Сейчас со мной, ясное дело, все говорят только о московских выборах в городскую Думу. Правда, я еще и сам не понял, приятно это или обидно, когда твоя победа, давшаяся все-таки немалым напряжением сил и нервов, воспринимается как некая неизбежность и неотвратимость. Однако уже осознал: представление о том, что можно избежать выбора, не приходя, например, к урнам для голосования, не более чем иллюзия.
Между прочим, еще и потому нас так раздражает реклама ну, скажем, того же пива. Ведь мы родом из страны, где на пивном ларьке можно было увидеть только одну из двух "рекламных" табличек: "Пиво есть" и "Пива нет". Чаще — вторую. Где была не только одна партия, но и один сорт сыра, и один сорт колбасы (впрочем, чаще не было), где все центральные улицы были имени Ленина, а все парки культуры и отдыха — имени Горького.
Вот почему почти невыносимо нынешнее разнообразие тех же марок пива не только в рекламе, но и на прилавке: выбирать надо!

Конечно, недреманное мое учительское око не может не отметить откровенно жульническое сужение проблемы в такой рекламе. Перед Россией ставится только один вопрос: кто идет за "Клинским"? Зато каждый день мы видим новый вариант ответа: то самый красивый, то самый навороченный, то самый еще какой-то, а то и самый умный. При этом даже у самого умного, ясное дело, никогда не возникает вопрос: "А надо ли вообще идти за этим пресловутым "Клинским"? Может, и без него можно обойтись и даже жизнь кое-как прожить?" Конечно, хочется дождаться, когда хотя бы у самого умного возникнет два-три других вопроса.

Ну не только чисто конкретные, а по типу там: что делать? кто виноват? с чего начать? кому на Руси жить хорошо?
И все же лучше такой выбор, чем никакого. Хотя, имея возможность выбора, неизбежно понимаешь, что все мы — разные. А это серьезная для нас проблема. Один любит "ЯБЛОКО", а другой — КПРФ, один любит Путина, а другой — Земфиру, а третий все никак не может выбрать между конституцией и севрюгой с хреном.
При этом живем-то мы рядом, вместе, в одной стране, в одном городе, на одной улице, а то и в одной семье...

***
На конференции, которые так любят у нас проводить в Сочи, включил в гостиничном номере телевизор. На экране были все, кому положено, — президенты, прокуроры, губернаторы, генералы, политологи, звезды эстрады, полевые командиры, спортсмены и представители Международного валютного фонда. Но сосредоточиться на том, что происходит в мире и стране, кто с кем встретился в коридорах власти, оказалось ну совершенно невозможно, поскольку по низу экрана безостановочно тянулась бегущая строка местных объявлений:

Исправление судьбы. Прятанки. Тел... спросить Тамару. Принимаются ставки на все футбольные события. Тел... Гастроэнтеролог. Тел... Студия моделей проводит кастинг. Тел... Целитель-массажист. Тел... Профессиональная стрижка собак и кошек. Тел... Выкладываю кафель. Тел... Похудейте за вознаграждение. Тел... Наращивание ногтей. Тел... Продается ООО (нулевое). Тел... Набор славян-казаков в казачий кадетский корпус. Тел... Охранное предприятие "Друг". Тел... Половые инфекции. Тел... Требуются учителя. Тел... Выражаем соболезнование по случаю смерти жены. Тел... Татуаж. Тел... Требуются мясники. Тел... Грандиозная распродажа итальянских купальников и плавок. Тел... Обеспечиваем выезд на ПМЖ в Турцию. Тел... Продается тестомес. Тел...
Собственно, вот он, выбор. Какой есть. Хочешь — делай татуаж, хочешь — покупай нулевое ООО, хочешь — поступай в кадетский корпус славянской наружности, а хочешь — оформляй ПМЖ, становись турком, ну а можешь просто хотя бы раз в жизни профессионально постричь свою собаку.

***
Раньше в школьном выпускном экзамене по математике, который под строгим контролем высылался Министерством образования во все школы, было пять задач. Все было просто и ясно, я бы даже сказал "однозначно": кто сделал без ошибок все пять задач, получал "пять", сделал четыре задачи — получал "четыре" и т.д. Среди прочих революций и перестроек в нашу революционно-перестроечную эпоху едва ли кто заметил одну тихую маленькую революцию: мы предложили рассылать вариант из шести задач, а "отлично" ставить за любые пять верно решенных. И министерство разослало соответствующие варианты, а также инструкции по их проверке.

Честно говоря, мы даже не сразу поняли, какую совершили революцию в системе нашего школьного образования. Ведь раньше отличник должен был написать абсолютно безошибочную работу, полностью соответствующую образцу, без никаких там недочетов и изъянов. Оно и понятно: в образцовом коммунистическом городе, коего звания добивалась тогда Москва, и не только Москва, могла быть только образцовая школа с соответствующими этому образцу отличниками.

Мы не просто разрешили выбрать пять из шести задач. Мы дали подростку право на ошибку. И посыпались звонки отовсюду, из всех наших градов и весей. Звонили ошарашенные учителя, директора, инспектора: как так, у него ошибка в шестой задаче, а можно давать медаль? Можно. Но он... Можно. Но у нее... Можно.
Потом эту часть инструкции напечатали прямо на листочке с вариантами — чтоб уж никто не сомневался. Все равно еще два года продолжались изумленные звонки.

Потому что привыкли мы жить по пресловутой системе вычитания. Кто не с нами, тот против нас, шаг в сторону — расстрел, мыслишь инако — в психушку, выборы: "за" — 99,9%.
А тут предлагают — пусть в мелочи, в выпускной экзаменационной работе, но совсем другую систему, систему сложения. Сделал несколько задач — "уд", сделал еще — хорошо, а еще и эту решил — совсем отлично!

Я это к чему. Впереди Новый год. Стоит освоить наконец эту самую систему сложения — сложения наших усилий, опыта, взглядов, возможностей, поступков...
Может, что и получится.

P.S.
Горбачев недавно по ТВ сказал, что мы в последний момент успели ухватить пролетающего Бога за полу шинели. Очень это, конечно, по-горбачевски: представить Бога... в шинели. Но нельзя не вспомнить, что и у Булата Окуджавы комиссары в пыльных шлемах отчасти вместо Бога склонялись над смертным одром. Не полы ли тех романтических окуджавских шинелей всплыли в подсознании Горби? Удивительно, конечно, что человек, сумевший сделать прорыв во времени и разрушить незыблемые стены, не смог сменить словарь. Но, вспоминая все того же Окуджаву, — как обаятельно, для тех, кто понимает. Кто понимает, что настало время складывать, а не вычитать.

Евгений БУНИМОВИЧ, обозреватель "Новой газеты", депутат Мосгордумы