Менее чем за полвека на проходивших в рамках раундов Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ) многосторонних переговорах средневзвешенный уровень импортных пошлин в развитых странах снизился с 30 - 40% до 3 - 4%. В 1995 году на Уругвайском раунде ГАТТ была образована всемирная торговая организация (ВТО). В настоящий момент членство в ВТО является столь же обычным делом, сколь и членство в ООН. И после присоединения Китая Россия осталась единственной крупной страной, не охваченной ВТО. Однако провал пятой Министерской конференции стран - членов ВТО в Канкуне побудил многих отечественных аналитиков сделать вывод о всеобъемлющем кризисе этой организации и, следовательно, о ненужности и даже вреде присоединения к ней нашей страны. Между тем не все так однозначно.

На Уругвайском раунде был достигнут своего рода негласный компромисс между развитыми и развивающимися странами: первые должны были сделать более открытыми свои рынки сельскохозяйственной продукции, а вторые обеспечить защиту прав интеллектуальной собственности и открыть рынки услуг. Однако на переговорах в Канкуне группа государств-сельхозпроизводителей (Бразилия, Индия, ЮАР и т.д.) по-прежнему осталась неудовлетворенной.

Сильные мира сего старательно обходят вопрос о рынке услуг, не поднимая бунта против развивающихся стран, поскольку и у самих «рыльце в пушку». Дело в том, что Генеральное соглашение по торговле услугами (ГАТС) представляет собой документ декларативного характера, провозглашающий открытие рынков более 100 видов услуг. К этой декларации приложены многочисленные соглашения, конкретизирующие, что и в каких объемах открывает каждая страна. При этом услуги можно подразделить на три группы: те, по которым происходит полная либерализация, «чувствительные» услуги, по которым страна сохраняет определенные ограничения, и те услуги, по которым у страны развязаны руки, то есть она вольна выбирать, открывать этот рынок или нет. В эту третью «серую» зону полной неопределенности у развитых стран попадает 60 - 70% всех видов услуг. Например, Австралия решительно и самоотверженно открывает свой рынок космических услуг, а США, где этот рынок действительно существует, почему-то забывают его упомянуть и, следовательно, относят к «серой зоне». Но в Южной Австралии для того, чтобы открыть педикюрный салон, а в канадской провинции Онтарио - винный магазин, необходимо быть не только гражданином страны, но и резидентом соответствующего региона. Столь горячая защита национального производителя может рассматриваться как курьез, но она демонстрирует, с какой серьезностью страны-участницы подходят к проблеме ВТО.

Стоит ли говорить, что до такой скрупулезной подготовки нашей стране еще далеко. В ВТО мы хотели вступить не зная броду - с присущим радикальным реформаторам большевистским наскоком. Условно можно выделить три периода «ВТО-шной горячки».

Первая началась в 1991 - 1992 годах, когда СССР, а затем Россия стали наблюдателем при ГАТТ. Тогдашний министр внешнеэкономических связей в правительстве Егора Гайдара, а ныне патриот Сергей Глазьев произвел либерализацию внешнеэкономической деятельности, приведшую к утечке капитала за рубеж и возникновению баснословных состояний, сделанных на разнице внутренних и мировых цен на сырье.

Второй приступ «горячки» пришелся на 1995 - 1997 годы, когда начались переговоры о присоединении России к ВТО в рамках специальной Рабочей группы (РГ), состоящей из стран-членов. Но вступить нам тогда не удалось, поскольку развитые страны не испытывали столь сильного интереса к доступу на российский рынок и вели себя не особенно активно.

Третий «криз» начался с оформлением в Правительстве Михаила Касьянова либерального крыла. Министр экономического развития и торговли Герман Греф в 2000 году заявлял, что вступление России в ВТО за 5 лет принесет 15 - 18 млрд. долларов дополнительных доходов. Такой прирост доходов может возникнуть, если все страны автоматически раскроют рынки перед российским экспортом. Однако ни один полноправный член ВТО не может рассчитывать на такое бескорыстие своих партнеров. Тем не менее замминистра экономразвития Максим Медведков был уверен, что вступление произойдет уже к концу 2001 года. Потом этот срок вдруг отодвинулся до 2002-го, и вплоть до событий в Канкуне звучали 2005 - 2006 годы. Причина кроется в том, что наших либералов удивили возросшие аппетиты западных партнеров. Теоретически каждая из стран - членов Рабочей группы может выдвинуть свои претензии, и Россия должна будет согласовывать с ней все спорные позиции.

Как бы то ни было, в сроках присоединения к ВТО МЭРТ стало более осторожным. С 2002 года только твердая позиция Президента побуждала ведомство Грефа активизировать работу. Причина торможения кроется, в том числе, в снижении интереса крупнейших лоббистских групп, прежде всего экспортеров черных металлов. По информации «РВ», еще два года назад гендиректор «Северстали», глава рабочей группы РСПП по вопросам присоединения к ВТО Алексей Мордашов нанял ряд известных юридических контор для лоббирования в Вашингтоне согласия на вступление России в ВТО. Однако в конце прошлого года Россия получила статус страны с рыночной экономикой, и хотя полностью оценить влияние этого события пока трудно, количество антидемпинговых расследований и размер санкций заметно снизились.

Ярыми противниками вступления в ВТО являются страховые компании и банки. Первые были возмущены недавними правительственными поправками в законопроект об организации страхового дела в России, предполагающими допуск иностранных компаний на рынки обязательного страхования и страхования госзаказа, в том числе оборонного.

Итак, напрашивается вывод: вступление в ВТО при том закрытом порядке принятия решений, который наблюдается сейчас в Правительстве, может действительно нанести серьезный ущерб экономике. Не ведется точный подсчет всех издержек и выгод, которые принесет присоединение к зоне свободной торговли. Стоит ли добиваться дополнительных преимуществ в размере 2,5 млрд. долларов для экспортеров сырья, если обрабатывающие отрасли и новые для России сложные виды услуг явно потеряют?

Наверное, все-таки полезно соизмерить процесс и сроки вступления в ВТО с целями государственной экономической политики. Например, очевидно, что после подписания в Ялте договора о едином экономическом пространстве создание таможенного союза должно предшествовать присоединению к ВТО. И вообще вступать лучше вместе, чем порознь. К тому же стоит использовать возможности ВТО так, чтобы выгоды страна получала сразу, а издержки можно было относить на более отдаленную перспективу. До сих пор незаслуженно забыты такие стандартные меры ВТО, как, например, антидемпинговые расследования, компенсационные пошлины, которые могли бы войти в обиход Правительства и применяться превентивно, а не в качестве ответных мер. Четкое понимание собственных интересов помогло бы составить России собственный неполный перечень открываемых рынков и биться при этом, по примеру Австралии и Канады, за каждый салон красоты и пивной ларек.