- Даже не знал, что это такое. 

- А в запои уходить случалось? 

- Выпить мог (да и сейчас не разучился), но так, чтобы по несколько дней, не просыхая... 

- Похоже, бесполезный вы в нашем деле человек, Григорий Алексеевич. 

- Это смотря, о каком деле речь. 

- Да вот хотел поговорить о нынешней ситуации в России... 

- Полагаете, для этого в качестве собеседника нужен алкоголик или наркоман? 

- Хотя бы профессиональный нарколог. Подозреваю, именно он в силах поставить стране правильный диагноз. Или вы тоже рискнете? 

- Давайте попробуем. Я насмотрелся в своей жизни всякого, поэтому понимаю вашу аналогию. 

- Какие уж тут аналогии? Открытым текстом спрашиваю: разве наши надежды поправить дела в экономике при помощи кредитов МВФ не напоминают мечту алкаша занять у соседа трояк до получки, чтобы сегодня в последний раз опохмелиться, а завтра завязать? 

- Что и говорить, похоже. Кредиты, займы и связанные с ними иллюзии, миражи — это уже было. И не раз. 

- Обычная история: все заканчивалось глюками, ломкой и новой просьбой одолжить трешку. 

- Рассказывают, по ночам особо запойным даже черти начинают сниться. Белая горячка называется. 

- Может, наших чертей зовут Девальвация и Инфляция? 

- Имена могут быть разные, но лучше все же не доводить до стадии, когда мучают кошмары. Надо зашиваться, “торпедо” вживлять.  

- Пора? 

- Давно уже. 

- Но для этого ведь как минимум нужна сила воли. Куда проще и дальше клянчить подачки. 

- Давайте сразу разберемся в терминологии. Из ваших вопросов может создаться впечатление, что это МВФ превратил Россию в пьянчужку, приучив ее систематически получать вливания с Запада и жить за счет этого. 

- Разве не так? 

- Нет ничего плохого в том, чтобы одолжить энную сумму, необходимую для максимально безболезненного перехода к рыночным отношениям в экономике. Ведь Международный валютный фонд деньги дает задешево — под пять процентов годовых. В других местах это обходится куда дороже, ставка достигает шестидесяти процентов. МВФ, по сути, касса взаимопомощи. Правда, кредитуют там не каждого, надо доказать, что полученную сумму ты не пропьешь и не пустишь по ветру. 

И нам деньги выделялись не на гулянки, а на лекарства. Может, не все предложенные средства были удачны, но, во всяком случае, “водка” среди медикаментов не значилась. 

...В принципе есть два способа работы с МВФ. Можно предложить собственный рецепт выздоровления либо же воспользоваться готовыми рекомендациями, разработанными на Западе. Наше правительство с 93-го года предпочитает жить чужим умом. Спору нет, советы МВФ хороши для стран Африки, Латинской Америки. Но Россия - особый зверь, наша экономика не была повреждена централизованной системой управления, как в других странах. Она, российская экономика, была создана этой системой. Совсем другой случай! Надо было отстаивать свой метод лечения, мы же стали брать деньги, делая вид, что прислушаемся - как бы прислушаемся! — к рекомендациям международных финансистов. 

- Наверное, здесь ключевое слово “как бы”? 

- Именно так. Ведь сильно желание обмануть, свернуть в сторону, потратить средства не на то, на что брали... Мы имитировали выполнение стандартного набора мер, не объясняя МВФ, что в России это приводит к усугублению ситуации. Экономика все более переходила на бартерные отношения, исключающие сбор налогов и пополнение бюджета. Так возник порочный круг: новые займы оказались жизненно необходимы — без них уже нереально было залатать возникающие дыры. Нам давали на реформы, а мы выплачивали зарплату, задерживаемую с времен царя Гороха, вбухивали миллиарды в предвыборную кампанию, расстреливали, а потом ремонтировали Белый дом, наводили конституционный порядок в Чечне... 

- Что же МВФ не остановился? Выходит, ему на руку, что Россия нуждается в постоянном допинге? 

- А как не дать, если тебе говорят, что в противном случае наступят голод, мори еще тридцать три несчастья? На Запад едут наши эмиссары, пугают изнеженных буржуа приходом к власти экстремистов, диктаторов, черта в ступе, народным бунтом, революцией, массовыми беспорядками... 

Да, нам долго сходило с рук все, в том числе и нецелевое расходование средств - политический расклад поначалу был в нашу пользу. Сегодня получение кредитов становится все более проблематичным: МВФ нужны гарантии, что его рекомендациями не манкируют. По-хорошему, денег нам давать нельзя, но вдруг тут все действительно рухнет, и МВФ потом обвинят, что он пожалел какие-то лишние десять миллиардов долларов и из-за этого случилось непоправимое? Никому не хочется брать на себя такую ответственность. Поэтому деньги продолжают поступать - в МВФ понимают: это едва ли не единственный способ снять боль. 

