Страшное в своей обыденности событие случилось в пограничных войсках. В первой половине декабря через подмосковный военный аэродром Чкаловский в Магадан отправилась команда из 119 новобранцев. Сейчас, когда детали этого обычного для армии перелета "вписываются" в страницы уголовного дела, особенно вопиюще, дико выглядят обстоятельства начала воинской службы для ребят, имевших несчастье оказаться в той команде.

С подобными "призывными" командами нигде и никогда у нас не церемонились, сопровождающие офицеры и сержанты в пути управляются с малоуправляемым до присяги "контингентом" все больше окриками и угрозами, во избежание разного рода дорожных ЧП стараются держать их кучно, а лучше - взаперти. Но в этот раз все вышло хуже, чем всегда.

Те, кому доводилось вылетать из Чкаловского, знают тесноту его зала ожидания. А чего еще можно ждать от аэродрома, если и приспособленного для перевозки немногочисленных пассажиров, то все больше "штучных", в больших чинах? 119 человек там при всем желании посадить некуда. А поскольку, как теперь выясняется, самолета на Магадан выпало ожидать очень долго, то и спать будущим пограничникам пришлось главным образом на полу. Однако это были еще цветочки.

В Новосибирске, куда их борт сел для дозаправки, сопровождающие начальники решили новобранцев держать у самолета. Летное поле большое, все под приглядом, не разбегутся. А заведи эту толпу в здание аэровокзала погреться - так там соблазнов много... Неизвестно, что еще обнаружат теперь следователи, занявшиеся этим делом, однако наверняка роковую роль сыграло повсеместное убеждение призывников и их родителей: уходя в армию, одевать надо только самое потрепанное и поношенное. Хорошую и теплую гражданскую одежду в части все равно, дескать, отберут "деды". Так оно или нет - отдельный вопрос. Только похожие на оборванцев команды будущих солдат, что дважды в год разъезжаются по всей России из военкоматов, у обычного люда своим совсем не бравым видом вызывают сострадание, а то и материнскую слезу: "Куды гонют, сынки?"

Здоровенные "транспортники" в гражданских аэропортах у нас тоже заправляют обычно не в первую очередь. Вот и пришлось синим от сибирских морозов будущим стражам границы долго жаться другу к другу на пробирающем до костей ветру...

Словом, когда обмороженная команда прибыла к месту назначения, семнадцать самых пострадавших бойцов пришлось немедленно прямиком направить в госпиталь. На следующий день пациентами стал еще двадцать один пограничник. Потом - еще и еще. В пульманологию городской больницы положили 48 бойцов, остальных - в лазареты воинских частей. У всех диагноз - острая респираторная инфекция верхних дыхательных путей. Несмотря на все усилия докторов, 2 января от двухсторонней пневмонии умер Владимир Березин из Подмосковья. Его тело уже отправили родителям. "Отслужился". 12 января по факту массового переохлаждения военнослужащих военная прокуратура возбудила уголовное дело. Степень ответственности должностных лиц теперь устанавливают следователи Дальневосточного военного округа и Северо-Восточного погрануправления ФСБ России.

Но едва ли не самое поразительное - случившееся немедленно попытались сделать военной тайной. Вчера корреспондент "Труда" позвонил в областную больницу Магадана, где лежит большинство самых тяжелых больных солдат. Мы немногого хотели - только сообщить родителям, как чувствуют себя их сыновья, так неудачно прибывшие защищать дальневосточные рубежи Родины. Взявшая трубку старшая медсестра категорически отказалась давать нам хоть какую-либо информацию. Сослалась на строжайщий запрет "оттуда". Оказавшийся рядом офицер-пограничник, прибывший за первыми выздоровевшими подчиненными, оказался столь же немногословен.

Чего скрывать-то? Что к солдату в наших силовых структурах, как и раньше, относятся как к неодушевленному приложению к дорогостоящему оружию и технике? Какая ж тут тайна? Заглянем хотя бы в сводку Главной военной прокуратуры. Скажем, в 2003 году каждое четвертое уголовное дело, возбужденное военными прокурорами, касалось нарушения прав и свобод военнослужащих. Всего - лишь за один год! - таким образом пришлось восстанавливать права 230 тысяч наших сограждан в погонах. Теперь, стало быть, надо восстановить права еще 118. Владимиру Березину, стодевятнадцатому, уже все равно.

ВЗГЛЯД

Константин ВАНШЕНКИН, писатель, ветеран Великой Отечественной войны:

- Забота о солдате, особенно о первогодке, - это прямая обязанность командира. Конечно, армия должна воспитывать настоящих мужчин, для которых снег, дождь, мороз не должны быть проблемой. И проходить такое воспитание не может в тепличных условиях. Ведь это армия, а не детский сад. Но безобразие, что ребят без нужды продержали на холоде и вовремя не оказали медицинскую помощь.

Я был призван в 17 лет прямо с 10-го класса. Шла война. Тогда о бытовых условиях в армии думали меньше всего. Что тут говорить? И что интересно, нас простудная хвороба не брала, хотя, наверное, кто-то мечтал заболеть и немного отлежаться в медсанбате. Ну, конечно, почти у всех были фурункулы и экземы, но чтобы у кого-то обнаружилась пневмония, такого не припомню.

А если сегодня мы потребуем, чтобы солдаты на ветру не стояли, в снегу не лежали, то что же это за армия будет такая?! Плохо другое, что командиры никак не могут искоренить дедовщину, которая калечит души и нередко приводит к самоубийствам.