Радио «Свобода». Скажите пожалуйста, чего вы ожидаете от международной общественности, в первую очередь от руководителей капиталистических стран, накануне встречи в Стамбуле? Какие могут быть последствия?

В.Л. Обратите внимание: произошла сенсация. Радио «Свобода» и ее представитель назвал страны свободного мира капиталистическими странами. Это говорит о том, что стол перевертывается и что в ближайшее время один из представителей газеты «Завтра» назовет Америку, Англию, Францию и Германию социалистическими странами. Тогда все у нас будет в порядке и международные отношения будут прогрессировать. В чем суть вашего вопроса, кроме сенсации?

Западные страны сейчас оказывают давление на Россию. Что это может быть: блокирование каких-то финансовых вливаний, дипломатические проблемы?

В.Л. Пока речь идет о давлении словесно-пропагандистского свойства. Высказываются разные более практические идеи, особенно в плане экономических санкций. Но пока эти предложения высказываются с боков, я бы сказал, от тамошних маргиналов, как вы выражаетесь, капиталистических маргиналов. Что касается руководителей указанных стран, они наращивают давление на нас. Я бы сказал, довольно оркестрованно и продуманно наращивают. Например, впереди почему-то идут наши французские друзья. Думаю, что это было заранее согласовано. Я имею в виду внезапную встречу министра иностранных дел Ведрина в здании Национального собрания с человеком, очень похожим – но только издалека – на министра иностранных дел Чечни. Думаю, что это давление направлено на то, чтобы Россия все-таки сдвинулась со своей позиции. Но поскольку позиция России, на мой взгляд, является в целом правильной и справедливой, и, конечно же, обоснованной, я бы не рекомендовал нашему правительству сдвигаться с нее и не думаю, что за этим последует какое-то серьезное ухудшение отношений между нами и западными странами. Во всяком случае, как член нашей делегации на Стамбульской встрече, я буду рекомендовать оставаться на тех позициях, на которых мы находимся. А позиция наша предельно проста. Наша цель состоит в том, чтобы в России и в ее пределах, как в любом нормальном, уважающем себя государстве, не было вооруженных формирований, самостийно созданных и не подчиненных прямо и непосредственно федеральному центру. 

Вот с этой позиции сдвигаться нельзя и здесь возможно решение этой проблемы различными способами. Главным образом, мирным давлением, как это было с освобождением Гудермеса. Или же с использованием вооруженной силы, как это бывало во многих странах, в том числе и в тех, которые нас очень часто критикуют сейчас. Ничего другого мы предложить сейчас не можем, несмотря ни на какое давление. Как это делать? Об этом могут быть разговоры и вестись дискуссии. Если западные страны надоумят нас, как это сделать, не проливая крови, это будет замечательно. Кто же хочет проливать кровь? Мне очень нравится позиция генерала Бабичева, одного из уважаемых генералов, возглавляющих сейчас антитеррористическую акцию. Когда его спросили где-то по телевидению, как он относится к тому, что он вторично прибыл на чеченскую войну, он ответил: «Только ненормальный человек может радоваться, приезжая на войну». Конечно, лучше это делать без войны. Но если это невозможно, единство России, единство страны будет сохранено. По этому вопросу ни у кого ни в российском правительстве, ни в российском парламенте, ни в российском обществе никаких разногласий, насколько я знаю, нет. Кроме людей с экзотической манерой мыслить и говорить, но это уже вопрос скорее психологический, чем политический.

Агентство политических новостей. Вы во всем согласны с Явлинским и его новой инициативой?

В.Л. Я согласен с Явлинским в том, что касается текста заявления. Не того, что ему приписывают или присобачивают, а в том, что касается текста заявления и его собственных комментариев по поводу этого текста, которые я услышал вчера по второй программе телевидения.  Суть его текста, который я читал, в отличие от многих других, которые его толкуют, и комментариев состоит в следующем: Григорий Алексеевич предложил поставить Масхадову условия. Шесть условий, которые я не перечисляю, поскольку они вам хорошо известны. Эти условия совершенно правильные и я их разделяю полностью. В них говорится, при каких обстоятельствах в случае принятия этих условий мы могли бы дать срок Масхадову и его сторонникам на их реализацию на практике. Это правильно. Потому что противное было бы признанием того абсолютно неверного факта, что мы хотим войны и кровопролития ради войны и кровопролития. Мы этого не хотим. Под «мы» я имею в виду далеко не только «Яблоко», но и всех. Поэтому дать Масхадову такой шанс вполне можно. 

