Евгений Бунимович

В Федеральном аконе «О реабилитации жертв политических репрессий» написано, что его цель — возмещение материального ущерба. Несомненно, государство обязано возместить материальный ущерб жертвам политических репрессий, членам их семей.

Но кроме сломанной при обыске и аресте табуретки, кроме отнятой комнаты в коммуналке была еще сломанная судьба, отнятая жизнь.

Конечно, это ничем не компенсируешь.

Но государство обязано признать не только материальный, но и моральный свой долг, вину перед миллионами своих граждан. И в законе обязательно должны быть эти слова — о возмещении именно морального ущерба.

Ведь это не просто два слова. И не просто система необходимых выплат и компенсаций.

Это ключевой вопрос: способна ли наша власть, наше государство вообще признавать свою неправоту — перед человеком, перед своим гражданином? Пусть пока не свою, хотя бы своих предшественников.

Или власть всегда права? А государство вне моральной ответственности, вне морали?

По определению.

Россия — правопреемник СССР.

Что означает это правопреемство?

Место в Совете безопасности ООН и право на зарубежную собственность? Или все-таки ответственность?

А если государство не способно признать моральный долг перед своими гражданами за чудовищные политические репрессии — в прошлом, может ли наше государство в дальнейшем нести ответственность?

Вот с этой поправкой всего из трех слов — о возмещении морального вреда я и пришел на заседание Комиссии по социальной политике Госдумы.

И это была уже не моя личная инициатива, и даже не только «Яблока». Это инициатива Московской думы, которую поддержали и «единороссы», и коммунисты.

Правительство за подписью зампреда А. Жукова дало на законопроект отрицательное заключение. Мотивировка: такие выплаты не заложены в федеральном бюджете, и отсутствует сам механизм выплат.

Отмечу, что в первом варианте поправок был разработанный нами механизм. Но он был отвергнут. За подписью того же А. Жукова.

Поэтому мы убрали схему выплат. Схема — не главное. Пусть — решили мы — правительство само определит, каков будет объем и механизм таких выплат, единовременных или регулярных.

Смогло же правительство Германии подробнейшим и тщательным образом расписать схему выплат всем жертвам нацизма.

А что касается незапланированного увеличения трат бюджета, то те 13 триллионов рублей на строительство дорог, о которых только что заявил премьер-министр В. Путин, тоже не заложены в бюджете. И это никак не помешает Госдуме утвердить эти траты.

Конечно, бездорожье — беда России, но моральное бездорожье не менее опасно для нашего будущего.

Стоит ли говорить, что при отрицательном заключении правительства Комиссия по социальной политике ГД под председательством депутата Андрея Исаева не рекомендовала Госдуме не принимать эту поправку?

Стоит ли пересказывать всю долгую и путаную юридическую казуистику, пытавшуюся обосновать эти слова: не рекомендовать?

Зачем? Ведь если вдруг будет дана другая рекомендация правительства, то и ее поддержка будет тут же обоснована. Причем теми же юристами.

Кстати, в первоначальной редакции закона, в 1991 году, слова о моральном ущербе были. Но потом их убрали. И это, как написало в представленном заключении Правовое управление Госдумы, «является концептуальной новацией указанного Федерального закона».

Такая у нас теперь концептуальная новация — уничтожение слов о моральном долге государства перед жертвами политических репрессий.

«Но тогда возникает и ответственность перед репрессированными гражданами не только России, но и Украины, Грузии, Балтии. Ох, не вовремя эта ваша инициатива», — сказал депутат Госдумы на обсуждении.

Почему-то такие инициативы у нас всегда не вовремя.

Государство, если оно в здравом уме и трезвой памяти, не может отказываться от моральной ответственности перед своими гражданами. Ни из каких соображений.

«Кто хочет выступить?» — спросил г-н Исаев. Никто не выступил.

Большинство проголосовало за отклонение поправки. При двух воздержавшихся.

Но это пока. Если не принимать таких поправок, то через некоторое время все будут за. За все.

Воздержавшихся, а тем более тех, кто против, просто не будет.

Поскольку нет человека — нет проблемы. Так, если не ошибаюсь, говорил глава того самого государства, которое развязало политический террор против миллионов своих граждан.

И не только говорил.

Государство в очередной раз отказалось от признания своих моральных обязательств.

Правота государства — всегда и во всем — осталась аксиомой, не требующей доказательств. Требующей только смирения.

Не случайно сегодня незаконно репрессированные вообще являются не федеральной, а региональной категорией по социальным выплатам. Как будто политический террор и репрессии против своих граждан развязала не власть, не государство, а отдельная взятая Рязанская губерния или Хабаровский край.

Что тут еще скажешь?

В Государственной думе проходит юбилейное, тысячное заседание.

В Москве реабилитированных и пострадавших от политических репрессий осталось сегодня всего 27 232 человека.

В Конституции РФ, на которой только что клялся гарант, написано, что права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом, причем каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти.

P.S. Конец 80-х. Андрей Исаев – «неформал», знаменитый анархо-синдикалист, на многочисленных митингах и круглых столах заявлял о приоритете прав личности над правами государства Андрей Исаев — член президиума генсовета «Единой России», председатель комитета Госдумы, занял позицию прямо противоположную: государство не несет ответственности за свои преступные действия.

Растут люди…

См. также:

Оригинал статьи
Евгений Бунимович