Первоначально были сняты дотации на потребительские товары. Социальные амортизаторы в виде индексации заработной платы и трансфертов оказались недостаточными. Произошло резкое обесценение всех видов текущих денежных доходов и сбережений населения. Более того, государство перестало гарантировать не только определенный, хотя бы минимальный, уровень доходов, но даже сам факт их выплат. Политика доходов со стороны государства фактически свелась к минимизации любых форм денежных выплат населению.
На следующем этапе продолжение политики финансовой стабилизации, попытки уменьшить дефицит бюджета за счет сокращения расходов на социальную сферу нанесли серьезный удар по государственному социальному и пенсионному обеспечению, государственной системе здравоохранения и образования. Они продолжают существовать, но в условиях жесткого режима экономии и сокращения средств на их содержание сами приходят в упадок.
Завершающей фазой разрушения старой системы жизнеобеспечения стало изменение положения предприятий вследствие неуправляемого спада производства и ухудшения их финансового положения. Во-первых, резко выросла скрытая безработица. Для работников это обернулось утратой гарантий полноценной занятости, потерей профессионального и квалификационного статуса. Во-вторых, разрушилась ведомственная социальная инфраструктура, которая для многих регионов страны была основным источником удовлетворения потребностей населения в жилье, услугах здравоохранения, дошкольного воспитания детей и т.д.
Местные власти, в условиях неупорядоченности финансовых, особенно налоговых, отношений с центром, под гнетом местных экономических и прочих проблем, оказались не способны реализовать в полной мере возложенные на них социальные функции. Таким образом вся дополнявшая ранее друг друга властная вертикаль в силу тех или иных причин устранилась от социальных проблем, предоставив населению право самостоятельно обеспечивать себе способы выживания.
Для населения это обернулось рядом следствий, существенно изменивших важнейшие сферы его жизнедеятельности.
Специфическим явлением в сфере доходов населения стала задолженность по денежным выплатам населению, причем это касается не только оплаты труда работающих, но и выплат социальных трансфертов, в том числе пенсий. Степень распространенности и регулярность свидетельствуют об устойчивости этого явления, хотя масштабы и сроки задолженности меняются.
Особенности формирования денежных доходов экономически активного населения находят отражение в изменении их структуры в зависимости от источников поступления. Изменения в структуре денежных доходов населения наблюдаются на протяжении всего периода проведения реформ, однако наиболее существенно структура денежных доходов преобразилась в 1994 году. Изменения связаны, и в этом их особенность, со значительным увеличением доли доходов от предпринимательской и подобной ей видов деятельности. Что касается социальных трансфертов, то их доля в структуре доходов населения остается стабильной (порядка 15-16%). Хотя нельзя не отметить, что стабильность доли социальных трансфертов в денежных доходах населения поддерживается в основном пополнением контингента получателей.
В ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ УСТОЙЧИВУЮ ТЕНДЕНЦИЮ ПРИОБРЕЛО УВЕЛИЧЕНИЕ МАСШТАБОВ И МНОГООБРАЗИЕ ФОРМ НЕКОНТРОЛИРУЕМЫХ, А СЛЕДОВАТЕЛЬНО НЕОБЛАГАЕМЫХ НАЛОГАМИ, ДЕНЕЖНЫХ ДОХОДОВ НАСЕЛЕНИЯ. Такими видами доходов, в частности, являются незарегистрированные доплаты по основному месту работы, доходы от неформальной вторичной, а иногда и основной занятости, доходы коррумпированных чиновников, а также поступления из источников криминального характера.
