Умение понимать

Осознание того, что не только продвинуться, но и удержаться в политическом пространстве, не имея сколько-нибудь серьезной финансовой подпитки, весьма непросто, пришло к «Яблоку» аккурат к парламентской кампании 1995 года. Выборы, как известно, стоят денег, и немалых; ситуация же — не столько политическая, сколько экономическая — существенно изменилась: время, когда банкиры и прочие денежные мешки помогали политическим партиям и партийкам забавы ради или дружбы для, подходило к концу. Следовало искать спонсоров, которые были бы стратегически заинтересованы в «Яблоке».

Идейная ломка «бессребренного» «Яблока» проходила в форме жесткой внутренней дискуссии летом—осенью 1995 года. Одно крыло, возглавляемое «яблочным Неподкупным» Юрием Болдыревым, настаивало на сохранении максимальной неангажированности; оппонирующие им прагматики уверяли, что доведенная до абсурда независимость будет стоить «Яблоку» политического будущего. Внешне дискуссия носила вполне абстрактный, умозрительный характер. Однако на деле яблоком раздора стал закон «О соглашениях разделе продукции». Именно тогда противники г-на Болдырева в руководстве «Яблока» впервые заявили, что этот закон необходим для объединения не только вообще, с идеологической точки зрения (привлечение в страну многомиллиардных инвестиций, создание новых рабочих мест как в добывающей, так и в обрабатывающей    промышленности, гражданско-правовой характер соглашений в противовес действующему административному недропользованию и проч.), но и вполне конкретно в качестве важнейшего инструмента для борьбы с «партией власти» за влияние в ТЭК и части ВПК. Конфликт получил разрешение на втором съезде объединения — в утвержденной на нем программе «Реформы для большинства» закон о СРП был назван одним из стратегических направлений работы «Яблока». Прагматики победили, а Юрий Болдырев стал непримиримым врагом «Яблока», одним из основателей которого он являлся.

Искусство убеждать

Поначалу пользу от закона о СРП видели его авторы, полтора десятка западных и пара российских компаний («Сахалинморнефтегаз», участвующий в проекте «Сахалин-1», и ЮКОС, заинтересованный в разработке Приобского нефтяного месторождения). Основная масса адресатов закона и сегодня не очень понимает, зачем он им нужен (наиболее показательна позиция «Газпрома»). Однако, по сведениям из хорошо информированных источников, и на парламентских выборах 1995 года, и на президентских выборах 1996 года ТЭК все-таки оказал «Яблоку» определенную финансовую поддержку.

Но каждый таковский рубль был омыт трудовым «яблочным» потом.

Первым соперником «Яблока» на ниве закона о СРП был президент. В начале 1995 года он внес в Думу свою версию, которая распространяла действие production sharing только на 15 крупных нефтегазовых проектов и предназначалась исключительно для иностранных инвесторов. «Яблоку» удалось убедить Думу в том, что под действие закона должны подпадать все месторождения, в том числе и твердых полезных ископаемых, и заключать с государством соглашения о разделе продукции могут как пришлые, так и отечественные компании.

Второй раунд борьбы за СРП формально был не столь успешен для «Яблока». После отклонения «яблочной» версии закона Советом федерации он был доработан согласительной комиссией, возглавляемой с одной стороны сенатором Юрием Болдыревым, с другой — думцем Сергеем Глазьевым. По мнению «Яблока», закон был существенно ухудшен. В частности, в новом варианте, который и был потом подписан президентом, появилось положение об утверждении Федеральным собранием перечня участков месторождений, по которым могут заключаться соглашения. В знак протеста большинство фракции «Яблоко» голосовало против согласованной версии законопроекта.

Мина, заложенная в закон Болдыревым-Глазьевым, сработала в полную мощь уже в Думе нового созыва. По преимуществу левая Дума категорически отказалась утвердить внесенный правительством перечень из 250 месторождений. Не пожелал новый депутатский корпус утверждать и поправки в налоговые и таможенные законы, чем поставил под удар реализацию уже подписанных соглашений по двум сахалинским проектам.

Длившийся в течение года третий раунд борьбы за СРП закончился в июне 1997-го относительным успехом «Яблока». Дума утвердила перечень из семи месторождений, по которым можно вести переговоры о заключении соглашений. Кроме того, в первом чтении был принят закон о внесении поправок в одиннадцать федеральных актов, что способствовало увеличению в 1997 году объема иностранных инвестиций по проекту «Сахалин-2» на 130 млн долларов.

Умение побеждать

Чтобы понять весь драматизм баталий, в которых участвовали сторонники Григория Явлинского, пробивая милый их сердцу закон о СРП, следует учитывать, что «Яблоко» является наименее сговорчивым партнером внутридумской лоббистской торговли. Слишком широк перечень политических табу, слишком мало возможностей для законодательного обмена. Многие компромиссы, на которые легко идут КПРФ или НДР, совершенно неприемлемы для «яблок». Во все более деполитизирующейся Думе сторонники Григория Явлинского остаются наиболее идеологизированной фракцией. Все важнейшие голосования жестко подчинены идейной линии «Яблока», из-за чего эта фракция чаще других оказывается в абсолютном меньшинстве.