При этом я лично глубоко убежден, что это занятие тщетное, потому что Масхадов не контролирует ситуацию. А говорить о том – я писал об этом еще до данного документа, - не может он или не хочет контролировать ситуацию, не может он или не хочет освобождать заложников, провести операцию по ликвидации  рабовладения и заложников – это меня в данном случае не интересует. Проблема ведь не в том хочет или может Масхадов. Проблема не в психологии Масхадова. С Масхадовым мы вели много-много  переговоров, в том числе и Хасавюртские соглашения, которые были заключены именно с ним. Именно с Масхадовым мы – я имею в виду российское руководство – вели переговоры сразу после Буденновска. И вы, наверное, помните как Масхадов говорил, что, да, террористы – это нехорошо, их надо поймать и я этим займусь. При этом за его спиной стоял брат родной главного террориста Ширвани Басаев. Естественно, повторять всю эту тянучку для дураков и сельских неумех – этого, конечно, не будет. Но этого и нет в заявлении Явлинского. Заявление Явлинского о другом – хочешь? Пожалуйста, давай. Мы, не прекращая военных действий, даем тебе определенным, договоренным с тобой образом 30 дней на реализацию мероприятия. Если нет, уничтожаем. Вот и вся недолга.

Владимир Петрович, отношения между Россией и Грузией достаточно динамично ухудшаются в последнее время. Могла бы Грузия денонсировать присутствие российской военной базы на своей территории на саммите в Стамбуле? Или это нереально?

В.Л. Вы имеете в виду, могла бы Грузия? Грузия может все, что ей угодно в рамках ее собственного суверенитета. Прежде всего, я хотел бы подчеркнуть, что существуют домыслы, а может быть, кое-где и реальные опасения на Западе и в ряде других стран: что Россия опасна потому, что, если она разрешит чеченскую проблему таким образом, что суверенитет России будет восстановлен, а террористы уничтожены, то на следующей стадии она начнет предпринимать какие-то жесткие агрессивные действия в отношении Азербайджана и Грузии. Я должен сказать, что это никакого отношения к намерениям России не имеет. Россия признала суверенитет Грузии и Азербайджана. Этот суверенитет признан международным сообществом и признан Россией в числе первых, между прочим, и установлены в числе первых дипломатические отношения. Ситуация выглядит как раз обратной. Именно потому, что мы признаем суверенитет этих стран, мы требуем, чтобы эти страны и на словах, и на деле признали наш суверенитет в рамках признанными ими наших границ. Чечня входит в состав России как субъект Федерации и это признано всем миром, Грузией и Азербайджаном в том числе. Точно так же, как мы признаем территориальное единство Грузии и Азербайджана. Укрепление внутреннего суверенитета России одновременно является мощным стимулом для укрепления суверенитета Грузии и Азербайджана. Мы обо всем договоримся если сейчас, в трудную минуту, Грузия и Азербайджан будут осуществлять конструктивную позицию. Если же наоборот, они будут использовать это напряженное положения для того, чтобы говорить одно, а делать другое, то, конечно же, наши отношения в будущем… мы все равно решим наши проблемы. Но наши отношения в будущем, конечно же, пострадают. Не в том смысле, что мы будем оспаривать их суверенитет, а в том смысле, с какой энергией, с каким энтузиазмом и с какой действенностью мы им будем помогать в решении их собственных проблем. Можно сколько угодно говорить о том, что ты за территориальное единство Грузии – я имею в виду господина Шеварднадзе, например, - но вести такую политику, какую он ведет сейчас означает очень простую вещь – он де-факто работает против воссоединения своей собственной страны.

Как вы расцениваете шансы «Яблока» на нынешних выборах? И как вы оцениваете новый закон о выборах?

Шансы «Яблока» я оцениваю очень неплохо. Я только что вернулся из многочисленных поездок – избирательная кампания есть избирательная кампания. Был в Карелии, был в Челябинске, в Краснодарском и Ставропольском краях, только что был в Сибири, а именно в Новосибирске и Томске. И мне все время вспоминался анекдот старого советского времени. Приходит пациент в поликлинику и говорит: «Скажите пожалуйста, где тут у вас доктор ухо-глаз?» Ему говорят: «А что это такое за доктор?». А он говорит: «Мне нужно срочно». Его ведут к главному врачу и тот ему говорит: «Вам, наверное, ухо-горло-нос нужен?» «Да нет, ухо-глаз?». Врач его спрашивает: «Скажите, что у вас, я определю». А пациент отвечает: «Вы понимаете, я все время слышу одно, а вижу другое». На экранах рейтингов я слышу, что у «Яблока» 9-7 процентов. Приезжаю в любую крупную провинцию России и виду другое. Вот Карелия: «Яблоко» на первом месте по внутренним рейтингам. В Краснодарском крае на первом месте коммунисты, но «Яблоко» сильно идет вверх. Приезжаю в Челябинск: «Яблоко» и коммунисты идут вровень, а «Отечество» ниже. Приезжаю в Новосибирск - в городе «Яблоко» занимает первое место, в регионе тоже одинаково с коммунистами. Приезжаю в Томск – вообще «Яблоко» с огромным отрывом впереди всех. Там есть местные губернские «Итоги» и мы вели беседу с господином Ястржембским, не напрямую, десять минут я выступал, десять минут он.