Как увеличились бы зарплаты, пенсии и пособия, если бы они напрямую зависели от мировых цен на нефть? Почему экономический рост не приводит к заметному развитию экономики? На эти и другие вопросы «Новым Известиям» ответил председатель Совета Центра экономических и политических исследований (ЭПИ–Центр), лидер партии «Яблоко» Григорий ЯВЛИНСКИЙ.

– В конце июля правительство должно внести проект бюджета-2005 в Госдуму. А не так давно оно озаботилось доступностью главного финансового документа. Точнее, не его самого, а языка, на котором он изложен. Решили даже публиковать некую народную версию. На ваш взгляд, сложный язык бюджета – это действительно главный его недостаток?

– Конечно, бюджет не должен быть сакральным, таинственным документом. Он должен быть прозрачным и понятным. Но претворять эту идею в жизнь власти очень не хочется. Ведь тогда все узнают, например, сколько стоит содержание министерств, Государственной думы, кремлевской администрации, какие на самом деле у правительства приоритеты, что планируется, а что выполняется и так далее. Но главное даже не это. Бюджет в 100 млрд. долларов для нашей страны – это мини-бюджет. Для сравнения: в США только военный бюджет составляет порядка 450 млрд., а расходы на оборону у американцев находятся не на первом месте. И хотя численность населения России вдвое меньше, но территория почти в два раза больше. Понятно, что такой бюджет не отражает даже минимальные потребности страны. И неудивительно, потому что у нас, по некоторым оценкам, порядка 40% ВВП составляет теневая экономика. Но правительство не знает, как вытащить экономику из тени или не хочет этого делать.

– В последнее время мировые цены на нефть стали относительно понижаться, но в целом их уровень остается высоким. Однако нам всем от этого, как говорится, ни холодно ни жарко, потому что пока в стабилизационном фонде не будет 500 млрд. руб., ни копейки, по закону, мимо него не пройдет. Но если предположить невероятное: доходы от продажи нефти направляются на социальные нужды. Насколько выросли бы размеры зарплат бюджетников, пенсий, субсидий и т. п.?

– Подсчитать можно так: нужно 370 млрд. руб., которые предполагается собрать в стабилизационный фонд до конца года, разделить на число тех, кому вы хотите что-то добавить. Но стоит ли ставить врачей, учителей, пенсионеров в зависимость от этих средств? В доходах государства есть деньги «потоковые», плановые, постоянные. А есть чрезвычайные доходы от хорошей конъюнктуры. «Поток» должен идти на плановые, ежегодные расходы, такие, как зарплаты и пенсии. А сверхдоходы нужно тратить, например, на строительство инфраструктуры, развитие новых технологий, что исключительно важно для увеличения в перспективе постоянных доходов государства, а следовательно, зарплат и пенсий. Хотя, конечно, за счет сверхдоходов могут и должны быть повышены нищенские детские пособия, например, пособия по инвалидности, студенческие стипендии и т. д.

– О какой сумме идет речь?

– Это зависит от постановки задачи. Для радикального решения проблемы нищеты нужно ввести систему универсальных социальных выплат для всех, кто живет на средства ниже прожиточного минимума. Расчеты мы делали летом и осенью прошлого года, когда минимум составлял чуть больше 2100 руб. Тогда общая сумма составляла около 270 млрд. руб. в год.

– Среди конкретно поставленных властью экономических задач, пожалуй, самая известная – это удвоение ВВП. На ваш взгляд, это реально или очередной пиаровский ход?

– Задача увеличить ВВП к 2010 году вдвое вполне реальна, особенно если цены на нефть сохранятся на очень высоком уровне, как сейчас.

– А если не сохранятся?