Нестабильность, низкий уровень доходов населения в сочетании с высокими темпами роста цен в потребительском секторе, приводят к обнищанию значительной части членов общества, в первую очередь страдает население с фиксированными доходами. Это наиболее образованная интеллектуальная часть общества: научные работники, врачи, занятые в сфере культуры и образования. Низкие уровни доходов, получаемых из бюджета, сочетаются с уравнительным характером их распределения. Равенство в нищете достигло своего апогея. В связи с попытками властей удержать хотя бы минимальные уровни выплат (что квалифицируется как адресная социальная защита населения) существенно сократилась дифференциация между разрядами единой тарифной сетки и практически устранено различие между минимальной и максимальной пенсией по возрасту. В первом случае это разрушение стимулирующих основ оплаты труда, во втором - уход от идеи трудовых пенсий и путь к единой социальной пенсии, выплачиваемой независимо от трудового вклада.
Наряду с этим рост уровня и расширение источников неконтролируемых доходов, а также увеличение способов ухода от налогообложения, создали сферы сверхвысоких доходов. Прежде всего, к сверхприбыльным занятиям следует отнести торговлю оружием, наркобизнес и производство топливно-сырьевых ресурсов, а также финансовую и внешнеторговую сферы, частично сферу услуг (например, юридические услуги). Расслоение общества на группы населения, находящиеся на противоположных полюсах по уровню материальной обеспеченности - на уровне нищеты или бедности, с одной стороны, и высокого достатка или зажиточности, - с другой, идет быстрыми темпами. Формируется группа не просто богатых, а очень богатых, даже по мировым стандартам, людей.
Определенные изменения претерпела за годы реформы структура использования денежных доходов населения. Это особенно наглядно проявляется в структуре сбережений. Доля накоплений в форме вкладов и ценных бумаг осталась низкой (в I полугодии 1995 года 6,3% денежных доходов). Вместе с тем, накопление наличных денег уступило лидерство более цивилизованному способу - инвестициям в валюту (14% денежных доходов). Следует правда оговориться, что начиная со II квартала 1995 г, население вновь начало увеличивать рублевые наличные сбережения и сокращать покупку валюты. Сказалась ситуация на валютном рынке.
В структуре потребительских расходов населения основная их доля, как и до реформы приходится на покупку товаров первой необходимости, особенно продуктов питания. Однако условия их приобретения, потребительские возможности населения существенно изменились. Это связано с новыми тенденциями на потребительском рынке.
Вместе с тем рост розничного товарооборота (по крайней мере до 1995 г.) происходил на фоне интенсивного сокращения как величины произведенного валового внутреннего продукта страны, так и производства товаров народного потребления, а также продукции сельскохозяйственного производства. Этот рост никак не мог быть связан с поступлениями по импорту, поскольку уже с 1991 года наблюдалась тенденция его сокращения. Несмотря на то, что в 1994 году динамика изменилась и импорт по сравнению с предыдущим годом увеличился на 5,2%, общая его величина составляла примерно 3/4 объема импорта 1992 года. На наш взгляд рост общего объема розничного товарооборота связан прежде всего с особенностью российского рынка - возрастающей практикой перепродаж. Подобная ситуация не могла существовать бесконечно и в I полугодии 1995 г. падение потребительской активности населения было наконец зафиксировано официальной статистикой.
Хотя абсолютные объемы импорта стали увеличиваться только в последние полтора года, при хроническом спаде собственного производства этого оказалось достаточно, для того, чтобы импорт превратился в главный источник пополнения потребительского рынка (в I полугодии 1995 г. - 54% товарных ресурсов). Одновременно зависимость российского потребительского рынка от внешних источников пополнила перечень насущных проблем.
Динамика роста насыщенности розничной торговой сети носила устойчивый характер. Однако этот обобщающий показатель не учитывает сколь неравномерной и нестабильной являлась эта насыщенность по территории страны и в разрезе отдельных товарных групп. Изобилие на потребительских рынках в крупных городах уживается с дефицитностью на рынках малых городов и поселков России. Победа монетаристских реформ над социалистическим дефицитом оказалась не окончательной. Перестав быть тотальным, дефицит приобрел новые черты: избирательность, региональный характер, а также специфический социальный аспект.
