Виктор Резунков: Законы, которые принимают, особенно в последнее время, к концу весенней сессии, депутаты Госдумы, вызывают серьезную критику не только правозащитников, но и вполне лояльных власти политиков. Спикер Совета Федерации Сергей Миронов критикует «Единую Россию» за отмену графы «против всех», а председатель Центризбиркома Александр Вешняков вообще призывает депутатов Госдумы снять с рассмотрения поправки в избирательное законодательство. Депутатов однако это не останавливает. Последний закон, вышедший из стен Госдумы, предоставляет президенту страны право использовать за рубежом подразделения вооруженных сил и спецслужб для участия в антитеррористических операциях. Сегодня мы отсюда, из Петербурга, попробуем подвести итоги весенней сессии Государственной Думы, чтобы определить, в какой стране и по каким законам будут отныне жить россияне.

В Петербургской студии Радио Свобода депутат Государственной Думы, заместитель председателя Российской объединенной демократической партии "Яблоко" Сергей Попов и корреспондент "Новой газеты в Санкт-Петербурге" Александр Самойлов.

Вам, уважаемые слушатели, мы задаем такой вопрос: какой из принятых в последнее время Государственной Думой законов вызывает у вас наибольшее возмущение?

Но вначале традиционная рубрика "Что происходит в российских средствах массовой информации?"

Час прессы. Что происходит?

Виктор Резунков: : С 1 июля петербуржцы перестали получать газеты и журналы. Это произошло из-за реформы Управления федеральной почтовой связи Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Главные редакторы ведущих петербургских газет, крайне обеспокоенные сложившейся ситуацией, обратились с открытым письмом к властям города. Мы связались с одним из них - главным редактором газеты "Комсомольская правда в Санкт-Петербурге" Светланой Камека и попросили прокомментировать происходящее.

Светлана, добрый день! Скажите, почему петербуржцы перестали получать газеты и журналы? Как это объясняют в Управлении Федеральной почтовой связи Санкт-Петербурга?

Светлана Камека: Хотелось бы, конечно, услышать комментарии его директора Игоря Самойлина. Но, к сожалению, где он находится, так до сих пор неизвестно. По одной версии, в Москве, по другой – он находится в Питере. Комментариев он не дает. Мы вчера с огромным трудом вытащили пресс-секретаря ФПС Александру Черкасову. Она сказала, что проводится небольшая реформа. Но главная ее особенность такая, что сократили количество отделов доставки периодики, и соответственно, ушло очень много почтальонов, которые якобы сейчас не могут соответствовать нынешнему времени, потому что им придется пользоваться в том числе компьютерами. И соответственно, разносить почту некому, она так и осталась лежать на складах.

Виктор Резунков: А какие-то меры власти предпринимают? Есть ли надежды, что в ближайшее время газеты будут доставлять в почтовые ящики горожан?

Светлана Камека: Как мы вчера узнали в ФПС по своим каналам, там сейчас сформировали срочно мобильные группы, набрали людей, уже даже за гораздо большие деньги, чем платили почтовикам предыдущим, чтобы они разносили почту. Но у нас звонки пока еще в редакцию продолжаются, периодика поступает не везде. И наши газеты – «Комсомольская правда» и «Советский спорт» - еще не до всех читателей доходят, к огромному сожалению.

Сергей Попов: У меня такой вопрос, граждан ин, когда подписывается на газету, это он заключает договор с почтой, или это газета заключает договор с почтой?

Светлана Камека: Заключает граждан ин, и к сожалению, газета никак не может повлиять на ситуацию, на ФПС, потому что по существующим договорам они практически не несут никакой ответственности. ФПС отвечает только перед, собственно говоря, подписчиком. Мы даже давали небольшую справочку в газете, у нас наши читатели могут пожаловаться только в ФПС по московскому адресу. А практически никакой юридической силы наши питерские почтовики не имеют.

Сергей Попов: А у вас договор есть в письменном виде, в соответствии с которым должны разносить?

Светлана Камека: Прямо под рукой у меня сейчас его нет. Но практически у ФПС никакой ответственности нет.

Сергей Попов: У меня просьба, мне в Москву перекиньте договор, как найдете, по факсу 692-31-79. Я постараюсь разобраться и помочь.

Светлана Камека: Спасибо большое.

Виктор Резунков: Светлана, это депутат Государственной Думы, заместитель председателя партии «Яблоко» Сергей Алексеевич Попов был. Спасибо, Светлана, желаем вам удачи в вашем творчестве.

Теперь вернемся к нашей теме. Давайте послушаем обзор, подготовленный корреспондентом Радио Свобода Татьяной Валович.

Татьяна Валович: «Терроризм раздавили в третьем чтении». «Террористов пустили в расход». Вот лишь некоторые заголовки статей, комментирующих принятие Госдумой в третьем чтении большого законопроекта, изменяющего нормы сразу полутора десятков действующих законов, тем или иным образом связанных с борьбой против терроризма, экстремизма и отмывания денег.

