Итак, первым и главным направлением новой экономической
стратегии должен стать комплекс институциональных реформ,
который должен включать в себя одновременное и взаимоувязанное
преобразование базовых институциональных условий экономической
деятельности в стране – системы гражданского судопроизводства
и юридического обеспечения исполнения контрактных обязательств;
механизма исполнения судебных решений; системы взаимоотношений
бизнеса с административными органами, в том числе с органами
административного регулирования хозяйственной деятельности;
налоговой системы; определения границ и распределения ответственности
за функционирование общественного сектора, статуса и рамок
деятельности государственных монополий, субъектов финансового
сектора экономики и т.д. Во всех этих областях имеется немало
нерешенных принципиальных вопросов, обойти которые в процессе
создания условий для экономического роста, нацеленного на
модернизацию страны, в принципе невозможно.
Следует особо подчеркнуть, что реформирование этих институтов
ни в коем случае нельзя сводить к простому «совершенствованию»
нынешней деятельности существующих сегодня административных
и хозяйственных органов. Проблема этих органов отнюдь не
сводится к тому, что они слабы и малоэффективны – проблема
состоит главным образом в том, что, не выполняя возложенные
на них общественные функции, они занимаются деятельностью,
не имеющей к этим функциям никакого отношения. Так, судебные
и правоохранительные органы занимаются оказанием частных
услуг бизнесу и исполнительной власти. Органы административного
регулирования сплошь и рядом выполняют чисто фискальную
функцию, а фискальные – функцию «регулирования» частного
бизнеса по заказам административных или конкурирующих частных
структур. Подавляющее большинство банков выполняет роль
кредитно-финансовых отделов корпораций, являющихся их учредителями.
Государственные монополии, чья единственная функция – производство
под контролем государства услуг или товаров, которые не
могут эффективно предоставляться частным сектором, на практике
совмещают в себе функции частного бизнеса на государственные
деньги и «черной кассы» для властных структур. Список подобных
функциональных несоответствий можно продолжать еще очень
долго, но и из уже вышеназванного ясно, что укреплять и
усиливать такого рода институты без коренного реформирования
содержания их деятельности было бы не просто неконструктивно,
но даже опасно. Простое их усиление в существующем виде
фактически будет означать лишь еще большее отвлечение ресурсов
от производительных целей.
Фактически речь идет о создании по существу заново системы
современных государственных и общественных институтов, которые
бы, с одной стороны, защищали законные интересы всех участников
хозяйственных отношений, а с другой – регулировали бы экономическую
активность в обществе, направляя ее в сторону эффективного
производительного использования имеющихся ресурсов в противовес
явному или скрытому их разворовыванию. Это, безусловно,
огромная работа, которая даже при наилучшем раскладе потребует
нескольких президентских сроков, но начинать ее нужно немедленно,
не говоря уже о том, что в идеале не следовало допускать
создания полукриминальной системы еще в 90-х годах.
Конкретные направления институциональных реформ, актуальность
которых самоочевидна, были подробно освещены мною в предыдущей
лекции, в которой я отвел им очень значительное, если не
главное место. Здесь же, дабы не повторять уже сказанное,
я хотел бы чуть более развернуто изложить свои соображения
относительно общей идеологии институциональных реформ, их
стратегического смысла.
Первое, что я хотел бы отметить в этом отношении – это
то, что институциональные реформы должны быть очень тесно
и непосредственно связаны с изменением общей парадигмы экономической
политики в России.
Суть и стержень такой новой парадигмы должны заключаться
в том, что государство берет на себя инициативу создания
благоприятных условий для предприятий и компаний, деятельность
которых обеспечивает рост занятости, доходов, экспорта обработанной
продукции и налоговых поступлений. Напротив, бизнес, не
приносящий обществу отдачи в виде налогов и занятости, представляющий
собой лишь «черную дыру», в которой бесследно исчезают национальные
ресурсы, обогащая лишь отдельных проходимцев, должен встречать
самое негативное к себе отношение. В этих целях должны использоваться
все доступные государству инструменты экономической политики
– фискальные рычаги, кредитная система, административное
регулирование использования принадлежащих государству ресурсов.
Опыт новой и новейшей истории показывает, что периоды ускоренной
модернизации, экономических взлетов обществ, как правило,
инициировались ярко выраженной государственной политической
волей, его грамотной и ответственной политикой. И именно
эти соображения должны присутствовать при разработке и осуществлении
планов реформирования тех базовых экономических институтов,
о которых было сказано выше.
