Казалось бы, трудно уже что-то добавить к описанию печальной ситуации с обеспечением льготников лекарствами. Как правило, причины «лекарственного ступора» видят в недостатке бюджетных средств, выделяемых на закупку льготных препаратов, в размещении соответствующих заказов в придворных фирмах по завышенным ценам, в сокращении перечня лекарств, отпускаемых по льготным рецептам… Есть, однако, еще одна причина, по которой миллионы льготников по всей стране не получают необходимых лекарств.

Речь идет о приказе Минздрава № 328 «О рациональном назначении лекарственных средств, правилах выписывания рецептов на них и порядке их отпуска аптечными учреждениями (организациями)». Первая редакция этого приказа появилась еще в августе 1999 года, в последний раз он корректировался уже после начала монетизации — в апреле 2005 года.

Именно этот приказ и устанавливает такую «рациональную» систему обеспечения льготников, которая на первый взгляд кажется абсурдной. Но только на первый взгляд: при тщательном изучении становится ясно, что она, напротив, очень хорошо продумана…

С чего любой льготник начинает свои попытки получить лекарство? Правильно, с похода к врачу. С чем он сталкивается — известно: в очереди надо провести несколько часов. Почему? Да потому, что с 1 января 2005 года Минздравсоцразвития утвердил такие формы бланков льготных рецептов, что на их заполнение, ласково именуемое в приказе 328 «цифровым кодированием», врач должен потратить массу времени.

В рецепте указываются и номер страхового полиса ОМС, и номер лицевого счета льготника в Пенсионном фонде, и код лекарства, и источник финансирования (федеральный, региональный или местный бюджет), и код категории граждан, и код нозологической формы, и многое другое. При этом рецепт выписывается только на одно лекарство (а льготнику, может быть, нужно несколько), но в двух экземплярах, а затем вся информация из него еще и вводится в компьютерную базу данных. Заметим: обычные рецепты, которые отовариваются за живые деньги, выписываются в одном экземпляре, по ним можно получить два и три лекарства.

Теперь самое главное.

328-й приказ устанавливает, что льготный рецепт действителен не более месяца. Если речь идет о рецептах на наркотические и психотропные препараты — срок сокращается до 5 дней, еще для ряда лекарств — до 10 дней.

Если бы нужные лекарства были в аптеках, в этом ограничении, возможно, не было бы ничего страшного. Как правило, лекарство нужно льготнику как можно быстрее, чтобы сразу же начать его принимать. И то, заметим, могут быть случаи, когда человек по каким-то причинам не успел в срок получить лекарство. Зачем же его наказывать за это повторным стоянием в очереди к врачу?

Дело, однако, в том, что во многих (если не в большинстве) случаях лекарств нет, по крайней мере с первого предъявления рецепта.

За деньги — пожалуйста. Любые препараты. По льготным рецептам — извините. Как правило, провизор грустно сообщает, что нужное лекарство или не поступило, или поступило, но уже закончилось. В этом случае аптека направляет заявку поставщику, а рецепт ставят на так называемое отсроченное обслуживание. Ждите, звоните, заходите. Появится лекарство — дадим. Если вы инвалид или ветеран войны — сообщим по телефону или открыткой. Когда? Неизвестно. Все зависит от поставщика…

Тот факт, что большинство льготных рецептов оказываются отсроченными, в Петербурге подтверждает даже городской Комитет по здравоохранению. «Необходимый Вам лекарственный препарат в Санкт-Петербург по Федеральной программе не поступал, несмотря на регулярные заявки города». Это из ответа комитета инвалиду, ветерану труда и депутату Ленсовета первого демократического созыва 1990 — 1993 годов Вере Борисовой, которая стоит в очереди на нужные ей лекарства с февраля (!). Что это за Федеральная программа и кто так удачно ее составлял и выполняет, что запрашиваемые лекарства невозможно получить, — остается неизвестным.