«Независимая газета» пишет, что «президент получил право с января 2007 года принимать решение об использовании российских спецподразделений в зарубежных операциях. Расширяются полномочия ФСБ, которое теперь сможет бороться с терроризмом, нарушая ряд конституционных прав граждан без разрешения суда. Например, в ходе контрразведывательных операций органы госбезопасности теперь имеют право нарушать право граждан на неприкосновенность жилища, переписки и телефонных разговоров без предварительного решения суда, с условием, что они уведомят их в течение 24 часов, а в течение следующих 48 получат санкцию либо прекратят свои неконституционные действия. В течение суток ФСБ должна уведомить о своих действиях прокуратуру. Суды в этих делах принимать участие не будут. Деньги, полученные за сообщения о терактах и террористах, предполагается налогами не облагать. А средства массовой информации, которые будут аккредитованы в зонах проведения контртеррористических операций, окажутся под большим контролем. Кроме того, дополнительной мерой вводится конфискация имущества, сопровождающая наказание за преступления, предусмотренные несколькими десятками статей российского Уголовного кодекса. Этот законопроект был вынесен на обсуждение палатой и одобрен в первом чтении еще в марте 2006 года. Дальнейшее рассмотрение должно было пройти осенью, однако казнь четырех сотрудников российского посольства в Ираке заставила парламентариев поторопиться. Тем более, что президент уже публично отдал приказ о проведении операции «Возмездие» по уничтожению террористов, убивших российских дипломатов».

«Возможность внесудебных казней развязывает спецслужбам руки, - это уже пишет «Новая газета», комментирующая заявление Путина об операции «Возмездие». – Теперь, руководствуясь поручением Путина и неформально узаконенной практикой внесудебных расправ, любой политический эмигрант или критик режима, названный, например, экстремистом в свете последних законодательных инициатив, может быть уничтожен на основании оперативных данных и негласных решений, принятых в тиши лубянских кабинетов. Безо всякого судопроизводства, адвокатов и последнего слова подсудимого. Поручение президента Путина российским спецслужбам возвращает страну к временам, когда наказание за преступление назначалось не судом, а политическим руководством», - резюмирует «Новая газета».

Виктор Резунков: Сергей Алексеевич, как вы оцениваете этот закон? Насколько мне известно, вы выступили с рядом поправок к нему, и они были отклонены.

Сергей Попов: Вы знаете, закон называется «О внесении изменений в законодательные акты в связи с ратификацией Конвенции «О предотвращении терроризма». Конвенцию действительно нужно было ратифицировать. Мы ее ратифицировали. Но закон-то гораздо шире. Он, кроме тех норм, которые нужно было принять в связи с ратификацией, в действительности нужных норм, он еще вводит целый ряд норм, в достаточной степени спорных. Это я говорю мягко, а по моим понятиям абсолютно вредных. И отчасти про эти нормы только что Валович нам рассказала. Но есть и другие нормы. Ну, например, вот так или иначе, хоть через 72 часа или 48 часов, но суд дает разрешение на нарушение прав граждан . Где это решение суда хранится? Вы думаете, дальше в суде? Нет. ФСБ его забирает, забирает все материалы и относит себе. То есть потом в судебной системе все эти решения проанализировать, понять, где это можно было, где это нельзя, невозможно. То есть можно будет найти в суде такого судью, который будет давать разрешения буквально на все. И никто даже дальше в судебной системе об этом уже знать не будет.

Далее. Кто может оспаривать действия суда? Написано, что может прокуратура. Поступает туда жалоба, они забирают из ФСБ материалы и их рассматривают. Я говорю: давайте мы добавим еще уполномоченного по правам человека, ведь вопрос стоит о правах человека. Говорит Сергей Алексеев: «Нет, этого писать не нужно, уполномоченный итак имеет право, это записано в законе «Об уполномоченном». Зачем же мы будем писать?» А я говорю: «А зачем же вы тогда прокуратуру написали? В законе «О прокуратуре» тоже сказано, что она имеет право истребовать материалы». Ответа нет. Ответа нет, потому что мне совершенно ясно, что это сделано для того, чтобы прокуратура могла делать, а уполномоченного лишний раз не упоминать, чтобы граждан е ему не писали, чтобы у него не было лишний раз оснований посмотреть.

Александр Самойлов: Сергей Алексеевич, а вышестоящие судебные органы могут затребовать это для проверки законности вынесения таких решений?

Сергей Попов: Сами по себе не могут.

Александр Самойлов: Вот по этим поправкам, которые вступают в силу?

Сергей Попов: Не могут. Потому что решение в суде не хранится. У кого они будут затребовать его? Затребовать они его могут только в одном случае. Я скажу в каком. Если суд отказал органам ФСБ, то орган ФСБ может это решение оспаривать в вышестоящем суде, и тогда только это попадет в вышестоящий суд.

Александр Самойлов: А противная сторона не может?

