У меня нет вопросов к президенту Владимиру Путину, который хочет и дальше видеть президентом Калмыкии Кирсана Илюмжинова.
Владимир Владимирович не единственный, для кого в известном выражении «наш сукин сын» первое слово куда важнее двух последних.

У меня нет вопросов к Кирсану Илюмжинову, который хочет и дальше быть калмыцким ханом.

О нем давно все известно и все написано. Чтобы его заклеймить, надо еще постараться найти на нем место, свободное от клейма.

У меня есть вопросы только к моему давнему знакомому, полпреду президента в Южном округе Дмитрию Козаку, которого я всегда считал в высшей степени приличным человеком.

Процедура «наделения полномочиями» глав регионов предполагает, что кандидата, которого представляет президент, ему рекомендует полпред.
Дмитрий Николаевич, я не верю, что Вы не знаете, что происходило в республике во время 12-летнего правления Илюмжинова.

Я не верю, что Вам ничего не известно про расправы с оппозицией и масштабное воровство бюджетных денег, про коррупцию власти и нищету граждан, про «Чесс-Сити» и «Степное уложение», про фальсификацию выборов и про убийство Ларисы Юдиной, в котором замешано окружение калмыцкого владыки.

Я не верю, что Вы польстились на мешок денег (который, как упорно говорят, нередко служит лучшим способом получить рекомендацию полпредов на губернаторство).

Я не верю, что Вы верите в честность и порядочность г-на Илюмжинова и искренне считаете его самым достойным кандидатом в президенты Калмыкии.

Что же тогда?

Вас заставили?

Вы были категорически против назначения Илюмжинова, но президент Путин с этим не согласился?

В таком случае скажите об этом прямо.

Возможно — уйдите в отставку.

Ваше молчание или бездействие будет означать, что Вы были «за».

В былые годы, если должность расходилась с принципами, Вы меняли должность.

Жаль, если теперь Вы предпочитаете другой выбор.

Или у Вас радикально изменились сами принципы?