Группа товарищей стартовала

На деле в марте 1998-го был обозначен непосредственный старт избирательной кампании 2000 года, приближение главных выборов, по которым теперь в отличие от показушных съездов КПСС предшествующей эпохи выстраиваются политические циклы в нашей стране. За какое время до них - в срок, за полгода или досрочно, за полтора года - пройдет репетиция в виде думских выборов и кто их выиграет - вопрос 
немаловажный, но не главный. 

Полтора века назад К.Маркс писал о контрасте, заложенном во французской конституции 1848 года: президент наделен всеми атрибутами королевской власти, но его срок точно и заранее отмерен: в отличие от Национального собрания, которое, "оставаясь вечно на подмостках, публично подвергается вульгарной критике, президент ведет скрытую от взоров жизнь... имея, однако, перед глазами и в сердце 45-ю статью 
конституции, ежедневно напоминающую ему: "Брат, готовься к смерти!" Твоя власть кончается на четвертом году твоего президентства, во второе воскресенье прекрасного месяца мая!" Как известно, французский президент нашел способ продлить свою политическую жизнь... 

Не может быть не озабочен тем же и российский президент. Не следует сводить его мотивы к элементарному властолюбию и озабоченности благом своей семьи, как это делают вульгарные публицисты. У Ельцина есть твердое представление о своем месте в истории и о том, что он хочет после себя оставить. Но к его, и не только его, несчастью, у него нет ни политической партии, ни даже круга верных соратников, ни надежного конституционного механизма передачи (сохранения) власти. Конечно, вернее всего было бы позаботиться о собственном переизбрании на третий срок, но, во-первых, повторить комбинацию 96-го года будет намного сложнее, а во-вторых, кроме политических, существуют неодолимые, как мне видится, физические ограничители. Никакие всплески активности не могут перечеркнуть того непреложного факта, что президент стар и болен. 

Возникает вопрос: какое отношение имеет театрально оформленная смена правительства, далеко не самого недееспособного из ельцинских кабинетов, сумевшего если не решить, то хотя бы отодвинуть несколько самых болезненных  социально-экономических проблем, к будущим президентским выборам? О некоторых побуждениях, которые лежат на поверхности, уже не раз сказано: ухудшение ряда экономических показателей, намеченные на 9 апреля антиправительственные манифестации, разборки в Думе, якобы подслушанное намерение коммунистов 
вынести вотум недоверия правительству и т. д. В ответ на все это заманчиво было сыграть на опережение и вновь продемонстрировать обществу взрывной политический темперамент президента. Но все это тактика. В принципе у Ельцина, над которым вовсе не нависает, как в 1993 году, дамоклов меч, было широкое поле для маневра и без смены правительства и его лидеров. 

Счастливо решенная в 1996 году проблема избираемости раскладывалась на две составляющие: сплочение "реформаторских" элит (что обеспечило концентрацию материальных, политических и интеллектуальных ресурсов) и обеспечение электоральной поддержки. Самостоятельно Ельцин решить ни одну из этих задач не может и, скорее всего, еще не решил, на кого он сделает ставку, если - что мне кажется 
более или менее очевидным - по тем или иным причинам не сможет выдвигаться сам. Но он всерьез занялся подготовкой предпосылок для решения этих задач. 

Во-первых, принимается, может быть, и импульсивное, но четко дозированное кадровое решение, призванное исключить возможность "собственной игры" правительства и его лидеров даже в самом слабом приближении. Удаляются три наиболее самостоятельные фигуры, длительное время занимавшие верхние места во всех рейтингах. Это означает, что в предстоящий период правительство будет не только "неполитическим", как постоянно подчеркивает Кириенко, но и слабым: можно лишь подивиться сверхлояльности Чубайса, когда он утверждает обратное. 

Во-вторых, президент вновь демонстрирует предельно жесткое отношение к основному оппонирующему институту - Государственной Думе. Удалив Черномырдина - наиболее приемлемого (или наименее неприемлемого) для думского большинства члена своей команды, он не остановился на этом, а потребовал утверждения своего нового назначенца в самой неприемлемой, ультимативной форме, вызывающе отвергнув "поблажки", каковыми ему представляется конституционное требование согласования кандидатуры премьера между президентом и Думой. 

В-третьих, второй человек в государственной иерархии отпущен в свободное (но вовсе не самостоятельное) плавание. Обиду, которую он не захотел скрыть, понять можно: "два товарища" прошли фронты политической войны, всегда будучи по одну сторону баррикады, и вдруг выясняется, что принято кадровое решение, о котором соратник узнает за час с небольшим до того, как оно объявлено стране. Но в этом тандеме, сохранение которого отвечает интересам обеих сторон, решающее преимущество на стороне президента: он может продолжать приглядываться к претендентам, а Черномырдин должен будет в любом случае выбиваться из сил и подстраиваться под ту стратегию, которую изберет президент, оставляющий за собой привилегию наблюдать за ходом событий и откладывать решение. Черномырдин едва ли сможет реализовать свои амбиции без поддержки Ельцина (иное дело, в каком виде она может быть оказана), а Ельцин может спокойно перебирать варианты. 

Главный вопрос - выбор приемлемого и избираемого преемника - остается открытым. Возможности Ельцина предопределить выбор 2000 года  далеко не гарантированы. Но для любого претендента, который может рассчитывать на электорат Ельцина 1996 года (или его преобладающую часть) и который пробьется во второй тур выборов, политическая судьба заготовила подарок. Имя этому подарку Зюганов. Во втором туре у него выигрывает любой. 

Все это представляется весьма существенным, если политическое развитие будет происходить в конституционных рамках. К сожалению,  очередной политический кризис, независимо от того, каковы его первоначальные мотивы и планы его инициаторов, по внутренней логике своего саморазвития может спровоцировать ситуацию, при которой президент останется наедине с всецело зависимым от него правительством, с Конституционным судом, с Советом Федерации, где вырабатывается собственный и часто довольно специфический интерес. Даже если этот период будет кратковременным, в него могут уложиться труднообратимые изменения в экономике и политике. 

Виктор Шейнис