Сергей Попов: А нет противной стороны.

Александр Самойлов: Ну, граждан ин, чьи права нарушены.

Сергей Попов: В законе не сказано. Нет, но граждан ин может любые решения, нарушающие права свободы граждан , обжаловать. Но не судебное же решение он может обжаловать. И потом как он может его обжаловать?

Виктор Резунков: Он не будет поставлен просто-напросто в известность.

Сергей Попов: Нет, он будет поставлен в известность, но обжаловать это крайне сложно. Я думаю, даже и невозможно.

Теперь дальше. Вопрос о посылке вооруженного контингента за границу. В Конституции совершено явно сказано, что Вооруженные силы за границей использовать можно только с разрешения Совета Федерации. Это специальная воля, чтобы один человек не мог совершать такие действия, которые в конечном итоге могут привести просто к войне. Здесь говорится: ну, мы же не Вооруженные силы посылаем, мы посылаем ограниченные подразделения ФСБ. Но я хотел бы обратить внимание, что слова «Вооруженные силы» в Конституции – это не то что понятие «Вооруженные силы» в обыкновенном законе. Это же не означает, что он может какой-то полк просто взять перевести в ФСБ и направить его за границу воевать, потому что уже не Вооруженные силы. Не так, конечно. Но тем не менее, то, что у нас строится, называется строительством «вертикали»: президент может все. Кстати, я могу сказать, что войска у нас (действительно, были случаи) посылали за границу. Совет Федерации давал на это разрешение. Это происходило, естественно, в закрытом режиме обсуждение. И судя по тому, что я не видел публикаций по этому поводу в прессе, то утечек не было. Но здесь решили, что лучше самому решать все. Хотя, может быть, это так решают в качестве федерации.

И последнее, что я здесь хотел бы сказать. Что я делал уже в плане защиты сотрудников ФСБ. Ведь если в данном случае президент, теперь уже без согласия Совета Федерации, отправит кого-то даже не убить, а выкрасть в какой-нибудь сопредельной стране человека, чтобы привезти его сюда и судить, как, допустим, в свое время Израиль выкрал в Южной Америке нацистского преступника, привезли его в Израиль и там судили. Но эти люди, которые туда поедут, это, с нашей точки зрения, они – герои. С точки зрения страны, где они будут, это – преступники, совершающие похищение людей. И если их там поймают, их там будут судить и дадут им срок, и они будут там сидеть. О тех сотрудниках ФСБ, которых мы туда посылаем, должны позаботиться об их семьях, чтобы в таком печальном случае их семьям компенсировалось. Нет, комитет предложил отклонить, и Дума послушно согласилась. Ну, меня это удивляет. Ведь в Комитете по безопасности полно спецслужбистов. Может быть, это потому, что в комитете заседают полковники и генералы, а посылать будут лейтенантов и капитанов: мавр сделал свое дело – мавр посидит.

Виктор Резунков: Валентин из Рязани, мы вас слушаем.

Слушатель:: Я бы хотел напомнить еще приказ Грызлова 714740 о массовых беспорядках, о фильтрационных пунктах. Учитывая эти последние поправки, нарушающие права граждан , учитывая некоторые события в пенитенциарной системе, мне кажется, выстраивается четкая система, аналогичная пиночетовской.

Виктор Резунков: В частности, можно добавить, что буквально на этой неделе депутаты Госдумы будут вносить поправки в закон «О собраниях, митингах и демонстрациях». Это по предложению парламента Кабардино-Балкарии будет дополнен список запрещенных для их проведения мест. И теперь нельзя будет митинговать перед правоохранительными органами и иными федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов Российской Федерации. Что вы думаете по этому поводу, Сергей Алексеевич?

Сергей Попов: Я думаю, что этот законопроект будет отклонен.

Виктор Резунков: Почему?

Сергей Попов: Такого сорта местные инициативы, как правило, в Думе отклоняются. Я, кстати, про другую местную инициативу хотел бы сказать. Может быть, это для кого-то и приятная. Может быть, нас жители Санкт-Петербурга услышат. Тут ситуация вот какая. Совсем недавно Государственная Дума рассматривала два законопроекта. Один – чтобы труженики тыла могли получать вторую пенсию, а вторая – чтобы блокадники могли получать вторую пенсию. И тот, и другой законопроект вносило Законодательное собрание Санкт-Петербурга. И депутаты «Единой России» не голосовали за эти законопроекты. А теперь вот вносят через два месяца вносят законопроект сами.

Александр Самойлов: Тот же самый?

