Алексей Георгиевич, в чем состоит суть военной реформы?
Суть военной реформы состоит в том, что в последние годы в стране и вокруг нее изменилось буквально всё. По сути изменилось и общество, и страна, и экономика, и окружение государства, и отношения с другими странами. Но меньше всего изменилась армия, которая досталась нам в наследство от Советского Союза, равно как и оборонная промышленность, которая являлась индустриальной опорой этой армии. В этом колоссальном и все растущем разрыве между объективными условиями и тем состоянием, в котором остались вооруженные силы, и объясняется беспрецедентный кризис наших вооруженных сил.
Я позволю себе некую, быть может, журналистскую вольность, но скажу, что моральное и материальное состояние наших вооруженных сил сейчас, наверное, самое худшее за все время, которое наблюдалось с июня 1941 года, когда Вермахт в течение трех месяцев подошел к Москве. С тех пор не было еще ни одного момента в истории российского государства, когда бы моральное состояние наших вооруженных сил, их осознание своего места в обществе, в государстве, равно как их материальное обеспечение, находились бы в более низкой точке.
Что такое, в принципе, военная реформа? Военная реформа и реформа вооруженных сил - это ведь разные понятия?
Да, реформа вооруженных сил более узкое понятие - это часть военной реформы. И реформа вооруженных сил относится, прежде всего, к численности, составу, структуре, дислокации, задачам, подготовке ВС, находящихся в составе Министерства обороны.
Военная реформа - это более широкое понятие. Включая реформу ВС, она касается также реформы оборонной промышленности, конверсии. Она касается мобилизационной базы, принципов комплектования ВС (то есть призывной принцип или вольнонаёмный, контрактный). Она касается организации государства для осуществления военной политики, военного строительства. И даже распределения полномочий и ответственности за то, кто кого контролирует, кто какие решения принимает. Она касается также и широких социальных вопросов, которые окружают армию и оборонную промышленность.
Когда мы говорим о военной реформе, надо сразу договориться, что этот термин достаточно условный. Сейчас речь идет о реформе ВС плюс о некоторых направлениях реформирования оборонной промышленности. Все остальное пока не стоит в повестке дня и решительных шагов в этом направлении пока не предпринимается - это дело будущего…
Главный вопрос военной реформы заключается в совместимости демократического развития нашего общества и наличия мощных вооруженных сил. Вопрос сводится и к гражданскому контролю над вооруженными силами. Отсутствие гражданского контроля и несовместимость нынешнего общества и нынешней армии обусловливает очень большую неопределенность дальнейшего развития.
Когда некоторые СМИ говорят о наших периодических кризисах, об обострении отношений между парламентом и Президентом, невольно почти всегда встает вопрос об армии: куда она повернется, за кем она пойдет?
В общем-то это - сугубо иррациональное и абстрактное положение. Армия вообще никогда не должна править в таких ситуациях. Эти вопросы должны решаться на основе других принципов… Но коль мы всегда вспоминаем об армии - это явный указатель на то, что дело в отношениях между армией и обществом у нас обстоит далеко не благополучно.
Давайте поговорим о военной реформе в ее нынешнем понимании, то есть в узком аспекте и, если можно, о реформе оборонной промышленности.
Военная реформа и военная политика - это неразрывные вещи. Военная реформа, как и вся военная политика, неизбежно находится между молотом и наковальней - между военными потребностями государства, потребностями безопасности с одной стороны, и, с другой стороны, ресурсами, которые государство может выделить на удовлетворение этих потребностей.
Совершенно очевидно для всех, кто хоть немного занимался этим вопросом, что нет таких военных потребностей, которые можно просто взять и подсчитать логарифмической линейкой или даже на самом совершенном компьютере. Определение военных потребностей, кому сколько можно выделить для обеспечения этих потребностей - это всегда, в конечном итоге, вопрос политического суждения. Я бы даже сказал, что военная политика, военная доктрина, военная реформа - это всегда компромисс между желаемым и возможным. Желаемым с точки зрения обеспечения безопасности и возможным с точки зрения наличных ресурсов. И вот точки соприкосновения этого компромисса всегда и на каждый данный момент времени - предмет политических суждений.
