Сделка между инвестором и государством

Как и при любых переговорах между покупателем и продавцом государство и инвестор в ходе подготовки СРП обсуждают экономические аспекты разработки месторождений (условия недропользования остаются стандартными). Можно сказать, что СРП - механизм поиска реальной цены аренды месторождений. Если цена не устроит одну из сторон, сделка не состоится. В этом случае не будет притока инвестиций в экономику, а значит и новых рабочих мест, а также налогов в бюджет.

А сам механизм раздела довольно прост: инвестор произвел продукцию, заплатил за право пользования недрами (роялти), компенсировал свои расходы, поделил прибыльную продукцию с государством, из своей прибыльной доли заплатил налог на прибыль.

Все нюансы - в соглашении сторон, которое представляет собой весьма детальный контракт. При этом СРП устроен таким образом, что чем выше доходность деятельности инвестора, тем больше доля государства. Это и есть основа взаимовыгодности.

Все работы инвестор выполняет на свой риск и за свой счет, как бы и кредитуя, и страхуя государство. Параллельно заключается договор между Россией и ее субъектом, в котором определяются права и обязательства сторон, доля каждой из них в прибыльной продукции государства. В силу своей универсальности СРП может применяться (и часто фактически применяется) в разных отраслях экономики, там и в тех случаях, когда есть что делить.

При этом СРП позволяет гибко учесть особые условия разработки того или иного месторождения, приспособить по времени и уровню платежи инвестора, тут нет прокрустова ложа стандартной налоговой системы, при которой в разработку многих сложных месторождений вообще невозможно вкладывать средства, если всерьез рассчитывать на их возврат.

В сущности СРП - это нормальная, справедливая цена. В некоторых случаях она может быть даже выше ныне действующих налоговых отчислений, так как не позволяет уклоняться от налогов, а в процессе переговоров ограничивает аппетиты инвестора приемлемым уровнем внутренней доходности его деятельности, заранее определенной соглашением.

Речь, таким образом, идет о принципиальной замене существующего налогового режима на раздел продукции, который обеспечивает государству и инвестору стабильность условий на весь срок выполнения контракта и индивидуальный подход к конкретным проектам. И не нужно изобретать все новые разновидности льготных налоговых режимов.

Инвестор, который готов работать на условиях закона о СРП, прямо заинтересован в политической стабильности, в успешной деятельности всех российских предприятий, которые обеспечивали бы его качественным и дешевым местным оборудованием. При СРП частные капиталы вкладываются в экономику России всерьез и надолго: скважины и нефтяные платформы не спрячешь, за границу в чемодане не увезешь.

Есть, конечно, другой путь - приказывать, давать административные указания. Но лучше - обсуждать и договариваться до условий, устраивающих обе стороны.

Мировой опыт «за» СРП

Само название закона говорит о его сути: это именно соглашение, не согласен - не бери. А поскольку всякая произведенная продукция должна быть так или иначе поделена, в этом смысле любая налоговая система - частный случай СРП и является механизмом раздела или распределения произведенной продукции. СРП вовсе не является какой-то «крайней мерой», которая вводится только в том отчаянном положении, когда нет других возможностей привлечь капитал из-за рубежа. Этот механизм успешно действует сегодня в 64 странах мира, включая такие разные, как Китай и Аргентина, Вьетнам и Индия, Египет и Нигерия, Оман и другие.

Кстати, существуют разные модели СРП: индонезийская, ливийская, перуанская. Они различаются по многим признакам: условиями раздела, наличием или отсутствием роялти (платы за право пользования недрами), существованием предельного уровня для возмещаемых затрат (кост-стоп), значимостью бонуса и т.п. А российская модель встроена в нашу правовую систему и приспособлена для нынешней ситуации в экономике.

Часто говорят, что российская модель СРП, как, кстати, и китайская, являются производными от индонезийской. Однако нужно иметь в виду, что и в Индонезии - родоначальнице СРП (начало было положено в 1966 году) по сути было три разные модели (менялся уровень подлежащих возмещению затрат, вводился платеж «роялти» и так далее). Проблема состоит в полном учете конкретных особенностей российского законодательства, текущей экономической ситуации страны с переходной экономикой, переживающей острый инвестиционный кризис.

В ряде стран вместо СРП используются формы модернизированной концессии, или контракта типа «роялти плюс налог», что вовсе не означает отрицания полезности СРП - просто выбран другой механизм раздела. Более того, в Индии, например, на суше используется концессия, а на шельфе - СРП. Некоторые страны в принципе не различают концессию от лицензии (Великобритания, Канада, Норвегия, Австралия): концессия не означает всевластия концессионера, а лицензия не дает индульгенцию на самодурство чиновникам, выступающим от имени государства.

Вообще сам по себе принцип предоставления государством «частнику» на определенных, заранее оговоренных условиях своих прав или своей собственности во временное пользование, отнюдь не нов, а сегодня концессионное законодательство действует во Франции, Германии, Италии. И когда некоторые «специалисты» говорят о концессии как о подобии колониализма, это либо пропаганда, либо недоразумение.

Любая страна должна иметь полноценное концессионное законодательство, если она хочет рачительно, по-хозяйски распоряжаться государственной собственностью. Принятие соответствующих законов позволило бы российскому правительству выработать эффективные механизмы управления государственной собственностью. Так случилось, что становление концессионного законодательства в нашей стране начинается с закона о СРП. Этот закон - первая ласточка.

«Ледокол», за которым пойдут инвестиции

К сожалению, три года со времени принятия закона о СРП не вернешь. А время - деньги, и они безвозвратно потеряны. Если бы их начали вкладывать раньше, они сейчас «крутились» бы в экономике и обеспечивали работой и зарплатой сотни тысяч людей.

Нынешней зимой в списке пяти регионов, критических с точки зрения обеспеченности теплом, оказались Архангельская область и Сахалин, которые буквально сидят на огромных запасах энергетического сырья. Это значило, что необходим радикальный пересмотр действующего законодательства (не только налогового) либо увеличение квоты на СРП.

Напомним, что список первоочередных объектов, которые правительство считало необходимым разрабатывать на условиях СРП (внесенный в Думу 28 мая 1996 г.), включал 250 объектов. Но думцы «отпускают» объекты «по чайной ложке», поскольку многие в нашем парламенте считают СРП не арендой, а приватизацией, которой у нас детей пугают.

Однако, по существующим оценкам, Закон «О соглашениях о разделе продукции» (СРП) может обеспечить приток прямых иностранных инвестиций в реальный сектор экономики России примерно в 5-6 раз выше, чем был их ежегодный уровень в 90-х годах. Речь, таким образом, идет о многих десятках миллиардов долларов, которые способны оказать серьезное положительное воздействие на инвестиционную ситуацию в стране. Более того, за этими, как правило, очень крупными капиталами, как за ледоколом, пойдут в различные отрасли экономики менее решительные мелкие и средние инвестиции.