Этот почти гамлетовский вопрос вконец измучил не только призывников с родителями, но и народных избранников. Баталии вокруг военной реформы особенно накаляются по осени, когда поступают первые неутешительные сводки из военкоматов и в очередной раз становится понятно, что операция "Призыв" — на грани провала.
Нынешней осенью военными проблемами озаботилась и доселе молчавшая фракция СПС, предложив поистине революционное решение: сократить срок срочной службы с двух лет до полугода. В армейских кругах новую реформу тут же окрестили "недоношенной", но почему-то поддержали. Причем на самом высоком, генеральском уровне.
Вместо комсостава возмутились коллеги СПС по Госдуме — их бывшие союзники из "Яблока", вот уже несколько лет проталкивающие свой вариант реформирования российских Вооруженных Сил. Их принцип неизменен: армия должна быть профессиональной, то есть, как говорят "яблочники", сформированной на добровольно-контрактной основе.
— Понятие "военная реформа" гораздо шире, чем реформа Вооруженных Сил. А сама реформа Вооруженных Сил — еще более широкое понятие, чем изменение принципов комплектования, — вот так, по-военному четко и малопонятно, начал разговор "яблочник" Алексей АРБАТОВ, зам. председателя Комитета Госдумы по обороне. — Мы так и не поняли, что имеет в виду Немцов и его соратники, когда говорят о реформе нашей обороны, каковы их взгляды на текущую и необходимую военную доктрину, структуру и состав Вооруженных Сил, программу обеспечения вооружением и техникой, принципы финансирования.
— У "Яблока" это все разработано вплоть до деталей: вы уже не раз предлагали свой альтернативный военный бюджет. СПС же "замахнулся" пока только на принцип комплектования...
— Инициатива СПС состоит в том, чтобы перевести военнослужащих на шестимесячный срок службы, а остальных набирать по контракту. Мы в нашей фракции обсудили этот проект, и, не ставя под сомнение благие намерения коллег, сочли, что он несостоятелен и даже вреден.
— Почему же он несостоятелен?
— Для любой заданной численности Вооруженных Сил и других войск, какую бы ни определило правительство, сокращение срока службы до шести месяцев принесет большие проблемы. Если сейчас при службе 24 месяца у нас по каждому полугодичному призыву набирается четверть рядового состава, то при полугодичном сроке мы каждый новый призыв должны будем набирать полный состав...
— Расшифруйте, пожалуйста.
— Для каждой заданной численности Вооруженных Сил и других войск — будь она миллион, 800 тысяч или 500 тысяч — рядовой состав при варианте, предложенном СПС, нужно будет полностью набирать за один призыв. Например, если сейчас в ходе одного призыва при численности армии в 1250 тысяч человек мы рядовой и сержантский состав набираем исходя из двухгодичного срока службы, то каждый призыв — это примерно 200 тысяч молодых людей. Из них около 60 процентов идут в Вооруженные Силы, остальные — в другие войска. Если бы они служили всего шесть месяцев, то мы должны были бы в каждый призыв набирать 800 тысяч человек (200 тысяч умножить на 4). Потому что мы должны были бы в каждый призыв полностью набирать всю армию, которая через полгода распустилась бы. И следующие полгода — опять полностью набирать всю армию. И так — каждый призыв, а не 25 процентов, как сейчас. То есть при нынешней численности мы должны были бы не 200 тысяч набирать, а 800.
— Восемьсот тысяч? Это же весь призывной контингент в России — вместе с инвалидами, студентами с детьми и больными родителями и т.д., и т.п. То есть все, кто пользуется отсрочками...
— И поэтому первый результат такой "реформы" — отмена отсрочек и поголовный призыв всех: годных-негодных, слепых-хромых, наркоманов, судимых и т.п. Сейчас ежегодный призывной контингент и составляет 800 тысяч человек. Из них призывается около 200, ибо остальные имеют отсрочку.
Если бы мы сократили армию до 800 тысяч человек, то это мало отразилось бы на численности рядового-сержантского состава. Потому что сейчас существует заметная асимметрия: слишком большой офицерский состав и относительно маленький для него рядовой и сержантский. При ВС в 800 тысяч человек при нормальной пропорции, принятой в любой нормальной армии, все равно низший состав составлял бы 500—600 тысяч человек — практически весь призывной контингент.
— Но в СПС говорят по-другому: остальное мы наберем за счет контрактников...
— Они не учитывают элементарных вещей: сколько денег стоит дважды в год набрать и обучить целую армию, а потом снова развести ее по домам? И у нас каждые полгода обучалась бы не четверть, а вся армия. И это резко увеличило бы стоимость обычного солдата. И, естественным образом, отняло бы деньги от тех же контрактников.
— С другой стороны, возможно, в нашей армии наконец-то покончили бы с "дедовщиной" — ведь не осталось бы ни "молодых", ни "стариков"?
— Покончить с "дедовщиной" только потому, что солдаты пришли и ушли одновременно?.. Призывная армия в наших условиях в любом случае будет рассадником "дедовщины". И неважно, сколько в ней служат — полгода, полтора года или два. Единственное, что изменится, — это принцип "дедовщины". На смену придут издевательства по принципу землячества, по местам призыва... И все равно это будет армия с очень низким моральным духом, даже несмотря на то, что все солдаты там будут одногодки.
