В ходе последних визитов в Индию и Турцию президент России Владимир Путин сделал ряд громких внешнеполитических заявлений явной антиамериканской направленности. Тенденции российской внешней политики комментирует директор Центра стратегических исследований Андрей Пионтковский.

До последнего времени Владимир Путин отличался от большинства своего окружения тем, что, разделяя его антизападные и антиамериканские национальные комплексы, в своих практических действиях руководствовался исключительно холодным расчетом. Так, например, его известное, я бы даже сказал – историческое, решение поддержать операцию США в Афганистане привело к тому, что важнейшая задача безопасности России, которую мы не могли решить собственными силами, была решена другой державой. Ресурс единственной в мире глобальной державы был использован для решения российской проблемы безопасности – впервые в российской военной истории кто-то сделал за нас черную работу.

К сожалению, в последнее время, видимо, под влиянием нарастающего количество провалов российской внешней политики, в которых ей некого обвинять, кроме самой себя, эти замечательные качества ему изменили. Все заявления президента последних двух недель, сопровождаемые играющими желваками и сурово насупленными бровями, представляют собой не что иное, как эмоциональный поток сознания, который превращает Россию на внешнеполитической арене в своего рода городского сумасшедшего.

Я понимаю, что мои оценки очень резки, но только как сумасшествие можно охарактеризовать предложение Владимира Путина о стратегическом треугольнике между Россией, Индией и Китаем, с которым он приземлился в Дели. Видимо, он забыл, что восемь лет назад то же самое сделал Евгений Примаков. Тогда это вызвало очень холодную и удивленную реакцию и Индии, и Китая не только потому, что эти страны враждуют между собой. Индия, например, закупает российское оружие на миллиарды долларов именно для обороны против Китая. Предложения российских первых лиц вызывают недоумение просто потому, что Россия вовсе не нужна ни Индии, ни Китаю в каких бы то ни было антиамериканских треугольниках. У обеих этих стран очень сложные отношения с США, но они будут строить их, исходя из своих функциональных интересов, а не из комплексов российских политиков.

Если предложение Примакова было фарсом, то последний внешнеполитический ход Путина просто выходит за пределами добра и зла, какого-либо здравого смысла. Безумный, иррациональный антиамериканизм давно уже стал национальной идеей российской политики. Проблема не только в том, что антиамериканский союз России, Индии и Китая никому не нужен, но и том, что любой стратегический союз России и Китая – это союз на правах младшего партнера, неизменно ведущий к полному геополитическому поглощению России Китаем. Но наши безумствующие политики ненавидят Америку гораздо больше, чем любят Россию. Потому они готовы своим сухоньким кулачком грозить Соединенным Штатам даже из китайского обоза.

Все это лишний раз доказывает, что российское евразийство вторично и представляет собой лишь функцию детской обиды на Запад. Это прекрасно понимают не только на Западе, но и в Индии и Китае, относясь к этим играм российской дипломатии очень снисходительно и, пожалуй, даже с нарастающим презрением.