Во вторник председатель правительства Михаил Фрадков вызвал к себе на совещание представителей крупнейших нефтяных компаний. Очевидно, что, как и в прошлом году, они пойдут на добровольно-принудительное замораживание бензиновых цен. Получается, что государство перешло к неформальному регулированию на этом проблемном рынке. Кто-то считает такую меру излишней, кто-то, напротив, недостаточной.

Прямое государственное регулирование цен на бензин в России было и остается тем адамовым яблоком, которое вводит в искушение и граждан, и экспертов, как только цены совершают очередной скачок. Поэтому мы предлагаем вам дискуссию между нашим обозревателем Борисом Вишневским и профессором Высшей школы экономики Иваном Родионовым, которые отстаивают противоположные точки зрения по вопросу административного ценообразования.


Борис ВИШНЕВСКИЙ, обозреватель «Новой»:

НЕФТЯНИКАМ ДОЛЖНЫ ЗАТКНУТЬ ФОНТАН

Ссылки на «объективность причины» роста цен на бензин не состоятельны

Продолжающийся рост цен на бензин, апокалиптические прогнозы экспертов и невозможность существенно изменить ситуацию усилиями контролирующих и антимонопольных органов заставляют искать нетривиальное решение задачи, актуальной для подавляющего большинства граждан, считает обозреватель «Новой» Борис ВИШНЕВСКИЙ.

– В российской экономике нет другой проблемы (разве что борьба с терроризмом), которая столь часто обсуждалась бы наверху — хоть заводи пятый национальный проект «Доступный бензин — гражданам России». Не счесть грозных поручений президента, резолюций премьера, постановлений парламента и так далее. А воз и ныне там: цены растут, в разы обгоняя рост инфляции. И пресловутая «невидимая рука рынка» — один из любимых образов отечественных либералов от экономики — в данном случае действительно является невидимой. В том смысле, что никакого ее воздействия, которое должно все «расставить по местам» и «отрегулировать», не видно…

Почему растут цены? Только и слышим про «объективные причины». Про рост мировых цен на нефть, при котором становится выгоднее продавать сырье за границу, где больше платят. Про высокий налог на добычу полезных ископаемых (НДПИ). Про отсутствие биржевой торговли нефтепродуктами, которая дала бы возможность мелким и средним компаниям не зависеть от крупных поставщиков. Про ничтожные штрафы за сговор монополистов, которые можно платить хоть каждый день, не беднея. И так далее.

Понятно, что повлиять на рост мировых цен нельзя. Что касается остальных причин — их можно устранить или смягчить, но поможет ли это?

Можно снизить НДПИ (нынешняя ставка — 16,5 процента от стоимости добытой нефти), о чем постоянно твердят нефтяники. Но сразу вспоминается, что ни отмена налога с продаж, ни снижение НДС, вопреки обещаниям правительства, не привели к снижению цен — производители просто оставили себе «дополнительные» деньги. Кто-то думает, что при снижении НДПИ нефтяники поступят иначе, имея устойчивый спрос на свою продукцию?

Можно организовать «бензиновые биржи». Но если сегодня, как говорят специалисты, владельцам сырья и нефтепродуктов нечего выставлять на биржевые торги, поскольку вся продукция скупается сразу на выходе с завода, с какой стати завтра ситуация изменится?

Можно (и это уже сделано в новом законе о конкуренции) резко увеличить штрафы за сговор на нефтяном рынке. Но этот сговор еще надо доказать, а его участники не имеют обыкновения подписывать соответствующие протоколы. А квалифицировать в этом качестве прогнозы о неизбежном повышении цен на бензин вряд ли удастся…

Что делать? Рассчитывать на «социальную ответственность нефтяных компаний», как однажды выразился Герман Греф? Или создать более надежные механизмы?

Произнесем крамольное (с точки зрения ортодоксальных либералов): если российский рынок не может ограничить цены на бензин — а речь идет о товаре, без которого решительно невозможно обойтись, — это должно быть сделано помимо рынка. Иначе говоря, цены на бензин должны регулироваться государством. Точно так же, как регулируются цены на жилищно-коммунальные услуги, общественный транспорт и телефон.

Заранее слышу возмущенные крики с обещаниями неминуемого фиаско в случае их реализации. Нефтепродукты начнут еще больше экспортировать, и внутренний рынок немедленно опустеет. Ограничат экспорт — компании сократят добычу нефти, чтобы не продавать бензин по низким ценам, установленным государством. В результате возникнет повальный дефицит бензина, которого по этим ценам просто не будет. А у спекулянтов он будет, но по высоким ценам. Как и было с различными «регулируемыми» товарами в советские времена. И вообще, скажут мне, посмотрите на Украину, где правительство Юлии Тимошенко попыталось регулировать цены на бензин, но безуспешно…

Первое. Считает ли кто-либо Соединенные Штаты Америки нелиберальной (в экономическом смысле) страной? Между тем некоторое время назад республиканское большинство в сенате потребовало расследования причин повышения стоимости энергоносителей, а затем конгресс принял закон, вводящий уголовную ответственность за «необоснованное завышение цен на бензин».