Сергей Попов: Да. О том, чтобы блокадники могли получать вторую пенсию. Я просто думаю, чем это может объясняться? Первое объяснение, что депутаты поняли, что они были не правы. Слава Богу, если пришло такое понимание. Второе – что депутаты и сейчас против этого, но им президент велел принять такой закон. То есть президент поддержал оппозицию, которая голосовала за закон. Об этом широко не говорится, президент у нас достаточно скрытен, но тем не менее, принял такое решение. Третий возможной вариант – что они и тогда, может быть, хотели принять, но те, кто вносил, не по чину. Вносило Законодательное собрание Санкт-Петербурга, которое контролируется теми же «единороссами». Тут какие-то маленькие «единороссы». То ли дело солидные «единороссы» внесут. Не по чину, ребята, берете! Это мы можем вносить, Грызлов, Ивановы, еще кто-то.

Александр Самойлов: Есть еще один вариант, Сергей Алексеевич. Что такое инициатива, внесенная региональным законодательным собранием? Не «Единой Россией», а просто региональным собранием. А вот гораздо лучше все лавры собрать Государственной Думе в таком случае. Ведь кто узнает про инициативу Петербургского ЗакСа? Только петербуржцы. Про то, что ее отклонили. А вот про то, что приняли по инициативе Государственной Думы – об этом узнает вся страна.

Сергей Попов: Все-таки я надеюсь, что, может быть, некоторые «единороссы» поумнели. Вот, скажем, Валентина Николаевна Иванова, которая три месяца назад не сочла нужным даже голосовать ни за, ни против за законопроект о второй пенсии для блокадников, о второй пенсии для тружеников тыла. А вот теперь вроде бы даже сама и подписалась за законопроект.

Александр Самойлов: У Ивановой приближаются очередные выборы. И перспективы не так уж хороши.

Сергей Попов: А вот, кстати, может быть, самый вариант, что какое было отношение у этой партии к граждан ам, такое оно и есть. А нужно это им просто к выборам.

Виктор Резунков: Людмила Ивановна из Смоленщины, пожалуйста.

Слушатель:: Как вот снизу видится. Что изменится в карательной политике нашего государства с принятием этого закона? Ведь мы всегда вводили свои войска, свергая чужие правительства, кого нужно – кололи зонтиками, кого нужно – травили. Последний пример – Юрий Щекочихин. Это, по-моему, только немножко поможет исполнителям, их не будут безвестны могилы. Конечно, все это возмутительно. Не только до вас доходит, но и до нас, что наша власть стала по примеру бытовому: врач и болезнь против больного. Я сегодня вспоминала уже эту фразу. По-моему, все бесполезно. Вот, «Яблоко», вы – заместитель, вы профукали «Яблоко» в провинции по своей вине. У нас, например, кагэбист возглавляет, найти его до сих пор невозможно. Вы, руководители, профукали, мы шли миллионами за вами.

Сергей Попов: Я полностью принимаю критику о нашей недостаточной работе. Это абсолютно правильно. Правда, к сожалению, точно такую же критику можно отнести практически к любой партии, включая даже такую, как КПРФ. Это очень жаль. Потому что в действительности есть люди, которым даже близки коммунистические идеи, и эти люди не могут или не хотят, или уже не способны отстаивать их. Точно так же, как люди, отстаивающие наши «яблочные» идеи. Беда это. Правда, беда.

Виктор Резунков: Можно говорить о кризисе оппозиции.

Сергей Попов: Я бы говорил о кризисе демократического общества более широко.

Александр Самойлов: И политической системы.

Сергей Попов: И политической системы, да. В том числе, разумеется, идет вопрос и о кризисе оппозиции, и о кризисе правящей партии тоже. Вы что думаете, что правящая партия сама принимает решения? Вот собираются так и думают? Правящая партия предложила Путину возглавить ее. Так Путина избрали без поддержки правящей партии, заметим. И это просто попытка примазаться.

Виктор Резунков: Нина Павловна из Химок, пожалуйста.

Слушатель:: Я услышала очень приятную новость, что труженикам тыла добавят вторую пенсию. Я с 15 лет, с 1941 года трудилась на полях. И кто это придумал, и когда это будет? Спасибо за понимание.

Сергей Попов: Нет, речь идет только о блокадниках. О тружениках тыла пока не идет. Если вы меня неправильно поняли, то извините. Я то за то, чтобы и труженикам тыла дать, они это, безусловно, заслужили.

Виктор Резунков: Николай из Санкт-Петербурга, пожалуйста, мы вас слушаем.

Слушатель:: Сергею Попову совсем не нужно оправдываться. Слушательница не права, потому что «Яблоко» всегда было в меньшинстве. «Яблоко» делало и делает очень много для демократии в России.

Сергей Попов: Да я бы не сказал, что оправдываюсь. Я просто говорю о том, что работать нужно больше, к сожалению, мы этому еще не научились. Даст Бог, научимся.

Виктор Резунков: Ирина пишет: «Пытаюсь вспомнить со стороны Думы, что вызвало бы обозление. Увы!»

Давайте посмотрим, какие еще другие законы Госдума принимала.

