“Профиль”: Какова на сегодняшний день реальная ситуация в политике, экономике, финансовой сфере, и чем все это может закончиться?

Сергей Иваненко: Мы находимся сейчас в начальной стадии кризиса и катимся по наклонной плоскости. Низшая точка еще далеко не пройдена. самый худший вариант — индонезийский, который в России будет усугублен еще и чисто российскими национальными особенностями (президент Индонезии Сухарто лишился власти в мае этого года в результате широкомасштабных студенческих волнений; средняя зарплата индонезийских граждан составляет на сегодня около $15 в месяц, индонезийская рупия за год обесценилась в четыре раза. — “Профиль”).

Именно этого мы стремились избежать. Именно из этого исходили, когда предлагали проводить консультации тех сил, которые сейчас находятся в конституционном поле.

“П.”: Какова же экономическая программа “Яблока”?

С.И.: Главное сейчас — принять оперативные меры, связанные с текущей ситуацией. Нужно стабилизировать положение дел в стране — как в экономике, так и в политической и социальной сферах. Эта программа носит абсолютно конкретный характер, и я бы даже сказал, что она может быть реализована только в режиме “ручного” управления ситуацией. Ведь в этих условиях невозможно предвидеть, что нужно будет делать завтра. Необходимо принимать решения буквально каждый день и каждый час.

“П.”: И все-таки, какие меры совершенно неизбежны сегодня?

С.И.: Необходимо решить три задачи: предотвратить панику среди населения, начать реальные переговоры с кредиторами России, решить вопрос о государственных краткосрочных облигациях. И, конечно же, восстановить нормальное функционирование банковской системы. Сейчас ни один банк не чувствует себя уверенно. Наша позиция состоит в том, чтобы и правительство и ЦБ проводили более динамичную и конкретную политику для восстановления ликвидности банковской системы.

“П.”: Что конкретно для этого требуется?

С.И.: В первую очередь — сокращение обязательных резервов банков, представление им государственных гарантий на те средства, которые в них вложило население. Это успокоит население и пресечет панику.

“П.”: Что дальше?

С.И.: Пока длится кризис и пока все эти меры будут приниматься, ситуация будет непременно ухудшаться. Это неизбежно. Любое правительство должно отдавать себе в этом отчет и честно сказать об этом населению.

Когда же ситуация хоть как-то будет стабилизирована — пусть и на более низком и опасном уровне в социальном плане, вот тогда необходимо разработать более конкретную программу по выходу страны из долгосрочного стратегического кризиса.

Минимизировать налоги, довести их практически до нуля для реального сектора и торговли. И перевести налоговое бремя на все то, что связано с природными ресурсами, — нефть, газ, лес, драгоценные камни, металлы. Даже Советский Союз последние два года жил на двух трубах — нефтяной и газовой. И этого хватало чтобы содержать образование, здравоохранение, иметь КГБ, шпионов по всему миру, армию. Сегодня же очень узкая группа лиц практически монополизировала все эти ключевые сферы и имеет сверхвысокие доходы, даже по мировым масштабам.

“П.”: Есть ли сегодня в России люди, способные заставить наших сырьевиков платить государству? Кто должен выполнять подобную программу?

С.И.: Я считаю, что сегодня конкретные фамилии людей, составляющих партию власти, уже не имеют значения. Режим, который Ельцин строил на протяжении семи лет, себя исчерпал. И ситуация очень напоминает предреволюционную Россию конца 1916 года, когда отдельные персонажи уже не имеют значение, когда весь конгломерат полукриминальных олигархических группировок находится в одной очень маленькой лодочке и им противостоит вся страна.