Алексей Воробьев: Добрый день, сигнал из 14-й студии, я Алексей Воробьев, здесь с удовольствием приветствую Сергея Митрохина, зам. пред. партии «Яблоко», здравствуйте.

Сергей Митрохин: Здравствуйте.

Алексей Воробьев: Первый, знаете, какой вопрос? Оказывается, Воробьеву повезло, встречаться с Митрохиным, неужели Воробьев, который производит впечатление, в общем, хорошего человека, будет оправдывать прилюдно действия ваши. Нет, не буду оправдывать прилютно действия господина Митрохина, обвинять тоже его не буду, я просто попытаюсь узнать, что же произошло. Вы сегодня были в суде?

Сергей Митрохин: Да, я сегодня был в суде, по предписанию Мещанского УВД, выданному вчера, я взял на себя обязательство явиться в суд, к 11 часам прибыл туда, даже, извиняюсь, раньше, к 10 часам я туда прибыл. Еще было четыре человека, вчера задержанных, подошли свидетели, включая Гарри Каспарова. И мы вошли в ту комнату, где нас должны были судить, но после этого, вообще у судьи были круглые глаза, она нас не ожидала увидеть, после того, как она разобралась, что к чему, она сказала – подождите некоторое время, а потом я скажу, что вам делать. И через некоторое время она сказала – вы свободны, все.

Алексей Воробьев: Каким-то образом она объяснила?

Сергей Митрохин: Она никаким образом это не объяснила, со мной эта история случилась второй раз, не так давно, три недели назад меня точно также задержали за несанкционированный пикет у белорусского посольства, а тогда он действительно был несанкционированный, мы действовали в условиях форс-мажора, действительно, не получили заявок, т.е. было некоторое нарушение. Вчера никаких нарушений не было вообще, пикет был разрешен.

Алексей Воробьев: В 14.00 все свернули плакаты?

Сергей Митрохин: Все свернули, мы очень строго за этим следили, свернули все плакаты, все лозунги, люди начали потихоньку расходиться, но милиция считала, что недостаточно быстро, и стала призывать через мегафон людей расходиться. И я предложил свою помощь в этом. Я попросил мегафон, сказал, что я как один из организаторов могу призвать людей разойтись. Мне действительно дали мегафон, и я стал призывать людей разойтись, именно в этот момент.

Алексей Воробьев: Мегафон милицейский?

Сергей Митрохин: Мне дали милицейский мегафон, я громко сказал – пикет закончен, просьба разойтись. И как раз после этих слов людей начали хватать, прямо как в фильме абсурда каком-то. А через полторы минуты схватили уже меня самого, потащили, нанесли несколько ударов мне, приковали наручниками внутри автобуса, в процессе этого нанося удары ногами.

Алексей Воробьев: Надо сказать, что следы от наручников на господине Митрохине до сих пор, действительно, видны, с головой вроде все в порядке.

Сергей Митрохин: Кроме того, меня по голове не били, да, я ударился, специально меня по голове не били, но когда запихивали в автобус грубо, я действительно ударился головой.

Алексей Воробьев: Я видел эти кадры.

Сергей Митрохин: Но более существенно, что есть справка, я вчера настоял на медицинском обследовании, есть справка об ушибе грудной клетки у меня, у одного из пикетчиков есть справка об ушибах головы. И мы это дело так не намерены оставлять.

Алексей Воробьев: Это важный вопрос, я хотел бы как раз к нему перейти. Но сначала, вы сегодня пришли до 11 часов утра еще в суд, в Мещанский также суд, да, вы пришли сегодня?

Сергей Митрохин: Да, мы пришли в Мещанский суд.

Алексей Воробьев: Свидетелей не из ваших сторонников, а обычных людей, которые видели то, что происходило вчера на митинге у здания Мещанского суда, вы видели сегодня?

Сергей Митрохин: К нам подошли несколько свидетелей, попросили участвовать в процессе как свидетели. И мы их пригласили.

Алексей Воробьев: Обычные люди?