Между тем проходит время, лекарства по-прежнему нет, а срок действия рецепта истек. Что делать? 328-й приказ категоричен: продления рецептов он не допускает.

Для того чтобы сохранить свое право на лекарство, нужен новый рецепт врача. И соответственно — новое «хождение по мукам». Вынести это могут только очень здоровые люди, к которым льготники не относятся по определению. При этом нередко чиновники проявляют инициативу: например, тех, кто принес повторные рецепты, ставят в конец очереди на получение соответствующего лекарства. Несмотря на то что они в этой очереди уже долго и безуспешно стояли.

Правда, в другой части того же 328-го приказа разрешается выписывать хроническим больным рецепты на срок до одного года. Что вполне логично: трудно предположить, что за месяц или два больной может чудесным образом исцелиться от астмы или другого хронического заболевания. Но здесь же сделана специальная оговорка: «За исключением лекарственных средств, отпускаемых из аптек по льготным и бесплатным рецептам».

Ходить по этому порочному кругу можно до бесконечности.

Очередь — рецепт — отказ — просрочка — новая очередь — новый рецепт — новый отказ — новая просрочка…

Те, кому лекарства нужны по жизненным показаниям, поставлены перед простым выбором: искать живые деньги — или умирать. Без преувеличения: астматик, у которого нет денег на лекарство, может не прожить и дня (в зависимости от тяжести болезни).

Сколько стоят некоторые из льготных лекарств — известно. Одни — десятки и сотни рублей, другие — тысячи (например, онкологические препараты). В итоге может набежать в два-три раза больше, чем пенсия.

Для чего же придуман весь этот изощренно-издевательский механизм? Для пресечения злоупотреблений?

То есть, конечно, именно в этом и будут уверять чиновники, обосновывая подробнейшим образом описанную в приказе систему учета льготных рецептов. Всеобщий контроль и повальная отчетность, учет рецептурных бланков в специальном «пронумерованном, прошнурованном и скрепленном подписью руководителя и печатью» журнале, обязательный пятилетний (!) срок хранения льготных рецептов и так далее.

«Это же документы строгой финансовой отчетности!» — отвечают в питерских аптеках на вопрос о причинах всех этих строгостей. Видимо, льготников подозревают в том, что они могут злодейски получить свое лекарство не через месяц, а через два, не оформив нового рецепта и злостно нарушив установленные правила…

Однако при всей этой бюрократической волоките не достигается главный результат. А он должен заключаться не в том, чтобы у чиновников сошлась отчетность, и не в том, чтобы лекарство случайно не отпустили по рецепту, не занесенному в прошитый и скрепленный печатями журнал.

Результат должен заключаться в том и только в том, чтобы больные люди получили свои лекарства. Как можно быстрее и проще.

Почему так получается?

Дилемма, как всегда, проста.

Либо в ведомстве Михаила Зурабова сидят абсолютно некомпетентные люди, которые не понимают, что придуманный ими приказ 328 поставил почти непреодолимые преграды между больными и лекарствами.

Либо в данном ведомстве сидят очень даже компетентные люди, которые все это прекрасно понимают и писали свой приказ именно для того, чтобы максимально затруднить льготникам получение лекарств.

Что, с одной стороны, позволяет экономить деньги, выделяемые на закупки лекарств, с другой — естественным образом увеличивает спрос на лекарства, отпускаемые за живые деньги.

Потом, когда многие льготники махнут рукой на свое оставшееся на бумаге право и перестанут обращаться к врачам за рецептами или откажутся от социального пакета, Михаил Зурабов будет радостно рапортовать президенту, что подавляющее большинство рецептов обеспечиваются чуть ли не при первом предъявлении.

Имеет ли место в данном случае глупость или подлость — читатель может судить сам.

Но в обоих случаях приказ 328 должен быть немедленно изменен!

Борис ВИШНЕВСКИЙ, обозреватель «Новой»
NovayaGazeta.Ru, 22.09.2005