Но если брать экономический аспект, то у событий 17-го есть непосредственные причины, которые привели к сегодняшним последствиям. Есть среднесрочные – связанные с политикой последних трех лет. И наконец – фундаментальные, обусловленные ошибочной логикой всей экономической реформы в России, начавшейся с 1987 года.

В 92-м году начались реформы, в основу которых уже была положена некая концепция. Ее смысл заключался в трех пунктах, кстати, похожих на известные составные части все того же марксизма. Может, это меньше было похоже на марксизм, но на большевизм – наверняка. Идея реформ заключалась в том, чтобы привести страну к экономическому росту. Как это сделать? Была предложена следующая нехитрая схема. Во-первых, необходимо максимально снизить инфляцию, довести ее до нескольких процентов в год. Во-вторых, держать неизменных курс рубля по отношению к доллару. И в-третьих, в качестве политической предпосылки – избрать Ельцина президентом. Эти экономические и политические условия должны были обеспечить экономический рост. Перед правительством Гайдара, а затем и Черномырдина встала принципиальная задача: как обеспечить два экономических условия. (Избрание Ельцина – это отдельный вопрос.) 

Два условия намеревались обеспечить в очень короткий срок, следовательно, без глубокой трансформации экономики России. Для этого ту часть экономики, которая является неконкурентной и мешает выполнению задачи, решили просто отодвинуть в сторону. А из конкурентных оставались только отрасли, связанные с экспортом нефти и газа, частично ВПК. 

Неконкурентные отрасли решили просто прекратить финансировать. Так было сокращено очень много инвестиционных, промышленных программ, все, что возможно в социальной сфере. Большая часть экономики перешла на бартер, на натуральный обмен. Уже к началу 98-го бартер, включая денежные суррогаты, векселя и прочее, составлял 75 процентов экономического оборота, сегодня эта цифра достигла 80. 

Конечно, за счет бартера поддерживался определенный уровень занятости, но безденежная система не позволяла собирать налоги. Следовательно, стало невозможно формировать бюджет. Очень трудно было объяснить западным экспертам, не говоря уже о российских сановных экономистах, что дело не только в плохой налоговой системе, а в том, что не с кого собирать налоги. А значит, невозможно было формировать нормальный бюджет: нечем платить армии, школе, нельзя содержать госаппарат. Так государственные финансы оказались в плачевном положении. 

Теперь о среднесрочных причинах. Для того, чтобы покрывать бюджетный дефицит, нужно было занимать. Сначала занимали в стране, потом, когда здесь денег стало не хватать, - за рубежом. Так появилась пресловутая “пирамида” ГКО. На что был расчет? На то, что вот-вот начнется экономический рост, и налогами с него можно будет начать покрывать наши проценты по долгам. 

В конце 1997 года Чубайс смешно и торжественно провозгласил, что у нас появился долгожданный экономический рост – 0,4 процента. Зачем нужна была эта цифра, ничему не соответствующая и ни о чем не свидетельствующая? Затем, чтобы убедить мировых инвесторов и всех тех, у кого брали взаймы, что дело пошло, - начался экономический рост. Мы, мол, сегодня не собираем налоги, но это не страшно, потому как в будущем году, добившись экономического роста, непременно заплатим. Под эти обнадеживающие заявления стали занимать все больше денег. 

В 97-м году все три условия были выполнены: Ельцин – президент, низкая инфляция, устойчивый обменный курс. Не было только одного – экономического роста. Поэтому Чубайс его и придумал. Зависимость от спекулятивного иностранного капитала росла, а рост не появлялся. Ловушка, которая была заложена еще в 1992 году примитивной ускоренной реформой, просто ждала момента, чтобы захлопнуться.

В самом начале строительства пирамиды коммерческие банки получили в западных банках порядка трех миллиардов долларов необеспеченных кредитов. На эти деньги они покупали номинированные в валюте обязательства Минфина, закладывали эти бумаги в иностранных банках, получали под залог деньги и покупали новые бумаги, снова их закладывали и получали прибыль на основе разницы процентов, которые они платили за кредит, и доходностью бумаг, которыми они торговали. На этой разнице получались очень большие доходы. Но это не могло длиться долго. 