Второе. Газ — такой же продукт земных недр, как и нефть. Он так же экспортируется в огромных масштабах за границу. И мировые цены на него тоже растут (хотя и не в такой степени, как цены на нефть). Но никто не кликушествует об «антирыночных мерах» или «военном коммунизме», видя, как цены на бытовой газ, который мы все используем для приготовления пищи или разогрева воды в колонках, регулируются государством, но это вовсе не ведет ни к прекращению добычи, ни к дефициту газа на внутреннем рынке.

Третье. Точно такая же ситуация — с поставками воды, тепла и электроэнергии и с железнодорожными перевозками: государственное регулирование цен не приводит к дефициту. Поставщики этих услуг, без которых мы не можем обойтись, как не можем обойтись без бензина, с радостью взвинтили бы цены, но им не дают возможности это сделать. Кстати, в той же Америке государство ограничивает аппетиты энергетиков. Цены на электроэнергию в большинстве штатов устанавливают специальные комиссии, и любое повышение стоимости своих услуг энергетики должны тщательно обосновывать, выкладывая на стол все сведения об экономическом положении компании.

Четвертое. Тот, кто вырастил картошку у себя на даче, имеет полное право торговать ею по любой цене. Тот, кто сшил костюм или придумал компьютерную программу, — тоже. Но нефть никем не «выращивается» и не «шьется». То, что создано природой и является в соответствии с Конституцией «основой жизнедеятельности народов, проживающих на соответствующей территории» (а также продукты переработки), не может и не должно предлагаться гражданам по тем ценам, которые захочет установить узкая группа лиц, получившая по тем или иным причинам право эксплуатации соответствующих месторождений.

Пятое. Украину отличает от России одно существенное обстоятельство: там не добывают нефть, сырье исключительно привозное и уже потому — дорогое. Заставить продавать дешево товар, который купили за границей по высоким ценам, не может ни одно правительство — именно потому начинания Тимошенко и потерпели неудачу. Россия же — нефтедобывающая страна, которая может позволить себе дешевый бензин на внутреннем рынке. И не надо опасаться, что все «утечет» за границу: нефть — это не тот товар, который можно вывезти за подкладкой чемодана, наладить контроль за экспортом (при желании, конечно) не так сложно.


Иван РОДИОНОВ, профессор:

РОССИЯ ВЫНУЖДЕНА ИМПОРТИРОВАТЬ БЕНЗИН

В стране дефицит высокооктанового топлива в условиях роста числа современных личных автомобилей

Иван РОДИОНОВ, профессор Высшей школы экономики, уверен, что государство может и должно регулировать цены на бензин, но только не в административном порядке. Ситуацию на российском бензиновом рынке эксперт объясняет недостаточной квалификацией правительственных чиновников.

Основная проблема, позволяющая повышать цены на бензин, — это дефицит высокооктанового топлива в условиях роста числа современных личных автомобилей. Этого топлива выпускается немного, потому что вся та инфраструктура, которую мы получили в наследство от СССР, была рассчитана на среднеоктановый бензин А-76, и мощностей на высокооктановые А-92, А-95, тем более А-98 — мало. Поэтому существенная часть бензина А-98 до сих пор импортируется. Мощностей же не хватает потому, что в течение 15 лет нефтяные компании не вкладывали в нефтепереработку из-за того, что размер требуемых вложений в один НПЗ велик (от семисот миллионов до миллиарда долларов). Сначала у них был кризис, потом высокие цены… в общем, все как-то руки не доходили, а правительство не подталкивало.

Пример бензина очень хорошо показывает полную недееспособность экономического блока нашего правительства в вопросах управления капиталистической экономикой. Бензин — простой, почти биржевой товар, который легко хранить, накапливать, продавать. Тем не менее в этом году с завидным постоянством повторилась ситуация, что, когда цены выросли и пик спроса уже пройден, предпринимаются довольно бессмысленные в рыночной экономике меры по достижению договоренности с нефтяниками о том, что на зимне-осенний период цены будут стабилизированы. В принципе они должны бы упасть из-за зимнего снижения спроса, но они не упадут, потому что правительство, по сути дела, дало согласие на их постоянный уровень и помогло крупным компаниям в этот период держать цены за наш с вами счет.

