Но пока, слава богу, дело до этого еще не дошло, и для мира остается шанс. Российский эмиссар Виктор Черномырдин после первоначальной путаницы с «миротворцами» и «наблюдателями» ООН (во время его первого визита в Белград) заявил, что Москва разработает свой собственный план мирного решения. Давно пора - Россия не может ограничиться ролью почтальона между Белградом и Брюсселем, она должна выдвинуть условия своего посредничества, в частности основные контуры мирного плана.

Набор элементов, из которых может состоять мирное решение, более или менее выкристаллизовался: прекращение бомбардировок, отвод из Косово сербских войск, введение миротворческого контингента, соглашение об автономном статусе края с сохранением территориальной целостности Югославии. Но дьявол, как говорится, в деталях, и за каждой из них стоят серьезные военные и политические обстоятельства, от каждой зависят как вероятность прекращения войны, так и перспективы послевоенного устройства.

Три ключевых момента определят возможность прекращения конфликта, и по всем трем позиции Югославии и НАТО жестко расходятся. Первый - на каких условиях должны быть прекращены бомбардировки. Второй - характер и цели иностранного присутствия в Косово после вывода югославских войск. Третий - какие албанские политики могут быть партнером Белграда на переговорах о статусе Косово после окончания войны.

По первому вопросу позиция руководства СРЮ состоит в том, что НАТО должна немедленно прекратить авианалеты - и это есть непреложное условие дальнейших переговоров обо всем, включая частичный вывод правительственных войск, возвращение косовских беженцев, определение статуса края и пр. Для Североатлантического союза такое условие означает ни много ни мало, как признание полного провала акции на Балканах и бессмысленности жертв бомбардировок, принятие всей ответственности за массовый исход из Косово, срыв СНВ-2 и общий кризис в отношениях с Россией. За этим последовали бы отставки президентов, премьеров и министров главных держав НАТО, изгнание генсека НАТО Соланы с его поста, падение правительственных коалиций, быстрая дезинтеграция союза с выходом из него Греции, Испании, Франции, Италии, вывод из Европы американских вооруженных сил, отказ нынешних стран-претендентов от вступления в альянс и т.д.

Такой исход можно было бы себе представить, если бы авиация союза за прошедший месяц или в ближайшее время понесла неприемлемые потери в самолетах и пилотах, сравнимые с потерями ВВС и ВМС США от вьетнамских зенитчиков в 1971-1972 гг.

Но увы, рассчитывать на это не приходится, как бы сильно того ни желали все, кто возмущен безнаказанным разбоем НАТО в югославском небе. Даже знаменитые зенитно-ракетные комплексы С-300, если бы их полигонная эффективность подтвердилась в бою, могут достичь такого результата лишь при обслуживании их российскими расчетами (для обучения сербов нет времени), а это означало бы прямое участие российских вооруженных сил в войне с НАТО - со всеми вытекающими последствиями. Сама только доставка этих вооружений в СРЮ потребовала бы от российского ВМФ прорыва с боем морской блокады, поставленной объединенным флотом альянса вокруг Югославии, с перспективой быстрой эскалации конфликта на глобальный уровень. И это тогда, когда за редким исключением буквально все количественные и качественные показатели общего военного баланса свидетельствуют либо о преимуществе, либо об огромном превосходстве США вместе с их союзниками над Россией.

В любом случае, как показал опыт бомбардировок Вьетнама в 1972 г., их прекращению предшествовали бы самые массированные воздушные удары со страшными жертвами и разрушениями в качестве «платы» за отступление НАТО. Приемлема ли для Югославии цена, которую в свое время заплатил Вьетнам, и выдержит ли Европа такую авиабойню, какую вынесла в прошлом Азия?

Позиция НАТО по этому вопросу состоит в том, что условием прекращения авиаударов является вывод югославских войск из Косово. Только это позволит вернуться беженцам и прекратит гуманитарную катастрофу. Для Белграда это неприемлемо, поскольку в образовавшийся вакуум сразу вернутся формирования боевиков OAK, которые в третий раз за последние полтора года захватят власть в крае, устроят резню среди оставшихся сербов и умеренных албанцев, пригласят войска НАТО, потребуют полной независимости Косово и откажутся от любых переговоров с руководством СРЮ. Причем в третий раз отвоевать край сербам уже не позволит НАТО, и независимость Косово придет явочным порядком. Это означало бы полную победу Североатлантического союза и поражение Югославии и России, возможно, падение режима Милошевича и, вероятно, утверждение нового миропорядка во главе с США и НАТО вместо ООН и ОБСЕ.