При этом, однако, мы прекрасно отдаем себе отчет в том,
что в России, в отличие от США и от многих европейских стран,
нет уходящей корнями в прошлое традиции индивидуальной свободы
и местного самоуправления. Нет и судебной системы, которая
могла бы противостоять давлению государства и произволу
в хозяйственном регулировании, нарушениям фундаментальных
экономических прав граждан. Поэтому предпосылкой усиления
государственной экономической стратегии (и в этом смысле
первейшей экономической задачей) должны быть принятие ряда
ключевых законодательных политических решений, судебная
реформа, развитие эффективного местного самоуправления,
формирование гражданских политических партий и общественных
объединений, безусловное соблюдение свободы средств массовой
информации. До тех пор, пока государство будет высокомерно
относиться к правам и свободам граждан и полагать, в частности,
что эти права могут ущемляться или произвольно «регулироваться»
в соответствии с тем, как политики или правительственные
чиновники понимают государственные интересы, большая часть
хозяйственной деятельности экономических субъектов будет
оставаться в «тени» неформальной экономики, благо такая
возможность в России в силу ее природных богатств и огромной
территории является практически неограниченной. Эту оговорку
необходимо постоянно иметь в виду, говоря о конкретных областях,
в которых мы считаем необходимым проявить решительную политическую
волю для проведения реальных реформ.
Однако и этого недостаточно. Исходной институциональной
базой эффективных рыночных реформ являются ценностные ориентации
населения и руководства страны, политический вектор внутренней
и внешней политики. Если, как это у нас сейчас происходит,
практическое государственное управление сохраняет такие
ключевые традиции сталинской системы, как отсутствие независимости
судебной системы, абсолютная подчиненность законодательных
органов (Думы) исполнительной власти, прямое и существенное
манипулирование выборами, отсутствие свободы слова, то эффективная
рыночная экономика появиться не может. Оболваненные, несвободные,
манипулируемые с помощью телевидения, прессы и «черного
пиара» люди в принципе не могут создавать экономику XXI
века. В этом смысле курс на отказ от гражданских свобод,
на их свертывание или ограничение ни в коем случае не может
быть оправдан какими бы то ни было соображениями экономической
целесообразности или интересами проведения реформ.
Еще одно обстоятельство, которое я хотел бы особо отметить
в этом разделе, заключается в следующем. Огромное значение
срочных и, главное, последовательных усилий для реализации
реформ базовых институтов в сегодняшней ситуации связано
еще и с тем обстоятельством, что экономика и общество в
России продолжают пребывать в неустойчивом, переходном состоянии,
и в этом смысле курс на формирование в России эффективной
современной рыночной экономики западного типа – это еще
не решенный, или, во всяком случае, не вполне решенный вопрос.
Что дает нам основания это утверждать?
Во-первых, многие из присущих нынешней России, но не совместимых
с современными представлениями об эффективной рыночной экономике
отношений и институтов, о которых я говорил в своих работах
и публичных выступлениях, представляют собой не столько
рудимент прошлого, сколько полноценный элемент функционирующей
политико-экономической системы. Причем, как я уже много
раз утверждал, системы по-своему логичной и устойчивой,
способной к самовоспроизводству и даже определенному развитию.
А во-вторых, общее направление эволюции этой системы и
соответствующей ей логики экономических отношений еще не
вполне определилось. Да, некоторые «нерыночные» формы (например,
тот же бартер) постепенно отходят в прошлое. Однако другие
столь же далекие от цивилизованной рыночной экономики отношения
не только не отмирают, но и в определенном смысле закрепляются.
И с этой точки зрения опоздание с началом кардинальных институциональных
реформ может оказать решающее влияние на этот своего рода
исторический выбор, качнув маятник в сторону негативного
для нашей страны сценария.
Другими словами, сохранение статус-кво в этой области,
которое многими выдается за признаки некоей позитивной
стабилизации, на самом деле есть не что иное, как прямой
путь в исторический тупик. Сохранение такого положения
даже на среднесрочную (в пределах одного президентского
срока), не говоря уже о долгосрочной перспективе, грозит
стране окончательным закреплением на очень длительный
срок застойной, нецивилизованной и не имеющей никакой
исторической перспективы общественной системы отсталого,
периферийного капитализма.
