Вчера в центре столицы прошли шествие и митинг в память о погибших журналистах. Так как разрешение на шествие власти не дали под предлогом заботы об отдыхе москвичей, идти митингующим пришлось в кольце ОМОНа. Выступлений не было. Были зажженные свечи и длинная минута молчания.

Вчера в час дня у Центрального дома журналиста собралось около 40 человек. Они держали черную траурную ленту с надписью «в память о погибших журналистах» и портреты убитых коллег. Вместе с журналистами стояло руководство партии «Яблоко». Григорий Явлинский держал фотографию Юрия Щекочихина, Сергей Митрохин – портрет Дмитрия Холодова. Первоначально планировалось шествие по Никитскому и Тверскому бульварам и митинг в Новопушкинском сквере. Однако московские власти шествие запретили, так как сочли, что оно «существенно ограничит на всем протяжении пешеходной зоны Тверского бульвара возможности прохода граждан, не участвующих в публичном мероприятии, нарушив их права и законные интересы». Но организаторы акции все равно решили провести шествие, правда, с уменьшенным количеством участников. Примечательно, что москвичи, о которых так заботились власти, им почти не встретились. В этот сырой зимний день люди предпочли сидеть по домам.

Зато у МХАТа имени Горького колонну встретили бойцы ОМОНа. Милиционеры потребовали опустить плакаты и возвращаться обратно, хотя журналисты пытались им объяснить, что это не плакаты, а фотографии их убитых коллег, и они имеют право идти по бульвару. Омоновцы даже попытались вырвать траурные портреты и помяли черную ленту. Положение спас Сергей Митрохин, который, продемонстрировав свое удостоверение депутата Мосгордумы, добился того, чтобы журналистов пропустили дальше по бульвару с условием, что они пройдут по нему как «обычные пешеходы». Оставшийся участок группа прошла в плотном кольце ОМОНа. Когда до площади, где должен был состояться митинг, осталось буквально несколько десятков метров, журналисты развернули плакаты и стали скандировать «Долой беззаконие!» и «Долой полицейское государство!».

В Новопушкинском сквере собрались примерно 400 человек. Весь сквер по периметру окружили милиционеры. Сотрудников внутренних органов было почти столько же, сколько самих митингующих. Все открыто развернули плакаты с надписями, среди которых были такие, как «Журналисты – не мишени, мишени в тире», «Боялись, поэтому и убили». Маленький мальчик держал лист бумаги, на котором было выведено «Не стреляйте в мою маму». Большинство плакатов было посвящено убитой 7 октября журналистке «Новой газеты» Анне Политковской. На самом большом из них было изображение красной ладони с именем Аня, двумя алыми гвоздиками и крупным словом «Нет». Несколько людей держали плакаты, в которых были требования расследовать убийство известной журналистки.

Митинг начался с перечисления имен 211 журналистов, погибших за 15 лет в России. Оглашение скорбного списка продолжалось больше получаса, имена и даты убийства по очереди называли трое человек, уставая, они менялись, передавая мегафон друг другу. В это время собравшиеся стали зажигать свечи, несколько красных закрытых свечей раздали присутствующим в первых рядах. А обычные длинные свечи зажечь так и не удалось, на холодном ветру они моментально гасли. Людей собиралось все больше и больше, а траурный список не заканчивался. Почти после каждого имени ведущие произносили, что «убийцы не найдены». Закрыла «траурный список» Анна Политковская, которая пока оказалась 211-м, последним из убитых представителей СМИ.

Ведущая радиостанции «Маяк» Светлана Свистунова обратила внимание, что почти половина человек из этого списка были убиты за шесть лет, с начала 2001 года и объявила минуту молчания. После этого журналист «Новой газеты» Виктория Ивлева сказала, что «говорить особо нечего, за нас все сказали пули». Ни одного слова на митинге больше произнесено не было, все так и простояли молча с фотографиями в траурных рамках и не расходились еще некоторое время.