Изменениям в российском избирательном законодательстве не устаешь удивляться. Казалось бы, совсем недавно (в июле!) правила выборов уже корректировали в пользу действующей власти, обеспечивая ей новые преференции, - но минуло еще несколько месяцев, и появились новые изменения, принятые Госдумой в середине ноября и вступившие в силу буквально вчера... Последние новации в этой области таковы: отныне выборы в России будут считаться состоявшимися независимо от того, сколько избирателей в них участвовали, а кандидаты и политические партии теряют право критиковать друг друга во время предвыборной кампании. В этих условиях выборы (которые так и хочется назвать "выборы без избирателей" - они уже не слишком нужны для формального подтверждения полномочий власти) превращаются в такую "профанацию искусства", что хочется спросить: что дальше?

Право на протест

В советские годы проблемы явки на выборы просто не существовало. В выборах участвовали 99,9% избирателей, которые, конечно же, ничуть не обольщались относительно содержания этого избирательного процесса: ведь голосовать предлагалось за единственного и заранее отобранного в партийных органах кандидата. Однако полагалось приходить на выборы - все и приходили. А к тем, кто приходить не спешил, вечером в день голосования приходили такие же, как они, инженеры или учителя, привлеченные для работы на выборах, и просили проголосовать, чтобы не портить процент. В моей трудовой книжке до сих пор значится благодарность, объявленная два десятка лет назад "за активное участие в выборах" (а точнее, за обход домов на избирательном участке и уговоры граждан прийти на участки).

Начиная с 1989 года ситуация кардинально изменилась: выборы действительно стали выборами, появились альтернативные кандидаты и реальная конкуренция - и граждане совершенно добровольно в массовом порядке приходили на выборы. Просто потому, что верили, что от результата их голосования зависит то, какой будет наша жизнь, и поддержка тех или иных кандидатов действительно может что-то изменить.

Впрочем, это время было недолгим: граждане быстро убедились, что новые люди пришли, а вот чуда не произошло - жизнь не стала лучше. И активность избирателей стала неуклонно спадать. К тому же люди стали все чаще и чаще видеть, что выборы превратились в игру с заранее спланированным результатом и побеждает не тот, кто ведет кампанию честно и стремится получить доверие граждан, а тот, на чьей стороне административный ресурс и большие деньги.

В этих условиях рост протестных настроений был неизбежен и проявлялся в двух формах. Первая - голосование "против всех кандидатов", вторая - отказ от участия в выборах. Однако летом 2006 года строка "против всех" была вычеркнута из избирательных бюллетеней. Как указывал тогда автор в своей статье в "Санкт-Петербургских ведомостях" ("Право как воля господствующего класса"), это было сделано в очевидных интересах "Единой России", которая таким путем решила бороться с опасным "кандидатом", все чаще и чаще демонстрирующим серьезные успехи на выборах. Ведь "против всех" стали голосовать все больше и больше - выражая тем самым свое неприятие декоративных выборов. При этом было понятно, что отмена "протестной графы" приведет к снижению явки избирателей, причем не пойдут на выборы именно те, кто не поддерживает "партию власти". А это автоматически увеличит ее итоговый результат: проценты-то отсчитываются от тех, кто пришел голосовать...

Единственная опасность, которая при этом возникала, - в том, что выборы при отмене "протестной графы" могли вообще сорваться. Ведь, по федеральному закону, если на выборы приходит менее 20% избирателей, они считаются несостоявшимися и назначаются новые. Для отдельных кампаний принят был порог и выше: так, на выборы депутатов Госдумы должны прийти не менее 25% избирателей, на президентские - не менее 50%. Что, в общем, справедливо: ведь избранная власть должна быть легитимной, а значит - выбранной достаточно большим числом граждан.

Но вот теперь отменяется и минимально необходимая явка избирателей: кто пришел - тот и выбрал. Даже если это будет, условно говоря, один избиратель, выборы состоятся все равно.

Шило и мыло

"В отмене порога явки нет никаких отступлений от демократии, ведь каждый может, придя на выборы, свободно воспользоваться своим избирательным правом", - заявляют сторонники этой идеи. "Никто теперь не будет заманивать на выборы, чтобы обеспечить пресловутую явку", - уверяет питерцев депутат ЗакСа Виктор Евтухов из "Единой России".

