Наши нефтяные компании можно разбить на три основные группы. К первой стоит отнести "Татнефть", "Башнефть" и ряд других менее крупных компаний. Их принципиальной особенностью является то, что государство продолжает сохранять над ними практически полный контроль - пусть даже если речь идет о региональном, а не федеральном уровне власти. Эти компании отличает информационная закрытость, консервативные (советские) методы управления и, вследствие этого, нерыночная стратегия поведения.

В качестве курьеза можно рассматривать тот факт, что "Татнефть" - единственная из нефтяных компаний России - имеет листинг на Нью-Йоркской фондовой бирже. Однако колоссальными возможностями этого крупнейшего мирового фондового рынка корпорация практически не пользуется.

Наконец, компании первой группы продолжают наиболее активно использовать оффшоры для минимизации налогообложения. Так, "Башнефть" оказалась единственной компанией, которая отказалась возвратить бюджету налоги, недоначисленные вследствие использования схем реализации и обратной покупки нефти у аффилированных фирм-однодневок, зарегистрированных в ЗАТО "Байконур". Глава МНС Геннадий Букаев требует у "Башнефти" вернуть в бюджет 10 млрд. рублей. В то же время "Татнефть" также осуществляет сделки по продаже с последующим выкупом нефти во внутренних оффшорах в значительных масштабах, однако официальных претензий к ним до сих пор почему-то не предъявлено.

Ко второй группе можно отнести такие компании, как "ЛУКОЙЛ" и "Сургутнефтегаз", где государство сохраняет определенную степень влияния как один из числа крупных акционеров. Положение дел в "ЛУКОЙЛе" в некоторой степени подобно тому, которое складывается в "Газпроме", поскольку обе корпорации преобразовывались из советских отраслевых министерств. Отсутствие единого владельца или хотя бы устоявшейся структуры собственности заставляет руководство этих компаний фокусироваться на постоянном переделе сфер влияния вместо повышения эффективности управления. Так, в начале 2003 года руководство "Сургутнефтегаза" активно "отбивалось" от агрессивного поглощения (беспрецедентный рост курса акций "Сургутнефтегаза" в апреле-мае объяснялся именно этим).

Нерешенность подобных внутренних проблем приводит к тому, что компании второй группы начинают терять позиции. Еще в 2001 году "ЮКОС" обошел "ЛУКОЙЛ" по капитализации, а слияние первого с "Сибнефтью" отодвигает "ЛУКОЙЛ" на вторую позицию и по всем остальным показателям.

Свидетельством относительной неэффективности компаний второй группы является и то, что при отставании от объединенной "ЮКОС-Сибнефть" в плане запасов и добычи всего на 10% "ЛУКОЙЛ" проигрывает ей по показателям прибыльности и рыночной капитализации приблизительно в два раза. Котировки акций компаний второй группы занимают промежуточное положение между первой и третьей группой: отношение рыночной капитализации "ЛУКОЙЛа" к объемам запасов составляет 0,8 доллара на баррель нефтегазового эквивалента.

В третьей группе находятся "ЮКОС", "Сибнефть", "Сиданко", "ТНК" и прочие компании, деятельность которых контролируется одним частным акционером или их группой. Это позволило указанным компаниям сконцентрироваться на выработке единой стратегии управления и развития, что привело к самым высоким из всех групп показателям эффективности. Котировки акций этих корпораций занимают ведущее положение на российском фондовом рынке: за 2001 и 2002 годы акции "ЮКОСа" и "Сибнефти" выросли в 10 раз, отношение их рыночной капитализации к объемам запасов составляет 1,5 - 1,8 доллара на баррель нефтегазового эквивалента.

