Елена Ширяева

Утром 13 февраля 2008 года в Москве в военном госпитале имени Бурденко после неудачной операции по трансплантации печени и тонкого кишечника умер рядовой Роман Рудаков.

Информация о тяжелейшем состоянии солдата срочной службы, призванного в армию из Великолукского района Псковской области, просочилась в прессу в январе 2007 года.

Страна еще не оправились от «челябинского» шока: в 2006-м году мощнейший общественный резонанс получило дело рядового батальона обеспечения Челябинского танкового училища Андрея Сычева, искалеченного сослуживцами. Андрея вытаскивали с того света буквально по кусочкам. Граждане очень хорошо запомнили, как им врали с телеэкранов и газетных полос люди в больших погонах и в белых халатах поверх погон. Как долго высшие военные чины не признавали самого факта избиения солдата, ссылаясь на обострение хронического заболевания, которым Сычев, якобы, страдал еще до призыва.

Не получилось. Каким-то чудом, и мотивы творцов этого чуда сейчас абсолютно не важны, но Андрея ни на минуту не выпускали из поля зрения ни российские, ни иностранные СМИ. Общественное мнение не давало ему, его семье остаться наедине с пережитым и переживаемым кошмаром. Дело Сычева замять не удалось. Никакая материальная компенсация не может быть в этом случае признана достаточной, но Андрею Сычеву удалось спасти главное – жизнь. Очень трудную, полную не только обиды и чувства великой несправедливости, но и смысла.

Армейское начальство сделало для себя выводы из трагедии Андрея Сычева. Ошибок повторять не стали. Когда благодаря усилиям общественной организации «Солдатские матери Санкт-Петербурга» имя Романа Рудакова впервые попало на страницы газет и электронных изданий, прозвучало в нешироком радио- и теле-эфире, за честь мундира начали бороться по всем правилам военного искусства.

С самого начала информация о состоянии Романа Рудакова, да и о нем самом была крайне противоречивой. Безусловного противника, то есть общественное мнение, как могли, дезинформировали и дезориентировали. Не страшась обвинений в незнакомстве с ситуацией, вице-премьер страны, министр обороны РФ Сергей Иванов в январе 2007 года заявил, что случай с рядовым Романом Рудаковым ему «известен еще с сентября прошлого года», и что «этот случай не имеет абсолютно никакого отношения к правопорядку и дисциплине в войсках».

Видимо, так ему и доложил «в сентябре прошлого года» командующий войсками Ленинградского военного округа, генерал армии Игорь Пузанов, который в своем официальном заявлении также сообщил, что Рудаков призван в армию на незаконных основаниях, страдает редким (и то ли наследственным, то ли врожденным) заболеванием крови, которое могло быть «спровоцировано как стаканом кока-колы, так и насморком». В этом контексте крайним выглядел военный комиссар Великих Лук. Хотя люди мало-мальски знакомые с ситуацией в армии сразу же отметили, что первым местом службы для Романа стала печально знаменитая Каменка в Ленинградской области. Впрочем, потом он был переведен в стройбат, в поселке Песочное, – ныне часть, в которой отдавал родине свой почетный долг Роман Рудаков уже переформирована и перенумерована.

Факты биографии умирающего солдата постоянно менялись. Сначала его называли сиротой, что было бы, конечно, удобно, при диагнозе врожденного или наследственного заболевания. Публично заявляли о необходимости трансплантации тонкого кишечника, но нужен донор-родственник, а где же его взять?

Вскоре выяснилось, что семья у парня есть: оба родителя, в Ленинградский госпиталь приехала его сестра. Тогда стали деликатно намекать, что семья неблагополучная. Что тоже многое объясняло бы: разве в такой семье за 20 лет разглядят редчайшее заболевание крови? Что же взять с медкомиссии, которая не может проводить тщательные исследования здоровья призывников. Сообщали и о том, что ближайший родственник – отец – отказался стать донором для сына.