В период проведения реформ на потребительском рынке продолжала усиливаться позиция негосударственного сектора, зачастую функционирующего более эффективно и динамично, чем предприятия государственной формы собственности. При этом от 1/4 до 1/3 всей торговой деятельности по-прежнему минует государственный контроль, так как осуществляется на рынках различными незарегистрированными фирмами и частными лицами.
Меняется структура платных услуг в сторону увеличения доли расходов на транспорт, жилищно-коммунальные услуги и сокращения доли бытовых услуг. Оказание бытовых услуг все больше переходит в частный сектор.
Существенная дифференциация в доходах и уровне жизни в связи с либерализацией цен и спадом производства не сняла проблему доступности для населения потребительских товаров, а перевела ее в другую плоскость. Если раньше для основной массы населения многие товары были недоступны из-за дефицита, то теперь главной причиной стали цены, которые не просто обусловили бюджетное ограничение и эффект замещения, а стали вытеснять группы с низкими доходами с потребительского рынка дорогих и качественных товаров. Стали формироваться рынки для богатых и бедных, причем очень высокий уровень цен, при невысоких зарплатах и сохранившейся ограниченности ряда важнейших товаров, обусловили непритязательность основной массы покупателей и резкое снижение качества товаров на потребительском рынке.
В целом тенденцию к расслоению рынка можно было бы оценить как фактор положительный, если бы она предполагала приемлемое качество и достаточный ассортимент товаров для низкодоходных групп. Однако в условиях общей неорганизованности и неустойчивости потребительского рынка в целом процесс его "социальной ориентации" происходит стихийно и болезненно для потребителей.
Если раньше потребительский рынок рассматривался в основном как источник товаров (исключение составлял колхозный рынок), то теперь, в период постоянных перепродаж, он все активнее используется как источник доходов, становится новой и достаточно прибыльной сферой приложения труда.
Более того, приметой времени является то, что практически полная укомплектованность рабочих мест сочетается сегодня с тотальным недоиспользованием занятой на них рабочей силы. Наряду с этим в разных формах идет процесс высвобождения занятых.
К середине четвертого года реформ сформировались новые приоритеты в сфере занятости.
Всеобщий пересмотр отношений собственности значительно сократил масштабы и влияние государственного сектора. Отраслевые акценты в занятости смещаются от производства к сфере услуг (в широком смысле), в том числе посреднических. Однако с точки зрения промышленно развитых стран отраслевая структура занятости в России остается сильно деформированной.
Экономические преобразования привели к изменению социальной структуры занятых. Ее палитра стала намного богаче, утратила классовую направленность, акцентировав внимание на степени личной ответственности и квалификации работника. Отныне занятое население делится на владельцев собственного дела (примерно 9%) и наемных работников. В первую группу, помимо существовавших и раньше "индивидуалов", входят появившиеся недавно частные работодатели.
На первый взгляд отмеченные изменения имеют явную "рыночную" направленность. Однако в сложившейся экономической и политической ситуации в России многие из них либо рискуют приобрести, либо уже приобрели деструктивный характер. В частности, застойная скрытая безработица в сочетании с отсутствием политики занятости на государственном, отраслевом уровне и непосредственно на предприятиях ведет к уходу наиболее ценных и активных работников. В результате качество рабочей силы в отраслях материального производства, которые собственно и должны оживить экономику, падает. Происходит феминизация и старение коллективов работников. Чрезмерное дробление предприятий, пущенное на самотек, может закончиться для них утратой жизнеспособности, не говоря уже о падении эффективности.
Оборотной стороной массовой приватизации в сочетании с отсутствием работающего трудового законодательства, стало ужесточение и бесконтрольность отношения директората к наемным работникам. Большинство процессов в сфере занятости продолжают развиваться стихийно, что как правило ведет к разрушению ранее накопленного трудового потенциала.
Пассивная государственная политика в сфере занятости лишь отчасти компенсируется активной позицией наиболее адаптировавшихся слоев населения.