Компании третьей группы наиболее активно действовали на рынке слияний и поглощений. Можно привести такие примеры: покупка "Славнефти", объединение "ЮКОСа" и "Сибнефти", продажа 50% акций "ТНК" "British Petroleum".
Эти компании быстрее других среагировали на рост мировых цен в 1999 - 2002 годах значительным повышением уровня добычи и инвестиций. Тем не менее эксперты отмечают, что они ведут более хищническую разработку месторождений и вызывают больше всего протестов со стороны экологов.

Внутри третьей группы отмечается принципиальные различия в стратегии реализации интересов владельцев компаний. Хозяин "ЮКОСа" Михаил Ходорковский взял курс на рост рыночной стоимости принадлежащих ему акций: сначала на российском рынке, а в ближайшей перспективе и на Нью-Йоркской бирже. Владельцы "Сибнефти" по сути уступили Ходорковскому роль руководителя объединенной компании в обмен на 3 млрд. долларов, сохранив за собой 26% акций нового нефтяного гиганта. Повышение рыночной стоимости и ликвидности акций "ЮКОС-Сибнефти" позволит Ходорковскому с выгодой продать часть своего пакета для реализации нескрываемых политических амбиций. Владельцы "ТНК" избрали путь стратегических альянсов с иностранцами, продав 50% акций британской компании "British Petroleum"за 6,75 млрд. долларов. Примечательно, что акции "ТНК" никогда не торговались на фондовых биржах, то есть "ТНК" всегда была сугубо частной компанией.

Вне зависимости от различий между этими тремя группами их объединяет колоссальная недооцененность рыночной стоимости по сравнению с зарубежными конкурентами. Так, для западных компаний средний показатель рыночной капитализации к объемам запасов составляет 10 долларов на баррель нефтегазового эквивалента. При этом, в среднем, у западных компаний объем доказанных запасов покрывает 10 - 15 лет добычи, а в российских компаниях - 30 лет. Казалось бы, ничто не мешает скорому поглощению российской нефтянки иностранными корпорациями, по сравнению с финансовой мощью которых наши олигархи выглядят всего лишь карликами. Тем не менее привлекательность российских нефтяных компаний пока стоит на зыбком фундаменте. Причина кроется в том, что все ожидают разрешения малообсуждаемой в СМИ проблемы, которую мы назовем проблемой-2005. Речь идет об окончании срока исковой давности по приватизационным сделкам, в особенности по залоговым аукционам. Именно в результате последних сегодняшние олигархи за бесценок получили в свою собственность природные богатства, которые они сегодня не в состоянии даже полностью освоить, о чем свидетельствует высокое отношение запасов к добыче. До 2005 года существует возможность пересмотра итогов залоговых аукционов. Именно это обстоятельство значительно повышает риск вложения средств в российскую нефтяную отрасль.

Так что же ожидает нас после 2005 года? Можно предположить, что это будет новый рост рыночной стоимости, вне зависимости от динамики мировых цен на нефть. Или другой вариант: после 2005 года произойдет передел российского нефтяного пирога между иностранными гигантами. Тогда наше Правительство вряд ли сможет оказывать хоть какое-либо влияние на компании, капитализация которых в несколько раз превышает объем бюджета нашей страны.

Помимо этого государство может потерять "контроль над трубой". В настоящий момент именно с помощью трубы российскому Правительству удалось превратить нефтяников в главную дойную корову бюджета: сколько бы мы ни говорили про использование оффшоров и других схем ухода от налогов, но нефтяники платят экспортной выручки в бюджет почти в 10 раз больше, чем такие высокоприбыльные отрасли, как черная и цветная металлургия.

Однако труба ветшает. Видимо, строительство нефтепровода в Китай "ЮКОСом", над которым государство сохранит лишь формальный контроль, - только начало. В недалеком будущем интегрированные с крупнейшими мировыми нефтяными гигантами компании будут вполне в состоянии строить нефтепроводы независимо от государства. Если мы не хотим лишиться половины бюджета, то нужно разрабатывать новые разумные механизмы контроля над этим важнейшим сектором экономики - что-нибудь поинтереснее трубы.