Я не думаю, что здесь речь идет о сговоре, это просто неумение управлять. Тем более что управлять действительно непросто, так как капитализм у нас особый: есть много крупных компаний, на которых прямые методы рыночного регулирования, рассчитанные на мелкий и средний бизнес (игра со ставками налогов и пошлин), не очень работают. С другой стороны — проще, чем большинством других товаров.

Ясно, что сейчас Греф будет договариваться с нефтяниками и, по-видимому, опять договорится с производителями, поставив такой фиксацией цен на грань вымирания средний бизнес, который занимается дистрибуцией и продажей. И это не ново, поскольку происходит уже как минимум в третий раз и опять не так как надо и не вовремя.

Вопрос решается достаточно легко, методы есть. Из бензина несложно формировать государственный резерв, который можно продавать при дефиците на рынке и тем самым сдерживать цены. То, что здесь по-прежнему рынка нет и это опять-таки рынок продавца, наживающегося на потребителе, подтверждается тем, что с прошлой недели цены на нефть на мировом рынке упали на 10%, а бензин у нас как дорожал, так и дорожает.

Мне кажется, что предложение о том, что надо ограничить рост цен на бензин ставкой инфляции, близко к идиотизму. На самом деле, наоборот, цена бензина может или стабилизироваться, или даже упасть, что как раз позволит снизить инфляцию по стране, так как, например, зар-плата не расти не должна. Потому что топливо входит в себестоимость практически всех товаров, а бензин в любом случае рентабелен и в производстве, и в дистрибуции. В наших условиях рассказы о высоких пошлинах и налогах на нефтепродукты просто смешны. Понятно, что предприниматели не могут об этом не говорить, они должны выглядеть сиротами и жаловаться. Смешно то, что правительство это никак не комментирует. В других странах ставка налогов, связанных с нефтепродуктами, существенно выше и условия для бизнеса жестче, но тем не менее никто не разоряется и все с удовольствием на этом рынке работают. Не случайно ведь и у нас уже с прошлого года работа на внутреннем рынке нефтепродуктов стала существенно эффективнее, чем экспорт.

Что касается вопроса о необходимости государственного регулирования данного рынка, то оно неизбежно, и дело здесь в том, что капиталистическая реформа в нашей стране была и есть однобокая и незавершенная. Есть области полностью регулируемые, есть полурегулируемые, есть совсем нерегулируемые. В этих условиях у бизнеса существует свобода для маневра, арбитража, чего государство, в общем-то, позволять не должно. А постиндустриальная экономика не может жить у нас на основе закона спроса и предложения в их явном виде. Очень простой пример: с 2001 года цены на нефть выросли в четыре-пять раз, но разве по этой причине в Америке произошел аналогичного масштаба рост цен на бензин? Нет, конечно, потому что там никто о росте цен на бензин со скоростью инфляции даже не заикается. Говорить о неудаче регулирования цены бензина на примере Украины так же нельзя, как нельзя и сравнивать Украину с Россией, потому что у Украины нет Стабилизационного фонда нашего размера, нет собственной нефти, нет контроля над нефтеэкспортом. Речь не должна идти о государственном регулировании как приказе ценам «замрите», речь идет об элементарной квалификации правительства в управлении экономикой. За сто лет развитого капитализма, в котором мы сейчас живем, у государства сформировался целый арсенал методов управления экономикой, который позволяет таких ситуаций не допускать.

Сейчас Министерство экономики пытается убедить нас, что рост стоимости бензина должен соответствовать темпам инфляции в нефтедобывающей стране. Это просто издевательство. У государства есть огромные финансовые ресурсы, которые вполне можно отрабатывать на том же самом бензиновом рынке. Купив бензин зимой и продав его летом на 5% (а не 20—30%, как сейчас) дороже, государство получило бы доходность на средства Стабфонда больше, чем от вложений в зарубежные ценные бумаги при более низком риске.

Да, отношения бизнеса и государства могут быть построены на принципе добровольного самоограничения бизнеса, но этот ресурс использовать нужно не для цен на бензин. Вся наша борьба с олигархией была связана с тем, чтобы государство стало самодостаточным и самостоятельным по отношению к бизнесу, чтобы оно не просило у бизнеса ни о чем. Вот и получается, что, когда надо просить всерьез, как государство просило бизнес в конце 2003-го и 2004 годов о том, что бы взять решение части социальных задач, это кончается ничем, а по мелочам, типа фиксации цен на бензин, когда спрос и так падает, тут и бизнес, и правительство готовы договориться. Да, по некоторым вопросам государству приходится просить бизнес, но здесь просто стыдно. Зачем просить, когда это можно легко сделать, если, конечно, умеешь?