В частности упрочила свои позиции вторичная занятость. Хотя ее масштабы длительное время остаются стабильными (около 15% занятых), некоторая тенденция к росту все же прослеживается.
За период реформы конъюнктура рынка труда приобрела устойчивый трудоизбыточный характер практически на всей территории России. Прогрессирует безработица. Видимое "благополучие" объясняется тем, что в России безработица традиционно существует в основном в скрытой форме, т.е. практически вне государственного контроля и регулирования и более или менее достоверной оценки.
Кроме того, скрытая безработица в России не однородна. Она объединяет не только лиц, официально не имеющих работу, но и частично, а точнее формально, занятых (находящихся в административных отпусках без сохранения заработной платы, переведенных на неполную рабочую неделю), которые как правило не получают заработка, но числятся работающими. С определенной долей условности к безработным можно отнести также персонал предприятий, задерживающих выплаты заработной платы более чем на месяц.
В последнее время качественно изменился характер безработицы, в ней все явственнее проступают черты застойности.
Территориальные деформации российского рынка труда уже можно назвать хроническими. Сложностью ситуации выделяются многие области Центральной России (устойчиво лидирует Ивановская область), некоторые национальные образования (Чувашия, Калмыкия, Коми, Дагестан). Наименее остро проблема безработицы стоит для Москвы, Смоленской и Волгоградской областей, Республики Саха.
Существенно осложняет ситуацию на рынке труда политическая нестабильность, в том числе расширение зон национальных конфликтов, ведущее в частности к росту численности беженцев и вынужденных переселенцев.
С точки зрения деформаций, происходящих на рынке труда и влекущих за собой в том числе и противоправные действия, следует обратить внимание на следующие явления:
• криминализация общества, которая проявляется в постоянном увеличении числа граждан, вовлеченных в преступную деятельность;
• безработица, особенно для молодых людей, не имеющих специальности;
• низкая правовая культура, утрата нравственных идеалов. "Перетекание" рабочей силы в скрытой и явной форме на неформальный рынок труда существенно увеличило масштабы и усилило влияние неформальной экономики.
Режим наибольшего благоприятствования для сомнительных с точки зрения закона видов деятельности сложился в частном секторе. Определенной свободой пользуются также предприятия смешанных форм собственности. В государственном же секторе такие возможности наиболее ограничены (хотя и существуют). Отраслевые приоритеты неформальной деятельности лежат как в производственной, так и в непроизводственной областях экономики. Основной объем нелегальных доходов проходит через финансовые, внешнеторговые, силовые структуры, а также посредством торговли и оказания услуг на внутреннем рынке.
Одновременно началась замена государственных форм контроля за экономической деятельностью скрытыми формами давления. Большинство хозяйственных субъектов оказались в ситуации, когда ради выживания приходится идти на то или иное нарушение закона. Отдельные случаи в атмосфере явного попустительства, а может быть и определенной заинтересованности, со стороны государственных структур превратились в постоянную практику.
Примерно в аналогичном положении оказалось и население. Резкое падение уровня жизни при отсутствии перспектив законным образом поправить материальное положение семьи способствует вовлечению в неформальную сферу широких слоев россиян, более широких, чем в формальную экономику.
Таким образом соотношение между формальными и неформальными способами жизнеобеспечения населения за годы реформы явно сместилось в сторону последних. Конкретные пропорции зависят от области сравнения. С точки зрения занятости неформальные механизмы пока еще держатся на втором плане, поскольку большинство работников хотя бы прикрываются наличием основного места работы в формальном секторе экономики, а нетрудоспособные и безработные остаются получателями государственных пособий.
В структуре доходов населения значимость неформальных заработков (по крайней мере для ряда групп населения) превышает традиционные (заработную плату, пенсии, различные пособия).
