Президент пока не дал депутатам права раскрывать тайны самых громких преступлений последних лет.
Комитет Госдумы по конституционному законодательству и госстроительству вчера рекомендовал принять в первом чтении законопроект «О парламентских расследованиях», который внес в нижнюю палату президент. И хотя в целом депутаты отнеслись к документу положительно, в текст вписано столько критических замечаний, что он больше напоминал отрицательный отзыв. Тем не менее закон будет рассмотрен на заседании парламента уже в эту пятницу.

Обсуждение текста заключения на заседании комитета напоминало игру в доброго и злого следователя. В роли первого – защитника парламентских расследователей – выступал председатель комитета Владимир Плигин. А в роли злого – его заместитель Александр Москалец, оба «единороссы». Плигин подписался под текстом заключения с критическими замечаниями в адрес президентского закона. В нем члены комитета «прошлись» чуть ли не по всем основным положениям законопроекта. Москалец же, наоборот, выразил свое восхищение президентской инициативой, а вот заключение «родного» комитета ему совершенно не понравилось.

Депутаты обнаружили, что в уточнении нуждаются цели парламентских расследований. Особенно подозрительным думцам показалось, что в числе этих целей нет, например, защиты основ конституционного строя, обеспечения законности и безопасности личности и государства.

Но всего этого, как оказалось, не заметил г-н Москалец. Он даже попытался сократить сам текст негативного заключения, который состоит из 11 страниц. «Давайте урежем текст заключения, он слишком большой», – призвал парламентарий. На защиту плигинского документа встал «яблочник» Сергей Попов. «Ничего не нужно обрезать, если что-то есть», – возмутился он.

Много копий было сломано по поводу запретов, которые закон налагает на проведение парламентских расследований. Например, их запрещено проводить «по фактам и обстоятельствам, которые находятся в порядке уголовного судопроизводства». Комитет с этой формулировкой не согласился и постановил, что ограничение парламентского расследования «возможно лишь в той мере, в которой это необходимо для обеспечения независимости суда при осуществлении правосудия».

С аналогичной критикой на день раньше выступил и комитет по безопасности, который, правда, тоже рекомендовал принять законопроект. Глава комитета Владимир Васильев назвал запрет на ограничения парламентских расследований «слишком жестким», но заверил, что этот недостаток можно исправить ко второму чтению. Хотя другой член комитета Виктор Илюхин считает, что запреты «носят концептуальный характер» и исправить или изменить их ко второму чтению будет уже невозможно.

Встревожило парламентариев и то, что предлагаемый механизм возбуждения парламентского расследования, процедура формирования комиссии и процесс принятия решений являются «недостаточно последовательными, неоправданно усложненными и затрудняющими деятельность». Кроме того, чтобы инициировать процедуру, требуется поддержка не менее одной трети от общего числа депутатов. Спорной была признана и рекомендация о проведении заседаний парламентских комиссий в закрытом режиме. Так как это ограничивает конституционное право граждан на получение информации.

Зато этот запрет, наоборот, пришелся по вкусу депутату Москальцу, который заявил, что «лучше закрыть информацию, чем спровоцировать революционную ситуацию в стране». «В США уже сто лет существует институт парламентских расследований, но никаких революций там что-то не происходит, – парировал Сергей Попов. И самый, наверное, основной недостаток, который обнаружился в тексте и который может сделать бессмысленным всю работу парламентских следователей, – это то, что законопроект не содержит никаких «правовых последствий» для главных героев докладов. То есть для должностных лиц, которые упоминаются в докладе или которым он направляется. Поэтому депутаты решили дополнить текст нормой, которая требовала от этих граждан принимать конкретные меры и информировать об их результатах.