Сергей Митрохин: Обычные люди, да.

Алексей Воробьев: Хорошо, теперь будет ли с вашей стороны какое-то развитие событий в отношении милиции, омоновцев, тех, кто отдавал приказ на разгон митинга, что вы собираетесь делать?

Сергей Митрохин: Мы уже делаем, я вчера написал заявление в прокуратуру, еще ряд задержанных написали такие заявления, а также в адрес уполномоченного по правам человека. Мы ожидаем от прокуратуры достаточно решительных действий, потому что, в данном случае, речь идет уже не о нас. Допустим, мы отделались легкими ушибами, но что будет в будущем с другими людьми, если сейчас не остановить применение таких методов, что будет дальше и в каком масштабе это будет? Например, четыре дня назад Россия одобрила массовый расстрел в Узбекистане. Мы что, до этого дойдем? Этот процесс надо останавливать, поэтому как ни тяжело это, как ни муторно, отнимает огромное количество времени эта вся возня с протоколами, с объяснениями, с заявлениями и т.д., ею надо заниматься просто для того, чтобы защитить людей в будущем.

Алексей Воробьев: Вы полагаете, что вы выиграете процесс?

Сергей Митрохин: По крайней мере, мы добьемся каких-то результатов, если не полностью мы привлечем к ответственности всех виновных, но, по крайней мере, мы хотя бы напугаем тех начальников, которые имеют склонность отдавать такие приказы и тех подчиненных, которые столь ревностно их выполняли.

Алексей Воробьев: У вас есть какая-то доказательная база, она собрана, вы собираетесь систематизировать видеосъемку, фотосъемку, например?

Сергей Митрохин: Как раз благодаря тому, что работало огромное количество журналистов, огромное количество камер. У нас есть эта доказательная база, она была показана вчера по телеканалам всего мира, и «Евроньюс», и CNN, и Би-би-си, и отечественные каналы, кстати, НТВ я могу отметить, очень хорошо показали то, что происходило. Поэтому она вся есть, она собрана на отдельных кассетах, есть уже свидетельства медицинские, как я уже сказал, т.е. база у нас есть.

Алексей Воробьев: Понятно. Идем дальше, мы неожиданно вывалились в эфир, 14.17, еще 13 минут живого разговора с господином Митрохиным. Здесь есть одно безымянное, одно из всех сообщений, безымянное – прекратите позорить Путина на весь мир. Да не позорим мы.

Сергей Митрохин: Никто его не позорит, он вчера совершил путешествие в бронзовый век.

Алексей Воробьев: Так, идем дальше. "Страшно становится, когда известные в России люди начинают защищать нефтепреступников", Сергей Иванович. Это о вас, видно.

Сергей Митрохин: Что значит – мы защищаем нефтепреступников? Мы защищаем людей, которые очевидным образом подвергаются произволу. Весь этот процесс – это фарс. Если бы был справедливый суд не над одним Ходорковским, а над всеми, кого подозревают в аналогичных преступлениях, если бы к суду были привлечены чиновники, которые поощряли те налоговые схемы, которые сейчас вменяют как преступление, если бы все было нормально, как в цивилизованном государстве, никто бы не вышел ни на какие пикеты. Но в данном случае имеет место абсолютный произвол по отношению к отдельно взятым людям, вина которых гораздо меньше, чем вина многих чиновников, которые сегодня занимают высокие посты, и многих бизнесменов, которые тихо сидят и дружат с властью. Эта открытая несправедливость, демонстративная несправедливость, конечно, выталкивает людей на улицы защищать. И мы защищаем Ходорковского не потому, что мы являемся, например, его политическими сторонниками. У нас разные взгляды на политику, и мы это всегда говорили, но, в данном случае, он подвергается преследованию, политическим репрессиям. Чтобы никто из нас и из вас не оказался на его месте завтра, сегодня его надо защищать.

Алексей Воробьев: "Можно ли считать действия милиции и властей, в целом, началом политического террора с элементами фашизма?", пишет Алексей.

