30 января 2004 года
Почему Россия не будет доминировать
на постсоветском пространстве
Если есть сегодня какая-то одна идея, объединяющая
всех тех очень разных людей, которые так любят называть себя российской
политической «элитой», то это идея «доминирования на постсоветском
пространстве», восстановления в том или ином качестве российско-советской
империи.
Ясно представляю себе трогательную картину – Дмитрий
Рагозин ведет закованного в кандалы Анатолия Чубайса в Лефортово,
и оба они скандируют: «Да здравствует Империя!».
Постимперские мессианские комплексы всегда были
характерны для российского политического класса. Но если в первое
постсоветское десятилетие наша дипломатия с чрезвычайной помпой
вела свои фантомные битвы «против расширения НАТО», за «традиционные
российские интересы на Балканах» и т.д., то теперь ее оперативное
пространство сужается до постсоветского, где она и собирается дать
свой «последний и решительный бой».
Боюсь, что при сохранении своих сегодняшних установок
она обречена еще на одно поражение, причем гораздо более серьезное.
На этот раз речь будет идти не о фантомах величия – не пустить Эстонию
или Словению в НАТО, – а о вещах действительно очень важных – отношении
к нам наших ближайших соседей.
Россия не будет «доминировать» на постсоветском
пространстве и не восстановит там никакой «империи», как это грезится
нашей политической «элите». И не потому что на этом пространстве
появляются новые игроки, обладающие значительно большими экономическими,
информационными, военными ресурсами. В создании империй ресурсы
не самое главное.
Россия уже теряла империю в 1917 году. Через три
года она вышла из Гражданской войны разрушенной и обессиленной страной.
На Кавказе и в Средней Азии ей противостояла традиционно стремившаяся
в эти регионы Великобритания, владычица морей, победительница в
Первой мировой войне.
В течение нескольких месяцев почти без видимых
усилий большевики восстановили Российскую империю, как бы даже и
не заметив присутствия Великобритании. Как же произошло это чудо
и почему оно не произойдет сегодня? Да потому, что голодранцы 11-ой
армии несли на своих штыках народам бывшей Российской империи вдохновляющую
коммунистическую идею социальной справедливости и освобождения угнетенных
трудящихся Востока. Неважно, что идея оказалась ложной, а ее реализация
преступной. Это выяснилось позднее. А тогда она увлекала миллионы
людей независимо от их национальности и не просто была квазирелигиозной
идеей, а играла роль самой настоящей новой религии.
Прав был Андрей Амальрик, еще в 1960 году с математической
точностью предсказавший распад Советского Союза, когда он писал:
«Как принятие христианства продлило на 300 лет существование Римской
империи, так и принятие коммунизма продлило на несколько десятилетий
существование Российской империи». СССР мог распасться немного раньше,
немного позже, по тому или по другому сценарию (например, югославскому),
но когда коммунистическая религия умерла в душах сначала жрецов,
а потом и прихожан, советская теократическая империя была обречена.
А что сегодня российская элита может предложить
своим бывшим соседям по коммунальной квартире? Ничего, кроме помпезных
разговоров о своем величии, своей исторической миссии, о мессианском
имперском предназначении русского этноса и т.д.
Еще в 1997 году все эти фантомные державные комплексы
были артикулированы в печально известном пространном документе «СНГ:
начало или конец Истории». («Независимая газета», 26 марта 1997
г.). С тех пор рекомендации доклада красной нитью проходят через
бесконечные многолетние публикации «экспертов» по ближнему зарубежью.
Украина: «Принуждение Украины к дружбе, в противном
случае постепенное установление экономической блокады Украины по
образцу блокады Кубы США».
Закавказье: «Только угроза серьезной дестабилизации
Грузии и Азербайджана, подкрепленная демонстрацией решимости России
идти до конца по этому пути, может предотвратить окончательное вытеснение
России из Закавказья».
