Одним из важнейших факторов, определявших политическую позцию «ЯБЛОКА», всегда
были его взаимоотношения с другими партиями, движениями и объединениями, входившими
в демократическое движение. Как известно, «ЯБЛОКО» возникло в 1993 г. как альтернатива
господствовавшим в то время в демократическом движении взглядам на реформы и методы
их проведения. Возможно, поэтому в дальнейшей истории «ЯБЛОКА» такую значительную
роль сыграла идея о необходимости восстановления единства демократического движения,
утраченного якобы в силу ситуативных причин. Эта идея каждый раз приобретала особую
остроту и политическую актуальность в периоды подготовки и проведения общенациональных
избирательных кампаний по выборам Государственной Думы и Президента Российской
Федерации.
При этом в течение долгого времени, особенно в условиях жесткого противостояния
между сторонниками и противниками реформ в начале и середине 90-х годов, тезис
о важности восстановления единства демократов подпитывался широко бытовавшим мнением
о необходимости дать консолидированный отпор попыткам реставраторских сил восстановить
прежние порядки. В такой обстановке «ЯБЛОКО», объявившее о создании альтернативы
в рамках демократического движения, нередко рассматривалось чуть ли не в качестве
инициатора раскола демократов. Уже вскоре после выборов в Думу первого созыва
демократическая пресса обрушилась на «ЯБЛОКО» и его сторонников, обвиняя их в
том, что из-за нежелания идти на выборы вместе с Гайдаром и его сторонниками,
в парламенте в значительном количестве оказались представлены националисты и коммунисты,
и те политики, которые еще совсем недавно потерпели поражение в ходе конфликта
между Президентом и Верховным Советом. В дальнейшем эта тема неоднократно появлялась
в демократической прессе.
Между тем единство демократического движения, зародившегося в конце 80-х годов
на волне борьбы за демонтаж коммунистической общественной системы, имело специфическую
природу. В тот период оно скреплялось прежде всего общим неприятием демократами
этой системы. Представление о будущем России, о путях его достижения уже тогда
были у разных объединений демократической направленности различными. Эти различия
еще более углубились после краха коммунизма и начала рыночных реформ. «ЯБЛОКО»
как политическая партия родилась из отрицания практики реформ, проводившихся тогда
доминирующей в демократическом движении силой, которая консолидировалась тогда
вокруг Егора Гайдара и его команды реформаторов в Правительстве России. В канун
первых выборов в Думу сторонники Гайдара создали партию «Выбор России» (ВР), позднее
«Демократический Выбор России» (ДВР), которая впоследствии совместно с другими
партиями и объединениями создала партию Союз Правых Сил (СПС). Наряду с «ЯБЛОКОМ»
именно эта партия во всех ее ипостасях стала играть ведущую роль в демократическом
движении 90-х годов и начала ХХI в.
Но при строительстве отношений с ВР/ДВР/СПС «ЯБЛОКО» исходило из того обстоятельства,
что как раз отрицание прежней практики и ошибок демократов, прежде всего группы
Гайдара, и побудило Явлинского и его команду выработать собственную концепцию
демократических реформ. В этих условиях о «механическом» объединении демократов
не могло быть и речи. Поэтому «ЯБЛОКО» всегда подчеркивало, что воссоединение
возможно только в том случае, если ключевые идеи, выдвинутые партией, будут одобрены
партнерами по демократическому движению. Однако, как показывал опыт 90-х годов,
разногласий между двумя партиями по кардинальным проблемам оказывалось несомненно
больше, чем общих точек соприкосновения. Явлинский в апреле 1996 г., когда накануне
президентских выборов снова зазвучала тема единства демократов, подробно охарактеризовал
противоречия между «ЯБЛОКОМ» и ДВР: «У меня с Егором Тимуровичем много разногласий
по экономическим, политическим и даже этическим вопросам: я осуждал политику конфронтации,
приведшую к октябрьской трагедии 1993 г., а он – нет; «Выбор России» подписал
Договор об общественном согласии с Жириновским и Ельциным37, а я – нет; Гайдар
против экономического союза с бывшими республиками СССР, а я – за; он не считает
жизненно важными региональные реформы, а я уверен, что они основа реформирования
России; он пропагандирует финансовую стабилизацию, а я считаю самыми главными
на сегодняшний день вопросы собственности, приватизации и демонополизации; «Выбор»
считает, что рынок сам все отрегулирует, а мы уверены, что без промышленной политики
все равно ничего не получится; они думают, что выживать должен сильнейший, мы
предлагаем поддерживать прежде всего мелкий и средний бизнес, создать систему
социальной защиты населения; они говорят, что удастся снизить инфляцию без создания
реальной конкуренции и демонополизации, мы заявляем, что таким образом по-настоящему
это сделать нельзя; они третий год подряд поддерживают бюджет, чем одобряют политику
правительства в целом, мы три года единогласно голосовали против»38 (о программных
различиях «ЯБЛОКА» и СПС см. также Приложение 2). Резюмируя суть идейно-теоретических
и политических различий между двумя партиями в 90-е годы, можно привести оценку
историка Малиновой: «Проекты «ДВР» и «ЯБЛОКА» – это два разных способа построения
демократического общества с рыночной экономикой в России – и две разных точки
зрения на конечный результат»39.