Предотвратить возвращение OAK при выводе сербских войск могут только одновременно введенные в Косово многонациональные миротворческие силы. Однако их природа, мандат, состав, командование, дислокация и прочие характеристики есть предмет сложных переговоров всех сторон, включая НАТО, СРЮ, Россию и косовских албанцев. Вести такие переговоры при ежедневных бомбардировках не желают ни Белград, ни Москва.

Выход из этого замкнутого круга только один: НАТО объявляет мораторий на авианалеты (скажем, на месяц) одновременно с прекращением всех действий сербских войск в Косово. Белград дает обязательство о последующем выводе войск по мере ввода миротворцев и в подтверждение этого обязательства сразу отводит какую-то их часть (например, 20%). Тут же начинаются интенсивные переговоры по миротворческой операции. Связать воедино элементы этого первого пакета и есть первостепенная задача России как посредника в мирном урегулировании.

Таким образом, даже самый первый, казалось бы формальный, вопрос об условиях прекращения бомбардировок имеет огромную и долгосрочную политическую «заряженность». Тем более это относится ко второй теме переговоров.

Позиция Югославии, несмотря на те или иные недавние разночтения, все еще остается прежней: никаких иностранных войск, можно говорить только о наблюдателях ООН или ОБСЕ, сербские силы в основном остаются. О таком варианте опять-таки можно было бы говорить, если бы авиация НАТО несла неприемлемые потери или наземная операция увязла в кровопролитных боях, а на Западе поднялось мощное антивоенное движение (во время вьетнамской войны на это ушло три года). Но, поскольку ничего такого пока нет, для Запада эти условия неприемлемы, так как они означали бы, по существу, возвращение к положению накануне авиаударов, признание полной безрезультатности операции, на которую уже сделана огромная ставка. Кроме того, косовские беженцы в основной своей массе ни за что не вернутся, пока югославские войска остаются в крае, а значит, гуманитарная катастрофа и дестабилизация соседних стран будут усугубляться.

Требование Североатлантического союза - вывод всех югославских сил и введение миротворческого контингента НАТО. Очевидно, что для Белграда это равнозначно полной капитуляции. После того как НАТО выступила в качестве прямого военного противника СРЮ, такое «миротворчество» было бы просто военной оккупацией, отторжением де-факто Косово от Сербии с последующей передачей края албанским экстремистам. В последнее время по инициативе канцлера ФРГ Гер-харда Шредера стала допускаться возможность размещения войск НАТО под мандатом ООН - в качестве ядра контингента, включающего также соединения России и других нейтральных стран, по типу IFOR/SFOR в Боснии с 1995 г.

При этом категорически отвергается предложение России о размещении в Косово непосредственно сил ООН, «голубых касок» вроде UNPROFOR, которые были в Боснии до Дейтонского мирного договора 1995 г. Тот контингент оказался бессилен в прекращении конфликта и сам стал заложником трех воюющих армий - сербов, боснийцев и хорватов.

Как представляется, компромиссный и справедливый вариант состоит все-таки в размещении контингента «голубых касок» ООН. В отличие от Боснии, ему придется не бороться с крупными организованными боевыми формированиями, а в основном обеспечивать правопорядок, доставку гуманитарной помощи, обустройство возвращающихся беженцев и восстановительные работы, а также последующие выборы и организацию местной власти. Возврат югославских войск будет сдерживаться не миротворческим контингентом, а силами НАТО и всеми гарантами мирного соглашения. В военном плане контингент будет призван препятствовать возвращению боевиков OAK вместе с беженцами, контролировать разоружение мятежников и не допускать с их стороны терактов и запугивания мирных жителей в ходе налаживания политического процесса.

Если только Запад на деле откажется от поддержки вооруженных албанских радикалов, НАТО и Албания вполне смогут сдерживать их большие военные рейды в Косово, а с мелкими группами в крае справятся и миротворцы. Главный вопрос тут не военный, а политический: найдет ли в себе мудрость руководство НАТО ради мира в Европе (и прекращения гуманитарной катастрофы) отказаться от первоначальных амбиций, а именно: от фактического расчленения Югославии и свержения режима Милошевича, которые были заложены в исполнительную часть мирного соглашения в Рамбуйе и ради навязывания которых была начата агрессия против СРЮ?

Но есть еще важный организационно-финансовый вопрос. Ни ООН, ни ОБСЕ, ни Россия не имеют столько денег и людских ресурсов, сколько нужно для поддержания в Косово как минимум 30-тысячного контингента в течение нескольких лет. В российском бюджете 1999 г. из 440 млн. руб., ассигнованных на миротворческие операции, и так почти половина идет на «Русбат» в Боснии (платить-то там нужно в валюте). И то, что российским миротворцам по много месяцев задерживают денежное довольствие, а по части материального обеспечения вообще приходится побираться у американцев. России, чтобы взять на себя основную часть операции в Косово, нужно ежегодно дополнительно выделять не менее 3-4 млрд. руб. только на эти цели. Напомним, что на 1999 г. на самые насущные нужды национальной обороны с трудом изыскали прибавку в 1,3 млрд. руб. К тому же, по опыту коллективных миротворческих сил в Таджикистане, есть серьезные сомнения, что какие-либо силовые структуры в России способны должным образом наладить координацию действий, снабжение, боевое прикрытие и маттехобеспечение такого контингента в Косово. Слабо верится и в то, что нейтральные страны выделят достаточно финансов и солдат и пойдут под российское командование.