Татьяна Валович: В весеннюю сессию Дума одобрила расширение понятия «экстремизм». В частности, как пишет «Независимая газета», «предлагается признать экстремизмом воспрепятствование законной деятельности органов госвласти, избиркомов, а также должностных лиц этих органов, публичную клевету в отношении лица, занимающего государственную должность, при исполнении им обязанностей. Осуществление массовых беспорядков, хулиганских действий и актов вандализма по мотивам идеологической, политической, расовой, национальной или религиозной ненависти либо вражды также предлагается признать в качестве проявления экстремизма. К экстремизму будут приравнены и пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, социальной, расовой или национальной принадлежности. Создание печатных, аудио-, визуальных или иных материалов, предназначенных для публичного использования и содержащих хотя бы один из признаков экстремистской деятельности, также предлагается приравнять к экстремизму.

Во втором чтении Госдума приняла поправки в избирательное законодательство. Графа «против всех» исключена из бюллетеней на выборах всех уровней.

В третьем окончательном чтении Госдума приняла законопроект об отмене ряда отсрочек от армии. Не заставил себя ждать и Совет Федерации, утвердивший этот законопроект.

А вот налоговой амнистии, судя по намерению депутатов радикально переписать законопроект ко второму чтению, россиянам придется ждать еще долго. Идея провести налоговую амнистию возникла в связи с прошлогодним посланием президента, заявившего, что необходимо сделать так, чтобы деньги российских граждан не пылились в заграничных банках, а работали на российскую экономику. Законопроект писали практически год. В любом случае, если не появится весомых аргументов в пользу безопасности налоговой амнистии для рядовых граждан , и декларировать доходы придет 3,5 человека, как опасаются эксперты, идея налоговой амнистии будет дискредитирована, - пишет «Время новостей». А другого шанса подвести черту под бременем налогового беспредела государство не получит.

Кстати, словосочетание «послание президента», в результате которого и разрабатывалась налоговая амнистия, может получить дополнительный смысл, если будет реализована идея вице-спикера Госдумы Олега Морозова о придании этому документу прямой силы. Об этом пишут «Ведомости». По мысли Морозова, президент получит право распускать Госдуму, то есть в каком-то смысле «посылать» депутатов. Например, куда Макар телят не гонял, в случае не выполнения его воли. Но это пока только идея.

Виктор Резунков: Сергей Алексеевич, как вам эта идея вице-спикера Госдумы Олега Морозова наделить правом роспуска Госдумы президентом страны в случае, если депутаты будут плохо исполнять его послание?

Сергей Попов: Идея противоречит Конституции. А так – ничего идея.

Виктор Резунков: А почему она вообще появилась, как вы думаете?

Сергей Попов: Да я думаю, что Олегу Викторовичу прогнуться захотелось. Вот собственно и все. Для того, собственно, и происходят такие вещи, как разделение властей. Разделение властей – это не самоцель, но когда исполнительная власть сама пишет для себя законы и сама же по ним работает, то она старается и начинает работать не на общество, а на себя, и стране делается плохо. Как почтовики, взяли и не стали разносить, в договоре написано так, что с них и спросить никак нельзя. А граждан е без газет сидят. А зачем вообще граждан ам читать газеты? По телевизору все расскажут, покажут по Первому каналу.

Александр Самойлов: Сергей Алексеевич, у меня к вам вопрос. В связи со всеми этими изменениями в законодательстве, не кажется ли вам, что проявляется тенденция сужения наших возможностей как граждан , как избирателей, как россиян, наших возможностей высказывать свою позицию на выборах? Вот запретили графу «против всех». Ну, не нравится мне ни одна из ныне существующих политических партий. Допустим, я – сторонник Национал-большевистской партии Лимонова, ее нет в списках. А я не хочу голосовать ни за коммунистов, ни за «Яблоко», хочу голосовать за своих, которые отвечают моим настроениям. Что мне делать? Не ходить на выборы? Значит, я лишаюсь права высказывать свою граждан скую позицию

Сергей Попов: Я бы другой пример привел, гораздо более жизненный. Правдами и неправдами сняли какую-то партию, вот как «Родину» снимали. И что граждан ам делать, которые с этим никак не согласны? Следующий пример. Этот закон мы когда обсуждали, я Владимиру Николаевичу Плигину, превосходный, кстати, юрист, председатель нашего комитета, четыре раза задавал один и тот же вопрос, Владимир Николаевич от него уклонялся. Ну, как, он же хороший адвокат, чего же говорить? Вопрос вот какой: жизненная ситуация, внесли двух человек (это еще может быть на муниципальных выборах) или две партии, и одна из них сняла свою кандидатуру, причем сняли уже после печатания бюллетеней. Бюллетени перепечатать нет времени. И гражданин тогда остается в безвыходной ситуации. То есть ему нужно голосовать за, либо вычеркивать, а вычеркивание всех – это делает бюллетени недействительными. Я просто напомню, что специальная есть поправка, что голосование в определенных случаях по одной кандидатуре может быть, тогда должны печатать «за» или «против». А вот если получилось, что одна партия вылетела, осталась одна партия, то тогда никак. Я говорю: «Как вы будете это делать?» Владимир Николаевич мастерски уклонялся от ответа на вопрос, хотя ответа у него просто не было.