Общие направления военной реформы достаточно широко известны и опираются на значительный консенсус в нашем обществе. И я не буду говорить об изменившихся угрозах, об изменившихся прогнозах в отношении безопасности России. Я просто назову несколько основных направлений, которые общепризнаны в качестве направлений военной реформы.
Во-первых, это направление перестройки от подготовки к глобальным, широкомасштабным войнам к подготовке ВС к локальным конфликтам.
Во-вторых, это переориентация от западных границ, Западного театра, то есть европейского, на Юг и Восток. Это, кстати говоря, очень важно и радикально. Ведь в советские времена примерно 70-80% военного потенциала ориентировалось на Западный театр. Тогда как всего только 20-30% - на Юг и Восток. Теперь общепризнанно, что с западного направления произошла перенацеленность, если можно так выразиться, на южные, и, в перспективе, на восточные конфликты, которые могут создать угрозу безопасности для нашей страны.
Должна произойти переориентация от большой армии, экстенсивной, которая основывалась на огромных количествах войск, дивизиях, вооружениях и боевой техники, к армии гораздо более скромных размеров, но гораздо лучшего качества с точки зрения и ее обеспечения, и ее подготовки, и ее мобильности, и возможностей выполнить поставленную перед ней задачу.
И, наконец, это переориентация от армии, основанной, в основном, на призывном принципе, к армии профессиональной. Не наемной, а профессиональной, которая основывается на договорных принципах службы и на контрактных принципах найма военнослужащих. Это гораздо больше соответствует как военным потребностям, так и сложностям обслуживания техники и ведению боевых действий, которые существуют в современных условиях.
Позвольте ещё один вопрос, который, на мой взгляд, очень важен и многих интересует. Это вопрос о возможностях применения регулярных вооруженных сил внутри страны. Новая военная доктрина это предполагает?
Это положение записано в действующей в настоящий момент военной доктрине и никем пока не отменено. Но для меня очевидно, что после войны в Чечне по этому вопросу существуют очень серьёзные разногласия.
Вот, например, генерал Рохлин считает, что, кроме ядерного сдерживания, нам нужна армия, которая будет действовать для подавления сепаратистских движений внутри страны. И он предлагает соответствующим образом распределять ассигнования. Я категорически не согласен с этой постановкой вопроса и считаю, что война в Чечне показала не просто неподготовленность армии, а невозможность применения регулярных вооруженных сил в такого рода конфликтах. И поэтому на будущее, мне кажется, эту проблему можно и нужно снять. Такие проблемы должны решаться войсками спецназначения, внутренними войсками, но никак не вооруженными силами.
Вернемся к теме нашего разговора. Что вы можете сказать об основных направлениях военной реформы? Ведь они, согласно мнению многих политиков и военных специалистов, подразумевают определенные военные потребности и создание Среды безопасности, которую армия будет обеспечивать. И как в этом плане обстоят дела с ресурсами?
С ресурсами дела обстоят следующим образом. По самым обобщенным и общепринятым расчетам, валовой национальный продукт Советского Союза (или валовой внутренний продукт) составлял примерно 50-60% от ВВП США. Россия унаследовала где-то 30% от этого ВВП США. В течение последних пяти лет, в результате прошедшего экономического спада и кризиса, этот ВВП уменьшился еще вдвое. То есть, теперь валовый внутренний продукт России составляет примерно 15% от американского.
С другой стороны, армия Советского Союза была примерно равна армии США. Это все знали. Использовался, в частности, такой термин как паритет - довольно аморфное, кстати, понятие. Это подразумевало примерное равенство сил и возможностей армий СССР и США.
Вы, наверное, очень удивитесь, если я сообщу, что сейчас российская армия больше, чем армия США. Она больше по численности личного состава. Она больше по основным классам обычных вооружений. Она больше по количеству ядерных вооружений. Я могу привести конкретные цифры, но не в них дело. Российская армия больше американской примерно на 10-15%.