Позже, в эфире радиостанции «Эхо Москвы» сестра Романа - Ольга Рудакова – опровергнет эту информацию. Она расскажет, что ее брат до призыва в армию был физически крепким парнем, бегал на длинные дистанции и даже мечтал об армейской службе. Расскажет и о том, что Роман жаловался в письмах на неуставные отношения в своей части и даже думал о самоубийстве. И о том, что отец Романа не отказывался стать донором для сына.

Заинтересованные наблюдатели отмечали, что Роман попал в госпиталь в сентябре 2006 года, а в армию был призван в декабре 2004-го. Классическая версия «дедовщины» выглядела странно: Роман сам был старослужащим, до увольнения оставалось несколько месяцев.

Позже стало известно, что избивали его не столько старшие по возрасту, сколько старшие по званию: виновным в нарушении уставных правил взаимоотношений между военнослужащими при отсутствии между ними отношений подчиненности судом был признан ефрейтор Максим Ломонин, избивавший Рудакова. Ефрейтора приговорили к условному наказанию в виде лишения свободы на срок 3 года с испытательным сроком 2 года. Суд не установил связи между фактом неуставных отношений (избиением солдата) и состоянием рядового Рудакова.

Второе, постоянно упоминаемое в прессе имя – капитан войсковой части № 32087 Бахтин, который лично избивал солдата Рудакова за «симуляцию» (Роман жаловался на боли в животе), в информации о судебных разбирательствах не упоминалось. О наказании офицера ничего не сообщалось.

Предположительно, роковой удар в живот Роман получил в сентябре 2006 года. Были повреждены сосуды тонкого кишечника, начался некроз тканей. Только после того, как стало совершенно очевидно – Рудаков страдает от страшной боли и ни о какой симуляции речь не идет, ему выдали направление в Сосновоборский госпиталь, который находится в 80 км от части, где служил Рудаков. Его отправили туда… пешком, без денег. И там военные медицинские специалисты не смогли поставить правильный диагноз. По сообщению некоторых СМИ, рядового Рудакова неделю кормили анальгином, пока тонкий кишечник не сгнил. Якобы госпитальные медики принимали происходившее с Романом за приступ гастрита. Лечить гастрит анальгином?

Оперировали Романа в Санкт-Петербурге. Ему сделали несколько операций, удалили тонкий кишечник. После того, как «Солдатским матерям Санкт-Петербурга» удалось привлечь внимание общества к рядовому Рудакову, его перевели в Москву, в отделение реанимации военного госпиталя им Бурденко. По свидетельству сестры, в Ленинградском военном госпитале уход за ее братом был ужасный, в Москве же его состояние значительно улучшилось.

Дальше? Дальше – тишина. Однажды взорванное делом рядового Сычева информационное и общественное пространство на этот раз тщательно охранялось. Изредка в прессе появлялась информация о том, что состояние рядового Рудакова удовлетворительно, что ему будет сделана операция, которая откладывается лишь из-за отсутствия донора. Сообщалось также, что операцию могут сделать специалисты из Германии, которые уже выразили готовность осмотреть больного.

Как рассказала «Псковской губернии» председатель общественной правозащитной организации «Солдатские матери Санкт-Петербурга» Элла Полякова, Роман связывал самые большие свои надежды именно с вмешательством в лечение немецких врачей. Об этом он сам рассказывал ей по телефону. Телефонная связь с Ромой оставалась довольно активной до осени 2007 года. «К нему же никого не пускали – ни нас, ни даже депутатов Государственной Думы. Единственно, кого пустили однажды – это Иосифа Кобзона», - вспоминает Элла Михайловна. Осенью представители «Солдатских матерей Санкт-Петербурга» пытались встретиться с Романом, поздравить его с днем рождения. Ехали не с пустыми руками: на средства, собранные австрийскими благотворителями, ему купили ноутбук. Значительную сумму положили на телефонный счет Романа. Но встретиться с ним лично не удалось.

