Предельный
размер расходов избирательного фонда для партий, участвующих
в будущих выборах в городской парламент, увеличен в тридцать
раз: с 20 до 600 миллионов рублей. Соответствующие изменения
к закону о выборах депутатов Законодательного собрания Санкт-Петербурга
были приняты вчера в третьем, окончательном, чтении. По
всему получается, что партии, не представленные сегодня
в Госдуме, могут не то что не попасть в следующий состав
ЗакСа – они рискуют не попасть даже в избирательный бюллетень.
В том, что нынешний максимально разрешенный размер избирательного
фонда явно меньше минимально необходимых расходов партий,
которые стремятся хоть что-то сообщить о себе гражданам,
трудно сомневаться. 20 миллионов рублей в городских масштабах
хватит лишь на изготовление и разноску по почтовым ящикам
нескольких листовок, на рекламу на телевидении и радио
уже ничего не останется. Значит, надо или смиряться с
использованием «неучтенных» в фонде средств или увеличивать
лимит.
«Но не до такой же степени! – вправе воскликнуть подкованный
читатель. – Ведь соответствующий лимит для партий, участвующих
в выборах Госдумы (в масштабах всей страны), составляет
400 миллионов рублей – в полтора раза меньше, чем хотят
установить в Петербурге!»
Действительно, лимит, как бы это помягче сказать, великоват.
И он, как заявила Демократическая фракция, превращает
выборы в состязание «денежных мешков». Его объективно
способна «освоить» только одна партия, и вы ее знаете.
Но вряд ли она будет это делать: а, собственно, зачем?
Чтобы заказать дорогостоящую рекламу на телевидении? Но
о ней во время выборов, как показывают многочисленные
примеры, и так будут вещать по всем каналам, не особо
обращая внимание на избирательные законы и избирательные
фонды. А никакого наказания партии за то, что о ней слишком
часто рассказывали в эфире, законом не предусмотрено…
Цель раздувания лимита, как представляется, состоит совершенно
в другом: закрыть оппозиции возможность использовать для
регистрации избирательный залог.
По закону о гарантиях избирательных прав размер залога
– ровно 15 процентов от предельной величины избирательного
фонда. Было 3 миллиона рублей – станет 3 миллиона долларов
(если точно по нынешнему курсу – даже 3,3 миллиона). Раньше
наскрести на залог могли бы многие оппоненты «медведей»
– теперь это становится теоретически маловероятным, а
практически – невозможным. Такие деньги можно одолжить
только у крупных бизнес-структур – а они, как правило,
прочно связаны с властями и никакой оппозиции пожертвований
таких размеров, конечно же, не выделят.
Сами «медведи», заметим, вносить залог, как и собирать
подписи для выдвижения своих кандидатов, не должны – у
них есть парламентская фракция. То же касается КПРФ, «Родины»
и ЛДПР. Все прочие должны или внести залог или принести
1 процент подписей от общего числа питерских избирателей
– примерно 37 тысяч. Залог невозможен – значит, единственным
способом зарегистрироваться остаются подписи избирателей.
С одной стороны, для серьезной партии, претендующей на
места в ЗакСе, собрать в свою поддержку такое количество
подписей – не такая уж невыполнимая задача. В конце концов,
кампанию по сбору подписей можно (и нужно) превратить
в агитационную кампанию, увеличив свою известность и популярность.
Но с другой стороны, как показывает питерская (и не только
питерская) практика, именно при сборе подписей легче всего
отсечь от выборов неугодные партии.
По закону, проверка подписей – компетенция избирательных
комиссий, но они при этом руководствуются «справками»,
полученными от правоохранительных органов. А эти справки,
как показывает, в частности, пример губернаторских выборов
2003 года в Петербурге, могут быть составлены так, что
у большинства «неправильных» кандидатов подписи будут
объявлены недостоверными. Тогда, впрочем, почти всем кандидатам
удалось отстоять свои права – скандал с их массовым возможным
снятием получился слишком громким. Но в 2007 году все
может сложиться совсем иначе. Тем более что никакой ответственности
за достоверность представленных ими сведений сотрудники
правоохранительных органов не несут. То же касается экспертов-графологов,
дающих избиркому заключения о достоверности подписей.
Теоретически таких заключений может быть бесконечно много,
и именно на этом основании тому или иному кандидату могут
отказать в регистрации.
Конечно, «забракованные» партии смогут опротестовать
результаты проверки. И вполне возможно, что они докажут,
что их не допустили до выборов неправильно. Вот только
судебное решение по этому вопросу, скорее всего, будет
принято тогда, когда как минимум закончится срок сдачи
подписей, а как максимум – уже пройдут выборы. А жалобщикам
ответят, что у нас независимый суд и совершенно независимые
избирательные комиссии…
Что же получается в сухом остатке? А вот что: у тех,
кто располагает административным ресурсом, возникают просто-таки
фантастические возможности по «предварительному отбору»
партий, которые будут представлены в избирательном бюллетене.
По сути, оппозицию можно отсечь от выборов еще до начала
избирательной кампании и предложить гражданам выбирать
только между «ЕР», КПРФ, «Родиной», ЛДПР и еще какой-нибудь
совершенно не опасной для властей партией. Раньше граждане
могли бы, увидев такое скудное «меню», проголосовать против
всех, – но теперь и этой возможности их, как известно,
лишают. Выбирать придется между тем, что предложат, –
по принципу «ешьте, что дают».
У недовольного таким ходом событий гражданина остается
последняя возможность – вовсе не идти на выборы. Но такому
повороту «медведи» только обрадуются. Ведь дома останутся
именно те, кто ни в коем случае не проголосовал бы за
них. И таким образом процент голосов, полученный «партией
власти», только возрастет. Что, собственно, и требовалось
доказать…