Но при этом военный бюджет РФ составляет меньше 10% от военного бюджета США. Вот этот зияющий разрыв между размерами армии и теми средствами, которые наше государство в силах выделять на военные нужды, объясняет многое из того чудовищного кризиса, в котором оказались наша армия и оборонная промышленность. Если военный бюджет США составляет 260 млрд. долларов в год, то бюджет России на военные нужды составляет примерно 15 млрд. долларов в год. Если все-таки применить некоторые коэффициенты на внутреннюю покупательную способность, то эта цифра может возрасти до 25 млрд. долларов в год. Это все равно в 10 раз меньше, чем тратят США на военные нужды…
И что следует из этой пропасти, которая существует между размерами вооруженных сил и ресурсами, которые Россия может в нынешних условиях выделять на удовлетворение потребностей армии?
По линии бюджета, если вы посмотрите на него, то он в самом упрощенном виде делится на две крупные части. Это то, что идет на содержание вооруженных сил и то, что идет на так называемые инвестиции в военной области. К последним относятся средства на закупку вооружений и военной техники, научные и опытные конструкторские работы. Также сюда относится и строительство - строительство жилья и всех тех инфраструктур, без которых ни вооружения, ни личные силы не могут существовать.
Что в себя включает понятие содержание армии?
Содержание - это то, что идет на денежное довольствие, продовольственное обеспечение, боевую подготовку, транспорт, горючее, эксплуатацию вооруженных сил в целом и прочее.
Отдельным следствием огромного количественного уровня армии, непосильного для налогоплательщиков, для того весьма скромного, по мировым стандартам, военного бюджета, и явилась, наверное, необходимость срочного проведения военной реформы в России?
Да. Сейчас, кстати, военный бюджет России находится примерно на уровне Франции, Великобритании, Италии. И следствием этого является рост расходов на содержание нашей армии и удушение расходов на инвестиции, то есть на военную технику, науку и строительство.
Иными словами, даже те небольшие средства, которые сейчас выделяются на вооруженные силы, идут только на содержание армии? То есть, они просто проедаются?
Совершенно верно. Армия как бы существует сама по себе - для того, чтобы существовать. И, к сожалению, гибнут и оборонная промышленность, и военная наука, приходит в негодность инфраструктура, ощущается хронический дефицит жилья - то есть теряется сам смысл существования армии. Ведь армия нужна не для того, чтобы как-то перебиваться с хлеба на квас, а для того, чтобы иметь готовность выполнить те задачи, которые ставит перед ней государство. Без вооружений и современной техники, без боевой подготовки армия просто не может выполнять свои задачи.
В результате того, что армия у нас большая, на ее содержание тратится 60-70% бюджета, который выделяется на военные нужды. Разумеется, это идет в ущерб оборонной промышленности и военной науке.
Что же касается содержания армии, то и тут (при том, что деньги проедаются) дело обстоит не просто неблагополучно, а где-то приближается к катастрофе.
А вы не сгущаете краски?
Нет, не сгущаю. Во-первых, боевая подготовка в войсках ныне практически отсутствует. Во-вторых, создалось катастрофическое положение с ремонтом военной техники. Это ведет, например, к таким последствиям, когда подводные лодки, которые еще могут служить, выводятся из боевого состава и ставятся в отстойник. Это происходит на Севере, на Дальнем Востоке. Денег на их ремонт, демонтаж или утилизацию у нас нет. У нас накапливается новый Чернобыль - ядерные подлодки стоят в отстойнике, еле-еле держатся на плаву и в любой момент могут создать катастрофу, которая будет гораздо более значительнее, чем чернобыльская. Я уже не говорю об авариях всевозможных, взрывах складов и прочее.
Российские офицеры раньше влачили довольно скудное существование и жаловались на задержки в выплатах зарплаты. А как они обеспечиваются денежным довольствием сейчас?
Это тоже касается статьи содержания армии. Периодические задержки выплаты денежного довольствия стали просто бичом наших вооруженных сил. На лето задержки составляли в среднем три месяца. Их погасили экстренными мерами. Но совершенно очевидно, что это меры экстренные. Они не создают основы для того, чтобы регулярно выплачивать денежное довольствие вовремя. И уже зимой, весной следующего года эта проблема снова обострится.
