“Отец у меня был беспризорник”

В студии “Русского радио” — ведущий программы “Яблочко” Степан Строев и лидер движения “Ябюлоко” Григорий Явлинский.

Степан Строев: Не имея под рукой традиционной эпиграммы нашего поэта Александра Вулыха, прошу нашего гостя найти три слова, которые могли бы максимально точно охарактеризовать его не как политического деятеля, а как простого человека.

Григорий Явлинский: Григорий Алексеевич Явлинский.

С.С.: Психоаналитики утверждают, что основы воспитания или каких-то жизненных принципов человек получает до 3-х лет, то есть еще в семье. Какие-то главные вещи у Вас с тех пор не изменились?

Г.Я.: Я в семье задержался дольше, чем до трех лет — так уж мне в жизни повезло. А формировал меня пример моего отца. Я его очень люблю, уважаю и всегда старался ему подражать. Отец был у меня человек очень сильный, кстати, беспризорник, совершенный беспризорник, воспитанник Антона Макаренко. Человек  физически очень сильный и совершенно бесстрашный. Он закончил войну старшим лейтенантом, и его портупея и гимнастерка на протяжении всего детства были для меня символами чего-то настоящего, серьезного, мужского. И, наверно, это сыграло большую роль в моей жизни. 

С.С.: Давайте поговорим о ваших детях. Раньше все было очень естественно: человек становился человеком в отсутствии Интернета, каких-то суперсовременных средств коммуникации, без этого колоссального информационно-телевизионного потока. Много изменилось сейчас, и я считаю, что это нехорошо. Вы в этом смысле не опасаетесь за ваших чад?

Г.Я.:  Родители всегда опасались за своих детей — так было в прошлом веке, в позапрошлом. Следовательно, не надо особо пугаться нового. Но мне немного досадно за своих детей, особенно за младшего сына, потому что, например, книги для него вовсе не то же самое, что для меня. Для меня запах детства — это запах книг. Тогда появились собрания сочинений, которые трудно было купить, — Жюль Верн (десять томов), Чехов  (десять томов), Мопассан. И вот запах новых книг, которые прочитывались с ужасной жадностью, с интересом, — это одна из важнейших частей жизни. Кстати, в жизнь старшего моего сына (ему 27 лет) книги вошли. А уже младшему — никаким способом. По Интернету он — пожалуйста, со всем миром, а книги — под нажимом.
Вот я когда-то читал о родах под водой, будто это очень хорошо, совершенно безболезненно. Я спросил своего друга (он врач): “Как ты считаешь, это хорошо?” Он сказал: “Я не знаю, надо будет посмотреть, какими эти дети будут лет через пятнадцать”. Точно так же и с Интернетом: посмотрим, что из этого Интернета получится.

С.С.: Рядом с каждым человеком есть люди, как правило, родственники, которым не слишком нужно, чтобы ты был лучше. Они любят тебя таким, какой ты есть. А еще существуют животные, которым вообще не нужно, чтобы ты был лучше. Есть у вас животные?

Г.Я.: Есть.

С.С.: Кто?

Г.Я.: Были две собаки — теперь одна.

С.С.: Порода?

Г.Я.: Когда эту собаку дети принесли из подъезда и потом отнесли к ветеринару, ветеринар сказал: “Это абсолютно здоровая собака без малейших признаков породы”.

Звонок в студию: Я начал следить за вашей карьерой с того момента, как вы ушли из правительства Силаева. Вы заявили об отставке, о своем несогласии. Теперь прочитал тут недавно в коржаковской книжечке, что вас якобы оттуда вытурили и вы постфактум заявили, что сами ушли.

Г.Я.: Неправда это. Я, кстати, имел возможность говорить об этом с самим Коржаковым. Я говорю: “Откуда ты взял все это?” Он говорит: “Мне так рассказал шеф”. Я говорю:“Ты же сам пишешь, что шеф тебя обманывал”. Он говорит: “Да, обманывал, но ничего другого я про это не знаю”. Короче, это неправда. Было все очень просто. Вот как вы видели, так и было. Об этом есть соответствующие публикации, есть стенограммы на эту тему. Так что в этой части книжке Коржакова нельзя верить.

С.С.:  Григорий Алексеевич, я вам предлагаю послушать голос народа. Наш корреспондент Елена Кожевникова вышла с диктофоном на улицы Москвы и задала случайным прохожим один вопрос: что они думают о  Григории Явлинском?
 

С.С.: Григорий Алексеевич, что Вам было приятно услышать, а что нет?

Г.Я.: Никто не спросил: ”А кто это такой?” Это и есть главное достижение политика.