– Сохранятся. Потребности в энергоресурсах у очень быстро развивающихся Китая и Индии весьма велики. А некоторые нефтеносные регионы в последнее время сокращают поставки, например, Северное море, Мексика. Россия же сохранит или даже чуть-чуть увеличит добычу. Могут вырасти объемы добычи в Западной Африке и Центральной Азии. Но нефти все равно будет недостаточно, чтобы удовлетворить запросы всех импортеров. Поэтому стоимость барреля останется на высоком уровне. Однако, говоря о ВВП, нужно оперировать не только цифрами 7% или 10% в год. Важно, чтобы они отражались в социальном развитии страны: в том, насколько становится лучше медицинское обслуживание, образование, системы безопасности, ЖКХ. Рост ВВП не самоцель, в результате должно быть развитие. В Советском Союзе темпы роста были вдвое выше, чем сейчас. Они также были построены на добыче нефти и угля, других природных ресурсов, на производстве стали. Такая система не давала стимулов к развитию наукоемких отраслей, сферы услуг. В результате развитие СССР начало замедляться, и экономика пришла к развалу.

– Разве нынешняя ситуация похожа на советскую? Ведь экономические показатели последних лет не предвещают, казалось бы, ничего плохого…

– Нынешнюю ситуацию я бы охарактеризовал как рост без развития. Растет ВВП, замедляются темпы инфляции, появился профицитный бюджет. Но насущные проблемы остаются нерешенными: качество медицинского обслуживания не улучшается, образование становится все дороже. Банковская система, финансовые рынки не развиваются, структура экспорта из России становится все более сырьевой. В 2003 году 60% ВВП составили услуги, и это очень хороший показатель. Но это услуги по перепродаже нефти. Или возьмем пенсионную реформу. Можно за один стаж начислять одну пенсию, за другой – другую, платить надбавки, накапливать или не накапливать пенсионные взносы. Но если пенсия в результате остается 60 долларов в месяц при прожиточном минимуме около 90 долларов, то дальше говорить об успешности такой «реформы» бессмысленно. При общей доле социальных расходов 5–6% ВВП я утверждаю: пока мы не достигнем 10% от ВВП, эффект от любых механизмов, предусмотренных реформой, будет практически сведен к нулю. Это примерно то же самое, что перешивать пуговицы на кофточке, которую вы носили в возрасте трех лет. Можете сколько угодно этим заниматься, но надеть ее вы все равно не сможете, потому что она маленькая. Так и наша пенсионная реформа: можно сколько угодно ее обсуждать, но воспользоваться ею нельзя.

– Получается, на радостном макроэкономическом полотне конкретным людям места снова не находится?

– Верно. От огромного притока нефтедолларов у министров начались экономические галлюцинации. Экономическая часть российского правительства сегодня напоминает пьяного человека на банкете. С ним невозможно вести серьезный разговор. Можно только веселиться и говорить о том, как хорошо сейчас. То же самое у нас в правительстве. Разговаривать сейчас с ним о проблемах страны – все равно что объяснять человеку во время застолья, что завтра у него будет болеть голова. Он это умом понимает, но сегодня на душе так хорошо, нефтедоллары текут, президент любит, народ не контролирует. Лепота! Зачем же останавливаться?

– Не так давно фонд «Общественное мнение» провел опрос, посвященный проблеме бедности. Более 60% респондентов не верят в то, что правительству удастся победить бедность. Вы входите в их число или у вас другое мнение?

– Бедность – понятие относительное. И если не делать из этого вопроса популистскую погремушку, то бедность объективно будет существовать еще очень долго. По сравнению с наследниками Рокфеллера или Макдональда большинство в мире – весьма бедные люди. Политика борьбы с бедностью – это политика создания и развития малого и среднего бизнеса. Правительство должно не подачки давать людям, а создавать условия для того, чтобы росло количество современных рабочих мест с достойной зарплатой. Сейчас правительство должно сузить задачу и преодолевать нищету, то есть сокращать число людей, вынужденных жить ниже прожиточного минимума. Задача в том, чтобы наши дети жили в стране, в которой не будет нищеты как массового явления. Будет ли она выполнена? Для положительного ответа сегодня оснований нет.

– Сколько же, по-вашему, времени нужно на борьбу с нищетой?

– Если завтра же начать действовать в нужном направлении, а не просто делать популистские заявления, то года через три уже можно будет почувствовать, что что-то меняется. Больших перемен еще не наступит, но первые результаты ощутим обязательно. Но если ехать в Петербург через Владивосток или вообще сидеть в отцепленном вагоне под Бологим, тогда трудно сказать, когда вы туда приедете.