- Значит, нам действительно не жить друг без друга? Не будь этих 670 миллионов долларов, которые Чубайс вытряс из Стенли Фишера, российской демократии хана? 

- Вы слишком доверяете отечественной пропаганде. Шумиха поднята в прессе по просьбе правительства и адресована иностранным инвесторам. Последний кредит, полученный Россией, должен убедить тех, кто все же готов вкладывать деньги в нашу экономику, что кабинет министров еще не совсем конченый, что с ним можно иметь дело. Да, правительство берет деньги на ремонт квартиры, а покупает очередную бутылку, да, у него с перепоя трясутся руки и разъезжаются ноги, но народ еще в состоянии объяснить господам министрам, что пьянство — порок. Вот сейчас соберется с силами и... 

- Сколько же можно верить?  

- А вдруг больной все же начнет лечиться? Не самоубийца же он! 

- Судя по тому, что правительство ударило во все колокола, ему в петлю лезть не хочется. 

- Да, высокопоставленные обитатели Белого дома все время приговаривают: надо что-то делать, это последний шанс. А мы отвечаем: это у вас последний, а не у нас. 

- Мы — это кто? 

- Страна. Если и вести речь о спасении, об избавлении, если угодно, от алкогольной зависимости, не бессильные парламентские процедуры, от него не отмахнешься. 

- И как, по-вашему, это будет выглядеть? 

- Индонезию видели? 

- Вы допускаете мысль, что наш народ выйдет на улицы? 

- Есть третий вариант. Если людей все устраивает, если они довольны нынешним президентом и правительством и готовы ждать выборов 2000 года, подожду и я. Более того, политически мы даже заинтересованы, чтобы никаких катаклизмов не было, чтобы все развивалось по Конституции. 

В конце концов пусть те, кто голосовал за Ельцина, до дна испьют чашу. 

- Ох, Григорий Алексеевич, не вы ли пятью минутами раньше говорили, что не желаете зла народу? 

- Я не желаю, но он, народ, выбирает его сам. Ведь голосовали же люди за Ельцина, зная о расстреле парламента в 93-м, о войне в Чечне, о коррупции в верхах. Сделали президентом? Терпите! Это все равно что неудачно выйти замуж, а потом постанывать: ах, ох, что же теперь делать? Смотреть раньше надо было, кого в супруги берешь! А теперь терпи или разводись! 

Помните, в 96-м была модной теория двух зол? Мол, надо выбрать меньшее. В результате мы имеем оба: одно сидит в Кремле, второе — самой большой фракцией в Госдуме. 

Страна теряет время, которое всегда драгоценность. И винить некого. Знали же, что нельзя оставлять в Кремле человека, чья эпоха закончилась, но оставили. 

...Честно говоря, мне не хотелось бы, чтобы наш разговор и дальше шел по такому апокалипсическому сценарию. Все пока не так трагично. Есть способы, позволяющие решать и более сложные задачи, есть люди, которым эти проблемы по плечу. Сегодня речь идет о том, смогут ли граждане объединиться, чтобы противостоять давлению полукриминальных корпоративных групп. Надежда появится, когда все поймут, что у России ничего не осталось, кроме территории и человеческого ресурса, что нужно работать, бороться с коррупцией, взятками... 

- Вы верите в то, что говорите? 

- Убежден: так все и будет. Единственное, чего не знаю, когда это произойдет. 

- Да-да, знакомая песня: завтра будет лучше, чем вчера, и вообще в 80-м году мы построим коммунизм во всем мире. 

- Знакомая, да не совсем. Коммунизм нигде так и не был построен, а то, о чем я говорю, реально существует. Достаточно сесть в самолет, и через два часа вы окажетесь в мире, где демократия не пустой звук, где работают законы и уважаются права человека. 

Недавно я был в Штутгарте, столице земли Баден-Вюртемберг. Вручал там премию имени Александра Меня. Так вот, на территории этой самой земли до войны с Наполеоном находилось шестьсот независимых государств, которые вели между собой бесконечные разборки. Слышите? Шестьсот! Знаете, когда удалось покончить с сепаратистскими настроениями в Баден-Вюртемберге? Формально — в 1952 году, а реально только в конце 60-х закончили свою деятельность партии, отстаивающие суверенитет того или иного района. Вот сколько времени заняло решение этих вопросов. А вы хотите, чтобы у нас радикальные перемены случились моментально: утром проснулись, а все уже устаканилось. 