Сергей Митрохин: Вы знаете, это очень серьезный вопрос, я думаю, что немножко прозаичнее все обстоит. Дело в том, что Россия выходит сейчас из правового поля. У нас был определенный ориентир до последнего времени, он назывался правовое государство. И даже первые годы Путина еще проходили в рамках этого ориентира, когда была создана комиссия Козака по реформе законодательства и т.д. И Путин ставил такие цели. Но дело ЮКОСа поставило жирный крест на всей этой тенденции, она зачеркнута. Теперь правового ориентира в России нет. Мы автоматически возвращаемся к сталинским методам правосудия, а поэтому если такое происходит на глазах у всего мира, сегодня в Мещанском суде, то это имеет обратную сторону, оно имеет эту обратную сторону в виде беспредела милиции, правоохранительных органов, и не только Ходорковский и Лебедев, это просто люди известные, поэтому о них все говорят. Мы знаем из регионов сигналы, я могу перечислять десятки таких, пример, 13 мая вынесен приговор, 5.5 лет, Андрею Колмакову в Тамбове за то, что он якобы фальсифицировал подписи, подписи, характерно, за оппозиционных политиков, Хакамаду, Глазьева. Опять-таки, пример прокурорской репрессии, потому что приговор неадекватный сам по себе, точно такой же фарсовый процесс, как по делу ЮКОСа. Или есть один мой знакомый, сейчас, Владимир Усвятцев, он сидит в "Матросской тишине", вместе с Ходорковским, за то, что он пытался выяснить происхождение некоторых дел, заведенных прокуратурой, пытался выяснить, почему прокуратура утаивает некоторые преступления, почему дела рассыпаются и т.д. За это его сейчас бросили в застенок, он сидит в тюрьме, опять-таки, по обвинению в оскорблении работника правоохранительных органов. И такие случаи можно перечислять бесконечно, поэтому речь идет не об одном Ходорковском и Лебедеве, ни в коем случае, речь идет о том, что в стране начался правовой хаос.

Алексей Воробьев: Но, знаете, здесь достаточно много нелицеприятных сообщений в вашу сторону.

Сергей Митрохин: Пожалуйста.

Алексей Воробьев: Я бы несколько из них задал, чтобы сформировать тенденцию. Вы говорите о позиции, которую занимают активисты «Яблока». Смотрите, что спрашивают. Господин Левин из Саратова – "господин Митрохин, по опросу компании «Башкирова и партнеры», -помните, социологическая такая компания, - «Яблоко» вместе с СПС набирают меньше 2%". По-моему, и «Яблоко», и СПС около 2%. "А сейчас при поддержке олигарха Ходорковского будет еще меньше. Что будете делать?" Одна сторона. Другая – "господин Митрохин, то, что вы делаете, провокация", пишет Мария, и дальше, и дальше. Да, "разочарованы позицией «Яблока», лучше бы защищали 90% ограбленных" – Смирнов.

Сергей Митрохин: Начну с последнего вопроса, вы, наверное, не замечаете, наверное, это не ваша вина, это СМИ не очень интересуются, когда, например, «Яблоко» проводит митинг, недавно у нас был у Белого дома, против роста тарифов на ЖКХ. Причем таких мы уже много акций провели, это и есть 90% ограбленных, даже не 90, а, наверное, больше людей, которых систематически грабит нынешний режим, проводя такую реформу ЖКХ, которую он любит проводить. Мы выступали очень резко и активно против монетизации льгот, кстати, сейчас мы единственные, кто ставит вопрос о невозможности проводить монетизацию льгот в жилищно-коммунальной сфере, потому что взрыв будет гораздо страшнее, чем был в январе. Все эти вопросы ставит «Яблоко», вы просто не осведомлены. А что касается Ходорковского, я повторяю.

Алексей Воробьев: И уровня поддержки, Сергей.

