Борис Вишневский

Через четыре года после отмены выборов губернаторов, оказалось, что в стране «кадровый голод», и он касается даже руководителей регионов. Тех самых, которых, как нас тогда уверяли, никак не может избрать несознательный народ, и куда лучше, если их назначит президент.

И что теперь? А вот что.

«Нет скамейки запасных. Каждый раз ломаем головы, как найти кадры для замещения высших должностей в регионах», — признался Дмитрий Медведев в минувшую среду. Решения о замещении должностей, по его словам, «порой принимаются по знакомству, по принципу личной преданности или, что наиболее отвратительно, за деньги». Так что, уверяет президент, надо немедленно создать систему «резерва управленческих кадров в общенациональном масштабе». При этом наиболее перспективные кадры должны войти в «президентскую квоту», где он лично будет оценивать профессиональные достижения…

Решительно не вспомнить, чтобы кто-либо из президентов США сетовал на трудности подбора губернаторов или министров. Ни один из канцлеров Германии ни разу не признавался, что ломает голову над тем, как найти кадры для замещения высших должностей в федеральных землях. И не было ни одного президента Франции, который жаловался бы на короткую «скамейку запасных».

Причина не в том, что они не считают возможным публично сознаваться в «кадровом голоде», а в том, что это вообще не их проблема. И не только потому, что губернаторы американских штатов выбираются гражданами, а не президентом, а премьер-министры германских земель назначаются избранными гражданами ландтагами без какого-либо участия федерального канцлера.

В этих — и других демократических странах — есть и назначаемые чиновники. Но они попадают на свои должности не из системы «кадрового резерва» и не из «президентской квоты».

Они «выращиваются» в системе публичной политики и честной политической конкуренции, предполагающей свободные выборы, свободу СМИ, независимость суда, ответственность власти, свободу публичных акций, равноправие партий и необходимость объяснять гражданам, по каким причинам тот или иной персонаж занял ту или иную высокую должность.

В авторитарной же системе, которая ныне установлена в России, все механизмы публичной политики последовательно подавляются. И понятно, что в отсутствие механизмов влияния общества на власть единственным способом рекрутирования кадров становится бюрократический. А он не может действовать иначе как «по знакомству» или «по личной преданности». В крайнем случае — «за деньги». Иного не дано. Система так устроена.

Примеров того, как совершенно, казалось бы, профнепригодные персонажи попадали на высокие посты, — пруд пруди. И не только в «путинскую» эпоху: вопреки мнению тех, кто считает «девяностые» годы радикально отличающимися от «нулевых», принцип «преданность важнее профессионализма» торжествовал уже тогда. Разница лишь в том, что в «девяностые» кадры набирали из тех, кто был предан Ельцину, а в «нулевые» — из тех, кто был предан Путину.

Конечно, со временем абсурдность этой политики нарастала — число однокурсников Путина и его сослуживцев по КГБ или питерской мэрии, кажется, уже превзошло число тех, кто нес вместе с Лениным известное бревно на субботнике. Теперь все повторяется с Медведевым — аналитики увлеченно изучают список его однокашников, многие из которых уже занимают немалые должности.

Не вызывает сомнений, что указанный принцип — это путь в «кадровый тупик». И признать это сегодня вынужден даже президент. Вопрос лишь в том, какой выход он из этого видит: возвращение к демократическим процедурам и публичной политике или формирование новой номенклатуры и списков «действующего резерва».

См. также:

Оригинал статьи
Борис Вишневский