В отличие от более удачливых регионов северную столицу предупредили, что живого общения с президентом в прямом эфире не будет. Желающие задать свой вопрос питерцы могли лишь пытаться дозвониться или прислать SMS-сообщение. А затем ждать – вдруг повезет и их вопрос попадет в число тех, которые зачитывали ведущие прямой линии.

Повезло двоим – Дине Кальченко из Дома ветеранов сцены и садоводу-дачнику Евгению Радкину. Впрочем, характер ответов президента показал, что они были заготовлены заранее (а вопросы, соответственно, заранее отобраны). Отвечая на первый из этих вопросов, где Дина Петровна обращалась «от имени фронтовиков, блокадников, узников гитлеровских и сталинских концлагерей, народных и заслуженных артистов России, живущих в Петербургском доме ветеранов сцены» и сетовала на то, что этой «исторической территории грозит разорение», президент проявил прямо-таки удивительную осведомленность.

Сперва он грустно констатировал, что ранее отправленные на эту тему письма ветеранов до него «к сожалению, не доходили» (кто же это их перехватывал, интересно?), а затем сообщил, что знает суть проблемы: мол, «пытаются изменить статус этой территории и передать часть территории для коммерческой застройки». Что есть чистая правда: территория Петровского острова – один из самых привлекательных участков для строительства элитного жилья. Тут же была названа структура, желающая этой застройки – компания «Система» (точнее говоря, речь идет о ее дочерней фирме «Система-Галс» – той самой, которая хочет строить Орловский тоннель). И было мягко, но повелительно сказано, что такая крупная компания «могла бы и без того, чтобы отбирать дома у ветеранов сцены, оказать содействие, если нужно, в восстановлении домов, в которых живут ветераны», поскольку «пять миллионов долларов – для компании это небольшие деньги». Президент даже пообещал, если «Система» такая бедная, выделить эти деньги из бюджета. Но за бюджет можно быть спокойным: в «Системе», надо полагать, все прекрасно поняли.

Что касается вопроса садовода Радкина, то он пожаловался президенту на то, что власть ввела новый налог на землю, и теперь «за 6 соток надо выложить почти несколько тысяч рублей – это же кошмар для простых дачников-садоводов и огромные деньги!».

В ответ Владимир Владимирович объяснил, что налоги платить неприятно, но надо, потому что «все должны внести свой вклад», а затем удивился: а почему, собственно, садовод Радкин так много должен платить? Мол, в Ленобласти за 10 соток надо платить всего-то 460–470 рублей, что «в общем, достаточно небольшая сумма».

Ну, во-первых, очевидно, что сразу же вспомнить, сколько надо платить за землю в Ленинградской области, президент явно не мог, так что никакого экспромта – все заранее подготовлено. А во-вторых, Радкин, вообще говоря, прав: с этого года налог на землю для садоводов в Ленобласти вырос почти в двадцать раз, и во многих местах за стандартные шесть соток в садоводстве надо действительно заплатить несколько тысяч рублей в год. Приведенные же Путиным цифры касаются не садоводств (под которые когда-то выделялись самые запущенные участки), а земель, находящихся в черте поселков и деревень. Кстати, многочисленные коммерсанты и чиновники построили многоэтажные дачи именно на таких землях – и соответственно, платят налог куда меньше, чем не такие уж обеспеченные пенсионеры-садоводы. Но до таких подробностей дело не дошло.