Коалиционное правительство Петербурга, созданное в 1996 году, когда на губернаторских выборах «Яблоко» заключило союз с «хозяйственником» Яковлевым, политическая позиция которого в то время выражалась фразой «не надо делить нас на красных и белых», рухнуло. Оказалось, что питерский губернатор уже не так аполитичен, как два с лишним года назад, когда «яблочные» голоса принесли ему победу над Собчаком. На декабрьских выборах команда губернатора сделала все возможное, чтобы не пропустить «яблочников» в местный парламент, — подобрала кандидатов«двойников», зарегистрировала фальшивую партию «Яблоко», призвала Александра Невзорова на съемки антияблочного фильма «Заговор». После второго тура в Смольном ликовали — из 30 «яблочных» кандидатов лишь 8 получили мандаты. 

Ответный ход был за «Яблоком», и оно не заставило себя долго ждать. Сразу после новогодних праздников первый вице-губернатор Петербурга, председатель финансового комитета Игорь Артемьев (лидер питерского «Яблока») заявил о своем уходе из правительства из-за политических противоречий с губернатором. Вместе с ним, выполняя решение партийной конференции перейти в открытую оппозицию к губернатору, покинули административную работу практически все «яблочники». 

— Мы убеждены, — сказал в интервью корреспонденту «МН» Игорь Артемьев, — что реально сегодня в нашем городе, кроме официального правительства, существует целый ряд структур, в том числе связанных с криминалом, которые закулисными маневрами определяют политику губернатора. И, если угодно, наш выход из администрации является попыткой привлечь к этому внимание общественности и предотвратить окончательное скатывание губернатора в лагерь коммунистических и полуфашистских сил. 

— На чем основано ваше убеждение? 

— Для меня, конечно, большим потрясением стал губернаторский список на выборах, где были поддержаны такие люди, как Юрий Шутов и Сергей Шевченко, — даже в справке РУОП есть их имена. Мы знаем, что в этот список вошли и другие люди примерно того же сорта, и бывшие депутаты, которые должны городу десятки миллионов рублей. Например, депутат Никешин — он должен городу около 20 миллионов за выданную ему еще Собчаком ссуду на строительство башни «Петр Великий». Мы выиграли все суды, у нас исполнительные листы на руках, но Никешин — опять депутат, он поддержан губернатором. И не он один. У нас 40 исполнительных листов по невозвращенным ссудам. 

— То есть вывод, что за губернатором стоят криминальные структуры, вы сделали только на основании состава этого губернаторского списка? 

— Не только, но подтвердить со ссылкой на официальные источники могу лишь эту позицию. А из реальной практики я знаю, как часто к губернатору заходили управляющие некими коммерческими структурами, как на коленке подписывались распоряжения без визы юристов, без визы финансового комитета, и знаю, как дальше реализуются эти финансовые проекты. И не случайно незадолго до меня Смольный покинул главный юрист администрации Дмитрий Козак. 

По словам Артемьева, будучи по сути главным городским финансистом, он в последнее время уже не мог реально влиять на ситуацию. Несмотря на события 17 августа, губернатор Петербурга решил заняться масштабными инвестиционными проектами, в том числе строительством некоего Ледового дворца, окружной дороги вокруг Петербурга, Западного скоростного диаметра. Курирует эти «стройки века» так называемый Фонд развития Санкт-Петербурга, руководит которым Алексей Большаков, куда более известный по еще одному проекту века — Высокоскоростной магистрали Москва — Санкт-Петербург, недавно благополучно обанкротившемуся. 

— Я считаю, — говорит Артемьев, — что правоохранительные органы могли бы обратить более пристальное внимание на группу людей, курирующих эти проекты во главе с Большаковым. Эти объекты строятся, финансируются, при этом на многие из них нет никакой финансово-технической документации. При реализации этих проектов создаются прекрасные условия для обналичивания, завышения смет. Наша партия, которая официально, а не закулисно пришла к власти, не может служить ширмой для всех этих затей. Вызывает особое опасение, что администрация собирается брать и уже берет под эти проекты краткосрочные валютные кредиты. Если все так пойдет и дальше, в городе могут быть серьезные проблемы с выплатой зарплат уже в сентябре этого года. 

— То есть Яковлев может пойти по пути Собчака — чем ближе выборы, тем больше кредитов под все большие проценты, ведь выборы стоят дорого? 

— Именно этого я и опасаюсь. В 96м году, когда мы в составе коалиции пришли в Смольный, в городе было очень тяжелое финансовое положение — сейчас это уже не секрет. И у Яковлева, как и у меня, были две возможности. Либо мы прорвемся, либо рухнем с этим бюджетом, город окажется банкротом, и тогда скажут: Артемьев — это вообще какой-то там ботаник, идиот, и «Яблоко» понесет существенный политический урон в связи с этим. Яковлев боялся за свой имидж хозяйственника... У нас совпадали интересы, а до выборов 2000 года было еще далеко, тогда он об этом не думал, он вообще принимал понятные мне прагматичные решения. Но подходит время выборов, и теперь перед губернатором одна задача — удержать власть... 

— А перед вами задача — эту власть взять? 

— Мы будем принимать участие и в выборах в Госдуму, и в губернаторских выборах. 

Резкость своих высказываний Игорь Артемьев объясняет хрестоматийным «на войне как на войне» и мальчишеским «не мы первые начали». Губернатор, в свою очередь, пытается выглядеть удивленным всем происшедшим: «Артемьев перешел на выражения, которые я в свой адрес не слышал со времен выборов 96-го года. Обвинения в связях с прокоммунистическими, полуфашистскими, теневыми структурами — образец лексики тогдашнего мэра нашего города Собчака. Слышать оскорбления из уст недавнего товарища по правительству, которого ты, следуя предвыборным обязательствам, защищал от нападок с разных сторон, конечно, обидно. Но обиднее всего за самого Игоря Юрьевича. Когда нет аргументов, переходят на крик. Но надо же и приличия соблюдать!» 

В общем, первый российский опыт коалиционного правительства в отдельно взятом Петербурге завершился. Он показал, что коалиция дееспособна в лучшем случае лишь половину избирательного срока. Потом наступает время разоблачений — что, в общем, тоже неплохо, так как возникает шанс узнать хоть часть из того, что реально происходит в кабинетах народных избранников.