Неустойчивость российского рынка привела к тому, что котировки этих бумаг, и корпоративных, и государственных, начали снижаться. А по условиям залога, если бумага становится дешевле, чем цена, по которой ее заложили, тот, кто заложил, должен в валюте доплачивать разницу. Вот эта разница и росла не по дням, а по часам. Поэтому банки вынуждены были покупать огромное количество валюты. У ЦБ возникли неимоверные трудности: одновременное поддержание курса рубля и продажа такого количестве валюты. 

В последние предкризисные недели ЦБ тратил до 300 миллионов долларов в день для того, чтобы поддерживать курс. Но уже к середине августа стало ясно, что банки теряют способность рассчитываться. Была надежда на получение кредита МВФ, но полученный первый транш был немедленно спущен на валютной рынке. Так кончились все резервы. Соответственно доверие к государству резко упало: доходность по ГКО достигла безумной отметки в 400 % годовых. Рефинансировать государственный долг в таких условиях стало невозможно. 

Надо было решать, что делать дальше. 14-го августа, в пятницу вечером, за стол сели министр финансов Задорнов, председатель ЦБ Дубинин, Кириенко, Чубайс и Гайдар. Пришли к выводу – курс рубля дальше удерживать невозможно.

Но банкиры повели себя вполне традиционно для российского бизнеса: часть работающих активов стала переводиться в “независимые” дочерние фирмы. Были банки, которые попросили, чтобы их национализировали. То есть государство выкупает контрольный пакет и этими деньгами банк расплачивается по своим обязательствам с внутренними и внешними клиентами. 

Принятое решение от 17 августа настолько цинично и вызывающе, что ни о каких общегосударственных интересах речи быть не могло. Мы показали всему миру, что готовы отказаться от своих обязательств перед кем угодно, причем в одностороннем порядке, нарушив при этом собственные российские законы. Ведь был нарушен Гражданский кодекс РФ, запрещающий в одностороннем порядке государству отказываться от своих обязательств. Впервые в российской истории Гражданский кодекс описывает взаимоотношения человека и государства как равных субъектов. 

С профессиональной точки зрения это не поддается критике. Из сложившегося положения можно было выходить через девальвацию или через отказ платить по обязательствам. Но сделать и то и другое одновременно – подобные примеры сложно припомнить.

Кстати, почему люди не стали громить банки, и даже не было ничего похожего на то, что произошло с МММ? Потому что люди прекрасно поняли, что в конце концов их обманули вовсе не банки, - так с ними поступило государство.

Итак, непосредственной причиной кризиса стало резкое ухудшение условий внутренних заимствований. 

Правительство проводило очень близорукую политику: главное сегодня раздобыть деньги, а разбираться, как мы будем их возвращать и что будем делать, - потом. 

А теперь перейдем к самой главной проблеме, почему все это произошло. Более глубокая причина всего финансового кризиса состоит в том, что правительству не удалось создать нормальные условия для легальной экономики, и она вынуждена была в значительной своей части уйти в “тень”. Это в свою очередь усугубило кризис государственных финансов, поскольку “теневая” экономика потому и называется теневой, что не платит налогов. Не удалось, да и не было желания остановить сворачивание обрабатывающей промышленности. Власть всеми своими действиями усиливала спад в сельском хозяйстве, провоцировала отток капитала из реального сектора в финансовый и из страны вообще. 

Не удалось добиться ни удовлетворительной работы госаппарата, ни формирования квалифицированной, ответственной и относительно законопослушной деловой элиты. Ответственность за все за это, с моей точки зрения, лежит на правительствах, стоявших во главе страны с 1991 года, которые постоянно шли по пути наименьшего сопротивления, подменяя неблагодарную и опасную работу по селекции государственного аппарата и бизнеса выбиванием помощи Запада и наращиванием государственного долга. Результатом стали криминализация в бизнесе и рост коррупции в системе государственного управления. Маргинализация обширных групп населения, социальные противостояния и политическая нестабильность. Очень большую роль сыграло то, что сама власть не считала соблюдение принципов и норм правового государства, открытого общества приоритетными или хотя бы обязательными. Таким образом финансовый кризис развивался на фоне кризиса политического….