Сергей Митрохин: Мы защищаем жертв произвола, мы это делаем не только в отношении Ходорковского, но и в отношении других, гораздо менее известных людей. Мы, в отличие от российского правосудия, не подходим выборочно, что этот хороший, а этот плохой. Если произвол допускается к любому гражданину, мы защищаем любого гражданина. И в данном случае, Ходорковский исключением не является. Если это скажется на наших рейтингах, ну что же, мы не готовы в угоду нашим рейтингам отступать от принципов и плясать под дудку тех, кто ведет страну к пропасти. Даже если за таких людей голосует большинство населения. Мы не готовы к этому, мы хотим этим людям противодействовать.

Алексей Воробьев: Как вы можете объяснить такую цифру вашего рейтинга, 2%?

Сергей Митрохин: Рейтинг у нас, сейчас вообще кто измеряет рейтинг, непонятно, потому что есть совершенно разные сведения, по моим данным несколько другой рейтинг сейчас у «Яблока».

Алексей Воробьев: Какой?

Сергей Митрохин: Где-то около 4%, а вообще же сейчас рейтинг есть высокий только у «ЕР». У всех остальных партий, включая и «Родину», и КПРФ, рейтинг приближается к тому, о котором вы сейчас сказали, потому что речь идет о том, что мы живем в искаженном политическом пространстве, где работает административный ресурс только на одну партию, телевидение работает только на одну партию, все остальные партии как бы вне закона. Кстати, мы проводим 22 числа марш протеста или, еще мы называем, марш на Останкино за свободу слова против цензуры на телевидение. И там будут участвовать все, и коммунисты, и СПС, и «Наш выбор». «Яблоко» приглашает всех туда участвовать, начало шествия в 11 часов утра, начало сбора на аллее космонавтов около памятника Королеву. После этого шествие пойдет к Останкино, где состоится митинг.

Алексей Воробьев: Все-таки использовал господин Митрохин этот микрофон в качестве трибуны.

Сергей Митрохин: Такие вопросы были.

Алексей Воробьев: Да-да. Не буду называть радиостанцию, не буду называть ведущего, кто знает, тот поймет, было сказано в эфире другой радиостанции, что участники акции в поддержку Михаила Ходорковского получили за это по 150 долларов, а участники воскресной акции на Ленинском намного меньше. Ваш комментарий.

Сергей Митрохин: Абсолютное вранье, клевета. Если бы это обвинение не было анонимным, мы бы подали в суд. Кстати, интересно, что сотрудники милиции все время интересуются, сколько нам платят за такие акции.

Алексей Воробьев: И сколько?

Сергей Митрохин: Когда они узнают, что ничего, они, конечно, не верят и вообще никто не верит. Когда их спрашивают, сколько они получают, они называют чудовищную цифру с точки зрения вообще нормального государства, т.е. они получают по 3-5 тыс. И за эти деньги они согласны позориться таким образом, что их использует власть для подавления гражданских протестов. Просто стыдно за эту же самую власть, которая заставляет милицию заниматься этими грязными делами, лезть в политику. И при этом еще платит им гроши за их работу.

Алексей Воробьев: Скажите пожалуйста, история у здания Мещанского суда, есть сторонники Михаила Ходорковского, есть противники Михаила Ходорковского, каким образом, вы чувствовали какую-то предвзятость милиции по отношению к разным лагерям?

Сергей Митрохин: Да, во-первых, я еще раз говорю, кто такие мы, «Яблоко», мы не являемся сторонниками Михаила Ходорковского. Мы являемся защитниками жертв произвола.

Алексей Воробьев: Условно давайте.

Сергей Митрохин: Отношение абсолютно неодинаковое, мы подвергаемся таким разгонам, который был вчера, так называемые противники, почему так называемые, потому что кроме плакатов они никак себя не проявляют, они стоят молча, молчаливыми шеренгами, потом, ровно минута в минуту, плакаты сворачиваются и все уходят, расходятся. Сегодня этих людей видели перед тем, как они прибыли к Мещанскому суду со своими плакатами. Самое главное, мне понравился этот плакат – Путин, защити нас от Ходорковского. Так вот, этих людей видели утром на Лубянке, где они выходили из здания ФСБ, причем журналистка «Новой газеты» зафиксировала это и сфотографировала, эти плакаты люди выносили из здания ФСБ. А после этого везли их к Мещанскому суду, там их молча разворачивали и молча стояли. К ним милиция никаких претензий не имеет. Я думаю, что у них даже нет разрешения, поскольку оно им просто не нужно.