Александр Самойлов: Сергей Алексеевич, а в продолжение этой темы еще один вопрос. Хорошо, я не пошел на выборы, тем самым я воспрепятствовал деятельности избирательной комиссии. Правильно?

Сергей Попов: Нет, неправильно.

Александр Самойлов: Но, как мне кажется, задача избирательной комиссии – это организация и проведение выборов.

Сергей Попов: Но давайте мы обсуждать то, что на самом деле. Тем более, что вполне достаточно предмета для обсуждения.

Виктор Резунков: Сегодня во втором чтении поправки в закон «О противодействии экстремистской деятельности» будут обсуждаться на заседании Государственной Думы .

Сергей Попов: Да, и скорее всего, сегодня же закон будет принят и в третьем чтении. По этому поводу я вот что скажу. Я думаю, что особой нужды в принятии этого закона не было. Потому что все те действия, которые там упомянуты, почти все действия, итак уголовно наказуемы. Это только надо привесить ярлык, что это экстремисты. Воспрепятствование законной деятельности органов государственной власти – это итак уголовное преступление или административное, если мелкое. Там милиционера за руку схватил – это уголовное преступление или нет? Как схватил, если схватил и тут же отпустил, может быть административным, а если… Но несколько норм там ввели все-таки опасных. Скажем, оправдание экстремистской деятельности. Вот вы, допустим, что-то совершаете. А я говорю, что вы совершаете правильные вещи. А потом вдруг оказывается, что суд признает это экстремизмом. Значит, я вас оправдываю, значит, я сам экстремист. Вот такая будет логика.

Виктор Резунков: Экстремистов появится очень и очень много.

Сергей Попов: Я думаю, что экстремистов будет много, они будут переписаны. Но вытаскивать будут тех, которые нужны. Как, скажем, было при коммунистическом режиме, как и сейчас. Строить без нарушения законов невозможно. Отлавливали и отлавливают тех, кто каким-то образом вреден.

Виктор Резунков: Александр Иванович из Рязани, пожалуйста.

Слушатель:: Скажите, пожалуйста, по поводу придания законам обратной силы. Это правовое явление или нет? В качестве примера я приведу закон о страховых периодах. Я закончил институт в 1957 году, раньше это включалось в трудовой стаж, сейчас это отменено. Это закон обратной силы.

Сергей Попов: Николай Иванович, придание закону обратной силы в юридической практике бывает. Скажем, законы, отменяющие ответственность за какие-либо деяния, им всегда придается обратная сила. Скажем, была антисоветская деятельность уголовно наказуема, убрали эту норму закона, и всех выпустили, кто по ней сидел. Что касается того примера, который вы привели, то формально здесь нет никакой обратной силы, ничего другого нет. Здесь просто поступили иезуитски. Вы можете получать пенсию разными способами. И вот по тому закону, который был раньше, вы и сейчас можете получать пенсию, там эти страховые периоды будут учтены. Другое дело, что пенсию вы получите очень маленькую. То есть вы – свободный человек в свободной России при свободном замечательном правительстве, и вы свободно можете выбрать, либо вы сохраняете свои нестраховые периоды, но при этом получаете очень маленькую пенсию, либо вы получаете тоже небольшую пенсию, но несколько побольше, но при этом добровольно признаете возможность несохранения ваших периодов. И Конституционный суд, я говорил, что это неконституционно, со мной не согласился, сказал, что это вполне конституционно. Вот такой у нас Конституционный суд.

Виктор Резунков: Сергей из Санкт-Петербурга, пожалуйста.

Слушатель:: Во-первых, я хочу сказать, по поводу изменений, мне очень странно слышать все это. Вспомните, при старом еще законодательстве о выборах, чудно и мастерски убрав из бюллетеней, по 15-30% оказались проголосовавшими люди, которые умерли полгода назад или уехали на ПМЖ. И вот насчет закона о применении войск. Чудно бомбили российские бомбардировщики Сухуми, например. Но у нас же все равно законы не исполняются, делали все что хотели. А Дума – это просто муляж изображений для Запада.

Сергей Попов: Совершенно верно, Сергей. Хотелось бы знать, как вы нас слушаете, если в Санкт-Петербурге не слышно Радио Свобода сейчас?

Слушатель:: Я слушаю на том же приемнике, на котором я еще слушал в 60-е годы.

Сергей Попов: То, что вы сказали, я с вами абсолютно согласен. То, что у нас происходит, это видимость создания демократии.

Виктор Резунков: Александр Сергеевич из Москвы, пожалуйста.

Слушатель:: Скажите, пожалуйста, известно ли депутату, что Сбербанк несколько дней назад отменил выплаты компенсаций по вкладам, которые были до 1991 года? И старики, которые еще остались жить, лишены права получить компенсацию.

