Российский политик-реформатор объясняет президентскую систему командного государства: она предполагает необходимость придерживаться правил игры. В России, по мнению председателя либеральной партии "Яблоко" Григория Явлинского, произошло полное слияние власти и бизнеса. Кто, как ушедший в отставку глава "ЮКОСа" Михаил Ходорковский, пытается противиться этому, тот подвергается произволу со стороны системы. От путинской "управляемой демократии" осталось, по его словам, лишь управление.

"Die Welt": Вы предостерегаете от капитализма со сталинским лицом. Что это означает?

Явлинский: Система, существующая у нас в России, имеет шесть особенностей. Нет независимой судебной системы, независимого парламента, независимых средств массовой информации. Не существует парламентского и общественного контроля над спецслужбами и правительственными учреждениями. Большим остается административный ресурс во время выборов (использование административных средств с целью оказания влияния на результаты выборов), особенно, когда они проходят в регионах. И, наконец, - полное слияние бизнеса с властью. Такая система, когда все управление осуществляется из одной комнаты, была создана в России в тридцатые годы.

"Die Welt": Таким образом, этап "управляемой демократии" первых лет пребывания Путина в Кремле позади?

Явлинский: С демократией покончено, осталось управление.

"Die Welt": Будучи за границей Путин много говорит о демократии. Можно ли верить его словам?

Явлинский: Но, ведь, он и, правда, не имеет ничего против демократии, она ему безразлична. Путин - сторонник командной государственности по убеждению. Это определяет последовательность его задач: армия, увеличение ВВП, борьба с бедностью. Демократия не входит в число его приоритетов. Советская система разрушила все демократические институты, нынешняя система адаптирует их к себе. Если этого сделать нельзя, то их заменяют другими.

"Die Welt": Какую роль играют "силовики", представители спецслужб и военных? Стоит ли Путин во главе их или же является их заложником?

Явлинский: Он возглавляет их, но одновременно является и их заложником. Все они сторонники государства с командной системой, и Путин и его окружение. Для них государство превыше всего, человек на втором, третьем или пятом месте. Впрочем, к внешней политике у них либерально-демократический подход, поэтому там мы их поддерживаем.

"Die Welt": Насколько отвечает история с Ходорковским и "ЮКОСом" Вашему тезису о слиянии власти и бизнеса?

Явлинский: Он (случай) выражение этого факта. Ходорковский хотел быть независимым от власти. Но та считает, что у него нет на это права. Она верит в то, что он стал тем, кем он является, только благодаря ей. Произвол в отношении бизнеса - следствие существования системы.

"Die Welt": Ходорковский - представитель олигархов, которых Вы раньше сильно критиковали.

Явлинский: ...и критикую сегодня. Ходорковский является типичным представителем олигархов, но это не основание, чтобы упекать его в тюрьму. Он типичен, но с какого-то определенного времени начал проводить другую линию, позволять себе, по мнению власть предержащих, слишком много. И тогда ему сказали: сделать разворот!

"Die Welt": И используют в этих целях Генеральную прокуратуру?

Явлинский: Эта система функционирует следующим образом: в прокуратуре есть картотека. В ней собраны все фамилии. Раньше так было в КГБ, где имелись все данные о шпионах и диссидентах. Сегодня там есть данные о всех, кто принимал участие в приватизации. И как только один из них становится неугодным, тут же открывается досье и начинается большая авантюра. Поэтому то, что происходит с Ходорковским, не единичный, хотя и самый известный, случай. Подобное происходит в целом по стране с тысячами предпринимателей.

"Die Welt": Половина Ваших денег - от Ходорковского. Теперь это не так. Было ли это одним из факторов, из-за которых Ходорковского невзлюбили в Кремле? Это была та фракция, из-за которой он стал неугодным в Кремле?

Явлинский: Да, но тут одна небольшая деталь. В Кремле всегда знали, что он финансирует меня, коммунистов и "Союз правых сил". Скрыть это в России невозможно. Дело приняло иной оборот, когда Ходорковский заговорил об этом открыто. Это уже нарушало правила игры. Это - типично по-русски: важно не само финансирование, а то, что об этом говорится.

"Die Welt": Как повлияет история с "ЮКОСом" на результаты выборов?

Явлинский: Делать прогнозы стало теперь труднее. С партией Путина "Единая Россия" все ясно, она победит. С коммунистами в принципе - тоже, они не стали слабее. Остается лишь вопрос, насколько меньше голосов они получат. Неясно, какой политики Кремль будет придерживаться по отношению к третьим партиям: "Яблоко", ЛДПР и СПС. Станет ли он продолжать жесткую линию, появившуюся в связи со случаем Ходорковского или же будет придерживаться сбалансированной позиции?

"Die Welt": Насколько велика возможность, что результаты выборов сфальсифицированы?

Явлинский: Результаты выборов подвергаются масштабной фальсификации. Делать можно практически все. В Москве и Санкт-Петербурге результаты можно улучшить или ухудшить на два-пять процентов, по все стране - от десяти до двенадцати процентов, в Башкирии и Татарстане - на 50 процентов.

"Die Welt": Глава СПС Анатолий Чубайс призвал Вас в связи с ситуацией объединить обе демократические партии. Каков Ваш ответ?

Явлинский: Объединяться мы не будем. Мы будем сотрудничать там, где совпадают наши взгляды.

"Die Welt": Можно ли себе представить, что две демократические партии выдвинут после парламентских выборов единого кандидата на президентские выборы?

Явлинский: Чубайс обычно всегда поддерживал Ельцина, а затем Путина. Он что собирается уйти с поста главы государственного концерна "ЕЭС России"? Я об этом не знаю. Если он не трус и заявляет, что будто готов оппонировать Путину и бороться за президентское кресло, тогда мы можем говорить друг с другом.

"Die Welt": Если развитие ситуации в России примет экстремистскую направленность, Вы могли бы в определенной ситуации рассмотреть вопрос о сотрудничестве с коммунистами?

Явлинский: События в России могут развиваться в направлении радикального национализма или фашизма. Если коммунисты будут против этого, то тогда, конечно, да.