Алексей Воробьев: Вы собираетесь получать, сегодня, вы знаете, завтра продолжится оглашение приговора, сегодня уже все, объявили перерыв, завтра акции подобные состоятся у Мещанского суда, санкционированные, несанкционированные?

Сергей Митрохин: Завтра, насколько я знаю, возможно, я ошибаюсь, на завтра разрешение не получено, поэтому если и будет какая-то активность, то несанкционированная, это самые различные группы. Сегодня задержали 15 человек опять, которые были в майках с надписью «МБХ».

Алексей Воробьев: «Свободу МБХ».

Сергей Митрохин: Да, задержали опять у Мещанского суда, опять ни за что, опять незаконно, т.е. весь этот произвол продолжается.

Алексей Воробьев: У вас есть доказательства того, что незаконно и ни за что?

Сергей Митрохин: У меня есть основания предполагать, потому что нас вчера задержали абсолютно незаконно.

Алексей Воробьев: Но у вас вчера был санкционированный митинг.

Сергей Митрохин: Да, но сегодня, насколько, я там сам был, я видел этих людей, они тихо и мирно стояли около ограждения, там же ведь сегодня отгородили весь Мещанский суд, меня еле пропустили, хотя я подсудимый сам, но я не мог добиться, чтобы меня пустили, еле добился, пустили в здание суда. Они стояли вообще около ограждения, т.е. на расстоянии 150 м от суда. Если их там задержали, то это, конечно, произвол и нарушение.

Алексей Воробьев: "Сергей, скажите пожалуйста, можно ли будет в последующие дни обычным людям попасть к Мещанскому суду, чтобы поддержать Ходорковского, так держать", Наташа.

Сергей Митрохин: Я боюсь, что обычных людей не пустят просто, власть боится присутствия обычных людей около суда, принимает все меры, чтобы их там не было. Поэтому там сейчас находятся только журналисты и люди, непосредственно имеющие отношение к процессу, т.е. адвокаты, юристы, родственники и т.д.

Алексей Воробьев: Но «Яблоко» каким-то образом будет организовывать еще митинги в поддержку Ходорковского?

Сергей Митрохин: Вы знаете, бесконечно одно и то же делать, наверное, неправильно. Я думаю, что мы найдем другие способы и, опять-таки, не для того, чтобы поддержать Ходорковского, а для того, чтобы остановить судебный и правовой произвол в России. Мы с этой целью, безусловно, будем устраивать и акции, мы будем выступать в печати. Кстати, была очень глубокая статья Григория Явлинского в газете «Ведомости» на эту тему, где он сказал, что страшно, открывается ящик Пандоры делом Ходорковского и начинаются процессы саморазрушения элиты, когда одна часть элиты пытается репрессировать другую часть элиты. Это может привести просто к коллапсу страны. Такими выступлениями и обращениями к международной общественности, но, самое главное, обращения, конечно, к собственному народу в разных формах.

Алексей Воробьев: "Срочно Воробьеву от Ирины – стыдно за этих людей, чьи сообщения вы озвучили, у них просто шоры на глазах, мы не за Ходорковского, я за независимое правосудие, мы все должны за это стоять". Это ваша сторонница.

Сергей Митрохин: Я полностью разделяю, вот именно, что мы не выступаем как какой-то фэн-клуб отдельных личностей. Мы выступаем за то, чтобы в стране было правосудие, которое было бы абсолютно одинаково в отношении всех граждан. Сегодня у нас не правосудие, а какое-то, как его можно назвать, кривосудие, наверное.

Алексей Воробьев: Благодарю вас. Сергей Митрохин, зам. пред. партии «Яблоко».