Другим отличием «яблочного» лоббизма является его максимально возможная публичность. Если подавляющее большинство представителей других фракций предпочитают не предавать огласке свою лоббистскую деятельность, то «яблоки» не только не стесняются приклеенного к ним ярлыка лоббистов ТЭК, но и всячески подчеркивают это, в том числе и при помощи СМИ.

Жесткая фракционная дисциплина и публичность создают трудности для индивидуального лоббизма, который не чужд отдельным «яблокам». Если член любой другой фракции может проголосовать за бюджет только потому, что вписал в него строчку, идущую кому-то на пользу, то сторонник Григория Явлинского по рукам и ногам связан солидарным голосованием, даже при наличии аналогичной строчки.

Председатель бюджетного комитета Михаил Задорнов, в силу служебного статуса месяцами корпящий над финансовым планом, регулярно голосует против него — ввиду политической принадлежности.

В то же время, пребывая в политической изоляции и не имея возможности идти на «любые» компромиссы, многие «яблоки» до блеска отточили лоббистское мастерство и законодательную изощренность. Иван Грачев провел сквозь «красную» нижнюю палату закон об ипотеке, который «выбороссу» Георгию Задонскому не удалось пробить через гораздо более умеренную Думу прошлого созыва. Оксана Дмитриева, поправ общедумскую нелюбовь к «Яблоку» и всему, что от него исходит, продавила подготовленный ею Бюджетный кодекс, правда, пока только в первом чтении, оставив вне игры предложенный правительством закон о бюджетном устройстве.

«Яблоко» является самым неудобным партнером и для исполнительной власти, причем по базовым вопросам: бюджет, Налоговый кодекс и т. д. Тем не менее порой «яблокам» удается добиться успеха на чужом поле: пролоббировать свои предложения через структуры исполнительной власти. Так, 8 июля был выпущен президентский указ «О мерах по реализации федерального закона «О соглашениях о разделе продукции». Согласно этому указу, создается правительственная комиссия во главе с Борисом Немцовым, призванная координировать и стимулировать усилия федеральных и региональных органов исполнительной власти по претворению СРП в жизнь. Продавить президентский указ — высший шик лоббизма.

Искусство ждать

Внутрифракционная    дисциплина «Яблока» зиждется на авторитете его лидера и на доброй воле членов фракции. За доброй волей стоит вполне точный расчет.

«Яблоко» дало путевку в жизнь многим дотоле малоизвестным и совсем неизвестным политикам. В 1993 году Михаила Задорнова путали с писателем-сатириком, в 1995-м он с успехом выиграл выборы в одномандатном округе, а в 1996 году получил предложение от Виктора Черномырдина занять пост министра финансов. В марте 1997 года в правительство звали уже целую компанию «яблок».

Отказ от высоких чиновных постов обусловлен тем, что члены фракции понимают: в отрыве от коллектива их политическое будущее туманно, а шансы, уйдя в самоволку, вернуться в тесные ряды «Яблока» ничтожны. «Яблоко» готово пополнить кабинет министров, но только командой, только при условии серьезной коррекции экономического курса и только при гарантии получения реальных рычагов воздействия на ситуацию. Все прочие варианты воспринимаются «Яблоком» как растрата политического капитала, добытого нелегким трудом.

Политические акции «Яблока» повышаются от выборов к выборам, однако динамика роста такова, что ни о завоевании парламентского большинства, ни тем более о победе на президентских выборах речи пока заведомо не идет. Максимум того, на что может рассчитывать «Яблоко», — постепенное увеличение численности фракции и завоевание новых думских должностей. Но длительное пребывание на заднем плане в органе, который практически ничего не решает, утомляет депутатов, поскольку лишает их осязаемой политической перспективы. У всякого энтузиазма есть предел, у всякого терпения есть граница. Если на заре существования «Яблока» требовали выхода амбиции только трех лидеров блока, то теперь самореализации в полном объеме жаждут все, кто сделал себе имя и профессиональный капитал в течение последних трех лет. Пагубность длительного самоотрешения от власти у «яблок» перед глазами. Летом 1996 года Григорию Явлинскому предлагали пост вице-премьера, весной 1997-го, уже через его голову, в правительство вербовали членов фракции, но не самого г-на Явлинского. Все прекрасно понимают, что свято место пусто не бывает и возможности тасовать колоду лояльных президенту людей далеко не исчерпаны. «Яблоко» рискует так и остаться «маленькой, но гордой оппозицией», которая все понимает, но ничего не может сделать. Ниша «вечной демократической оппозиции» удобна для многих членов «Яблока», однако она уже тесна для самых энергичных и профессиональных из них. Завершится ли это противоречие уходом наиболее самодостаточных членов фракции или же Григорию Явлинскому удастся сохранить нынешнюю профессиональную команду, в большой степени будет зависеть от успеха выбранной фракцией стратегии.

«Яблоку», вошедшему в политику как представителю бессребренной и романтически настроенной интеллигенции, удалось нащупать в лице ТЭК жилу, которая при правильной разработке может принести как финансовые, так и политические   дивиденды.   Однако фракция находится только в начале пути: пока ей удалось показать, что она может быть полезной. Теперь «Яблоку» нужно стать необходимым. Успешность решения этой задачи может не только увеличить объем финансовых вливаний в избирательные кампании «Яблока», но и породить в ТЭК желание видеть новых друзей полноправными представителями своих интересов в органах исполнительной власти.