Но различия между ВР/ДВР/СПС и «ЯБЛОКОМ» не сводились только к идейным расхождениям
их лидеров и политических платформ. Несмотря на некоторые пересечения электоратов,
так называемые «ядерные» группы избирателей обеих партий существенно различаются.
В отличие от электората «ЯБЛОКА» среди избирателей ВР/ДВР/СПС много тех, кто входит
в верхнюю группу по доходам и относится к нынешней элите России. В целом по сравнению
с «ЯБЛОКОМ» избиратели ВР/ДВР/СПС настроены более индвидуалистично, они негативно
относятся к социальной солидарности. Они в большей степени конформисты, считающие,
что ради личного успеха можно и поступиться принципами. В мировоззренческом плане
электорат ВР/ДВР/СПС склоняется к тому, что в ходе реформирования российского
общества приоритет должен принадлежать социально-экономическим преобразованиям,
а методы их осуществления и предмет их соотнесения с демократическими процедурами
не столь уж и важны, поскольку демократия является фактической производной от
рынка. Нетрудно теперь понять, почему в ходе опросов общественного мнения о возможности
объединения двух партий каждый раз среди сторонников и «ЯБЛОКА», и СПС много тех,
кто заявляет, что в этом случае не проглосует за новую структуру.
К числу же примеров успешного сотрудничества можно в первую очередь отнести совместную
борьбу двух партий против развязанной Президентом Ельциным и его окружением Первой
чеченской войны (1994–1996 гг.).
Новый оборот проблема единства демократических сил приобрела после избрания Путина
Президентом России. Этому способствовало, как минимум, два обстоятельства. Во-первых,
после декабрьских выборов 1999 г. в Думе поначалу сложился союз между прокремлевской
фракцией «Единства» и Компартией, который взял в свои руки распределение думских
портфелей. Это давало основания предполагать, что такой союз может стать базой
консервативных сил и превратиться в серьезное препятствие для продолжения реформ.
В результате сложившаяся ситуация объективно содействовала формированию запроса
на консолидацию демократических сил. Во-вторых, неудачное в целом выступление
«ЯБЛОКА» на думских выборах привело к появлению, в том числе и среди сторонников
Явлинского, настроений в пользу объединения. Эти настроения проникли и в депутатскую
фракцию «ЯБЛОКА». В конце 2000 – начале 2001 гг. думскую фракцию партии покинули
известные политики – депутаты Николай Травкин и Елена Мизулина, которые мотивировали
свой уход тем, что назревшее, по их мнению, объединение двух ведущих демократических
партий не находит поддержки у руководства «ЯБЛОКА». В такой обстановке «ЯБЛОКО»
оказалось перед необходимостью скорректировать прежнюю позицию в отношении проблемы
объединения демократов. С одной стороны, нельзя было не учитывать роста настроений
в пользу объединения среди сторонников «ЯБЛОКА», но, с другой, даже идя на переговоры
с СПС, важно было последовательно отстаивать принципиальные позиции партии.
В июне 2000 г. «ЯБЛОКО» и Союз Правых Сил подписали соглашение «О мерах по объединению
политических общественных организаций СПС и «ЯБЛОКО». Оно состояло из 7 пунктов.
Стороны договорились о таких направлениях сотрудничества, как выдвижение на следующих
думских выборах единого списка кандидатов по общефедеральному и одномандатным
округам; поддержка на всех региональных и местных выборах начиная с 1 сентября
2000 г. единых согласованных кандидатов; принятие мер к созданию объединенных
организаций на местах; определение организационно-правовой формы будущей единой
коалиции; создание Объединенного политического совета на паритетных началах для
согласования работы на федеральном и региональном уровнях.
Во исполнение достигнутого соглашения был создан Координационный совет «ЯБЛОКА»
и СПС. Уже вскоре благодаря его усилиям удалось достигнуть успешного взаимодействия
двух фракций в Думе по вопросам совместной работы над законодательством. В тот
момент многие демократические активисты возлагали большие надежды на формирующуюся
коалицию. Тем более что лидеров обеих партий Явлинского и Немцова, бывшего нижегородского
губернатора, связывали личные отношения еще со времен «Нижегородского пролога».
На конференции по проблемам развития законодательства, организованной СПС и «ЯБЛОКОМ»
в апреле 2001 г., Григорий Явлинский выразил своим партнерам благодарность за
то, что несмотря на решение СПС поддержать на президентских выборах 2000 г. Владимира
Путина, лидеры партии Борис Немцов и Ирина Хакамада оказали личную поддержку Явлинскому.