Уже было известно, что специалисты военного госпиталя имени Бурденко не увидели необходимости в помощи немецкой стороны. И отказали ей даже в возможности осмотреть рядового Рудакова. По словам Эллы Михайловны Поляковой, это не могло не сказаться на моральном состоянии Романа: «Он был совершенно один, сильно тосковал. Держать парня больше года в ожидании операции – это безумие. Не найти донора за год? Это смешно…»

До сих пор не понятно – почему? Почему Роман Рудаков ничего не знал о предстоящей операции? Почему ее провели так неожиданно? Нашелся донор? Резко ухудшилось состояние больного? Почему к операции не привлекли гражданских специалистов, уже работавших с Романом? В итоговой программе «Неделя с Марианной Максимовской» на «РЕН-ТВ» (последнем неподцензурном телеканале России) было показано интервью с врачом-трансплантологом Сергеем Готье, работающего в специализированной клинике – научно-исследовательском институте трансплантологии и искусственных органов, который несколько раз осматривал Романа и был готов провести операцию. Тем более, что, по оценке господина Готье, при последнем осмотре его пациент находился в «в довольно приличном виде». Но в госпитале имени Бурденко почему-то приняли другое решение. А 13 февраля Романа не стало. Начальник отделения реанимации госпиталя им. Бурденко рассказал, что во время операции у пациента открылось сильное кровотечение. Потом, по некоторым данным, произошла остановка сердца.

Вот теперь, конечно, самое время разобраться в причинах трагедии. По сообщению ИТАР-ТАСС, военно-следственное управление по Москве возбудило новое уголовное дело по факту гибели 21-летнего солдата Романа Рудакова.

По словам представителя Московской городской военной прокуратуры, уголовное дело заведено после проверки обстоятельств смерти Романа Рудакова. Проверка проводилась по поручению главного военного прокурора России Сергея Фридинского. Дело возбудили по ч. 2 ст. 109 УК РФ («Причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения своих профессиональных обязанностей»).

«Российская газета» подчеркивает, что перед следствием стоит задача выяснить: наследственное заболевание крови или казарменные издевательства над солдатом привели к его гибели. Правоохранительные органы полагаются на тщательную судебно-медицинскую экспертизу, которую проведут в рамках нового уголовного дела.

Вот только очередной «известный солдат» российский армии, Роман Рудаков, следствию уже ничего никогда не расскажет. И окончательный диагноз ему поставят (если поставят) уже после его смерти. Об этом официально заявят, напишут, расскажут, покажут. Если не забудут. Было сделано всё, чтобы общество забыло о живом Романе Рудакове. Для того, чтобы общество забыло о нем мёртвом, усилий понадобится меньше.

…Романа Рудакова похоронили 17 февраля 2008 года, на кладбище около деревни Ваши Великолукского района. Похоронили с воинскими почестями: у могилы был выставлен почетный караул, дан прощальный оружейный залп.

…Они, наверное, не со зла, не от сильной душевной глухоты. Просто так положено: умершего или погибшего (не важно при каких обстоятельствах) солдата российской армии хоронят с почетом и за счет стороны, призвавшей его исполнить свой долг. Как всякий солдат, Роман Рудаков заслужил эти почести кровью. И жизнью. Как в военной присяге: «…не жалея своей крови и самой жизни». Только не оставляет ощущение, что в последний путь его проводил не почетный караул, а почетный конвой. Отмучившийся (не на войне!) солдат унес с собой страшную военную тайну. Собственно, он и был этой тайной. И, если бы выжил, мог бы, наверное, когда-нибудь ее раскрыть.

Тем не менее, точку в этой истории ставить придется. Под давлением общественного мнения военные уже начинают давать хоть какие-то публичные объяснения. «Псковская губерния» будет следить за ходом печального следствия.

См. также:

Оригинал статьи