Сергей Попов: Нет, я это слышу в первый раз. Может быть, вы назовете свои телефоны, мы с вами свяжемся и постараемся узнать подробности.

Виктор Резунков: Сергей Алексеевич, изменения в избирательное законодательство, предлагается возобновить практику досрочного голосования и ввести более жесткие нормы для отказа в регистрации. То, против чего выступает Александр Вешняков, председатель Центризбиркома. Как вы к ним относитесь?

Сергей Попов: Давайте мы обсудим вопрос о досрочном голосовании. Когда были выборы по округам, то досрочное голосование, может быть, имело какой-то смысл. Его не было, но оно, может быть, имело какой-то смысл. Когда? Допустим, вы живете в Санкт-Петербурге, а поехали в Москву, тогда там вы могли проголосовать только за партию, а за кандидата по округу не могли проголосовать. Тем самым ваши права можно было считать несколько ущемленными. Но сейчас в любой точке России вы можете проголосовать за тот или иной партийный список. Зачем же нужно досрочное голосование? А я думаю, что досрочное голосование нужно потому, что в данном случае это уже партия «Единая Россия» понимает, что ей нужен дополнительный административный ресурс. Потому что сейчас в «Единой России» две трети Думы, а две трети получить трудно, я думаю, невозможно на выборах даже при том ресурсе, который есть. И не было такого количества, это они просто одномандатников подгребли. А многим из них снова хочется оказаться там. и поэтому давайте мы дадим, там поднимут, там поднимут, процент побольше, может быть, я и пройду. Так что этот закон, я думаю, скорее всего, будет принят, что бы там Вешняков ни говорил. Потому что он касается тех, кто находится в Государственной Думе, касается их личного уже шкурнического свойства. Поэтому, я думаю, что за него проголосуют на ура.

Виктор Резунков: Сегодня «Русский newsweek » привел таблицу, в которой сообщает, что стоимость места в партийном списке «Единой России» колеблется от 1 до 10 миллионов долларов.

Сергей Попов: Меня интересует, по какому адресу вносят эти деньги. Надо отправить Налоговую службу, чтобы уж хотя бы налог проплатили.

Виктор Резунков: Другая законодательная инициатива внесена Законодательным собранием Карелии, она нацелена на изменение закона «О средствах массовой информации», который постоянно хотят поменять. Предлагается запретить размещение объявлений об оказании услуг сексуального характера.

Александр Самойлов: Вот у меня вопрос, а как они собираются делить, скажем, объявления о медицинском массаже с объявлениями о сексуальных услугах, которые маскируются под объявления о массаже, или объявления о саунах, где люди действительно могут помыться от объявлений о сауне, куда люди собираются для сексуальных утех? И кто будет определять разницу между теми и другими объявлениями?

Сергей Попов: Вы знаете, я думаю, что этот закон будет отклонен.

Александр Самойлов: По тем же причинам, что он региональный?

Сергей Попов: И по тем тоже. Но вопрос вот какой, что мы смотрим, что написано в газете. Если в газете написано, что предлагаются медицинские услуги, то ради Бога, печатайте такого сорта объявления, в данном случае нужно не с газетой разбираться.

Александр Самойлов: А с теми, кто его размещает.

Сергей Попов: Конечно.

Виктор Резунков: Сергей Алексеевич из Москвы, пожалуйста.

Слушатель: Я – ваш полный тезка, мне этот закон напоминает то беззаконие, которое еще было в 30-х годах, когда такие люди, как Сталин, давали указания, и люди их выполняли, любой человек мог приехать куда-то, убить царского генерала бывшего, какого-то социал-демократа, ученого, вплоть до Троцкого. Но я знаю, что где-то в конце 50-х годов западные службы стали жестче относиться к нашим оперативным службам. И многие массовые убийства сошли на нет. Может быть, и сейчас надо сделать какую-то контрмеру, чтобы такие преступления не творились.

Сергей Попов: Ну, это уже нам надо обращаться к зарубежным радиослушателям очень высокого ранга. Может быть, они услышат.

Виктор Резунков: Сергей Алексеевич, я хотел вот еще что у вас узнать, вы слышали, что Валентина Матвиенко, губернатор Санкт-Петербурга, выступая в московских новостях, заявила о своем желании, чтобы Владимир Путин оставался на третий срок. Буквально вчера спикер Законодательного собрания Санкт-Петербурга Вадим Тюльпанов заявил о том, что не исключает проведения референдум а о третьем сроке и считает, что Конституцию надо изменять. Вам не кажется, что такие инициативы, которые исходят из Санкт-Петербурга, потом могут все-таки преобразовываться, как это часто бывало, например, с отменой графы «против всех»? Петербургский парламент даже раньше, чем Госдума, принял отмену этой графы. Что это может трансформироваться в общероссийские инициативы?