В чем причина таких больших задержек с выплатой денежного довольствия? Ведь денежное довольствие - защищенная статья военного бюджета…
Причин этому несколько. Одна из них состоит в том, что в 1995 году "лучший министр обороны всех времен и народов" Павел Грачев повысил денежное довольствие офицеров на 25%. Ему было дано разрешение Президента сделать это в пределах финансовых возможностей. А он, исходя из цели повышения своей популярности в армии, повысил довольствие всем офицерам. Но с тех пор это повышение не закладывалось ни в один бюджет…
Вторая причина состоит в том, что у нас есть большие разночтения в определении численности личного состава. У нас есть штатная численность - это то, сколько армия должна иметь по своей структуре, по количеству соединений и частей. Есть списочная численность - она, как правило, меньше штатной, потому что есть некомплект. Вы знаете, что призывников не хватает, некомплект большой и составляет в среднем 30% от штатного расписания. Но есть еще и третья численность. Это списочный состав плюс те военнослужащие, которые держатся за штатом вооруженных сил, но финансируются из военного бюджета. Это госприемка, обслуживание некоторых космодромов (таких, как Байконур). Это и военный персонал на заводах Министерства обороны. Это сотни тысяч человек. Вот результатом всего этого (плюс то, что бюджетные деньги еще зачастую используются не по назначению) является хроническая задержка выплаты денежного довольствия офицерам.
Что значит деньги используются не по назначению?
Когда я говорю о деньгах, идущих не по назначению, я не обязательно имею в виду их утечку в коммерческие банки, хотя и это имеет место. Зачастую командир части (по согласованию с офицерами) деньги, которые приходят на денежное довольствие, пускает на такие не менее неотложные нужды, как, скажем, отопление, что в зимних условиях в удаленных районах не менее важно. Или некоторые социальные цели, например, на то. Чтобы отправить в летнее время семьи офицеров в центральную часть России, оплачивая их проезд. И зачастую это все берется из денег, которые выдаются на выплату зарплаты военнослужащим.
Статья "содержание" в военном бюджете растет в ущерб инвестициям. Даже при том, что внутри нее практически нечего нет на боевую подготовку, на транспорт, горючее, она все равно не удовлетворяет потребностям вооруженных сил.
А что вы можете сказать про инвестиции в военную науку и оборонную промышленность?
Про инвестиции я много говорить не буду. Достаточно сказать, что у нас произошло с инвестициями, прежде всего - с оборонным заказом. В 1992 году он сократился на 62%. Такого сокращения не выдержала бы ни одна военная промышленность в мире. И наша, в общем-то, тоже не выдержала. В дальнейшем сокращение оборонного заказа привело к тому, что сейчас в среднем (за период с 1991 года) оборонный заказ снизился в 10 раз. И, соответственно, вооружений и военной техники производится в 10 раз меньше, зачастую и в 100 раз меньше, чем раньше. Если, например, в середине 1980-х годов Советский Союз производил в среднем 2000-3000 танков в год, то сейчас их производится несколько десятков. Если тогда выпускалось 300-400 военных самолетов в год, то за прошедшие два года выпуск самолетов для нужд отечественных вооруженных сил равнялся нулю. Авиационная промышленность России ни в прошлом, ни в нынешнем году не выпустила ни одного самолета для нужд наших вооруженных сил.
Это ведет не просто к тому, что устаревает техника, повышается аварийность вооружений, которые имеются в боевом составе. Это ведет еще к более худшим последствиям, так как разваливается оборонная промышленность, в которой задействованы миллионы людей, разваливается военная наука и техника, на создание которых шли десятилетия. Если нам когда-нибудь в будущем понадобится снова производить оружие и создавать новые образцы вооружений и военной техники, то это не может быть восстановлено ни за год, ни за два, ни за двадцать лет. Иными словами то, что творится сейчас в этой области - это безответственность, если не сказать преступление перед будущими поколениями наших граждан, которым в начале следующего века, быть может, придется столкнуться с какими-то очень серьезными угрозами.
Без военной реформы, я убежден, и политические, и экономические реформы обречены на провал. Они могут привести нас к кризису, когда будут опрокинуты все наши лучшие планы на будущее.
Беседу вел Виталий Попов
"Яблоко Подмосковья", 20 декабря 1997 года, с.6-7