Именно с этого времени, как сказал лидер «ЯБЛОКА», и начала формироваться эта
коалиция. «Мы ею очень дорожим, – отметил Явлинский, – и делаем все возможное,
чтобы она работала разумно. На сегодняшний день это все более тесная координация
по политическим вопросам. Мы стараемся не вмешиваться во внутренние дела друг
друга – это коалиция двух самостоятельных, сильных демократических партий»40 .
Однако вскоре ситуация начала меняться. В Думе постепенно сформировалось новое
большинство из центристских прокремлевских фракций, а коммунисты были оттеснены
в оппозицию. Президент и правительство инициировали переход к следующему этапу
важнейших реформ. В этих условиях снова проявились серьезные разногласия между
двумя партиями по коренным проблемам реформирования страны. Камнем же преткновения
перед возможным заключением долгосрочного союза стало предложение СПС о выдвижении
единого кандидата от демократических сил на президентских выборах 2004 г. Реакция
«ЯБЛОКА» была негативной. СПС предложил определить кандидата на основе итогов
парламентских выборов, рассматривая их как рейтинговое голосование. «ЯБЛОКО» отказалось,
предложив перенести решение этой проблемы на Демократическое совещание с участием
широкого круга различных общественных организаций и гражданских инициатив и оценивать
рейтинг кандидатов на основе послепарламентских социологических исследований,
заказанных различным институтам.
В ответ на инициативы СПС «ЯБЛОКО» же стало настаивать на том, чтобы прежде всего
определиться по программным позициям, например, определить отношение к предложенной
Правительством реформе РАО «ЕЭС» России. Но СПС такая проблематика переговоров
не устраивала. Лидеры этой партии сделали ставку на привлечение «яблочного» электората,
используя для этого даже сомнительные данные опросов общественного мнения. Препринимались
и попытки зародить недоверие к Явлинскому со стороны «яблочного» актива и основной
массы избирателей.
Нежелание «ЯБЛОКА» идти на союз с СПС на его условиях снова вызвал негативную
реакцию в прессе, которая, как и ранее, попыталась возложить вину за такое развитие
событий на «ЯБЛОКО». Из этого делался вывод, что именно «ЯБЛОКО» из-за возможного
срыва альянса с СПС может проиграть на очередных парламентских выборах41.
В ноябре 2002 г. «ЯБЛОКО» отказалось от идеи совместных предвыборных списков с
СПС. В итоге к концу 2002 г. отношения между партиями снова переросли в серьезный
конфликт, а планы развития сотрудничества между ними были фактически сорваны.
Идейные разногласия и разное видение дальнейшего пути развития России вновь развели
позиции двух крупнейших демократических партий.
Понимая, что дальнейшие контакты с СПС по проблемам объединения бесперспективны,
руководство «ЯБЛОКА» переориентировалось на укрепление партнерских связей с другими
демократическими организациями, гражданскими инициативами и отдельными общественными
деятелями демократического толка, более близкими партии по духу, чем СПС, в рамках
Демократического совещания, идея которого была выдвинута Явлинским еще весной
2000 г. В январе 2003 г. «ЯБЛОКО» предложило для обсуждения проект объединительной
платформы для демократов – Хартию новой демократической коалиции, которая должна
была противостоять угрозам коммунистического реванша и бюрократического авторитаризма.
Общие принципы «Хартии» направлены на построение в России демократического правового
государства, реально, а не на словах обеспечивающего права и свободы человека;
цивилизованной современной рыночной экономики европейского типа; гражданского
общества; справедливой системы социальной защиты42.
Именно в рамках Хартии и предлагалось вести совместную деятельность по подготовке
выборов в Государственную Думу в 2003 г. и выборов ПЕрезидента России в 2004 г.
В рамках Демократического совещания «ЯБЛОКУ» удалось сплотить
вокруг себя несколько небольших организаций и тем самым
продемонстрировать устойчивость своих позиций как одного
из главных центров консолидации демократических сил.
37 Имеется в виду так
называемый Договор об общественном согласии 1994 г., подписанный
по инициативе тогдашнего Президента страны в целях дополнительной
легитимации новой политической системы, возникшей после
октябрьских событий 1993 г. – Примечание автора.
38 Явлинский Г. Говорю
то, что думаю. Москва, апрель 1996 г. // Архив партии
«ЯБЛОКО».
39 Малинова О.Ю. Указ.соч.,
с. 93.
40 Стратегия и проблемы
развития законодательства в Российской Федерации на пути
становления гражданского общества. (Материалы конференции
6 апреля 2001 года). М.: Издатель «Гайнуллин», 2001, с.
31.
41 См. например: Савицкий
А. «ЯБЛОКО» меняет имидж//«Независимая газета», 2 июля
2002.
42 См. «Новая газета»,
№ 6, 27–29 января 2003.