Сергей Попов: Да все может трансформироваться. Я думаю, мы уже очень много обсуждали вопрос о третьем сроке и вряд ли сейчас мы что-то скажем новое. Подобного сорта высказывания, как мне кажется, не красят ни Валентину Ивановну, ни господин а Тюльпанова.

Я бы еще об одном законе хотел сказать, который был принят, правда, пока в первом чтении. Это закон «О внесении изменений в закон «Об адвокатуре, адвокатской деятельности», который создает дополнительные рамки для адвокатов и, по сути дела, повышает их зависимость от исполнительной власти и от органов этого адвокатского сообщества, которое уже давным-давно перестало быть выборным, которые по сути некие генералы от адвокатуры. И опасность здесь я вижу не в том, что адвокаты ущемляются. Это тоже, конечно, плохо. Но плохо в первую очередь для граждан , потому что адвокат – это средство защиты граждан ина. И если граждан ин не может себя защитить даже с адвокатом…

Александр Самойлов: Сергей Алексеевич, а вы не поясните, в чем суть этих изменений?

Сергей Попов: Суть изменений состоит в том, что адвокаты подпадают под больший контроль органов Росрегистрации, подведомственных Министерству юстиции. Например, в данный момент вопрос о прекращении полномочий адвоката решает Адвокатская палата. На это отводится три месяца для рассмотрения вопроса. Нет, говорят, давайте рассматривать в один месяц. А если не рассмотрели, мы можем подавать в суд. Но это в Санкт-Петербурге адвокаты, входящие в выборный орган адвокатского сообщества, могут два или три раза в месяц собираться. А представьте себе Якутию, где нужно лететь на самолете. Там раз в месяц собраться – это проблема. А в других регионах как? Другая норма – это вопрос о большем допуске к адвокатским материалам, которого вообще не должно быть. А тут адвокат должен то, се сообщать. С какой стати? Почему если вы пришли и рассказали адвокату что-то, то адвокат это должен сообщать? Я думаю, что следующим шагом на этом пути, может быть, будет о том, что священники, когда к ним приходят на исповедь, тоже в случае, если к ним поступили какие-то сведения, обязаны об этом сообщать. Только тайны исповеди тогда уже не будет.

Александр Самойлов: Но у нас же есть еще пока понятие «адвокатская тайна», пока оно не ликвидировано?

Сергей Попов: Так вот этот закон его и урезает. Этот закон это понятие обрезает.

Виктор Резунков: Он же в первом чтении принят.

Сергей Попов: Да, закон принят в первом чтении. И я бы сказал, что я тут говорил с руководителем Адвокатской палаты господин ом Семенякой, почему он не использует свои возможности? Нет, как же, мы используем. Но не вижу я вот этого, честно могу сказать.

Александр Самойлов: А каковы ваши прогнозы, примет Госдума в окончательном чтении или нет?

Сергей Попов: По этому поводу будет создана комиссия, рабочая группа, которая будет этот закон править. В какой-то степени, я думаю, ухудшение произойдет. И вот такой типичный стиль. Есть в Думе некий стиль законов, который подписан представителями всех партий. Это совершенно явно, что закон идет из администрации президента. Вот как есть подписи представителей всех партий, это прямо как клише.

Виктор Резунков: Валентина Васильевна из Москвы, пожалуйста, мы вас слушаем.

Слушатель:: Когда же, наконец, Дума примет нормальные, твердые, устоявшиеся законы? Когда кончится свистопляска с принятием законов? Когда мы будем жить спокойно и дышать в нашей стране? Какой угодно пусть она будет – капиталистической, демократической. Народ устал и мы хотим спокойно жить.

Сергей Попов: Я хотел бы еще немножечко набраться сил и избрать другой состав Государственной Думы. Я думаю, при этом составе Государственной Думы у вас не получится.

А я бы еще об одном законе хотел рассказать. Этот закон встретил достаточно широкий резонанс в обществе, это закон об отсрочках военнослужащих. Вы знаете, конечно, приходится какие-то меры принимать. И в том числе с отсрочками тоже приходится принимать решения. И в этом плане я не могу сказать, что все можно оставить как есть. Но когда принимаются те отсрочки, по которым, скажем, призывают в армию сельских учителей, которых всего на всю страну три сотни человек. И при этом три сотни деревень останутся без учителя, а вы получите роту, я не думаю, что это идет на пользу нашей стране. И примерно такова же продуманность и многих других отменяемых отсрочек. Причем сами военные публично признали, что при всем шуме, который тут возник, реального повышения числа призываемых здесь не будет. Оно будет очень небольшое. Но закон нужно принять, нужно красиво щелкнуть каблуками, отрапортовать. А главного, того, чтобы наши Вооруженные силы строились соответствующим образом, не происходит, к сожалению. Беда ведь даже с переходом на контрактную службу, о котором постоянно говорится. Ведь мы даже видим, что та же дедовщина имеется и в контрактных войсках. С этим не может справиться ни Министерство обороны, ни Главнокомандующий. Вот беда то.