И наконец: «Мы исходим из необходимости и естественности
доминантной роли России в наднациональных органах СНГ. Иначе зачем
России настаивать на их создании?»
«Мы хотим видеть Россию сильной» – уверяли нас
авторы доклада.
Нет, вы не хотите видеть Россию сильной. Вы хотите
загнать Россию в гетто враждебности ее ближайших соседей. «Принуждение
к дружбе», этот великолепный оруэлловский оксюморон – беспощадный
самодиагноз психического состояния российского политического класса.
Принуждение к любви во всех правовых системах
рассматривается как исключительно тяжкое деяние, влекущее за собой
серьезную ответственность. В обыденных человеческих отношениях принуждение
к дружбе гарантировано оказывается приглашением к ненависти. Почему
же столь очевидная глупость выдается за образец государственной
мудрости, когда речь идет не об отношениях между людьми, а об отношениях
между народами.
Мы упрямо пытаемся навязать нашим соседям выбор
– или Россия или Запад. Это абсолютно неконструктивная и бесперспективная
постановка вопроса. Страны СНГ убедились в неспособности и, более
того, нежелании России способствовать решению стоящих перед ними
проблем. Стоит ли удивляться, что все они стремятся максимально
расширять свое взаимодействие с Западом. Кому нужна страна, которая
не может ничего предложить своим соседям, кроме угрозы «дестабилизировать
ситуацию на Кавказе и в Центральной Азии с активным вовлечением
в этот процесс русского и русскоязычного населения» (А. Мигранян.
Центральноазиатский плацдарм, или Третье геополитическое отступление
России. МЭП № 1, 2002 г.).
Ну может быть, нашлись бы на постсоветском пространстве
какие-нибудь социально близкие братья по разуму, если бы хрипяшая
от ненависти к Западу российская элита предложила бы им последовательный
Большой Антизападный Идеологический Проект. Но ведь вся эта возня
затевается, оказывается, только «для усиления своих позиций в политической
торговле с США и Западом за интеграцию России в цивилизованный мир»
(МЭП № 1, 2002 г.).
Так какого же тогда черта Москва так отчаянно
и так бездарно и безнадежно пытается воспрепятствовать естественному
и неизбежному движению своих соседей в направлении того же самого
«цивилизованного мира»?
Каждого нового руководителя в странах СНГ мы объявляем
проамериканским или «еще более проамериканским», не замечая, что
тем самым выносим приговор своей собственной политике. Где же те
«пророссийские», в ожидании которых мы строим песочные замки своей
империи? Уж на что пророссийским казался новый президент Молдавии
русский коммунист Г. Воронин. Теперь он, оказывается, тоже прозападный
и проамериканский. А может быть, все-таки что-нибудь не так с нами
и с нашей политикой, а президенты просто проукраинские, прогрузинские,
промолдавские?
Неспособность политического класса России не формально
на бумаге, а внутренне психологически воспринимать всерьез независимость
стран СНГ, его поразительная глухота к возможной реакции партнеров,
духовная лень, не позволяющая попытаться взглянуть на себя их глазами,
– все это порождает саморазвертывающийся цикл отчуждения и вражды
на всем постсоветском пространстве.
Мы своими руками разрушаем тот огромный ресурс
нашего влияния, который уйдет вместе с нашим поколением. Ресурс,
гораздо более важный, чем наша военная мощь или природные богатства,
– совместная память о жизни, прожитой нами всеми в одном государстве.
И Россия, и Запад – только такая формула отношений,
обращенная к нашим соседям, позволит нам сохранить свое влияние
на постсоветском пространстве, укрепить там свои экономические и
культурные позиции и самое главное – сохранить симпатии к России
в этих странах. Это совсем не сложно. Просто не надо, упиваясь собственным
величием, токовать о «доминировании» и не надо «принуждать их к
дружбе». Тогда они, может быть, останутся нашими друзьями.
|