МЫ ВСЕ хотим, чтобы экономика росла быстрее, но как этого
добиться? В последние годы нередко приходится слышать,
что для ускорения необходимо использовать авторитарные
методы, позволяющие мобилизовать все ресурсы страны на
достижение поставленной цели. В подтверждение этого мнения
приводится опыт индустриализации нашей страны. Как известно,
это было сделано путем отказа в конце 20-х годов прошлого
века от новой экономической политики (нэпа), основанной
на использовании рыночных механизмов, и перехода к мобилизационной
экономике. Ее отличало широкомасштабное использование
государством репрессий против своих граждан, с помощью
которых оно держало на низком уровне потребление основной
массы населения и за счет этого осуществляло индустриализацию.
Почему случилось так, а не иначе, пытаются анализировать
авторы вышедшей недавно книги "Россия нэповская".
Коллективный труд девяти историков во главе с С. Павлюченковым
под редакцией академика РАН Александра Яковлева предваряет
многозначительная аннотация, в которой сказано, что "книга
не только расширяет и углубляет историческую картину того
времени, но позволяет лучше понять и современную ситуацию".
Авторы исходят из того, что история развивается по каким-то
своим законам и бывает зачастую антигуманной: "Мы
не должны искать в коллективной истории рациональное человеческое
зерно, - говорится во введении. - Ее рациональность нечеловеческая,
она выше и непостижимее". Такой подход позволяет
авторам не рассматривать возможные альтернативы фактическому
развитию событий, а исходить из того, что ход истории
задан, по-другому быть не могло, и надо только выявить
те глубинные причины, которые все предопределили. Соответственно
подбираются одни факты и игнорируются другие.
Согласно избранной методологии авторы считают свертывание
нэпа закономерным. Они утверждают, что на основе нэпа
нельзя было обеспечить уровень накопления капитала, необходимый
для проведения индустриализации. Принятый в конце 20-х
годов курс на использование массового насилия они называют
"актом отчаяния людей, поставленных перед выбором:
медленная агония или отчаянная попытка вырваться из отсталости,
несмотря на возможные жертвы населения". Но это ложная
альтернатива, которая возникла из-за того, что сталинское
руководство не хотело рассматривать другие способы выхода
из кризиса.
Высококвалифицированные экономисты в то же время подробно
обосновывали возможность проведения индустриализации на
пути развития рыночных отношений, не обрекая население
на нищенское существование, без подрыва сельскохозяйственной
основы экономики и нереального объема капитального строительства.
Фактически такой курс и проводился в первую половину 20-х
годов, и на его основе была успешно проведена денежная
реформа, страна получила стабильный золотой червонец.
За время нэпа промышленное производство выросло почти
в 6 раз и достигло уровня, существовавшего до Первой мировой
войны, к довоенному уровню приблизилось и сельское хозяйство.
Именно отход от этой линии привел к острому хозяйственному
кризису в конце 1927 года.
Курс на сохранение нэпа защищали и сторонники так называемого
правого уклона в руководстве страны, которые пытались
предотвратить сползание страны к чрезвычайщине. Они не
оспаривали необходимости индустриализации, но считали
недопустимым добиваться цели путем применения массовых
репрессий и через обнищание населения. Как известно, они
потерпели поражение во внутрипартийной борьбе со сталинской
группой, которая предпочитала не развязывать узлы, а их
разрубать.
Авторы "России нэповской" становятся на сторону
победителей. В заключительной главе книги утверждается,
что к середине 1928 года все производительные силы уперлись
в тупик, из которого выхода на пути дальнейшего развития
нэпа не было, ибо тогда под большое сомнение попадала
монополия коммунистической партии на власть. Но это не
более, чем предположение, которое не подтверждается фактами.
Когда внутри партии шли споры о судьбах нэпа, никаких
посягательств на власть компартии не было. Сталин использовал
мнимую угрозу потери власти партией для борьбы с правым
уклоном.
Авторы не подвергают сомнению необходимость форсированной
индустриализации по сталинскому образцу. Более того -
рассматривают нэп как своего рода подготовку к ней и утверждают,
что главным содержанием эпохи нэпа стало создание государственного
мобилизационного аппарата, который бы заставил общество
форсированными темпами тронуться с рубежа 1913 года.
То обстоятельство, что эта мобилизация повлекла гибель
миллионов наших соотечественников, отнюдь не побуждает
авторов поставить под сомнение ее целесообразность. Во
введении к книге С. Павлюченков фактически оправдывает
массовые репрессии сталинского периода, которые наступили
после свертывания нэпа, философски замечая: "История
показывает, что ее шестеренки всегда требовали, чтобы
их смазывали кровью".
Конечно, можно стать на ту точку зрения, что моральные
принципы историку не нужны, но никак нельзя оправдывать
советские репрессии кострами святой инквизиции или террором
Французской революции. Пытаясь доказать неизбежность использования
репрессивных методов для рывка вперед, автор в другой
главе обращается к опыту царской России и утверждает,
что она не раз успешно догоняла другие страны, "правда,
ценой злейшего крепостнического гнета над своим народом".
Однако куда с большим основанием можно утверждать, что
в действительности как раз этот гнет тормозил развитие
страны, а вовсе не ускорял его.
Победа Сталина над своими соперниками в партии и установление
его единоличной диктатуры называется в книге главным итогом
политической эволюции нэповского общества и необходимым
условием государственного насилия над обществом. То, что
такое насилие было необходимо, под сомнение не ставится.
Другим путем якобы нельзя было модернизировать страну,
и в этом проявлялось действие исторических законов.
Казалось бы, идея книги о необходимости единоличной диктатуры
для модернизации России относится только к прошлому. Но
так как авторы претендуют на то, что они раскрывают исторические
закономерности, то напрашивается вывод о ее возможной
идеологической востребованное, применимости в определенных
условиях и к настоящему. Вольно или невольно авторы книги
делают попытку дать научное обоснование позиции таких
политиков, как лидер КПРФ Г.Зюганов, который постоянно
восхваляет Сталина и призывает обратиться к его опыту.
Характерно такое утверждение руководителя авторского коллектива:
"Массы никогда не бывают против диктатур".
Однако напрасно читателей пытаются убедить в том, что
Россия обречена использовать насильственные методы модернизации
за счет снижения жизненного уровня основной массы населения.
И в конце 20-х годов существовала альтернатива чрезвычайщине.
Тем более в наши дни выглядят анахронизмом попытки прибегнуть
к мобилизационной экономике. Модернизация может быть достигнута
на основе повышения в первую очередь внутреннего спроса
и государственной поддержки наукоемких отраслей. Власти
призваны, с одной стороны, создавать равные условия для
конкуренции, устранять коррупционные и бюрократические
барьеры на пути развития бизнеса, а с другой - добиваться
роста бюджетных доходов, что даст возможность осуществлять
необходимые для общества расходы.
Об авторе.
ГОЛАНД Юрий Маркович -ведущий научный сотрудник Института
международных экономических и политических исследований
РАН, член Экспертного совета Комитета Госдумы по бюджету
и налогам, автор книг "Кризисы, разрушившие нэп"
и "Валютное регулирование в период нэпа".