У НАТО денег и войск через край, но даже помимо политического неприятия такого решения альянс не станет финансировать операцию ООН и передавать под ее командование (а тем более под российское) свой личный состав. Таким образом, ничего не остается, как согласиться на операцию с ядром в виде сил НАТО, которая будет проводиться в основном на средства альянса и под командованием атлантических штабных структур, как бы это ни претило после агрессивных военных действий союза против Югославии. Однако ради справедливости Москве следует добиться, чтобы миротворцы присутствовали под флагом ООН и чтобы в Косово не размещались силы США, ФРГ и Великобритании. Основу контингента могут составить войска Франции, Италии, Греции, Испании и других малых стран НАТО, а также нейтральных государств, России, Украины и Белоруссии. Российская группировка должна быть настолько велика, насколько позволят финансовые возможности, и размещаться ей надо вдоль границ с Албанией и Македонией, откуда наиболее вероятны попытки проникновения боевиков OAK. Еще один острый вопрос, с которым нужно определиться с самого начала: кто будет представлять албанскую сторону на переговорах о миротворческих силах и в процессе последующего урегулирования, если деятелям из экстремистских группировок ни о чем договориться заведомо не удастся? Ибрагим Ругова - единственный легитимный представитель албанской общины и умеренный политик. Огромная ошибка Белграда была в том, что его не признали сразу после выборов в Косово и не наладили с ним диалог осенью 1998 г. Теперь, когда он выступает за прекращение авианалетов, на Западе считают, что он находится под домашним арестом и действует по принуждению. Поддержка НАТО все больше переключается на албанских  радикалов.

Решить вопрос Россия может, договорившись с руководством СРЮ о выезде Руговы и его семьи за рубеж, в нейтральную страну, где он смог бы подтвердить свою независимость (что примерно и произошло уже после того, как статья была сдана в редакцию - «НГ» ). Тогда НАТО не останется ничего, кроме как признать его хотя бы до будущих выборов в местные органы власти Косово. Если он изменит позицию, то Белград мало что потеряет - Ругова в любом случае ее изменит, как только вернется в Косово с размещением там миротворческого контингента.

Забегая вперед, отметим, что самым трудным после всего случившегося будет соглашение о статусе Косово. Территориальное размежевание края по модели Боснии (которое и там плохо работает) не получится. Весь край -неотъемлемая историческая часть Сербии. Если же делить по национальному признаку, то 90% территории и придется отдать албанцам. Сербы в основном живут в городах вперемежку с албанцами и другими этническими группами, их куда переселять - в чисто поле? Сейчас Косово вообще обезлюдело, жилой фонд подвергся обширным разрушениям. Как проконтролировать, что вернутся только жители края, что вернутся все жители, что беженцы поселятся там, где проживали раньше, и что новая перепись населения (на базе которой предполагается размежевание) не даст совершенно немыслимых результатов?

Совместному проживанию всех этнических групп нет альтернативы даже при многолетнем присутствии миротворческих сил. Органы самоуправления должны отражать как пропорциональный национальный состав края, так и равноправие всех групп в решении главных вопросов, то есть иметь две палаты с правом вето представителя любой этнической группы в верхней палате по ключевым проблемам. Но все это потом, когда перестанут рваться бомбы и люди начнут возвращаться к своим очагам... Добиться этого в кратчайшие сроки - главная задача сегодняшнего дня.

Возмутительная и противоправная военная акция НАТО, варварские бомбежки, ложь, самонадеянность, цинизм и лицемерие политических и военных лидеров союза сделали для многих в России просто невыносимой саму мысль о каком-либо сотрудничестве с Североатлантическим блоком. С моральной и правовой точек зрения есть все основания отвергнуть такое взаимодействие. Но, как бы ни тяжело это было признать, военная и политическая реальность такова, что выбраться из кровавой балканской трясины Россия и НАТО могут только совместно, наступив на горло своим эмоциям и амбициям. В ином случае утонуть в ней тоже придется вместе. В Москве такое понимание пока еще сохраняется - лишь бы оно поскорее созрело на Западе.   

Алексей Арбатов, 
депутат Государственной Думы РФ, фракция "ЯБЛОКО", заместитель председателя комитета по обороне Госдумы РФ