История поправок к закону о митингах, которые предусматривали запрет массовых акций в последние две недели до выборов и две недели после голосования, напоминает известный номер Аркадия Райкина со стремительной сменой масок. На днях Кремль организовал внесение в Госдуму скандального законопроекта, а уже на следующий день заявил (устами замглавы президентской администрации Владислава Суркова) о том, что проект необходимо “смягчить”. Возможно, авторы законопроекта вовсе откажутся от него: два депутата из “Единой России” уже отозвали свои подписи.

Скандальные поправки в закон о митингах, во-первых, запрещали массовые собрания (митинги, демонстрации, шествия и пикеты) в течение двух недель до и после выборов. Во-вторых, органы власти получали право отменять любое запланированное публичное мероприятие, если получат “достаточные и предварительно подтвержденные сведения” о готовящихся в ходе мероприятия противоправных действиях.

Идея не нова. В конце 2005 года, когда проходили выборы в Мосгордуму, оппозиция готовилась к акциям протеста. Ход избирательной кампании давал основания опасаться массовой фальсификации в пользу “Единой России”, на которую работал столичный административный ресурс. И тогда начальник ГУВД Москвы Владимир Пронин предложил запретить любые публичные акции в течение двух дней до голосования и двух дней после него. Предложение главного милиционера столицы тогда осталось без внимания. Сейчас об идее вспомнили, причем авторы поправок предложили увеличить срок “моратория” до одного месяца. Известно, что последние две недели перед выборами — самое горячее время, когда участники предвыборной гонки стремятся донести свои мысли до избирателей. Особенно это актуально для нынешней оппозиции: публичные акции — главный доступный ей способ агитации. Что касается послевыборного запрета массовых акций, то граждане лишаются возможности протестовать ногами против результатов нечестных выборов (цветные революции начинаются так).

Антиконституционность поправок к закону о митингах была очевидна, но в их принятии мало кто сомневался. Внезапно Кремль разыграл номер со сменой лиц. Почему? Вариант, который озвучили сами авторы скандального проекта: был запущен пробный шар, чтобы проверить реакцию российского общества на очередное ужесточение законодательства. Второй вариант: внесение поправок, а затем отказ от них должны проиллюстрировать Западу противостояние в Кремле условных либералов условным силовикам. Третья возможная причина: демонстрация легкости, с которой Кремль манипулирует государственным аппаратом и обществом. Захотели — ужесточили полицейский контроль, захотели — сыграли в доброго царя. Но дело не в этом.

Если говорить о массовых акциях, не связанных с выборами, то власти давно научились их блокировать и в рамках нынешнего законодательства, отказывая в согласовании места или времени проведения акций под самыми абсурдными предлогами. Что касается выборов, то их фальсификация в регионах — привычное дело. И что, мы стали свидетелями массовых протестов в Москве, где, по мнению председателя Межрегионального объединения избирателей Андрея Бузина, все выборы фальсифицируются? Или в Петербурге, в Башкирии или Ингушетии ?

Суть дела не в законе, а в общественном мнении. Если граждане готовы протестовать, то их не остановит никакой запрет. Если не готовы, то самое либеральное законодательство не заставит их выйти на площадь. Но сам факт появления новых запретов показателен. Это свидетельство “большого страха”, который овладевает российской властью. Казалось бы, все надежно “зачищено”, и все же по мере приближения выборов становится страшно: а вдруг?