— При таком мрачном подходе даже как-то неудобно спрашивать о боеспособности...
— Все правильно: такая армия будет ВСЕГДА небоеспособной. Чтобы обучить солдата работе на сложнейшей современной технике, требуется много времени. А что получится? Не успели им еще толком что-то объяснить, как они уже на гражданку уходят. И в этом случае мы можем рассчитывать только на мобилизацию запаса — то есть на резервистов. А вот постоянной армии у нас не будет вообще или она будет целиком состоять из офицерского состава.
— Более-менее понятно. Но почему, как вы выразились, она еще и вредна? И как тогда случилось, что эту программу одобрили Министерство обороны и Миноборонпром, которые, казалось бы, больше всех заинтересованы не в уменьшении, а наоборот, в увеличении срока службы?
— А тут все очень просто: они сразу же поняли, что эта концепция чудесным образом отвлечет внимание от вопроса полностью контрактной армии, а правильнее сказать, от армии, сформированной по принципу добровольно-контрактного формирования. Все же начнут спорить насчет срока шестимесячной службы и забудут обо всем остальном — то есть о переходе на нормальную профессиональную армию. Под разговоры и споры "о шести месяцах" Минобороны и Миноборонпром продолжат деление огромного "пирога" так, как им нравится. Идея шестимесячной службы — это же троянский конь, который запущен в концепцию перехода на контрактную армию, чтобы погубить ее на корню. Потому что, введя шестимесячный срок службы, мы приведем все в такое состояние, что переводить на контракт будет уже просто нечего: армия как таковая исчезнет. А сама дискуссия на этот счет затеяна только для того, чтобы отвлечь внимание здоровых сил общества, которые уже много лет стоят на той абсолютно правильной, на мой взгляд, позиции, что Россию может спасти только профессиональная армия.
— Сомневающихся в этом практически не осталось. Вопрос в другом: "где деньги, Зин"?
— А деньги-то как раз есть! И в прошлом году в бюджете они были — получились из больших сверхбюджетных доходов, которые можно было сконцентрировать на одном вопросе, чтобы решить его раз и навсегда. И мы три года подряд предлагаем эти огромные доходы, исчисляемые сотнями миллиардов рублей каждый год, сосредоточить на решении этих проблем. Во-первых, сократить армию до необходимого минимального уровня — 700—800 тысяч человек, а во-вторых, перестроить ее, увеличив при этом на сто процентов денежное содержание и контрактников, и всех офицеров, вплоть до высшего командного состава.
— И какова цена вопроса?
— В бюджете этого года она составила бы 26 миллиардов рублей. При том, что у нас 40 с лишним миллиардов предполагается выделить на денежное содержание, дополнительные 26 миллиардов полностью решили бы вопрос для Вооруженных Сил. Понятно, что мы бы не решили проблем всей армии. Но ведь надо же с чего-то начинать! И взять эти деньги было где. Даже из тех средств, о которых договорилась Дума. 51 миллиард рублей даются правительством "на расходы и разграбление" — это то, что из дополнительных доходов согласились потратить на расходную часть бюджета. И даже из этого 51 миллиарда "искомые" 26 миллиардов — всего-навсего пятьдесят процентов, чтобы решить эту крупнейшую национальную проблему. Нужны только воля и согласие, чтобы пойти по этому пути.
Министерство обороны, олицетворяемое сейчас начальником Генштаба Квашниным, желает все дополнительные деньги потратить на увеличение денежного содержания офицеров и генералов. Военная промышленность в свою очередь тоже "желает": они предпочитают израсходовать их на оборонный заказ и дать работу заводам. Их лоббирует Клебанов. А вот добровольно-контрактная армия не имеет своего покровителя. Потому ничего и не получается.
— Но в России уже есть примеры, где принцип добровольно-контрактной армии применяется на сто процентов: 201-я мотострелковая дивизия Минобороны, дислоцированная в Таджикистане. Там нет ни одного срочника — только контрактники...
— Я был там не один раз и могу сказать, что 201-я дивизия являет собой образец. Она показывает, что контрактная армия не только освобождена от "дедовщины", но и боеспособна. Мы разработали систему, по которой можно в течение двух лет уже полностью перейти на контракт.
— Да, но ведь и сейчас, отслужив полгода, многие срочники подписывают контракт — в том же Таджикистане, в Абхазии... Что нового предлагаете вы?
— А мы предлагаем реальный выбор: или служи два года по призыву, или — "труби" три, но уже по контракту. За деньги. 2,5 тысячи рублей в месяц — вполне приличный заработок. Как показывают социологические исследования, на такие условия согласились бы многие срочники. Сразу и отношение другое, и другие права: контрактника никто не измордует, сапоги языком лизать не заставит. А потом, может быть, если солдату понравится, можно остаться и еще на один контракт. А там уже действуют свои привилегии — например, жилье со скидками. В Америке такие поощрения связаны с получением высшего образования — у нас может быть связано с льготным получением жилья. Отслужил три срока по контракту — государство "отстегивает" 70 процентов от стоимости квартиры. Впрочем, систему "скидок и привилегий" детально мы еще не прорабатывали.
|
|
|
"Московский комсомолец", 25 октября 2001 г.
|
 |