Итак, попытки осуществить стандартные программы стабилизации финансов, как первого этапа радикальных экономических преобразований, приведшие к практически полному разрушению старой системы жизнеобеспечения населения при отсутствии иной модели государственной социальной политики закончились, во-первых, нарушением традиционной, через государственные системы жизнеобеспечения, связи между властью и населением. Во-вторых, в отсутствие прочих вариантов, начался процесс превращения всегда существовавшей неофициальной (теневой) системы распределения в основную. Низкая правовая культура, не позволяющая четко разграничить криминальные и некриминальные виды деятельности, предопределила не только неформальный, но и в значительной степени неправовой характер новых способов жизнеобеспечения.
Таким образом неформальная экономика и соответствующая ей система связей приобрели особую значимость, более того, превратились в фактор, в определенном смысле стабилизирующий ситуацию, во всяком случае в социальной сфере, но в то же время вызывающий беспокойство, с точки зрения расширения социальной базы экономической преступности.
"Раскрепощение" старой экономической системы без четкой идеологии реформ привело к тому, что целый ряд теневых, неофициальных ее особенностей оказался не только общепризнанным, но и более жизнеспособным. Монополизм, усилившийся за годы реформы, стал основой криминальной экономики. Ее удельный вес существенно вырос и "втянул" в себя значительную часть населения. Благодатной почвой для этого стало обнищание общества. За годы реформы проблема бедности приобрела не только новые масштабы, но и новое "лицо".
• пренебрежение со стороны властей к вопросам бедности как таковой, отсутствие структурных реформ, ведущее к депрессии целых отраслей и территорий, создают условия для застойной бедности. Это означает, что работники этих отраслей и жители соответствующих территорий практически теряют возможность изменить свое положение не меняя места жительства или места работы;
• стихийный процесс обнищания, наложившись на экономические, прежде всего финансовые проблемы, привел к деформации социальных позиций различных групп общества. Даже официальная статистика свидетельствует о том, что к бедному или малообеспеченному населению России сегодня относятся едва ли не самые интеллектуальные слои общества: работники науки, образования, здравоохранения, высококвалифицированные рабочие и технический персонал военно-промышленного комплекса;
• бедность не только отдельных семей, но разрушение производств и даже целых отраслей, обеднение регионов, длительность этого состояния и зачастую невозможность решить проблемы обнищания без поддержки государства, на фоне оттока природных ресурсов, валюты, умов и рабочих рук из России, означает начало процесса обеднения государства в целом.
Для экономики это оборачивается прежде всего потерей потенциала на рынке труда, так как среди обедневшего населения значительная часть трудоспособных граждан. Причем речь идет не только о сужении контролируемого рынка за счет процессов высвобождения. Существенно прежде всего снижение квалификационного уровня. Стремясь обеспечить себя и семью, работники идут на любую работу лишь бы иметь более высокий доход. Падает статус целого ряда профессий, как правило связанных с высоким образовательным цензом. Теряются навыки отдельных работников и коллективов.
Неопределенность экономической ситуации стимулирует людей к смене форм занятости. Падает престиж высшего образования и профессионального обучения, тем более, что расходы на образование все растут, а доходы населения - падают. Для все большего числа граждан образование становится "не по карману".
Еще одной проблемой для экономики становится то, что в условиях обострения бедности снижаются нравственные и прочие требования к способам и источникам зарабатывания денег. Это означает, что с одной стороны, становление новой системы трудовых отношений происходит в весьма извращенном виде: не действует трудовое законодательство, резко снижается система социальных гарантий для работника. Вместо декларированной свободы труда начинают набирать силу различные явные или завуалированные формы принуждения. С другой стороны, бедность, как уже отмечалось, создает социальную базу для теневой и преступной экономики. Этот процесс столь значим сегодня для России, что можно говорить не только о том, что именно теневая экономика становится наиболее жизнеспособной, но и о том, что именно она в той или иной степени препятствует дальнейшему обеднению широких слоев населения. Цена этого процесса - криминальное государство, далекое от идеалов демократии и гражданского общества.