Кстати, это тоже наша национальная черта: пусть все изменится завтра. А если, мол, не завтра, то и не надо. Поэтому ничего хорошего у нас и не случается - не успевает! Я в свое время и программу специально назвал “500 дней”, привязывал ее к конкретным срокам, чтобы люди могли знать, когда и что должно произойти. Разве лучше сейчас, когда ни вы, ни я не ведаем, что наше правительство намеревается делать, допустим, в ближайшую субботу. 

- А оно само знает? 

- Вот именно! Как в таких условиях может работать бизнес? О каких инвесторах мечтать? 

Именно по этой причине мы не голосовали ни за Кириенко, ни за проекты бюджета, как могли, добивались смены президента. 

- Вот-вот, все, значит, по уши в дерьме, а вы, Григорий Алексеевич, хотите остаться во всем белом? 

- Да, хочу. В политике соблюдать гигиенические правила так же полезно, как и в быту. А почему, интересно, я должен вываляться в этом самом? Потому что так сделали все? Но это их дело. 

И потом: белый цвет не самый выигрышный. Если события станут развиваться по сценарию обвала, то желающих бросить в нас грязью найдется достаточно. И, конечно, не “Яблоко” окажется среди тех, кого смута вынесет наверх. Наши политические успехи возможны только в относительно стабильном обществе, и поэтому наш девиз: “Чем лучше, тем лучше”. 

Да, мы не собираемся сидеть в куче чужого дерьма, но готовы помочь его разгребать. За последние годы движение “Яблоко” то ли четыре, то ли пять раз официально предлагало взять на себя ответственность за вывод страны из кризиса. От наших услуг наверху отказались, да и поддержки в обществе не хватило. Что ж, все взрослые люди, выбор сделан самостоятельно, значит, надо платить за него. 

Сегодня кризис в стране из правительственного стал экономическим, и надо делать все, чтобы максимально снизить неизбежные потери. Использовать же момент, чтобы свалить Кириенко и его команду, это... это... 

- Договаривайте. 

- Процитирую Михаила Жванецкого: “В нынешних условиях критиковать правительство могут только ограниченные люди - настолько все ясно”. Не надо никого ни к чему подталкивать, и так совершенно очевидно, что этим ребятам-технократам придется уйти. 

- Когда? 

- Какое мне дело? Может, через три месяца или через два. В ограниченный исторический период — это я вам гарантирую. 

- Ну и дальше? Ельцин опять поменяет шило на мыло. Или вы надеетесь, что у нас в стране иссякнет запас шил и мыл? 

- Нет, этого добра в России, кажется, хватает. 

- Ждете, что вас призовут под ружье? 

- Я слишком хорошо знаю Бориса Николаевича... 

Но иллюзий относительно того, что Ельцин пригласит меня в правительство, никогда не питал. Как не питаю и сейчас. И после неизбежной отставки Кириенко Борис Николаевич придумает что-нибудь экзотическое. 

- Явлинский по-прежнему к экзотике не относится? 

- Вроде бы нет... 

Мою роль и масштаб возможностей определяют избиратели. 

- А может, надо не народу, а олигархам понравиться? Они популярно объяснят гражданам, кого выбирать. Благо у каждого олигарха кучка СМИ всегда под рукой. 

- Что я могу сказать? Мои поздравления советскому народу, если за него все будет решать десяток товарищей. Когда люди позволяют собой манипулировать, о чем можно говорить? Должны ведь мы научиться себя уважать. Мне кажется, ситуация в этом смысле медленно, но меняется к лучшему. 

- И все-таки: какова, на ваш взгляд, вероятность, что ситуация и в политике, и в экономике покатит по худшему из сценариев? 

- Не буду я об этом говорить! Не хочу. 

- Страшно? 

- Ситуация достаточно серьезна, чтобы не делать апо-калиптических прогнозов. 

- Боитесь накаркать? 

- Господи, это же очевидно: чем хуже ситуация, тем осторожнее надо быть в оценках.  

- Значит, совсем плохо.  

- Плохо. Но, повторяю, никакой это не последний шанс. Не думаю, что вам и всем стало бы легче, если бы я сейчас с пролетарской страстностью рубанул правду-матку. Я же и так все сказал. Даже не ответив на некоторые ваши вопросы, сказал. 

- Как планируете провести в этом году отпуск? 

- Может, на пару недель съезжу на родину, а вообще-то отдыхать летом не планирую. 

- Не хотите уезжать далеко от столицы, чтобы известия отсюда вновь не застали вас врасплох? 

- Ну да. Надо работать и готовиться. 

- К выборам? 

-  И к ним тоже. 

Андрей Ванденко