, это уже дело десятое.

Россия не станет «центром притяжения» в рамках СНГ, потому что она уже стала центром отталкивания. На фоне шумных украинских событий незамеченным остался гораздо более серьезный, на мой взгляд, и убийственный провал в Белоруссии. Циничный батька сразу же после Беслана убедительно выиграл референдум, построив его на совсем нехитром тезисе – смотрите, как плохо все в России, а как все спокойно, замечательно и стабильно в руководимой мной Белоруссии. Если мы обладаем такой степенью привлекательности в глазах наиболее дружественного к России народа, то, наверное, пора задуматься над собственным жизнеустройством, а не продолжать винить коварный Запад в череде наших провалов и неудач. Если, конечно, не поверить свято в свой собственный бред о том, что Запад направляет исламских террористов против России.

Украинские выборы были мифологизированы российской пропагандой как Армагеддон, как последний бой Добра и Зла между «проамериканским» В. Ющенко и «пророссийским» В. Януковичем. Это далеко не адекватная модель реальности. Но даже если ее условно принять, то надо будет признать, что Запад вел себя, ухаживая за Украиной, как галантный кавалер или, если хотите, искусный любовник, а Россия – как насильник-импотент. Не трудно догадаться, кого в таких случаях предпочитают девушки.

Новые разделительные линии в Европе создает вдоль своей границы сама путинская Россия, окапываясь в «осажденной крепости» путинизма, этой убогой философии низших чинов ФСБ, ошалевших от крышевания мебельных магазинов и распиливания нефтяных кампаний. Исторически эта модель бесперспективна. И даже в очень краткосрочном плане. 2004 год стал годом ее провалов не только в области внешней политики, но и в сферах безопасности и экономики.

Но чем очевидней это будет становиться, тем истеричней кремлевские правители будут кричать о всемирном заговоре, о пятой колонне, о фронте, который проходит через каждую улицу, каждый дом, каждый сортир. Страна все глубже будет втягиваться в воронку самоизоляции и саморазрушения. Окружающие В. Путина силовики никогда не признают, что причиной провалов стала неверная политика. «Нет, политика была правильная, – скажут они, – президент оказался слабаком».