| Я уважаю позицию большинства, моих товарищей по фракции и считаю, что
у них были основания голосовать за отрешение от власти Президента по чеченскому
пункту. Тем не менее, воспользовавшись известным положением Регламента
фракции, я не участвовал в голосовании и данный бюллетень пополнил мой
домашний архив. Из чего я исходил? Вся ситуация с импичментом Президента,
на мой взгляд, носит преимущественно не правовой, а политический характер.
При голосовании я исходил из существования двух опасностей. Первая связана
с отрешением Президента с поста и мерами, которые он мог предпринять в
ответ на решение Думы. Вторая безусловно существующая опасность - это сохранение
Президента на его посту с его непредсказуемыми и чрезвычайно опасными действиями.
Мне казалось и кажется, что из этих двух опасностей первая - более серьезная
и значительная. Я полагаю, что дестабилизация политической ситуации могла
бы стать детонатором крайне опасного развития событий и помешать проведению
в конституционные сроки не только президентских, но и ближайших парламентских
выборов. Это первое и главное соображение. Второе соображение. Я полагаю,
что выделение ответственности Президента за чеченские события, равно как
выделение ответственности Президента за события 1993 года из всего контекста,
из общего объема ответственности всех политических институтов и в политическом,
и в моральном отношении, мне кажется неправомерным. Возникает известный
грибоедовский вопрос: «А судьи кто?»
Президента судит та Дума, которая ничего не сделала для того, чтобы
помешать развязыванию чеченской войны, а затем для ее остановки. Это не
относится к «ЯБЛОКУ», так как «ЯБЛОКО» было единственной фракцией в прежней
Государственной Думе, которая вносила законодательные инициативы, направленные
на то, чтобы остановить войну. Но думское большинство, то самое, которое
использует неудачу чеченской войны против Президента, несет ничуть не меньшую
ответственность.
Третье соображение. Я не уверен, в том, что юридически это обвинение
было в должной мере обосновано. Есть серьезные доводы в пользу того, что
Президент несет ответственность за превышение власти, за использование
своих полномочий во вред обществу. Но есть не менее серьезные доводы в
пользу того, что указы Президента, которые рассматривал Конституционный
суд, не являются нарушением Конституции, что Президент действовал в ее
рамках.
Я глубоко убежден в том, что в Чечне произошла прежде всего трагедия.
В ночь на 1 января 1995 года я был в Грозном, эту встречу Нового Года я
никогда не забуду. На мой взгляд, действия федеральных войск в Чечне носили
преступный характер. Но отделить преступление от просчета и выделить на
этом фоне вину Президента достаточно трудно. Когда-то Талейран произнес
циничную фразу по поводу одного поступка Наполеона Бонапарта: «Это больше,
чем преступление, это - ошибка». Просчет чеченской войны, фанфаронская
уверенность в том, что энергичными действиями можно решить вопрос, привело
к трагедии, к гибели сотни тысяч людей, к несчастьям для нескольких сотен
тысяч людей, привело к болевой ране, не заживающей по сегодняшний день.
Но я также убежден, что государство должно защищать свою целостность.
Только не так, как оно ее защищало в чеченском случае. Само по себе стремление
сохранить конституционный порядок в Чечне, на мой взгляд, не является основанием
для вменения чего бы то ни было Президенту.
В заключение могу сказать, что если бы существовал только один из этих
трех моментов, я, возможно, проголосовал бы иначе. Но именно сочетание
всех трех моментов, о которых я сказал, не позволило мне проголосовать
за импичмент.
Виктор Шейнис
Депутат Государственной Думы Российской Федерации
Фракция «ЯБЛОКО»
|
