Борис Вишневский

Парламентский сезон 2008 года в Петербурге начался с небольшой сенсации. 48 голосов «за» — ровно столько, сколько депутатских ключей присутствовало в зале, — было отдано за поправку к закону «О внесении дополнений в закон «Об основах регулирования градостроительной деятельности в Санкт-Петербурге». Кажется, первый случай столь дружного голосования парламента — и тем более в пику Смольному.

Администрация была против принятия поправки, о чем заявил представитель губернатора Михаил Бродский — но его выступление ни на что не повлияло. Для периода, в течение которого Валентина Матвиенко занимает губернаторский пост, это, мягко говоря, не характерно. А впереди — обсуждение еще одного закона, где депутаты уже анонсировали намерение также поступить вопреки Смольному…

Система дала сбой

Градостроительный закон касался вроде бы простого вопроса: речь шла о порядке выдачи разрешений на строительство объектов капитального строительства на земельных участках, «на которые не распространяется действие градостроительных регламентов или для которых не устанавливаются градостроительные регламенты». Что это за участки? Объекты культурного наследия, территории общего пользования (зеленые зоны в том числе), охраняемые природные территории и некоторые другие.

Губернатор, вносившая законопроект, привычно предлагала, чтобы порядок выдачи разрешений на застройку этих привлекательных участков устанавливался правительством города — так же, как и в десятках других законов, единственный смысл которых в передаче ЗакСом своих нормотворческих полномочий (то есть права установления правил игры) городской администрации.

И вдруг коса нашла на камень: комиссия по городскому градостроительству и земельным вопросам, возглавляемая Сергеем Никешиным, предложила заменить слово «правительство» на слово «закон». То есть устанавливать порядок выдачи разрешений будет не исполнительная, а законодательная власть. Как это, собственно, и должно быть. До сих пор, впрочем, ЗакС действовал, как уже сказано, ровно наоборот — легко соглашаясь с «перетягиванием каната» на сторону Смольного. И вдруг — сбой: поправка комиссии получила 48 голосов. А в среду парламент должен рассматривать в третьем чтении закон о разграничении полномочий между ветвями городской власти в сфере культуры, где ожидается аналогичная ситуация.

Смольный теряет культуру

Уже принятый в двух чтениях закон оставляет за законодательной властью только две функции: принимать «законы в сфере культуры» и выполнять «иные полномочия, предусмотренные законодательством России и Санкт-Петербурга». Все остальное — за администрацией. Но теперь Комитет по законодательству городского парламента предложил существенно ограничить полномочия власти исполнительной и расширить — законодательной.

Именно Законодательное собрание, а не правительство города будет устанавливать меры господдержки музеев и других учреждений культуры, принимать программы в области «сохранения, использования, популяризации и государственной охраны объектов культурного наследия регионального значения», утверждать порядок включения региональных объектов культурного наследия в соответствующий Реестр и порядок исключения из него, принимать целевые программы «в сфере развития культуры, искусства, кинематографии, художественного и музыкального образования» и устанавливать меры социальной поддержки работников государственных учреждений культуры. На заседании Комитета по законодательству в минувшую пятницу представители Смольного безуспешно боролись против этих поправок — ничего не вышло. И теперь весьма интересно, как пройдет голосование в среду.

Кто дал депутатам команду «вольно»?

С чем связан приступ политической самостоятельности у парламента, который, казалось бы, надежно контролируется исполнительной властью. (Как не вспомнить знаменитую фразу Вадима Тюльпанова: «Мы здесь не для того, чтобы бороться с администрацией, а для того, чтобы выполнять ее указания»?)

Уже высказанная в ряде СМИ гипотеза заключается в том, что депутаты все больше теряют влияние — чем больше полномочий передается по ту сторону от границы разделения властей, тем меньше у кого-либо необходимость считаться с парламентариями. В том числе и у тех, кто оказывает им поддержку, рассчитывая на лоббирование своих интересов. Но если парламент ничего не решает — какой смысл в него, что называется, «заносить»? То есть «заносить» надо, но не в Мариинский, а в Смольный — кому же такое понравится? Тут даже самый лояльный парламент в конце концов возмутится…

Есть, правда, и вторая гипотеза — связанная не более общей тенденцией. Перспектива рокировки Владимира Путина и Дмитрия Медведева вполне может повлечь за собой перераспределение баланса властей на всех уровнях и движение в сторону «парламентаризации». Иначе как обеспечить «уравновешивание» президента, который при нынешнем состоянии разделения властей практически бесконтролен?

В том, что задача парламентского контроля за будущим президентом будет поставлена, сомневаться трудно. В противном случае Владимир Путин, де-факто являющийся вождем правящей партии, очень быстро обнаружит, что его реальное влияние уж очень отличается от того, на которое он рассчитывал. Логичное продолжение этого процесса — некоторое перераспределение полномочий между губернаторами и законодательными собраниями. Этакое обратное перетягивание каната…

См. также:

Оригинал статьи
Борис Вишневский