Считается, что нынешние региональные выборы станут «генеральной репетицией» парламентских. До голосования осталось несколько дней, основные акценты расставлены, можно подвести предварительные итоги. В Петербурге они таковы. Единственная в городе оппозиционная партия до выборов не допущена. Более сотни участников самой массовой за последние годы политической акции задержаны. Предвыборная кампания сведена к жесткой и циничной «межвидовой» борьбе за мандаты между группировками, соревнующимися в способах выражения любви к местной и/или федеральной власти. Своеобразный конкурс бессовестных и бессмысленных обещаний – кто во сколько раз поднимет пенсии.

Характерный признак непрозрачности таких выборов – отсутствие общедоступной социологической информации. Наблюдая за петербургскими выборами с 1989 г., могу положительно утверждать, что такого не было никогда. Это – нонсенс, если говорить о демократии, и это естественно для нынешней власти, поскольку дает ей дополнительные возможности для манипулирования.

Сегодня циркулируют слухи о каких-то опросах давно уже несуществующего ФАПСИ. Аффилированные со Смольным социологи «по секрету» делятся информацией о рейтингах партии власти, других квази-партий – и непопулярности оппозиции. Секретность оправдывается запретом со стороны заказчика или тем, что обнародование данных может «непредсказуемо» повлиять на избирателей.

Подобные объяснения тем более странны, что публикация результатов опросов – элемент любого нормального электорального процесса. Потенциальное же влияние на избирателя не стоит переоценивать: социологам известно, что в России оно незначительно.

Истинные мотивы отсутствия гласности ясны: одно дело в кулуарах сказать, что у оппозиции «и так» не было никаких шансов. Другое – заявить об этом на пресс-конференции – и отвечать на недоуменные вопросы. Ведь последние открытые данные, не инспирированные городской администрацией, рисовали совершенно иную картину. Еще до начала избирательной кампании третье место с потенциалом около 15 процентов уверенно занимало «Яблоко». После этого произошли следующие события: партия инициировала референдум по строительству «Газпром-сити» и – единственная - проголосовала против предложенной Путиным кандидатуры Матвиенко. За этим последовало снятие с выборов и разгон демонстрации в поддержку «Яблока». Любой студент Political Science подтвердит вам, что после такого паблисити партия должна была увеличить свою поддержку едва ли не вдвое.

Теперь понятно, зачем снимать партию с выборов, запрещать публикацию рейтингов и т.д.? Иначе пришлось бы слишком уж правильно посчитать голоса, чтобы «Яблоко» не прошло в городской парламент.

Подтверждением этих выкладок служит ожесточенная борьба за растаскивание «яблочных» голосов. «Распилить» хотят не собственно электорат – профессионалам известно, что его «пересечение» с электоратами других партий незначительно. Дело в том, что голосование яблочных избирателей в Петербурге, как, впрочем, и в других регионах, носит сугубо идеологический характер. Те, кто выбирает «Яблоко», голосует за некий образ – общероссийской демократической оппозиции и ее лидера. Такое голосование основано, как говорят социологи, на «мифе».

За присвоение этого мифа и развернулось соревнование. Но миф неотделим от его носителя: другой демократической оппозиции электорально – просто нет. И в этом смысле усилия «электоральных мародеров» из СПС почти столь же бесполезны, сколь и «Справедливой России». Ни одна из оставшихся на предвыборной дистанции партий не смогла «подобрать» очевидно популярную тему «Газпром-сити» – хотя формально кто-то невнятно высказывался против небоскреба («Справедливая Россия»), а кто-то (СПС) – за. «Яблоко» же смогло сделать протест против намечающегося строительства лейтмотивом своей избирательной кампании и объединить городскую общественность вокруг этой проблемы – именно благодаря упомянутому «федеральному мифу».

Уже давно объективные данные свидетельствуют о формировании в Петербурге важного «социологического феномена». Около четверти горожан самого разного возраста, образования и социального статуса хотят знать, «как власть принимает решения». Оказывается, несмотря на кажущуюся стабильность и ставшую общим местом пассивность общества, люди нуждаются в такой информации. Еще острее они чувствуют потребность в альтернативных точках зрения на то, как должна развиваться страна: количество таких «потребителей» уже перевалило за миллион. Политические эти избиратели пока не оформлены, но ядром их, очевидно, являются потенциальные сторонники «Яблока».

В целом эта группа вполне лояльна к власти. Более того, par excellence она вовсе не настроена против президента Путина и даже губернатора Матвиенко. Таких избирателей не устраивает сам способ принятия государственных решений, для них неприемлемы авторитарные манеры нынешней власти. Обманывать таких избирателей можно долго, но их нельзя обманывать всегда. Иначе они перестают верить, что «башня Газпрома» так уж необходима городу, что именно оппозиционные шествия как-то особенно препятствуют движению и т.п. И тогда происходит спонтанная протестная консолидация по такому – обычно неинтересному для большинства горожан – вопросу, как строительство здания. И тогда рядовой политический митинг превращается в многотысячную демонстрацию протеста.

Пока, впрочем, власть может вести себя почти как угодно, не опасаясь пагубных последствий. Проблема для самой власти и для страны в целом – в бесперспективности такого поведения, уничтожающего любые электорально значимые дискуссионные площадки. А ведь именно там могла бы формироваться широкая оппозиция, оппозиция не «против», а «за» - за европейский вектор развития России.

Власть искусственно втискивает описанный выше «социологический феномен» в прокрустово ложе экстремизма. Она политически «оглупляет» таких людей, выталкивает их на улицу, к лимоновцам, отнимая знамена «Яблока» - в прямом и переносном смысле.

Отсутствие каналов для выражения протестных настроений подталкивает вменяемую оппозицию в сторону «внесистемной». Контакты некоторых лидеров петербургского «Яблока» с Лимоновым раньше вызывали неприятие у большинства избирателей. Теперь, благодаря неумным действиям городской администрации, сотрудничество с НБП выглядит естественным: вместо того, чтобы цивилизованно критиковать непрозрачный местный бюджет и коррумпированных чиновников, приходится кричать «Долой!». Последовательное разрушение механизмов обратной связи приводит к дальнейшему отчуждению граждан от политического процесса.

Итак, предвыборная кампания в Петербурге показала, что с реальной оппозицией теперь не борются, ее просто устраняют. Политическая же борьба, если понимать под этим борьбу за мандаты, остается: вспомним, что политическая система, например, в Польше считалась многопартийной и до появления «Солидарности».

Сегодня власть лишила Петербург, а если считать региональную избирательную кампанию «генеральной репетицией» - то и страну в целом, европейского выбора. Что, конечно, не помешает европейским лидерам по-прежнему рассуждать о стабильности в России. Опасность такой «реал политик» - в том, что она может привести к окончательной дискредитации европейских ценностей в глазах российских обывателей.

Мария Мацкевич - руководитель группы изучения динамики социального сознания Социологического Института РАН, Санкт-Петербург