Что касается социальной жизни, то, превращаясь в устойчивую характеристику общества, бедность существенно деформирует становление новой социальной структуры. Практически не формируется средний класс. Нарушается социальная ориентация старых социальных слоев и групп и весьма затруднен процесс рождения новых. Общество начинает делиться не по интересам или иным признакам, а по характеру социальных бедствий: нищие, обманутые вкладчики, матери солдат, воюющих в Чечне и т.п.
Наряду с этим, с одной стороны, формируются беднейшие слои. Возникает так называемое застойное социальное дно, т.е. маргинальные социальные группы: бездомные, мигранты, хронические безработные и т.п. Численность этих людей растет, особенно в связи с национальными конфликтами. С другой стороны, появляются владельцы огромных состояний. Их интересы, образ жизни, общественные ценности ориентированы не на Россию, а на Запад. Общество раскалывается, не успев сформировать общих интересов даже в сфере государственной, даже в области безопасности страны и граждан. Более того, начинают формироваться антагонизмы, взаимная вражда, ненависть бедных к богатым и презрение богатых к бедным.
Все это безусловно находит отражение в политических ориентациях. Политика в целом становится агрессивной и направленной на разрушение и уничтожение оппонента, который воспринимается как враг. Стремление к поиску соглашения и партнера практически отсутствует. Все чаще в разрешении тех или иных конфликтов используются силовые методы. Население либо всеми путями стремится дистанцироваться от политики, не веря в ее результативность, либо ища защиты, начинает вспоминать "сильную руку", способную навести порядок. В совокупности все это существенно ослабляет систему сдержек и противовесов по отношению к диктаторским режимам и вместо реформ и движения вперед создает предпосылки для прихода к власти новых диктаторов. Отмечаемое исследователями "полевение" общества в значительной степени связано именно с пренебрежением со стороны властей к социальным проблемам, в том числе к проблеме бедности.
Сформировавшиеся отрицательные тенденции в жизни и деятельности населения увеличивают потенциал социальной конфликтности. Характер конфликтов и реакция на них со стороны россиян различны: от экстремистских акций и террора до полной апатии и ухода от общественной жизни. Важно то, что в соответствии с менталитетом российского общества, для граждан России государство, несмотря на существенное изменение его роли, остается главным гарантом их социального благополучия. Установка властей на активизацию и самостоятельное "выживание" масс пока не нашла понимания. Большинство населения по-прежнему апеллирует к государственной поддержке (а реально хотя бы к выполнению своих обязательств и прямых функций). В этом и состоит причина политизация крупных социально-экономических конфликтов.
Сравнительная характеристика социальной структуры современной России и организационного оформления общества свидетельствует о том, что эти процессы безусловно связаны. Размытость социальной структуры обусловливает множественность и неустойчивость форм объединения граждан. Неопределенность экономического положения и, следовательно, экономических интересов большинства населения затрудняют оформление общенациональной идеи и ведут не только к разобщенности общества, но и к ослаблению государственности. Реакцией на это является дальнейшая монополизация власти президентскими и исполнительными структурами, которая при отсутствии иных реальных рычагов влияния и контроля, создает условия для нового типа государства, имеющего внешние признаки демократического, но по существу являющегося авторитарным. Население стремится "уйти" от такого государства. В экономике это проявляется в виде неформальных экономических отношений, в общественной системе - в виде объединений граждан, стремящихся защитить своих членов от произвола властей. В политике - это утрата доверия к существующей власти и рост оппозиционных настроений. Все это в целом создает мощный потенциал, препятствующий движению России к гражданскому обществу.
Таким образом, ни одно из правительств России за время реформ не смогло найти достойной модели взаимодействия с населением. Ценой сложившегося к сегодняшнему дню взаимного непонимания и недоверия является потеря доверия к реформаторам и реформам.