Однако эти аргументы очевидно лукавы.

Конечно, каждый сам и совершенно свободно решает, идти ему на выборы или не идти, и несет ответственность за свой выбор. И в любых нормальных выборах надо участвовать - чтобы не жаловаться потом на то, что избрали "не тех". Ведь если вы, читатель, не пошли голосовать - значит выбор сделают те, кто пришел вместо вас. И не надо потом сетовать, что их выбор вас категорически не устроил...

Но это, как уже сказано, касается нормальной кампании. А что делать гражданам в ситуации (увы, все чаще и чаще встречающейся), когда выбора у них практически не оказывается? Когда в ход идет административный ресурс?

Примеров такого рода в российской политической истории последних лет более чем достаточно.

Для начала стоит напомнить выборы народных депутатов СССР 1989 года. Помните, как это было в Ленинграде? На пресловутых предвыборных собраниях от выборов были отсечены все незапланированные кандидаты, и в бюллетенях в подавляющем большинстве случаев остались только проверенные и рекомендованные товарищи из бюро обкома КПСС. Кое-где в паре с ними на выборы были допущены "запасные" кандидаты, также проверенные и рекомендованные, но должные изобразить видимость альтернативы. Как отреагировали граждане на эти "выборы без выбора"? Да очень просто: пришли и проголосовали против всех "правильных" кандидатов, с треском прокатив практически все указанное бюро указанного обкома - начиная с первого секретаря Юрия Соловьева и заканчивая председателем Ленгорисполкома Владимиром Ходыревым. После чего были назначены новые выборы, на которые пришлось допустить "незапланированных" кандидатов, большей частью их и выигравших.

В последующие годы притчей во языцех стали истории Виктора Черепкова, которого в Приморье на протяжении нескольких лет упорно снимали со всех кампаний, в которых он участвовал, после чего избиратели в массовом порядке игнорировали эти выборы или голосовали против всех. Из совсем недавних же случаев наиболее показателен карельский: с выборов законодательного собрания Республики Карелия сняли список "Яблока", который, по данным социологов, занимал второе место после "медведей" и мог претендовать на 20 - 25% голосов. Но от опасных конкурентов решили избавиться - и срочно нашли несуществующие противоречия в партийном уставе...

Ну и что делать избирателю в таких ситуациях? Как вести себя, если голосовать не за кого, поскольку реального выбора не предоставлено, голосовать "против всех" нельзя, а "голосовать ногами" бессмысленно, потому что депутаты, мэры или президент будут избраны все равно? По сути, гражданам таким путем оставляют только уличные формы протеста. Этого хотят авторы таких изменений в законодательстве? Не говоря уже о том, что называть легитимными органы власти, избранные малым числом граждан, можно будет только в насмешку.

Можно, конечно, ссылаться на опыт ряда зарубежных стран (например, США), где минимальной явки избирателей действительно не предусмотрено. Но в какой из этих стран возможен такой беспредел административного ресурса, как у нас? В какой из них перед выборами избирателей покупают при помощи мешков с продуктами? В какой из них телевидение непрерывно славит "партию власти"?

Что касается США, то там на недавних выборах в конгресс большинство, как известно, получили демократы, и это при правлении президента-республиканца. При этом демократов никто с дистанции не снимал, их не "мочила" государственная пропаганда, против руководителей компаний, которые их финансировали, не возбуждали уголовные дела, а местные избиркомы, вместо того чтобы обсчитать демократов на нужное Джорджу Бушу число процентов и присудить республиканцам победу, признали эти возмутительные для Белого дома результаты. А теперь спросите себя: когда такое будет возможно в России?

Для критики неприкосновенны?

Другое изменение законодательства о выборах, проведенное "Единой Россией" в ноябре, и вовсе беспрецедентно: теперь одним кандидатам будет запрещено - ни больше ни меньше - ... критиковать других кандидатов! Выступая по телевидению, кандидатам нельзя будет распространять информацию, "способствующую созданию отрицательного отношения" к другим кандидатам и партиям или описывающую возможные "негативные последствия" их избрания. То есть о себе и своей позиции еще говорить можно, а о соперниках - ни-ни.

