Прощание с легендой

Единственный фильм, который я смотрел в свои молодые годы пять или семь раз, – «Пепел и Алмаз» знаменитого польского кинорежиссера Анджея Вайды. Этот фильм стал культовым в Польше не только благодаря своим бесспорным художественным достоинствам. В начале 60-х он стал вызовом молодого поколения интеллектуалов коммунистическому режиму. Бойцы Варшавского восстания и антикоммунистического подполья были его романтическими героями. Главную роль сыграл лучший актер послевоенного польского кино Збигнев Цыбульский, трагически погибший несколько лет спустя. Именно так, как антикоммунистический и антисоветский, «Пепел и Алмаз» был с восторгом принят в Москве всеми теми, кто так и не смог, несмотря на все усилия школьного воспитания, полюбить Большого Брата.

Надо сказать, что Польша всегда оставалась, как тогда говорили, особым бараком социалистического лагеря. Коммунистической власти пришлось во избежание худшего допустить определенную степень интеллектуальной и культурной свободы, открытости западному обществу. Это тлетворное влияние неизбежно распространялось и на Советский Союз, закрытый железным занавесом от Запада. Включение Польши в коммунистический лагерь оказалось такой же роковой ошибкой Сталина, как завоевание Польши русскими царями и включение ее в состав Российской империи.

В конце концов польский электрик Лех Валенса нанес смертельный удар мировому коммунизму, поразив самую сердцевину его мифологии – претензию представлять интересы победившего пролетариата. Лидеры и идеологи Солидарности, прошедшие через подполье и интернирование уже в 80-е годы, были для меня такими же романтическими фигурами, как герои «Пепла и Алмаза».

Прошло еще 20 лет, и вот недавно я встретился с живой легендой польского сопротивления – Адамом Михником. Мы вместе с ним участвовали в проводившемся в Познани круглом столе «Демократия в переходных обществах». Романтический бунтарь превратился в респектабельного европейского политика. Очень мягко и доброжелательно он поучал российских участников круглого стола: «Да, конечно, многое из того, что происходит сейчас в России, может вызывать беспокойство. И попытки ограничения свободы слова, и нарушения прав человека в Чечне. Но ведь всегда можно сказать либо, что стакан наполовину пуст, либо, что он наполовину полон. Разумеется, человек с такой биографией и ментальностью, как Владимир Путин, не смог бы стать президентом в стране развитой европейской демократии, такой, как Польша, например, или Германия. Но для России с ее другими политическими традициями, может быть, это самый подходящий вариант. Каждый народ заслуживает своих коммунистов и своих посткоммунистов».

Я поздравил А. Михника с его выступлением и сказал, что оно прекрасно доказывает, как глубоко и необратимо Польша интегрировалась в европейские структуры – ее политики смотрят на своих бывших товарищей по лагерю уже глазами благополучных европейцев, рационально и без тени сантиментов.

Польша действительно уверенно возвращается в Европу. Поляки живут пока беднее своих западных соседей. Но их бандиты не скупают виллы на Лазурном берегу, а их президент не прилетает поговорить о списании долгов на саммит Евросоюза с персональным бронированным мерседесом в чреве своего самолета. Поэтому они уверены в своем будущем и хотели бы как можно меньше интересоваться тем, что происходит у восточного соседа. Никогда еще Польша и Россия не были так далеки друг от друга и так равнодушны друг к другу.