Кто заинтересован во введении такого запрета, достаточно очевидно: партии, представляющие действующую власть в разных ее проявлениях. Именно им очень хочется стать неприкосновенными для критики оппонентов. Представьте себе: проходят выборы - и "Единая Россия" Бориса Грызлова и "Справедливая Россия" Сергея Миронова взахлеб рассказывают с телеэкрана, как они всей душой болеют за ветеранов и какой непродуманной была, например, "монетизация льгот". И тут кто-то из оппонентов ехидно напоминает в прямом эфире, как закон о монетизации прошел и возглавляемую Грызловым Госдуму, и руководимый Мироновым Совет Федерации, что называется, со скоростью курьерского поезда. Как тут быть? Единственный выход - заранее позаботиться о том, чтобы рот у оппонентов был надежно заткнут...

В отличие от отсутствия порога явки законодательных положений, которые бы запрещали взаимную критику на выборах (то есть, по сути, запрещали предвыборную агитацию против конкурентов), уж точно нет ни в одной из демократических стран мира. Такое и в голову никому не могло бы там прийти - ведь право на свободное высказывание своего мнения относится к основополагающим правам человека и содержится во многих ратифицированных Россией международных пактах. Да и в российской Конституции тоже.

"Этим мы поставим барьер для "грязных технологий"!" - уверяют представители "Единой России" в Госдуме. Да бросьте, господа! "Грязные технологии" - это совсем другое. Это когда выпускаются неоплаченные из избирательного фонда телесюжеты, прославляющие конкретные партии или кандидатов или "поливающие" их оппонентов. Когда в газетах размещаются "серийные" заказные статьи аналогичного содержания, подписанные вымышленными именами и также не оплаченные из избирательного фонда. Когда распространяются анонимные листовки против конкурентов, обвиняющие их во всех смертных грехах, а милиция делает вид, что не может найти тех, кто этим занимается. А когда оппоненты открыто критикуют вас в эфире, напоминая избирателям то, что вы хотели бы от них скрыть, - это не "грязные технологии", а политическая конкуренция. Которая, понятное дело, крайне не нравится тем, кто хотел бы сохранить за собой политическую монополию...

Наконец, еще одно примечательное новшество в избирательном законодательстве. До выборов теперь не будут допускаться те кандидаты, которые обвинены в "деятельности, содержащей признаки экстремизма", в том числе имеющие непогашенную судимость за указанные деяния. Что же, экстремистам действительно нечего делать в органах власти. Но понятие "экстремизм" сформулировано сейчас в российском законодательстве настолько туманно, что допускает его чрезвычайно "расширительное" толкование - и понятно, в чью пользу.

Например, как "экстремизм" теперь трактуется "осуществление хулиганских действий по мотивам идеологической или политической вражды". Или "воспрепятствование законной деятельности органов государственной власти, избирательных комиссий, а также законной деятельности должностных лиц". Что получается? Провел митинг против "уплотнительной застройки" - экстремист. Поставил пикет у входа в здание администрации, мешая свободному проходу чиновников, - экстремист. Потребовал от председателя избиркома считать бюллетени по закону, а получив (как водится) отказ, повысил на него голос - экстремист. И вообще едва ли не любое участие оппозиционной партии или ее представителей в мирной, но не санкционированной властями протестной акции может привести к обвинению в экстремизме и отстранению от выборов.

Между прочим, российская Конституция вообще не позволяет ограничить избирательное право гражданина, объявленного экстремистом, для этого надо, чтобы он находился в местах лишения свободы по приговору суда. Давно ли авторы "антиэкстремистских ограничений" перечитывали наш Основной Закон?

Что дальше? Дальше, скорее всего, будет еще хуже. Ближе к думским выборам-2007, очевидно, стоит ждать новых изменений законодательства - так, чтобы сделать смену власти на выборах теоретически маловероятной, а практически - невозможной.

Впрочем, в российской истории уже не раз бывало так, что те, кто писал правила выборов "под себя", впоследствии терпели катастрофическую неудачу. Не увидим ли мы вскоре еще один пример такого рода